Вопрос о сущности и предмете географии на рубеже XVIII – XIX вв

В конце XVIII – начале XIX вв. география не пользовалась большим покровительством власть имущих и играла роль второстепенной науки и школьной дисциплины. Так, например, в Германии географию рассматривали лишь «как вспомогательную науку».

В России определенные круги также следили за тем, чтобы преподавание географии не противоречило официальной идеологии и Священному писанию. Университетская география была поставлена в тяжелое положение. Ее преподавание поручалось историкам, статистикам и другим кабинетным ученым. В 1804 г. в Московском университете курс географии был переведен на филологический факультет. Этот курс читался по переводным немецким учебникам или же по русским учебникам, составленным по образцу зарубежных. Все это, конечно, тормозило развитие науных географических исследований.

Наиболее передовые географические идеи формировались в значительной мере за пределами официальной университетской географии (110,126).

Вопрос о сущности и предмете географии в конце XVIII- начале XIX вв. В рассматриваемый период пристальное внимание получил вопрос о сущности и предмете географии. Встречающиеся в научной и учебной литературе того времени определения предмета географии довольно расплывчаты и отражают одностороннее представление о географии как всеобъемлющей справочно-описательной дисциплине.

И.Э.Фабри, например, писал о том, что география доставляет нам познание о земном шаре, нами обитаемом, представляет собой главнейшую часть познания человека. Важнейшей частью географии является, по его мнению, «гражданская география».

Согласно Ч.Чеботареву, география есть описание обитаемого земного шара (126). Подобные же определения мы встречаем во многих других руководствах по географии. По Е.Зябловскому, география «рассматривает Землю как жилище человеческого рода, по наружному ее виду, свойству и разделению на известные части в настоящее и прошедшее время» (126).

В те годы географию, как правило, делили на следующие три части: 1) математическая география, 2) физическая география и 3) политическая география. Некоторые авторы выделяли также церковную географию, нравственную географию и т.д. Один из авторов французской «Энциклопедии» Р. де Вогонди различал географию древнюю, географию средних веков и современную географию. Современная география, в зависимости от предмета, подразделялась Вогонди на природную географию (внешнее описание земной поверхности – континенты, моря, реки и т.д.), физическую географию (изучение земного шара по тому, что составляет его субстанцию), историческую географию (описание исторических мест, упомянутых в Священном писании), церковную географию, гражданскую (политическую) географию, астрономическую географию. В зависимости от пространственных рамок описания, согласно Вогонди, следует различать топографию и общее описание Земли.

Е.Ф.Зябловскийразделил географию «от предмета» на математическую, естественную и политическую (включая нравственную, богословную, коммерческую и священную), «от времени» – на древнюю, среднюю и новую, «от пространства» – на всеобщую, частную и особенную.

Не отличается четкостью определение предмета географии и у французского ученого Н. Демаре. Согласно Демаре, физическая география изучает внешнее и внутреннее строение Земли. Однако, в отличие от Канта, Демаре подчеркивает, что физическая география описывает Землю как природное тело, отвлекаясь от того, что она обитаема и представляет среду для жизни человека. Физическая география основывается на опыте (наблюдениях); она устанавливает связь между отдельными фактами, обобщает их и выясняет «общую организацию земного шара». Такое представление о физической географии, лишенное какого бы то ни было антропоцентризма и нацеленное на изучение объективных закономерностей, несомненно, должно быть оценено выше, чем кантовское.

К рассматриваемому периоду относятся интересные высказывания К.Х.Краузе, который объяснял географию как науку о Земле в целом и в ее отдельных частях, об отношениях этих частей между собой и ко всей Земле, о протекающих изменениях в жизни этих частей. Однако эти мысли не были разработаны им достаточно глубоко и не оставили заметного следа в истории географической науки.

В первой половине XIX в. официальная точка зрения на географию как подсобную дисциплину для истории и для административных целей встретила оппозицию со стороны некоторых немецких ученых (Цейне, Бутте и др.), которые провозгласили борьбу за чистую географию (110.126,127,220,279).

И.А.Цейне исключил из географии все политические и экономические данные, а также и математическую географию. Однако описание Земли он давал далеко не в стиле физического страноведения. В своей борьбе за «чистую географию» некоторые ее сторонники приходили к крайности, считая ее задачей простое описание без каких-либо объяснений; все остальное рассматривалось как прикладная наука.

К концу этого периода уже существовала смутная, четко еще не сформулированная идея единства органического и неорганического мира и целостности природы Земли. В 1811 г. Бутте утверждал, что ни один ученый не сомневается в реальности земного организма. Выражением этой идеи явились попытки обосновать деление земной поверхности по естественным признакам, т.е. физико-географическое районирование. Вначале они сводились к элементарному орографическому (или гидрологическому) делению (Гаттерер, Цейне). Правда, Гоммейер говорил, что природный регион надо рассматривать как нечто большее, чем единство форм рельефа, а Цейне и Бутте выдвинули идею территориального индивида, или «организма», как интегральной общности всех явлений территории, включающей неживую и живую природу вместе с человеком. Согласно Бутте, «единая территория ассимилирует своих обитателей», а «обитатели стремятся не менее постоянно ассимилировать свою территорию».

А.Л.Бухерв 1827 г. пришел к «окончательному» выводу о безуспешности попыток выделить естественные регионы. Бухер отказался и от использования политических границ. Более того, он заявил, что региональное исследование вообще не нуждается в каких-либо границах, т.к. территории могут быть условно ограничены любым удобным способом.

Тем временем в России еще с 60-х гг. XVIII в. эмпирически сложилось представление о трех широтных полосах, которое, несмотря на свою примитивность, отражало объективные физико-географические закономерности и представляло собой прообраз зонального природного районирования. Это деление вошло в учебники А.Ф.Бюшинга, С.И.Плещеева, Е.Ф.Зябловского и др. Однако указанные полосы не соответствовали реальным зонам тундры, лесов и степей.

В конце XVIII – первой половине XIX вв. в области районирования практика опережала теорию. В то время еще не могло быть научной теории физико-географического районирования. Однако важно уже то, что эта проблема была в географической науке поставлена и теоретически обоснована. Следовательно, можно считать, что именно к этому периоду относится начало разработки теории физико-географического районирования и вместе с тем отделение физического страноведения от традиционного справочно-описательного государствоведения.