Требования Декрета посягают на возможность исполнения в полной мере этой конституционной обязанности родителей.
Статья 32 Конституции закрепила обязанность детей заботиться о своих родителях. Статья 100 Кодекса о браке и семье уточнила данную конституционную норму, закрепив, что содержание нетрудоспособных, нуждающихся в помощи родителей, является обязанностью их совершеннолетних трудоспособных детей.
Декрет ”о тунеядцах” не предусматривает случаев освобождения от уплаты сбора на финансирование государственных расходов детей, которые исполняют свою конституционную обязанность по заботе о своих родителях и осуществляют уход за нетрудоспособными, нуждающимися в помощи родителями, в том числе, с инвалидностью (за исключением инвалидов 1 группы, лиц в возрасте 80 лет и старше).
Аналогичным образом под действие Декрета подпадают и лица, осуществляющие безвозмездно опеку над теми, кто признан недееспособным или ограниченно дееспособным.
Указанные функции родителей, взрослых детей, иных лиц признаются общественно необходимыми и социально значимыми. Имеются иные случаи служения общественным интересам (волонтерская работа в хосписах, в социальных и лечебных учреждениях, в общественных организациях и т.п.). Распространять на указанных лиц клеймо “социальных иждивенцев” в цивилизованном государстве, объявившем себя демократическим правовым и социальным, недопустимо и аморально.
3.5 Декрет “о тунеядцах” посягает на личное достоинство, неприкосновенность частной жизни
Тех, кого обязывают к уплате сбора, признают по Декрету “социальными иждивенцами”. Нормы Декрета возрождают советский принцип: “кто не работает – тот не ест.” Советсткая социальная система создавала условия и принуждала к тому, чтобы подавляющее большинство населения придерживалось и подчинялось единым правилам поведения. К примеру, трудоспособные обязаны трудиться...
По Декрету “социальное иждивенчество” носит неодобрительную окраску и фактически представляет категорию людей, которые стремятся обеспечить для себя приемлемые условия существования в нашем обществе за счет других. Они рассчитывают получать блага за счет работающих, за счет государства в целом, которое распределяет определенные услуги бесплатно: образование, лечение, жилье, содержание территориальной инфраструктуры, услуги по обеспечению безопасности и т.д.
По факту создается представление о том, что кто не работает, тот ведет себя противоправно и в качестве наказания “за неучастие в финансировании государственных расходов” обязывается к уплате сбора в 20 базовых величин, неуплата которого влечет административное наказание вплоть до 15 суток ареста.
Таким образом “социальное иждивенчество” по смыслу Декрета объявлено антиобщественным образом жизни, противоправным поведением.Оно представляет угрозу для общества и требует мер для его осуждения, пресечения и наказания. Подобные законодательные “вывихи” приводят к нарушению принципа добропорядочности, закрепленного в Конституции и гражданском законодательстве.
Каждый, кто обязывается к уплате сбора за тунеядство, вправе утверждать, что государство нарушило гарантированный приоритет его прав и свобод (статьи 2, 22 Конституции), унизило его честь и достоинство, предъявив незаконные и необонованные требования.
Декрет “о тунеядцах” закрепляет, что сбор, обработка, хранение и использование персональных данных граждан для его целей осуществляется без их письменного согласия. Персональные данные по содержанию Декрета могут быть доступны широкому кругу должностных лиц различных государственных органов и организаций, что может влечь их несанкционированное разглашение. Декрет не содержит гарантий по защите персональных данных, которые будут использоваться, и не содержит указаний соответствующим государственным органам о принятии дополнительных гарантий и мер по их защите, в том числе нормативного характера. В этой связи граждане вправе требовать об исключении своих персональных данных из банка данных “о тунеядцах”.