Жизнь организма есть сумма жизней одиночных составных клеточек.

Протоплазма же, будь она заключена в стенках клеток, или же лишена внешней оболочки, голая, всегда сохраняет свойственную ей возбуждаемость.

О возбуждаемости голой протоплазмы в низших растениях мы можем убедиться, наблюдая группу низших грибов, так называемых слизевиков (миксомицеты).

Жизнь слизевика[5]

Слизевики, принадлежа к растениям, тем не менее, произвольно двигаются, как животные, причём, движения их превосходно соответствуют потребностям растения, как будто растения эти одарены разумом и волей.

Тело, вырастающее иногда до величины человеческой ладони (бывает и до метра), ползает среди мхов, погнивших листьев, или же, под корой гниющего дерева, при помощи кривых отростков (как амёба с помощью ложноножек).

Интересные наблюдения над движениями слизевиков сделал Сталь.

Так, тело, которое расползалось по влажной бумаге, уходило с этой бумаги, когда она высыхала, поднимаясь даже вверх на пластинку, покрытую желатином.

Слизевик собирается под пластинкой, а затем, высылает вверх, как будто, ножки, которые, постепенно возвышаясь, достигают, наконец, желатина и расползаются по нему, притягивая за собой и всё тело миксомицета, уходящего с не благоприятствующей ему сухой поверхности бумаги.

Ежели мы пожелаем, чтобы ищущее влаги тело перешло опять на бумагу, то довольно смочить её поверхность и грибок сейчас же перейдёт с пластинки вниз.

В период же размножения спор, слизевик, напротив, избегает влаги и подыскивает сухие места.

Таким образом, слизевик, кроме чувствительности, обнаруживает ещё и самопознание — способность воспринимать впечатления собственной растительной жизни, а именно — приближение периода размножения.

Одинаково чувствительным оказывается слизевик и к питательным жидкостям.

Так, например, ежели полоску влажной бумаги смочить с одной стороны питательной для грибка жидкостью, например — настойкой из коры, то наше растение сейчас же ползёт в ту сторону.

Наоборот, ежели настойка слишком крепка или же, если бумагу смочить несколькими каплями соляного раствора, то слизевик уходит обратно, желая, по-видимому, избежать вредного влияния этих растворов.

Точно так же, как влаги и пищи, плазмодий ищет и воздуха, от солнца прячется в тени, от холода уходит в более тёплую сторону и т.д.

Итак, голая протоплазма миксомицетов одарена:

Способностью восприятия внешних влияний,

Способностью чувствовать собственную растительную жизнь и

Способностью переноситься с места на место.

Образ жизни миксомицетов — вполне аналогичен с образом жизни животных, которым движение помогает избежать опасности, подыскивать пищу, воду и т.д.

Живые клетки растений

Высшие растения имеют протоплазму не голую, а заключенную в деревянистый (то есть, из клетчатки, или целлюлозы) покров.

Но мы имеем многочисленные доводы, которые убеждают нас, что заключённая таким образом протоплазма не теряет ни одного из своих свойств.

Так, движение протоплазмы мы можем наблюдать в клеточках водорослей семейства харовых.

Под микроскопом видно быстро движущуюся протоплазму, которая, по одной стороне клеточки, поднимается в гору, по другой же, сплывает вниз.

Такое же вращение протоплазмы можно видеть в клеточках очень многих растений.

Протоплазма вошерии (одноклеточная водоросль), после разрыва клеточки, выливается наружу и выпускает из себя ножкообразные отростки, движущиеся наподобие ложноножек амёбы.

Многие растения выделяют из себя, в период размножения, частички, одарённые самостоятельным движением, так называемые, сперматозоиды и антерозоиды (мужские и женские половые клетки; «-зоид» означает «животнообразный, как живой»).

К числу этих растений принадлежат, равно, как водоросли, так и сухопутные растения, а именно: мхи, хвощи и папоротники, которые развиваются замечательно интересным образом.

Из споры папоротника вырастает, прежде всего, так называемый, предросток (маленькая зелёная пластиночка с корешками, вроде мха. Сейчас называется — «заросток». Думаю, «предросток» — гораздо точнее).

Содержимое этого органа освобождается наружу в виде семенных телец (сперматозоидов).

Стенки их растворяются в воде, завитки их распускаются и они быстро движутся в воде, вращаясь одновременно и около своей оси.

Наделённые свойственной им энергичной способностью движения, сперматозоиды одарены также впечатлительностью; они самостоятельным движением стремятся в сторону женских половых органов.

Пфефер констатировал, что в этом процессе притягательным образом действует яблочная кислота, в иных случаях тростниковый сахар (сейчас считается, что этим руководят гормоны, но очевидно, что у сперматозоидов есть своя сложная жизненная программа).

Заключённая в деревянистой оболочке протоплазма не только не теряет способности двигаться, но также она не теряет своей возбудимости.

«У многих травянистых растений, — говорит Альман, — молодой и сочный стебель, по виду быстро растущий, получив сильный удар, который, однако, не ломает его тканей и не производит никакой раны, иногда непосредственно после удара обвисает книзу, перегибаясь на известной высоте выше ударного места.

Кажется, как будто его внезапно оставили силы, как будто он окоченел и не может поднять собственной тяжести. Протоплазма его клеточек, конечно, не убита, но она была только оглушена сильным ударом и требует известного времени на то, чтобы прийти в себя.

Стебель некоторое время, может быть, несколько часов, остаётся обвислым и неподвижным, но затем, начинает подниматься и, вскоре, приобретает прежнюю силу».

Кроме выше сказанного мы находим много других фактов, доказывающих впечатлительность растений.

Растения чувствительны к свету и к влаге, заключающейся в воздухе; на них действует температура, хлороформ делает их нечувствительными; они чувствуют прикосновение постороннего предмета, после чего, их части производят известные движения.

Затем, мы имеем факты, доказывающие, что растения одарены, известного рода, внутренним чувством и, в силу полученных впечатлений, совершенно самостоятельно, часто, даже против воли и желания выращивающего их, управляют своим развитием.

Поведение растений

Факт поворачивания за солнцем цветов подсолнуха — общеизвестен.

Многие сорта закрывают свои цветочные бокалы на ночь или в пасмурные дни (сон растений) и раскрывают их в светлые, солнечные дни; есть, впрочем, и такие, которые цветут ночью, а засыпают днём.

Явление сна, отчасти, происходит под влиянием света, частью же, растение укладывает свои листья ко сну, с целью уменьшить лучеиспускание (излучение тепла) среди ночи, чтобы, таким образом, защитить себя от холода.

Большой нильский лотос, священное растение древних, и наши водяные лилии закрывают на ночь свои цветы, затягивая их в воду, утром же, выбрасывают их наружу и распускают.

Энотеры (род ослинник, включающий и несколько садовых разновидностей, в том числе и «ночную красавицу», в сумерках разворачивающую крупные жёлтые цветки прямо на глазах) закрывают свои цветы днём.

Некоторые растения так чувствительны к тени, что закрываются среди белого дня, когда туча заступит собою солнце.

Известны также часы из цветов, распускающихся в различное время дня, или, так называемых, периодических.

Листья одарены способностью чувствовать напряжение света.

Слишком большой солнечный свет уничтожает хлорофилл и обесцвечивает листья, вследствие чего, у тропических растений листья, обыкновенно, укладываются таким образом, чтобы лучи проходили, более или менее, параллельно с листом, а не падали бы перпендикулярно на его поверхность.

С этой целью, они то поднимаются на своём черешке вертикально, то свешиваются вместе с черешком вниз, то черешок поворачивается так, чтобы плоская поверхность листа приняла вертикальное положение.

Австралийская малина на солнце едва образует только черешки от листьев, между тем, как в тени, листья этого растения находятся в полном развитии.

Вообще же, строение паренхимы (срединная ткань листа) в тени гораздо более ноздревато, чем на солнце. Иногда молодые побеги окрашиваются в красный цвет, что тоже ослабляет влияние солнца.

Влияние света на растения обнаруживается также в общеизвестном поворачивании горшечных растений к окну.

Желая, чтобы комнатное растение росло прямо, следует постоянно поворачивать горшок.

Вика, чечевица и другие растения, выращенные в тёмнойкомнате, оказываются чувствительными даже к слабому свету луны, к которой обращаются так же, как и к солнцу. Когда луна скрывалась, растения выравнивались.

Чувствительность растений к температуре обнаруживается каждый день, во время их роста.

Есть известный оптимум температуры, при котором растения произрастают лучше всего. Высшая или низшая температуры одинаково задерживают развитие.

Бартелем поместил гиацинты в горшках возле нагретой трубы и, по истечению некоторого времени, заметил, что боковые корни вырастали по направлению к источнику тепла.

Развивающиеся в воде корни гиацинтов, точно так же направлялись к стеклянной перегородке, за которой была налита горячая вода.

Корни также стараются найти и воздух. Делается очевидным это, например, при водяном выращивании кукурузы, корешки которой стараются удержаться на поверхности воды, произрастая, в виде волнистой линии, для того, чтобы иметь достаточное количество воздуха.

Этим свойством растений объясняют их способность углубляться только до такого места, куда имеет доступ воздух.

Этим также можно объяснить известный факт, что посаженные слишком глубоко деревья пропадают (это происходит, если грунтовая вода поднимается к верхнему горизонту почвы).

Чувствительность к влаге, заключающейся в воздухе, тоже обнаруживают многие растения.

Живокость (дельфиниум), сибирская заячья капуста (очиток) не закрывают вечером своих цветов, если к завтрашнему дню ожидается слякоть.

Многие из цикорных не распускаются утром, если предстоит дождь.

Бело-фиолетовые цветы одного из видов календулызакрываются обыкновенно за 3-4 часа перед дождем.

Итак, значит, рядом с часами и растительным компасом, мы имеем также и гигрометр (влагомер) флоры.

Чувствительные к влаге, заключающейся в воздухе, растения умеют охраняться, как от избытка её, так и от недостатка.

Так, например, все растения австралийских пустынь, где господствуют засухи, имеют приспособления, уменьшающие испарение и увеличивающие доступ воды снизу.

Кроме того, растения в пустынях дают большое количество эфирных масел. Масла эти, вследствие испарения, охлаждают листья и поднимаются над лесом, в виде газа.

По Тиндалю, воздух, насыщенный такими парами, меньше пропускает теплородных лучей, вследствие чего, этот газовый плащ защищает деревья от согревания и испарения.

С другой же стороны, слишком длинные корни растений доставляют им воду снизу.

Растения, точно так же, как и животные, могут подвергаться действию средств, делающих их нечувствительными.

Клавдий-Бернард подвергал действию эфира крепкое и здоровое растение «Не-тронь-меня» (вид мимозы,листья которой опускаются, от прикосновения), помещая таковое под колпак, под которым находилась губка, пропитанная эфиром.

Через полчаса наступало бесчувственное состояние растения, которое уже более не было склонно сворачивать свои листья при дотрагивании.

В последнее время замечено, что кокаин и морфий парализуют движения. Всё это заслуживает более серьёзного внимания.

Интересное явление движения можно также наблюдать на частях растений.

По Дарвину, каждый орган растения подвергается постоянным окружным колебаниям, составленным из бесконечно малых, для глаза неуловимых вибраций.

Существует, однако, растение, движения листьев которого очевидны — это маятничник, индийский клевер.

В Индии растение это делает около 60 колебаний в минуту. Теплота ускоряет движение его листьев.

Части других растений двигаются явно:

1) когда раздражит их какой-нибудь внешний фактор и

2) когда его побудит к этому воспринятое впечатление собственной растительной жизни.

Движение первого рода мы одинаково встречаем, как в надземных частях растений, так и в корнях.

Дарвин обращает внимание на особую впечатлительность кончика корешка: он может отличить более твёрдый или более крупный предмет, когда к нему прикасаются с двух сторон, а также и влагу, к которой он наклоняется.

Дарвин говорит, что конец корня, управляющий движениями смежных с ним частей, без преувеличения, можно сравнить с мозгом низших животных.

В этом совмещении впечатлительности и способности переносить впечатление на другие части, он видит самое разительное сходство между растениями и животными.

Вспомним, прежде всего, о «Не-тронь-меня» — растении более всего известном. Растение это имеет крайне чувствительные листья, опускающиеся, при всяком прикосновении к ним.

Валляс говорит, что переход через места, поросшие этим растением, вызывает удивительные последствия: «за каждым шагом растения ложатся на известном пространстве, как бы, обессиленные, а полоса в несколько футов шириною между лежащими растениями отличается измененным цветом свернувшихся листьев».

Поведение растений-хищников

Растения насекомо-рыбо-ядные, в последнее время, обратили на себя внимание натуралистов, как явление, само по себе, интересное и приводящее к философским выводам[6].

Недавно открытое Дунстаном в окрестностях озера Никарагуа растение ландоктопус настолько удивительно, что сведения о нём можно было бы принять за сказку, если бы их не сообщило специальное натуралистическое издание (жаль, что Овсинский их не приводит).

На этих именно растениях отлично можно наблюдать одновременно их чувствительность и способность воспринимать впечатления собственной растительной жизни.

Впечатлительность обнаруживается сейчас же, после соприкосновения насекомого или рыбки с частью растения, предназначенной для хватания их.

Хищные растения действительно переваривают пойманные жертвы и лучше растут, как бы, тучнея от тел своих жертв.

Это подтвердили опыты Дарвина, Бюзгена и других натуралистов, которые констатировали, что вес экземпляров, питающихся насекомыми, был в два с лишком раза больше, чем тех же растений, не питающихся ими, а извлекающих пищу исключительно из земли, при помощи корней.

Наконец, водяные хищные растения, например, болотный лён, совершенно не имеют корней и питаются исключительно мелкой рыбкой, рачками и пр.

Болотный лён произвёл такие опустошения среди рыб в Америке, что американцы должны были обратиться к проф. Колину в Бреславле, с просьбой, чтобы он открыл им тайного грабителя.

Проф. Колин обнаружил, что этим хищником есть растение — болотный лён, от которого начали очищать пруды, чтобы предупредить истребление мелкой рыбы.

Но, присмотримся к перечисленным растениям несколько ближе. Мухоловка (Dionea) родом из северной Америки.

Она принадлежит к растениям сухопутным и встречается в наших садовых заведениях. Листья её на концах могут закрываться, укладываясь, наподобие двух половинок устрицы.

Движение это происходит тогда, когда на одну из двух подвижных половинок сядет насекомое.

Тогда быстрым движением листья смыкаются, излавливая насекомых, после чего, наступает процесс переваривания, происходящий таким образом, что половинки листа выделяют из себя кислый сок и фермент, похожий, по составу, на желудочный сок человека, растворяют пойманную жертву в этом соке и после того, как она начнёт перевариваться, раскрываются, чтобы снова начать охоту.

Листья не закрываются, если мы положим на них кусочек дерева или камешек, но они закроются, если растению дать кусочек яичного белка или мяса. И, следовательно, мухоловка умеет отличать вещи удобоваримые от неудобоваримых.

В процессе этом, мухолов проявляет одинаково, как впечатлительность, так и самопознание, ибо он знает, когда оканчивается процесс переваривания и когда наступает пора открывать ловушку.

Интересным также представляется строение железистых волосков росянки, предназначенных для хватания насекомых.

Каждый волосок складывается из нежных продолговатых клеточек, число которых увеличивается в головке, на которой выступает слизь, выделяемая переваривающими железами.

Когда к этой слизи прилипнет насекомое, то волосок с насекомым соответственно наклоняется и укладывает жертву на середину листа, после чего, другие волоски тоже наклоняются к жертве, выделяют кислоту и фермент, подобный пепсину (желудочный фермент, ускоряющий расщепление белков).

Росянка также умеет вовремя выделить слизь, кислоту и ферменты, и волоски её знают, когда нужно нагнуться к жертве и когда снова выпрямиться.

Болотный лён, вместо корней, наделён пузырьками, запирающимися клапаном, которые ловят рачков, мелкую рыбёшку и проч.

После захвата жертвы, клапан не открывается до тех пор, пока не окончится процесс переваривания.

Но, растение это даёт ещё более ощутимые доказательства самопознания. Оно превосходно чувствует приближающийся период размножения, и тогда его пузырьки, вместо липкой тяжёлой жидкости, наполняются воздухом.

Целое растение, которое до сих пор отдыхало на дне, поднимается вверх, распускает цветы на поверхности воды и, после оплодотворения цветов, пузырьки опять наполняются тяжёлой жидкостью и втягивают растение на дно, где уже дозревают его семена.

* * *

Удивительный пример самопознания также дают нам валиснерии (известные аквариумные растения).

Прикреплённая ко дну, валиснерия всё время растёт под водой. Когда подходит время цветения, происходит весьма интересное явление.

Мужские цветы отрываются от короткого стебля и всплывают на поверхность воды, рассеивая там свою плодотворную пыль.

Стебель же женского цветка развёртывает свои завитки и, выпрямляясь, выносит тоже и женский цветок на поверхность.

Здесь происходит свадебный пир — опыление, после чего скручивающийся спиральный стебель опять втягивает оплодотворённый женский цветок в воду, где и поспевает семя.

Некоторые растения сами рассевают и выбрасывают семена (например, «бешеный огурец»).

Некоторые цветы умеют задерживать насекомых[7], засматривающих им внутрь.

Итак, в жизни растений мы замечаем явления, заслуживающие более серьёзного внимания.

Они доказывают, что мы не имеем права говорить о растениях, как о бездушных минералах.

Проф. Шокальский, обнаруживая привычку растений, говорит:

«Привычка высшего организма суть… основа деятельной самобытности растения, управляющего целым своим внутренним хозяйством.

Одни только философы признают её открыто, как растительную душу. Но, к несчастью, они, в своих рассуждениях, настолько злоупотребили ею, что, в глазах материалистов, потеряли всякое доверие.

А отсюда происходит наше теперешнее исключительно материалистическое в естествоведении направление».

Но, как говорит Альман: «На самом деле, все последние наблюдения всё больше и больше подтверждают тот факт, что жизнь животного и жизнь растения, по своему существу, одинаковы[8] — подобно тому, как одинакова протоплазма».

Суть самобытности растений

Итак, разрешение вопроса, как должен поступить хозяин, ввиду доказанной самобытности растений, становится для нас, земледельцев, необходимостью.

Нужно, прежде всего, указать, где именно может произойти столкновение между самобытностью растений и целью хозяина, и, в каком случае, управляющее своим внутренним хозяйством растение, может привести земледельца к разочарованию, уничтожить все его усилия и стремления, и дать ему, вместо ожидаемых выгод — одни убытки.

Чтобы ответить на этот вопрос, следует припомнить ту цель, ради которой земледелец выращивает растение.

Главной целью стремлений земледельца суть плоды и семена. Правда, что выращивают растения также и ради стеблей и листьев (корм) или ради клубней и корней. Но, основанием нашего существования всегда будет зерно.

Итак, следовательно, все старания земледельца обращены, главным образом, на образование генеративных частей растений: цветов, плодов и семян.

Если бы деятельная самобытность растений стремилась к той же самой цели, то достаточно было бы, как следует, обработать и, в случае надобности, удобрить почву для того, чтобы получить желаемый урожай.

Ежедневная практика, однако, опровергает теорию, поучающую нас, что, исключительно, при помощи надлежащего удобрения и обработки, мы можем получить максимум урожая на данном пространстве.

Богатые нивы Подолии и Украины уж слишком часто доказывают нам эту истину, потому что там именно такие идеальные условия дают земледельцу, вместо большого количества хорошего зерна массу малоценной соломы.

Каждый из нас встречал в садах сильно растущие черешню, яблони, груши и т.д., которые не хотят давать плодов.

И наоборот — часто двухлетние растения подвергают земледельца убытку, вследствие того, что слишком рано, уже на первом году, производят семена, как, например, известное «выбрасывание» семенной стрелки (стрелкование) бураков, лука и пр.

Факты эти слишком ясно показывают нам, что изобилие питания в почве, само по себе, вовсе не в состоянии ещё обеспечить урожая, и что нужно сообразоваться ещё с другими факторами, а именно, с деятельной самобытностью растения.

И действительно, одной только этой способностью растений мы можем объяснить такое явление, как … нежелание давать плоды в хороших условиях.

Тогда, как растения, обитающие в расщелинах скал, где, сбитые в одну кучу, корешки с трудом доставляют пропитание для растений, обильно цветут и снабжаются семенами.

Как видим, в благоприятных условиях растения вовсе не стремятся производить цветы, плоды и семена.

Происходит это потому, что образование плода истощает силы растения и часто становится причиной его гибели.

«Семена, — говорит проф. Забель, — для своего образования требуют большого количества пищи, вследствие чего, если семена не развиваются, то другие органы растения будут менее истощены и само растение будет развиваться роскошнее».

Вследствие этого, растущие в хороших условиях и здоровые растения стремятся, главным образом, к развитию вегетативных органов— хлебные растения сильно кустятся, фруктовые деревья вырастают в листья и ветви, виноград в Индии, вместо кистей ягод, даёт массу побегов.

Единственно, растения, находящиеся в дурных условиях или существованию которых угрожает опасность, производят семена для того, чтобы этим, исключительно доступным для неподвижных растений путём, перенестись в лучшие условия быта.

Старые же растения, которым угрожает смерть, также производят семена в огромном количестве для того, чтобы этим путём обновиться и защитить себя от окончательной гибели.

Поэтому-то сдавленное расщелиной скалы растение так обильно и снабжается семенами.

Оно питает надежду[9] с каменистой почвы перенестись в лучшие условия, при посредстве семян, не будучи в состоянии переноситься каким-либо иным образом, как это делает плазмодий миксомицетов, или одарённые движением животные.

Убожество, нищета среди животных и людских сообществ, до известной степени, тоже способствует размножению.

Наоборот, слишком упитанные животные оказывают менее половой страсти. Упитанные куры перестают нестись и т.д.