Эммануил Генрихович Казакевич 1913-1962

Звезда Повесть (1946)

Взвод советских разведчиков вступил в селение. Это была обычная западноукраинская деревня. Командир разведчиков лейтенант Травкин думал о своих людях. Из восемнадцати прежних, проверенных бой­цов у него осталось всего двенадцать. Остальные были только что на­браны, и каковы они будут в деле — неизвестно. А впереди была встреча с противником: дивизия наступала.

Травкину в высшей степени были свойственны самозабвенное отно­шение к делу и абсолютное бескорыстие — именно за эти качества раз­ведчики любили этого юного, замкнутого и непонятного лейтенанта.

Легкий разведрейд показал, что немцы недалеко, и дивизия пере­шла к обороне. Понемногу подтянулись тылы.

Приезжавший в дивизию начальник разведотдела армии поставил перед комдивом Сербиченко задачу отправить группу разведчиков в тыл врага: по имевшимся данным, там происходила перегруппировка, и следовало выяснить наличие резервов и танков. Лучшей кандидату­рой для руководства этой необычно трудной операцией был Травкин.

Теперь Травкин еженощно проводил занятия. Со свойственным ему упорством гонял разведчиков через студеный ручей вброд, застав­лял их резать проволоку, проверять длинными армейскими щупами невсамделишные минные поля и прыгать через траншею.

К разведчикам попросился только что окончивший военное учили­ще младший лейтенант Мещерский — стройный голубоглазый двад­цатилетний юноша. Глядя на то, как ревностно он занимается, Травкин одобрительно думал: «Это будет орел...»

Устроили последнее тренировочное занятие по связи. Была окон­чательно установлена позывная разведгруппы — «Звезда», позывная дивизии — «Земля». В последний момент Аниканова было решено послать вместо Мещерского, чтобы в случае чего разведчики не оста­лись без офицера.

Начиналась древняя игра человека со смертью. Объяснив разведчи­кам порядок движения, Травкин молча кивнул остающимся в тран­шее офицерам, перелез через бруствер и бесшумно двинулся к берегу реки. То же самое за ним проделали другие разведчики и саперы со­провождения.

Разведчики проползли сквозь перерезанную проволоку, прошли немецкой траншеей... через час они углубились в лес.

Мещерский и командир саперной роты неотрывно вглядывались во тьму. То и дело к ним подходили другие офицеры — узнать о тех, кто ушел в рейд. Но красная ракета — сигнал «обнаружены, отхо­дим» — не появлялась. Значит, они прошли.

Леса, где шла группа, кишели немцами и немецкой техникой. Какой-то немец, светя карманным фонарем, вплотную подошел к Травкину, но спросонья ничего не заметил. Он сел оправляться, крях­тя и вздыхая.

Километра полтора ползли они чуть ли не по спящим немцам, на рассвете наконец выбрались из леса, и на опушке случилось нечто страшное. Они буквально напоролись на трех неспавших немцев, ле­жавших в грузовике, один из них, случайно глянув на опушку, остол­бенел: по тропе совершенно бесшумно шли семь теней в зеленых балахонах.

Травкина спасло хладнокровие. Он понял, что бежать нельзя. Они прошли мимо немцев ровным, неспешным шагом, вошли в рощу, быстро перебежали эту рощу и луг и углубились в следующий лесок. Убедившись, что здесь немцев нет, Травкин передал первую радио­грамму.

Решили двигаться дальше, придерживаясь болот и лесов, и на за­падной опушке рощи сразу увидели отряд эсэсовцев. Вскоре разведчи­ки вышли к озеру, на противоположном берегу которого стоял большой дом, из которого временами доносились то ли стоны, то ли крики. Чуть позже Травкин увидел выходящего из дома немца с белой повязкой на руке и понял: дом служил госпиталем. Этот немец выписан и идет в свою часть — его никто не будет искать.

Немец дал ценные показания. И, несмотря на то что он оказался рабочим, его пришлось убить. Теперь они знали, что здесь сосредото­чивается эсэсовская танковая дивизия «Викинг». Травкин решил, чтоб преждевременно себя не обнаружить, «языков» пока не брать. Нужен только хорошо осведомленный немец, и его надо будет до­стать после разведки железнодорожной станции. Но склонный к ли­хости черноморец Мамочкин нарушил запрет — здоровенный эсэсовец выпер в лес прямо на него. Когда гауптшарфюрера сбросили в озеро, Травкин связался с «Землей» и передал все установленное им. По голосам с «Земли» он понял, что там его сообщение принято как нечто неожиданное и очень важное.

Хорошо осведомленного немца Аниканов и Мамочкин взяли, как и собирались, на станции. Голубь к тому времени погиб. Разведчики отправились обратно. В пути погиб Бражников, были ранены Семе­нов и Аниканов. Радиостанция, висевшая на спине у Быкова, была расплющена пулями. Она спасла ему жизнь, но для работы уже не годилась.

Отряд шел, а вокруг него все уже и уже стягивалась петля огром­ной облавы. В погоню были подняты разведотряд дивизии «Викинг», передовые роты 342-й гренадерской дивизии и тыловые части 131-й пехотной дивизии.

Верховное Главнокомандование, получив сведения, добытые Трав­киным, сразу поняло, что за этим кроется нечто более серьезное: немцы хотят контрударом отвратить прорыв наших войск на Поль­шу. И было отдано распоряжение усилить левый фланг фронта и перебросить туда несколько частей.

А влюбленная в Травкина хорошая девушка Катя, связистка, днем и ночью слала позывные:

«Звезда». «Звезда». «Звезда».

Никто уже не ждал, а она ждала. И никто не смел снять рацию с приема, пока не началось наступление.

И. Н. Слюсарева