К бронзовому лицеисту, сидящему

Год. Царское Село.

… Публика гуляет в Царском Селе.

– Что-то новое… слыхали?
– Да! Лицеем нарекли.
– Что же значит сей Лицей?
– Надо выяснить скорей!
– Аристотель так учил.
– Он тогда в Афинах жил.
– И, гуляя по аллеям,
– Размышлял он о Ликее.
– А на русский лад – Лицей.
– И хватает здесь аллей.
– Говорят, не будут бить.
– Как без этого учить?
– Вы дикарка! Вам не стыдно?! За Россию мне обидно!
– Обучение – 6 лет.
– Так решил их педсовет.
– Кто-то мне еще сказал – всем отдельный дортуар.
– Правильно решили. Чудно. Одному побыть уютно.

А как все начиналось?
Вспоминаю:
С лицейским временем
Я встретиться желаю.

Приоткроем занавес тех времен…

В 1811 году 19 октября по приказу императора Александра I открывается Царскосельский лицей, предназначенный для всестороннего образования родных братьев государя, а также юношей из дворянской знати России.

На торжественном открытии присутствовали император Александр I, царская семья, министры.

В день открытия Лицея лицеисты впервые увидели Устав – большую красную книгу в нарядном переплете. На обложке буква “А” – вензель императора Александра. В Уставе записаны все обязанности воспитанников и их права. Приведем пример оных:

· Все воспитанники равны, как дети одного отца или семейства!

· Запрещается воспитанникам кричать на служителей или бранить их, хотя бы они были их крепостные люди!

· Телесные наказания запрещены!

После вступительных испытаний лицей было принято 30 мальчиков 11-12 лет из дворянских семей, среди них А. Пушкин, И. Пущин, А. Дельвиг,

В.Кюхельбекер и другие. Окончило 29 человек (один исключен)

Чтец:

Их 30 человек. Вот класс.
Бакунин, Броглио, Вольховский,
Саврасов, Дельвиг, Корф, Данзас,
Тырков, Корнилов, Малиновский.
Здесь Кюхля, Маслов, Есаков,
Комовский, Гурьев. Илличевский,
Костенский, Стевен, Горчаков,
Мартынов, Мясоедов, Ржевский.
Вот Гревенец и Ломоносов,
Вот Яковлев и Корсаков
Но где еще кого-то носит?
Откликнитесь на трубный зав!
Мы их, конечно, не забудем:
Матюшкин, Пущин, Пушкин, Юдин.

У каждого лицеиста была своя комната - «келья», как называл её А. С. Пушкин. В комнате – железная кровать, конторка, комод, зеркало, стул, стол для умывания.

Так выглядела форма: однобортный кафтан, темно-синий, с красным стоячим воротником такими же обшлагами, на воротнике по две петлицы: у младших – шитые серебром, у старших – золотом.

Лицей давал высшее образование. Обучение было рассчитано на 6 лет и состояло из двух курсов по 3 года в каждом.

Вот по каким предметам обучались лицеисты: латынь, Закон Божий, российская словесность, немецкая словесность, французская словесность, иностранная география и статистика, всеобщая история, политэкономия и финансы, естественное, частное и публичное право, уголовное и гражданское право, отечественная география и статистика, чистая математика, прикладная математика, фортификация и артиллерия, физика.
Было еще и рисование, и танцы, и верховая езда, и фехтование.

Режим дня лицеистов

В шесть часов утра- подъем.

Пауза – перекличка лицеистов из конца в конец класса.

– От 7 до 9 – класс, то есть учебные занятия.

n – В 9 – чай с белой булкой.

n – Сразу после чая – первая прогулка до 10 часов.

n – Вы помните ль то розовое поле,
Друзья мои, где красною весною,
Оставя класс, резвились мы на воле
И тешились отважною борьбой?

n – От 10 до 12 – класс.

n – С 12 до часу – вторая прогулка.

n – Гуляли обязательно в любую погоду.

n – Потом повторение уроков или вспомогательный класс для отстающих.

n – В 8.30 вечера – звонок на ужин.

n – За ужином объелся я,
А Яков запер дверь оплошно –
Так было мне, мои друзья,
И Кюхельбекерно, и тошно!

n – После ужина до 10 часов – отдых, развлечения.

n – По средам и субботам бывало вечернее “танцеванье” или “фехтованье”.

n – Каждую субботу – баня.

n – В 10 часов – вечерняя молитва, сон

Именно в лицее у Пушкина появляются настоящие друзья. Несмотря на то, что в Лицее училась «золотая молодежь», дети очень уважаемых людей, они не всегда называли друг друга, как это было принято у дворян, по фамилии. Целая коллекция подпольных кличек, легких для расшифровки и не очень, была у лицеистов. Пушкина, например, называли «французом» за его любовь к французской поэзии и языку (как известно, Пушкин до самой смерти так ни разу и не был за границей). А еще — «Обезьяна с тигром», «Сверчок»… Иван Ивановича Пущина прозвали “Жано”, а у Вильгельма Кюхельбекера было несколько кличек, причем не самых приятных – “Кюхля”, “Глиста”… К слову, на Кюхельбекера сохранилось больше всего эпиграмм, и некоторые из них печатались даже в «Лицейском мудреце». Однажды Пушкин написал там: «Писатель! За свои грехи/ Ты с виду всех трезвее:/ Вильгельм, прочти свои стихи, /Чтоб мне заснуть скорее». Обиженный Кюхельбекер побежал топиться в пруду. Его успели спасти. Вскоре в «Лицейском мудреце» нарисовали карикатуру: Кюхельбекер топится, а его длинный нос торчит из пруда.

Легенды лицея и интересные факты о Пушкине:

1. Однажды дом родителей Александра Пушкина посетил русский писатель Иван Дмитриев. Александр был тогда еще ребенком, а потому Дмитриев решил подшутить над оригинальной внешностью мальчика и сказал: «Какой арабчик!» Но десятилетний внук Ганнибала не растерялся и вмиг выдал ответ: «Да зато не рябчик!» Присутствующие взрослые были удивлены и жутко смущены, потому что лицо писателя Дмитриева было безобразно рябое!

2. Однажды один знакомый Пушкина офицер Кондыба спросил поэта, может ли он придумать рифму к словам рак и рыба. Пушкин ответил: «Дурак Кондыба!» Офицер сконфузился и предложил составить рифму к сочетанию рыба и рак. Пушкин и тут не растерялся: «Кондыба – дурак».

3. В бытность свою еще камер-юнкером Пушкин явился как-то перед высокопоставленным лицом, которое валялось на диване и зевало от скуки. При появлении молодого поэта высокопоставленное лицо даже не подумало сменить позу. Пушкин передал хозяину дома все, что было нужно, и хотел удалиться, но получил приказание произнести экспромт.
Пушкин выдавил сквозь зубы: «Дети на полу – умный на диване». Особа была разочарована экспромтом: «Ну, что же тут остроумного – дети на полу, умный на диване? Понять не могу… Ждал от тебя большего». Пушкин молчал, а высокопоставленное лицо, повторяя фразу и перемещая слоги, пришло, наконец, к такому результату: «Детина полуумный на диване». После того, как до хозяина дошел смысл экспромта, Пушкин немедленно и с негодованием был выставлен за дверь.

4. В период ухаживаний за своей будущей супругой Натальей Пушкин много рассказывал своим друзьям о ней и при этом обычно произносил:
«Я восхищен, я очарован,
Короче – я огончарован!»

5. А этот забавный случай, произошедший с Пушкиным еще во время его пребывания в Царскосельском лицее, показывает, насколько остроумен и находчив был молодой поэт. Однажды он задумал удрать из лицея в Петербург погулять. Отправился к гувернеру Трико, а тот не пускает, да еще и пугает, что будет следить за Александром. Но охота пуще неволи – и Пушкин вместе с Кюхельбекером удирает в Питер. За ними последовал и Трико.
К заставе первым подъехал Александр. У него спросили фамилию, и он ответил: «Александр Однако!» Заставный записал фамилию и пропустил его. Следующим подъехал Кюхельбекер. На вопрос, как его фамилия, сообщил: «Григорий Двако!» Заставный записал фамилию и с сомнением покачал головой. Подъезжает, наконец, и гувернер. Ему вопрос: «Ваша фамилия?» Отвечает: «Трико!» «Врешь,– кричит заставный,– здесь что-то недоброе! Один за другим– Одна-ко, Два-ко, Три-ко! Шалишь, брат, ступай в караулку!» Трико просидел целые сутки под арестом при заставе, а Пушкин с другом спокойно нагулялся в городе.

6. Известно, что Пушкин был очень любвеобилен. С 14 лет он начал посещать публичные дома. И, уже будучи женатым, продолжал наведываться к "веселым девкам", а также имел замужних любовниц.

7. Смех Пушкина производил столь же чарующее впечатление, как и его стихи. Художник Карл Брюллов говорил про него: "Какой Пушкин счастливец! Так смеется, что словно кишки видны". И в самом деле, Пушкин всю жизнь утверждал, что все, что возбуждает смех, - позволительно и здорово, а все, что разжигает страсти, - преступно и пагубно.

8. Живя в Екатеринославе, Пушкин был приглашен на один бал. В этот вечер он был в особенном ударе. Молнии острот слетали с его уст; дамы и девицы наперерыв старались завладеть его вниманием. Два гвардейских офицера, два недавних кумира екатеринославских дам, не зная Пушкина и считая его каким-то, вероятно, учителишкой, порешили, во что бы то ни стало, " переконфузить" его. Подходят они к Пушкину и, расшаркиваясь самым бесподобным образом, обращаются:
- Mille pardon... He имея чести вас знать, но видя в вас образованного человека, позволяем себе обратиться к вам за маленьким разъяснением. Не будете ли вы столь любезны сказать нам, как правильнее выразиться: "Эй, человек, подай стакан воды!" или "Эй, человек, принеси стакан воды!".
Пушкин живо понял желание пошутить над ним и, нисколько не смутившись, отвечал серьезно:
- Мне кажется, вы можете выразиться прямо: "Эй, человек, гони нас на водопой".

9. В одном литературном кружке, где собиралось более врагов и менее друзей Пушкина, куда он и сам иногда заглядывал, одним из членов этого кружка был сочинен пасквиль на поэта, в стихах, под заглавием "Послание к поэту". Пушкина ждали в назначенный вечер, и он, по обыкновению опоздав, приехал. Все присутствовавшие были, конечно, в возбужденном состоянии, а в особенности автор "Послания", не подозревавший, что Александр Сергеевич о его проделке уже предупрежден. Литературная часть вечера началась чтением именно этого "Послания", и автор его, став посредине комнаты, громко провозгласил:
- "Послание к поэту"! - Затем, обращаясь в сторону, где сидел Пушкин, начал:
-Дарю поэта я ослиной головою...
Пушкин быстро перебивает его, обращаясь более в сторону слушателей:
- А сам останется с какою?
Автор смутился:
- А я останусь со своею.
Пушкин:
- Да вы сейчас дарили ею.
Последовало общее замешательство. Сраженный автор замолк.

10.Все из-за тех же неудачных стихов дело однажды дошло до дуэли. Кюхельбекер часто навещал Жуковского, лицейского преподавателя и поэта, донимая его своими стихами. Однажды Жуковский был зван на какой-то товарищеский ужин и не пришел. Потом его спросили, почему он не был, поэт ответил: «Я еще накануне расстроил себе желудок, к тому же пришел Кюхельбекер, и я остался дома…» Пушкин, услышав это, написал эпиграмму:
За ужином объелся я,
Да Яков запер дверь оплошно -
Так было мне, мои друзья,
И кюхельбекерно, и тошно…

Кюхельбекер за такое оскорбление, разумеется, потребовал дуэли! Дуэль состоялась. Оба выстрелили. Но пистолеты были заряжены… клюквой.

11.Нашумевшая история с “гогель - могелем”.
История такая. Компания воспитанников с Пушкиным, Пущиным и Малиновским во главе, устроила тайную пирушку. Достали бутылку рома, яиц, натолкли сахару, принесли кипящий самовар, приготовили напиток “гогель - могель” и стали распивать. Одного из товарищей Тыркова, сильно разобрало от рома, он начал шуметь, громко разговаривать, что привлекло внимание дежурного гувернера, и он доложил инспектору Фролову.

Историю с “гогель - могелем” имеет в виду Пушкин в своем послании к Пущину:

Помнишь ли, мой брат по чаше,
Как в отрадной тишине

Мы топили горе наше
В чистом пенистом вине?
Помнишь ли друзей шептанье
Вкруг бокалов пуншевых,
Рюмок грозное молчанье,
Пламя трубок грошевых ?
Закипев, о, сколь прекрасно
Токи дымные текли!
Вдруг педанта глас ужасный
Нам послышался вдали, -
И бутылки вмиг разбиты,
И бокалы все в окно,
Всюду по полу разлиты
Пунш и светлое вино.
Убегаем торопливо...

12. И – напоследок – наверное, самый забавный факт, который, правда, не имеет отношения к, собственно, биографии Пушкина. В Эфиопии несколько лет назад так поставили памятник Пушкину. На красивом мраморном постаменте высечены слова: "Нашему поэту".

На 4 января 1815 г. было назначено «публичное испытание воспитанников первого приема», о чем было напечатано объявление в газете «Санкт-Петербургские ведомости».

К экзамену Пушкин написал стихотворение «Воспоминания в Царском Селе» и очень волновался за его прочтение перед авторитетной комиссией.

Воспитанники отчитывались по всем предметам. В экзаменационной комиссии сидел сам Гаврила Романович Державин, первый поэт России. Его присутствие Пушкина волновало более всего.

Впоследствии Пушкин вспоминал: «Державин был очень стар. Он был в мундире и в плисовых сапогах. Экзамен наш его очень утомил. Он сидел, подперши голову рукою. Лицо его было бессмысленно, глаза мутны, губы отвисли... Он дремал до тех пор, пока не начался экзамен в русской словесности. Тут он оживился, глаза заблистали; он преобразился весь».

Голос Александра Пушкина дрожал и срывался, когда он сдавал экзамен на высокое звание русского поэта. Затаив дыхание, все слушали «Воспоминания в Царском Селе»:

Навис покров угрюмой нощи

На своде дремлющих небес;

В безмолвной тишине почили дол и рощи,

В седом тумане дальний лес;

Чуть слышится ручей, бегущий в сень дубравы,

Чуть дышит ветерок, уснувший на листах,

И тихая луна, как лебедь величавый,

Плывет в сребристых облаках...

– Прекрасно, великолепно, – проносится среди присутствующих. Державин приподнимает седую голову.
– Господа, да это истинная поэзия! – слышится его голос

Друзья не узнавали своего Пушкина. Они слушали знакомые стихи, понимая, что этот юноша с пылающим лицом, с особенным выражением горящих глаз — гениальный поэт. Свидетельство №21 получил Александр Пушкин по окончании лицея. Так закончились лицейские годы в жизни Пушкина.

В июне 1817 года А. Пушкин был определён на службу в Коллегию иностранных дел в чине коллежского секретаря, где не работал ни дня, отдавшись творчеству.

По окончании Лицея жизнь разбросала лицеистов в разные стороны, но Пушкин и его ближайшие друзья никогда не забывали друг друга.

Всю жизнь лицеисты отмечали свой праздник - день открытия Лицея, 19 октября. Через восемь лет, много испытав и пережив, отбывая пятый год ссылки. Пушкин снова подчеркнул неразрывность их Лицейского круга в стихотворении:

Друзья мои, прекрасен наш союз!

Он как душа неразделим и вечен -

Неколебим, свободен и беспечен

Срастался он под сенью дружных муз

Куда бы нас ни бросила судьбина

И счастие куда б ни повело,

Все те же мы: нам целый мир чужбина;

Отечество нам Царское Село

15 октября 1900 года в Царском Селе открыт памятник Пушкину – лицеисту.

Ежегодно в этот день в гости

к бронзовому лицеисту, сидящему