Июня Воскресенье, Св. Троица 15 страница

Февраля

Были в Амстердаме и в Роттердаме (где был кинофестиваль), видели Диму Шушкалова. Было скучно и нудно. Дирекция, обещавшая дать мне немного подработать, обманула, даже обещанные билеты — 1-й класс — оказались липой. Была встреча с публикой и «круглый стол» по поводу Брессона, глупый ужасно. Правда, Лариса очень хотела увидеть Диму и Ольгу. Теперь только бы успеть кончить сценарий.

Видел Отара Иоселиани. Он сказал, что в Комитете в свое время ему сказали (еще до фестиваля в Венеции, до встречи с Сизовым и Ермашом), что было подготовлено решение лишить меня гражданства. Посмотрели его документальный фильм о басках. Довольно уныло, скучный. Отар уже снял свой фильм, остался монтажно-тонировочный период. Его вызывают в Москву, т. к. он просрочил свой срок. Он ехать не боится — говорит, что его защищает Шеварднадзе. Странно всё это… А может быть, нет. Кто его знает?

Сегодня отправил еще одно письмо Андропову, теперь уже как Председателю Президиума Верховного Совета (чтобы получить письменный ответ).

Да, звонила Лара из Амстердама, сказала, что есть возможность переговорить кое с кем, кто уже имеет опыт борьбы за наших бесправных. Очень хорошо, пусть поговорит. Только просил пока обойтись без скандалов в газетах (Лара сказала, что есть возможность включить в дело газеты).

Февраля

Сейчас звонила Лара из Амстердама. Умер Андропов. Писать новые письма?

Февраля

Черненко — Генсек. Конечно, скоро станет и Председателем Президиума Верховного Совета. У нас ведь так — царь так уж царь.

Разговаривал с Ларой. Она очень расстроена — говорила с каким-то деятелем в Амстердаме, и он ей дал понять, что не так просто и не так скоро, как хочется, мы сможем получить Тяпу и Анну Семеновну. Что теперь делать? Писать снова Черненко? Лара написала письма в Красный Крест и еще куда-то. Но считает, что организации эти — общественные, мало могут влиять на наше правительство.

Вчера получил письмо от Изи Ольшанского, они с Фридрихом выхлопотали мне стипендию — 1000 долларов в течение года Берлинской Академии. Надо заполнить анкету и выслать ее в Берлин.

Кончил сценарий. Сегодня еду в Рим по делам. А завтра начну перепечатывать.

Февраля

16-го приехала Лара. Разговаривали с Владимовым. Он советует немедленно писать письмо Черненко. Говорит, будто тот, как ему кажется, намерен с позиции силы перейти на дипломатический язык.

Сейчас кончаю перепечатывать сценарий и отправляю новое письмо.

Февраля

Вчера кончил уже перепечатывать сценарий. Завтра надо отправить его Анне-Лене.

Подготовил письмо Черненко. Вчера звонила Анжела: рекомендовала как можно скорее написать новое письмо. Говорит, что ситуация изменилась и если сейчас я напишу письмо заново, то ответ будет положительный.

Серджо из Неаполя тоже сказал, что сейчас их «главы» решили, что у них появилась возможность за нас вступиться. Теперь они решают кому именно следует обращаться в Москву с просьбой.

Звонил Андрюша Яблонский (22 года прошло!). Он в Париже. Женат на русской эмигрантке.

Февраля

Отправил письмо Черненко и сценарий в Стокгольм для Анны- Лены.

Март-апрель 1984

Марта

До сих пор нет извещения о вручении письма Черненко, хотя прошло восемь дней. Подождем. Вчера виделись с Серджо Рапетти, он водил нас к помощнику по международным делам Кракси (премьера), Acquaviva (тоже социалист). Говорили о наших делах. Он сказал, что запрос через посольство можно сделать, но сейчас не время. Надо выждать и сделать в подходящий момент.

Что касается soggiorno , то нам надо иметь бумагу от Де Берти о том, что я только что сделал фильм для RAI и собираюсь сделать еще один фильм. Эту бумагу надо будет передать для оформления soggiorno . На следующей неделе, может быть, будет встреча с Андреотти (сейчас он министр иностранных дел).

Сегодня позвонил Андрюша Яблонский из Парижа, он просит прислать данные для разговора со своими друзьями, с которыми он будет работать в апреле в Афинах на европейском совещании. Андрюша будет переводчиком там.

Сложности с проектом дома — не хватает трех квадратных метров, надо что-нибудь придумать.

Марта

Вчера разговаривал по телефону с Максимовым, звонил ему в Париж. Сегодня Наташа Владимова сказала, что Владимир Максимов собирается в Рим, чтобы встретиться со мной. Он хочет помочь вставить мне в паспорт чистые листки. Потом он, видимо, будет просить Серджо Рапетти найти путь к Папе (который, кстати, собирается будто бы в Союз).

Жора Владимов сказал, что деньги нашим будут переданы в течение этого месяца (марта).

В среду у меня свидание с Джулианой Берлингуэр и Пио Де Берти.

Марта

Вчера был в Риме по делам. Дж[улиана] Берлингуэр сказала, что мне надо поговорить с ее мужем (он тоже коммунист), чтобы выяснить возможности помощи, но у меня возникло какое-то чувство, что из этой просьбы ничего не получится.

Пио Де Берти сказал, что фильмы обо мне они покупать не будут: нет заявок на них из-за границы. Видимо, чувствуя, что лишает меня заработка, предложил мне «халтуру»: какой-нибудь сценарий для денег, «левой рукой», как он выразился. Я поблагодарил, но не уверен, что буду писать. Не умею ничего делать для денег. Уж не знаю, хорошо ли это.

В немецком посольстве выдали визу и были очень любезны.

Да, Де Берти сегодня утром идет к Acquaviva (оказывается, он его хорошо знает), чтобы поговорить о письме для soggiorno , которое он обещал дать. Кассета «Ностальгии» и фотографии зависят от Ка-непари, которого вчера не было. Что-то я не понял насчет его визита к Acquaviva . Почему он тоже обратился к нему? Знаком, но хочет общения с ним? Ведь для того чтобы помочь мне, ему достаточно написать это письмо.

У Любимова всё осложняется: он лишен театра, который передали, как я и ожидал, Губенко (трупоед). (А предлагали Захарову и Эфросу, которые отказались.) Он дал интервью в Лондоне, что его преследует КГБ. Почему? Непонятно. Хотят вывезти? Он, по-моему, преувеличивает.

Сахарову очень плохо: у Елены Боннер был инфаркт, дом оцеплен охраной КГБ. Они совершенно изолированы и не имеют ни еды, ни лекарств.

На мое письмо Черненко никакого ответа.

Марта

Тяпус был очень болен. Грипп. Температура сорок держалась четыре дня. Сегодня упала до 37,1. Слава Богу!

В Германию, боюсь, съездить не сможем, из-за soggiorno и из-за встречи с Андреотти, которая неизвестно когда произойдет.

Вчера были с Ларой в гостях у Нормана. У него был день рождения.

Марта

Был на телевидении, взял письмо о готовности RAI работать со мной (для soggiorno ). Обедал у Джованни Берлингуэра, брата секретаря итальянской компартии. Он уже разговаривал с «товарищами», и те с энтузиазмом согласились нам помогать. (Я объяснил Джулиане все трудности этого дела.) Они надеются, что Берлингуэр в течение месяца уедет в Москву для встречи с нашим, советским (партийным, вернее) начальством. И тогда он обязательно будет говорить о нашей проблеме и просить за нас (работа в течение трех лет и Анна Семеновна с Тяпой).

Поездка в Германию откладывается. Из-за soggiorno и возвратной визы, которая должна быть дана на отдельной бумаге.

Лариса больна. Высокая температура и очень сильный кашель.

Интересно, что продюсеры скажут по поводу «Жертвоприношения». Очень интересно.

Марта

Выяснилось, что человек, посланный в Москву, чтобы передать деньги Анне Семеновне, никаких денег не отправил, вернее, не передал. Хотя сказал, что приходил и звонил в квартиру. Что, конечно, неправда. Владимов говорит, что он, может быть, испугался слежки.

Сегодня звонил Слава Ростропович, сказал, что нам надо писать последнее письмо Черненко с обещанием устроить шум на весь мир и требовать сына через международные организации и самые высокие сферы в политических кругах Запада. Над нашими надеждами на Берлингуэра, шведов и Андреотти он посмеялся и сказал, что наш единственный путь — это скандал и нажим. А такой компромисс, как сейчас, им только на руку. Обещал денежно помочь, если мы нуждаемся. Я сказал, что непременно обращусь к нему, как только почувствую необходимость в деньгах.

Марта

Франко привез Андрюшино письмишко, которое привезла Лора. Она, оказывается, перед отъездом из Москвы была у наших и оставила им даже какие-то деньги. Я не верю в ее искренность: просто мы ей понадобились зачем-то.

Сегодня разговаривали с Тяпой. Он выздоровел, но у Анны Семеновны высокое давление: она перенервничала по поводу Андрюшиной болезни. Кажется, с поездкой в Германию не получается: некуда поставить возвратную визу. Надо (в будущем) хлопотать о специальном документе для путешествий. Итак:

1. Андрюша Яблонский в Париже ищет пути, чтобы помочь нам и уже, как он говорит, начал кое-какие переговоры.

2. Берлингуэр.

3. Шведы.

4. Будущая встреча с Андреотти.

Что-то мало надежды на них на всех…

Апреля

Вчера прилетели из Франкфурта — напишу потом. Видели Владимовых. Заключил контракт с берлинским издательством на книгу.

Апреля

В Берлине виделся с президентом Академии искусств, который поздравил меня со стипендией. Весной 1985 г. я буду получать тысячу долларов в месяц (1.600.000 лир). И квартиру в Берлине, если мы захотим там жить. Т. е. 1.600.000 x 12 = 19 млн 200 тыс. лир, которые, кажется, можно взять сразу (чтобы положить в банк). Лекции в Глинике (дворец рядом с «мостом шпионов») прошли с успехом и на очень высоком уровне. Жаль, что слушатели были «дети». Мне недостаточно этой публики. Фридрих произвел на меня самое тяжелое впечатление. Ведет себя отвратительно: всех оскорбляет и требует поклонения. Берлин — странное, неприятное место — раздрызганное гнездо. Стена, построенная Хрущевым, — чудовищна.

Андрей Тарковский в Англии

Приезжала Анна-Лена с Катинкой (директрисой), говорили о будущей картине. RAI, кажется, тоже примет участие в постановке. А пока что Шведский киноинститут и английская фирма, поставившая «Ганди». Этого не хватит, нужно будет, как считает Анна-Лена, два с половиной миллиона долларов. Франко будет организовывать выпуск картины, т. е. монтаж, озвучание (английское, итальянское, французское), запись шумов, монтаж музыки и проч. Он очень доволен. Сложности с Нюквистом, который, насколько я понял, хочет явиться прямо на съемку. Меня это не устраивает. Я привык работать с оператором в содружестве. Мои прокатчики из ФРГ собираются связываться с Анной-Леной насчет участия в «Жертвоприношении» и «Гофманиане».

Подал идею Тине (из Берлина) вытащить Сашу Сокурова, чтобы делать фильм обо мне. Только как?

Виделись с Владимовыми, Жора всячески помогает и уже связался с Копелевым, который обещал помогать.

Анна-Лена говорит, что Пальме будто бы говорил с Громыко насчет нас, и тот будто бы ответил, что это не его компетенция, но что он, вернувшись в Москву, будет говорить обо мне (о нас).

Дж. Берлингуэр сказал, что их генеральный секретарь намерен говорить в Москве с нашими, когда поедет туда на переговоры. Серджо Рапетти обещал сегодня звонить из Милана, чтобы сказать, на какой день для нас назначено свидание с Андреотти. Володя Максимов сказал, что он (Андреотти) может помочь, а Берлингуэр — нет.

Звонил Любимов, он очень растерян, напуган КГБ или делает вид, что напуган. Мне очень жаль его.

У Тонино опухоль в мозгу. Вчера он отправился в Москву на операцию к Коновалову.

От Черненко ни слуху ни духу.

Франко сказал, что его искали из посольства СССР по телефону. Оставили свой. Когда Франко позвонил по телефону, который ему оставили, ему ответили, что номер неправильный. Может быть, Франко ошибся действительно? А может быть, это была проверка, насколько Франко реагирует на звонки из посольства (т. е. связан ли он со мной). В любом случае они что-то суетятся. Не опасно ли для нас это? Звонил Нарымов Франко. Вернее, его (Нарымова) секретарша оставила для меня телефон Абдрашитова, который якобы хотел меня видеть. Я не дозвонился.

Тамара Огородникова и Демидова собираются в Италию (кажется, в разное время). И тоже намереваются нас увидеть. Какие они смелые, ей-богу! К чему бы.

Андрюшенька совсем замучился, не меньше нас. Если не больше.

Чем-то всё это кончится? Господи, помоги!

Апреля

Обсуждается контракт с Анной-Леной. Я запросил 300 тыс. долларов. Т. е.≈480 м[иллионов]. Анна-Лена сказала адвокатессе, что это много. Много, конечно. Может быть, придется уступить. Кризанти уехал в Южную Америку выбирать натуру для Рози (!?). Некорректно.

Серджо передал специальное письмо Андреотти, в котором описал всю нашу ситуацию. Андреотти собирается в Москву.

Максимов намеревался через Окуджаву, которому было сделано очень много услуг, передать Анне Семеновне деньги. Окуджава ответил, что наши в Москве ни в чем не нуждаются.

Жду после Пасхи решения всех формальностей с soggiorno и документов для путешествия. Если путешествие Андреотти в Москву не принесет успеха, надо будет предупредить посла (дать ему две недели) и просить у американцев политического убежища (связаться с Максимовым и Ростроповичем).

Сейчас у нас Ольга Суркова. Работали над книгой.

Апреля

Ольга повела себя очень странно. Какие-то разговоры насчет денег, насчет того, что не она, а я должен был ехать к ней работать.

<…> Куда-то исчезла Анна-Лена. Потом Франко сказал, что Кау разговаривала с Анной-Леной и та будто бы сказала, что она должна ехать в Канн раздобывать деньги, т. к. «Гомон» вышел из игры, считая, что «Жертвоприношение» — некоммерческая картина. Потом Лариса разговаривала с Анной-Леной по телефону, и та сказала, что нет оснований для паники и что всё решится не сегодня завтра, хотя и «Гомон» действительно вышел из игры.

Май — июль 1984

Мая

Давно не писал дневник, наверное, потому, что ничего веселого за это время не произошло. А неприятности записывать, переживая их тем самым снова, не хочется. За это время был в Стокгольме. Кажется, уладилось дело с фильмом. Правда, съемки будут следующей весной, деньги есть. Анна-Лена была в Канне, разговаривала с нашими, с каким-то новым Никоненко, кажется, по моему поводу. Всё та же песня: им надо вернуться в Москву и всё уладить там. Я написал два письма. Одно — послу в Стокгольме, другое — в Париже. Их намеревались отнести в Париже министр культуры Франции, в Стокгольме — Швеции. До сих пор не знаю, удалось ли организовать Анне-Лене передачу этих писем. Анна-Лена обещала звонить насчет Нюквиста, будет ли он оператором (это зависит, получит ли он деньги на картину, которую он хочет ставить сам). До сих пор звонка не было. Я тоже не могу ей дозвониться.

С нашим домом какие-то сложности, теперь уже неясно, сможет ли быть осуществлен старый проект.

Надо решаться на последний шаг. Слава Ростропович считает, что мы решили правильно. В то же время в Москве — разгул реакции: Черненко болен, ничего не решает. А всё в руках у сталинцев, Устинова и Громыко. Ужесточена ситуация в Афганистане. Сахаров в трагическом положении.

Солженицын в своем журнале «Вестник» написал огромную разносную статью о «Рублеве». Почему сейчас только? Именно когда я нахожусь в трудном положении? Владимовы выслали мне ее. Хотят ответить. Посмотрим. Сначала надо прочесть.

Сложности с permesso di soggiorno , с визой для путешествий. Какое-то очень трудное время.

Ольга Суркова в Москве.

Была Огородникова в мое отсутствие — уговаривала Ларису возвращаться. Была, конечно, по заданию. Лариса говорит, что объяснила ей все как следует.

Мая

Дозвонился до Анны-Лены. Она сказала, что всё в порядке, Свен с нами, что с французами она ведет переговоры насчет передачи моих писем (шведы со своим министерством сделают это одновременно).

Июня

На днях произошла еще одна неприятность — архитектор Belle Arti не подписал нашего проекта. Надо искать путь для возможности обойти их. Как здесь все сложно, Господи!

Июня

Еще раз приезжал Володя Максимов. Решили устроить пресс-конференцию 10 июля. Будет Слава Ростропович и др. Надо организовать Феллини и Рози. (Сомневаюсь.)

Жора Владимов подготовляет две статьи: обо мне и «Рублеве». Против Солженицына. Вот не мог предположить, что Солженицын окажется таким неумным, злобным, завистливым и, главное, недобросовестным.

Кажется, удалось договориться с Анной-Леной насчет контракта:

200.000$ + 150.000 лир в день в Швеции:

3 месяца подготовки, 5 мес. съемки = 8 мес.

150.000 х 30 дней = 4.5 мил[лиона] х 8 мес. = 36.000.000

+ 5 (музыка) + 15 (монтаж)

200.000 $ =360.000.000

36.000.000

20. 000.000

416.000.000

Надо вычесть налоги и 6 % — Кау.

Паоло обещал помочь с проектом дома. И еще некто о. Сергий (от г-жи Альберти) сказал, что приедет к нам, посмотрит, а потом поможет.

Июль-август 1984

Июля

Сейчас у нас ужасное время, 10-го в Милане состоится пресс-конференция, где мы объявим, что просим политического убежища в США (?). Пока еще не ясно, как американцы отнесутся к тому, что я не смогу жить в Америке, т. к. работа у меня будет чаще в Европе (я так думаю).

Сложности с контрактом для Анны-Лены. Кажется, я даже как иностранец должен буду платить большие налоги. Кау ищет возможности.

Звонил Карло из Франкфурта, ему очень понравились сценарии, перевод которых он сделал, — «Гофманиана» и «Светлый ветер». Он хочет поговорить с немецким телевидением.

Мстислав Рострапович, Андрей, Владимир Максимов и Лариса на пресс-конференции в Милане, 10 июля 1984 г.

Прочел очень слабую и невежественную критику «Рублева» Солженицыным.

Боюсь, что Ольгу выгонят из института, как только мы закончим пресс-конференцию.

Июля

Не приспособлен я как-то к этой жизни: она для меня страдание.

Но если бы только это: мои близкие, которые меня любят и которых я люблю, страдают тоже. Словно связь моя с ними заставляет мучиться и их. Какое несчастье это сознавать!

Звонила Ирина Алексеевна Альберти и сказала, что с американцами все в порядке. Они согласны предоставить мне многие возможности в нарушение общих правил.

Пресс-конференция в Милане 10-го, в Circolo della Stampa . Нужно узнать у Володи Максимова, кто будет присутствовать на этой пресс-конференции.

Августа

Как-то не было ни сил, ни желания писать. Сколько событий за это время! 10 июля в Милане Movimento Popolare [20]вместе с либеральной партией устроили пресс-конференцию для меня и Лары. Их организатор — Роберто Формигони, как мне показалось, милый человек. Монах. На конференцию приехали Слава Ростропович, Володя Максимов, Ирина Альберти и… Любимов (?!). Его никто не приглашал — напросился сам, когда узнал у Славы, что тот едет к нам, в Италию. Думаю, ради рекламы. Его лишили советского гражданства. Два дня газеты в Европе (и в Америке в какой-то степени) писали о нашей проблеме и о пресс-конференции. Устали мы с Ларой ужасно.

Лариса, Андрей и Роберто Формигони на пресс-конференции в Милане, 10 июля 1984 г.

Договорились с Рапетти о другом издательстве для книги. Затем вернулись в Сан Грегорио и отправились, кажется, 18-го в Лондон. Выступил дважды: в соборе St. James и в Riverside Studios . Был большой успех. Особенно важным было выступление в соборе в связи с Апокалипсисом. Жили у Тима и Иры. Многих повидали. Организовался комитет для борьбы за нашу семью. Марина Вайховская приняла активное участие (она сама была в подобной, но более сложной ситуации с сыном). Марина — врач-психиатр из Ленинграда, отказавшаяся «лечить» диссидентов.

Франко Терилли сказал, что некоторые итальянские газеты сделали акцент на том, что главной причиной нашего отказа вернуться в Союз — желание заработать.

Сейчас, в августе, необходимо заключить контракт с Анной-Леной, съездить на несколько дней в Вашингтон за документами (после чего вернуть паспорта в советское консульство). Встречались с американским послом в Италии. Странное впечатление, что-то от советских есть в нем. Дубоват. Но любезен. Надо также подать заявление через Министерство иностранных дел в Италии по месту жизни с требованием Андрюшки и Анны Семеновны. Ответ нужно ждать двадцать один день. А затем при отрицательном, или не получив никакого, начинать действовать через Марину Вайховскую и комитет в Лондоне. Организовать такие же в Америке, Италии, Франции и Германии тоже было бы важно.

Сложности с проектом перестройки дома. Мели никак не хочет подписать его. Sindaco и дон Серджо обещали помогать и добиться решения.

Звонил Кшиштоф Занусси, передал от Вайды поздравления.

Августа

Кажется, до начала каникул, которые кончаются где-то 16-го, не удастся послать официальный вызов в Москву.

Адвокатесса [Кау] ждет меня завтра: Анна-Лена прислала контракт, в котором опять что-то не в порядке. Торгуется она, как цыганка, до неприличия, и раздражает меня этим ужасно.

Сентябрь — октябрь 1984

Сентября Стокгольм

1-го прилетел в Стокгольм. Между адвокатессой и Анной-Леной, кажется, найден общий язык. Не решены только лишь суточные — (50–75$). Может быть, удастся, найдя подходящую обещанную виллу в зеленой зоне, отказаться от нее и за этот счет увеличить суточные.

В Сан Грегорио приезжала Кристиана, познакомился с Марио, ее мужем. У них есть квартира в Риме в хорошем месте, но в ней уже 4–5 лет живут их друзья. Кристиана обещала подумать о том, как выселить их «друзей», которые слышать не хотят о том, чтобы выехать. Если это удастся, то они отдадут ее нам, а мы бы (если бы она нам понравилась) купили ее у Марио и Кристианы. Мы с Ларисой решили продать дом в Сан Грегорио и купить квартиру в Риме. Начинать надо с Рима. Когда приедет Андрюша, ему надо будет учиться, т. е. жить в Риме. Что касается деревенского дома, то это во вторую очередь. Можно найти лучшее место — и у моря, и дом, в котором уже можно было бы жить сразу же.

Письмо итальянского министра иностранных дел пока еще не послано. Ищут форму. В Америку поездка за документами откладывается до середины октября из-за начала работы.

Французы прислали письмо о желании публиковать «Запечатленное время».

Контракт с Анной-Леной будет оформляться через общество, которое я организую в Швейцарии под эгидой крупного Шведского банка. За это я должен платить 2.000.000 в год налога. Всего-навсего. И буду иметь право все свои контракты оформлять таким же образом.

Лара осталась пока в Италии, чтобы добить письмо в Москву с приглашением Тяпы и, может быть, послать официальное приглашение через консульство. Потом надо будет упаковать и убрать ненужные вещи, чтобы освободить комнаты в Сан Грегорио и не платить по 250 тыс. в месяц.

Зимой поедем в Берлин в Академию.

Но главное — Андрюшка и Анна Семеновна. И фильм, конечно.

Андрей Тарковский перед конференцией об Апокалипсисе, Лондон

Вчера и сегодня виделся со Свеном Нюквистом, очень хорошо и полезно поговорили о картине. Я третий день болен, но сегодня простуда или грипп пошел на поправку. Послезавтра летим на Готланд, на выбор натуры. Фотографии очень хороши и понравились Свену. Кажется, главный объект (Дом господина Александра с окрестностями ) уже есть.

Сентября

Я уже несколько дней в Стокгольме. Контракт еще не подписан, Анна-Лена очень не хочет платить мне суточных больше, чем 50 долларов в день, думаю, что придется мне удовольствоваться этим. Свен Нюквист произвел на меня самое приятное впечатление. Мы уже были на Готланде и с энтузиазмом остановились на выбранной ранее натуре. Единственная сложность — сопротивление орнитологов, которые боятся, что мы распугаем птиц. Еще не решил, как и где снимать Сны . Знаю только, что не хочу снимать никакую толпу. Не найден еще Дом Марии . Я хочу деревянные некрашеные дома, двор с брошенным посреди сельскохозяйственным агрегатом, заросшим крапивой, и возвышающееся (посреди?) двора черемуховое дерево в цвету. Надо найти дом где-нибудь поближе к Стокгольму. Сегодня был на даче у Анны-Лены. Замечательное место и скромный деревянный дом. Место удивительно красивое, на берегу залива, тишина, и рядом почти никого. Час езды на машине от города.

Сентября

Пытаюсь переправить деньги нашим в Москву.

Смотрел вместе с Нюквистом «Зеркало». Ужасную копию! Просто невыносимо безобразную. Было очень стыдно.

Из Исландии прилетела актриса на Марию . Очень хорошее лицо. Веснушчатая и с хорошими глазами.

Я каждый день пишу Тяпе и Оле письма. Вот уже четвертый день подряд посылаю им открыточки в письмах с видами Стокгольма и Швеции.

Задумал сцену Пожара и всей развязки со всеми действующими лицами снимать одним кадром.

Разговаривал с Ларой по телефону. Она очень плохо себя чувствует и киснет, уже четвертый день пьет только воду и хочет похудеть. Мучается бессонницей.

Сентября

Сегодня суббота. Был с Мартином и Лейлой в Упсале в гостях у Ариена. Замечательный, удивительно чистый и тонкий человек. Угощал нас потрясающим обедом, который готовил сам. Очаровательный сын по имени Давид. И жена, не очень здоровая, кажется. Обязательно поеду к нему с Ларисой.

Сентября

Сегодня впервые видел живого Бергмана. У него была встреча с молодежью в Институте кино, где он показывал документальный фильм о съемках «Фанни и Александра», который он комментировал. А потом отвечал на вопросы. Странное впечатление он произвел на меня. Самоуверенный, холодноватый, поверхностный, как с детьми, с аудиторией.

Сентября

Были со Свеном Нюквистом на Готланде. Он сделал несколько кинопроб на предмет лабораторной обработки пленки. Перед поездкой видели «Ностальгию», и операторская работа произвела на Нюк-виста сильное впечатление. Действительно, картина снята Пепе замечательно. И копия эта шведская лучше той, которая была в Канне и нашей контрольной.

Натура на Готланде замечательная. Только погоды не было нужной: все время ветер и романтическое небо в тучах.

В понедельник приснился голос, как бы Ларисы:

— У нас не хватает времени! Андрей?!

Очень странно.

Связывался с Джил Клейберг на предмет Аделаиды .

Сентября

Сегодня был ужин у Катинки. Было очень мило. Почувствовал, что Свен очень одинок, он не может пережить, я думаю, того ужаса, который случился с ним, когда его шестнадцатилетний сын перерезал себе вены и умер. Он (Свен) очень одинок, и у него нет друзей. Я бы очень хотел иметь такого друга, как он.

Сентября

Вчера Анна-Лена сообщила мне, что японцы не будут участвовать в фильме. Они будто бы испугались того, что я остался на Западе, а у этой фирмы какие-то дела с Советским Союзом. Только этого не хватало! Я спросил Анну-Лену: «Так что, мы будем делать картину или нет?» Она ответила: «Конечно». Интересно, правда это (о японцах), или она тянет с заключением контракта, имея другой смысл?

Сентября