Человек, который читал священные книги 1 страница

Жил-был некогда простодушный брахман, которого звали Кулуката-Шпинат. Разумеется, настоящее его имя было другим, но в школе одни товарищи называли его Кулукатой, а другие – Шпинатом, вот и получилось Кулуката-Шпинат.

– И вот я вырос, – объяснял брахман своей жене после свадьбы, – а до сих пор не могу избавиться от школьного прозвища. Впрочем, что за дело? Я не возражаю, пусть зовут меня Кулуката-Шпинат.

– Зато я возражаю, – ответила жена. – Не желаю, чтобы меня всю жизнь называли госпожа Кулуката-Шпинат. И скажи на милость – кто позовет брахмана с таким именем совершать обряды по случаю рождения, смерти или свадьбы?

– В твоих словах что-то есть, – признал брахман, – но посмотрим, что будет дальше. Первое время мы можем жить на твое приданое. К тому же, не забывай, я знаю священные тексты и изречения семи мудрецов наизусть, поэтому причин для беспокойства нет. Когда людям что-то понадобится, они вспомнят обо мне. Таких, как я, по пальцам пересчитать.

К несчастью, предчувствия жены оправдались. Почтенного Кулукату-Шпината редко приглашали для совершения церемоний. Приданое вскоре закончилось, а вместе с ним истощилось и терпение жены.

– Что ж, – сказала она однажды мужу, – придется тебе идти на заработки. Ты только и делаешь, что слоняешься по дому и мешаешь мне. Ради бога, отправляйся куда хочешь, но только достань денег.

– Грешно упоминать имя бога всуе, – пробормотал брахман.

Это еще больше рассердило жену. Она заявила, что устала от бесконечных цитат из священных текстов и что, если муж сейчас же не отправится искать работу, она соберет вещи и вернется к матери. И бедняга вынужден был уйти из дома в чем был, не взяв с собой ничего, даже свои священные книги.

– Куда же мне идти? – спрашивал себя брахман, шагая на север. – В Гималаи? Говорят, там есть место, где вся земля усыпана драгоценными камнями, потому что там прошли семь мудрецов. Может быть, мне удастся найти несколько камней, тогда я вернусь домой богатым и смогу остаток своей жизни провести за чтением священных книг.

Брахман все шагал и шагал, не замечая пути. Все его мысли были заняты изречениями семи мудрецов. Он шел, словно слепой, и вдруг, споткнувшись, увидел, к своему ужасу, что чуть было не свалился в глубокую, почти бездонную яму. Только чудом спасся он от неминуемой гибели. Отверстие ямы поросло высокой травой и представляло собой ловушку для любого беспечного путника. Еще шаг – и брахману пришел бы конец. Он возблагодарил бога за чудесное спасение, а потом наклонился и заглянул в яму. Там он, к своему удивлению, увидел тигра, обезьяну, змею и человека – они цеплялись за стенки ямы.

Увидев брахмана, несчастные принялись умолять его о спасении.

– Господин, – взмолился тигр, – помощь нуждающемуся – поистине богоугодное дело. Прошу тебя, вытащи меня отсюда. Помоги мне вернуться к моей семье, и я буду твоим вечным должником. Тебе не составит труда сплести веревку из лиан, вьющихся вокруг смоковницы.

Сплести веревку, рассуждал брахман, дело нехитрое, больше всего он боялся того, что тигр может сделать, выбравшись из ямы. Разве тигры не едят людей?

– Кроме того, – сказал он тигру, – ты долго пробыл в яме без пищи. Что может помешать тебе съесть меня, когда я вытащу тебя из ямы? Один из семи мудрецов сказал:

Что пользы в даре, которым не пользуешься;

Что пользы в услуге, которую оказываешь тому, кто ее не ценит;

Не растрачивай свою доброту на неблагодарного;

Не расточай любезности перед грубияном.

Подумай об этом. А у меня впереди долгий путь, мне нужно найти драгоценные камни. Я не могу тратить время на то, чтобы вытаскивать из ямы такое тяжелое животное, как ты.

Услышав эти слова, тигр поклялся страшной клятвой, что не причинит вреда брахману.

– Господин, – сказал он, – я всего лишь невежественное животное, и не мне спорить с таким ученым брахманом, как ты. Но прошу тебя, сжалься надо мной, вытащи из ямы. Я сделаю все, чтобы отплатить тебе за добро. Не бойся меня, ибо, хоть я и невежествен, я знаю, что

Из всех грехов лишь неблагодарность

Искупить невозможно.

Брахман задумался. Наконец он принял решение. В конце концов, как говорили семь мудрецов:

Если погибнешь, спасая чужую душу,

Сам обретешь спасение и возвеличишься.

– Да, – сказал себе брахман, – я должен помочь бедному созданию.

И он вытащил тигра из ямы.

Тогда заговорила обезьяна.

– О господин, помоги и мне тоже! – воскликнула она. – Меня тебе бояться уж точно нечего. Я и обещаю, что отплачу за добро, только спаси меня от смерти.

Брахман помог обезьяне выбраться из ямы.

Тут взмолилась змея.

– Пусть твое милосердие, – заклинала она брахмана, – коснется и меня.

– Люди содрогаются при одном упоминании о тебе, – ответил брахман. – Я хорошо знаю твой нрав. Еще неизвестно, что ты со мной сделаешь, когда я вытащу тебя из ямы. Оставайся-ка ты там, где есть.

Но змея, как и тигр, поклялась страшной клятвой, что не причинит вреда своему спасителю.

– Неужели ты думаешь, господин, что мы жалим своих жертв ради веселья? Мы, змеи, – орудия Судьбы. Мы делаем то, что приказывает нам Судьба, часто против нашей воли. Я поклялась страшной клятвой, ты можешь не страшиться меня.

Услышав эти слова, брахман передумал и спас змею.

Все животные поблагодарили брахмана и сказали ему:

– Господин, человек, который остался в яме, – поистине сосуд зла. Остерегайся его, оставь на произвол судьбы. Грешникам уготованы страдания.

– Почему вы думаете, что он – грешник? – спросил Кулуката.

И животные процитировали ему изречение семи мудрецов:

Истинная сущность человека познается в беде.

И добавили:

– Пока мы трое думали, как бы нам выбраться из ямы, помогая друг другу, он занимался тем, что выдумывал всякие истории, чтобы поссорить нас. Ему нельзя доверять, ибо

Всем известно, что в беде

Вражда должна быть забыта.

Однако, господин, ты лучше знаешь людей, чем мы. Поэтому, когда мы уйдем, можешь делать все, что сочтешь нужным.

– Господин, – сказал тигр, указывая на расположенные поблизости холмы, – видишь хребет с тремя вершинами? Его называют Трезубцем Шивы. Я живу в пещере на южном склоне. Прошу тебя, окажи мне честь и навести меня как-нибудь, чтобы я мог отблагодарить тебя за твою доброту. Ты ведь не захочешь, чтобы этот долг отягощал меня в следующей жизни? Поэтому приходи поскорее. Меня зовут Широкие Полосы. Просто позови меня, когда будешь проходить мимо Трезубца Шивы, и я выйду встретить тебя.

С этими словами тигр удалился.

– Я живу рядом с пещерой тигра, – сказала обезьяна, – у водопада, называемого Обезьяний Прыжок. Ты не пропустишь его. Когда будешь проходить мимо, позови Длинный Хвост. Я уже не так крепка здоровьем и не хотела бы оставлять свой долг неоплаченным. Прошу тебя, навести Длинный Хвост, то есть меня, поскорее.

И обезьяна ушла.

– Меня зовут Большой Капюшон, – сказала змея. – У меня в отличие от остальных нет дома. Поэтому я не могу пригласить тебя к себе. Но если будет нужда, трижды топни ногой о землю и назови мое имя, и я окажусь рядом.

С этими словам змея уползла.

– Эй, брахман! – нетерпеливо закричал человек в яме. – Почему ты не вытаскиваешь меня? Разве ты забыл, что мы с тобой принадлежим к одному роду – человеческому?

Одного этого грубого тона было достаточно, чтобы отбить всякое желание помочь этому человеку. Если бы наш брахман не был человеком простодушным, он бы не стал даже слушать нахала, который вещал из ямы о братской любви, дружбе и чувстве долга.

– Бедняга, – сказал себе Кулуката, – он попал в переделку и, вполне естественно, вышел из себя. Ему нужно помочь. Может быть, и у него есть жена, которая отправила его на заработки. В таком случае мы могли бы путешествовать вместе. Конечно, у него есть свои недостатки, но у кого их нет? Как сказано у семи мудрецов:

Тот, кто ищет беспорочных друзей,

Всю жизнь будет одинок.

Я немедленно должен вытащить его из ямы.

Но стоило Кулукате извлечь человека из ямы, как тот разразился бранью.

– Посмотрите на этого брахмана! – кричал он. – Протянул руку помощи животным, а о человеке забыл! Я вот думаю, а не бросить ли тебя в яму, это будет тебе уроком. Впрочем, что было, то прошло. Я – ювелир из Барока, моя лавка называется «Золотая корона». Если тебе нужен золотых дел мастер, обращайся ко мне. А теперь я пошел.

И не сказав больше ни слова, даже не поблагодарив Кулукату, ювелир отправился домой.

А брахман снова пустился в путь. Но путь до Гималаев был неблизкий, а Кулуката совсем выбился из сил. «Ведь я не был рожден для того, чтобы карабкаться по горам, – подумал он. – Мое предназначение – читать священные книги».

– Думаю, сейчас моя жена уже немного успокоилась, – сказал он себе. – Наверное, она не будет сердиться, если я вернусь домой без денег.

По дороге домой брахман проходил мимо водопада, называемого Обезьяний Прыжок, где жил Длинный Хвост. Кулуката решил проверить, помнит ли обезьяна о нем, и позвал:

– Дружище Длинный Хвост! Где ты?

И тут же увидел обезьяну, спускающуюся с дерева. Она поприветствовала брахмана и протянула ему спелые фрукты.

– Они сладкие, словно нектар, – сказала обезьяна. – Если когда-нибудь захочешь фруктов, просто позови меня.

– Ты уплатила долг дружбы, – ответил брахман. – А теперь покажи мне, пожалуйста, дорогу к пещере тигра. Раз уж я здесь, то хотел бы навестить Широкие Полосы.

– Я с радостью провожу тебя, – сказала обезьяна.

Тигр вышел навстречу брахману и подарил ему золотое ожерелье невиданной красоты и другие украшения из чистого золота.

– Господин! – объяснил тигр. – Однажды некий принц охотился в этих местах. Его лошадь услышала мой рев и обезумела. Она скинула всадника, он упал и убился. Украшения, которые я принес тебе, были на нем. Прошу тебя, прими мои дары.

Брахман взял украшения и подумал о грубом ювелире из Барока.

– Хозяин «Золотой короны» наверняка поможет мне обратить эти драгоценности в деньги. В конце концов, они-то и нужны моей жене. Она же не просила меня приносить ей эти увесистые украшения, тем более что их носят только особы королевской крови.

Прибыв в Барок, Кулуката легко отыскал лавку, на вывеске которой красовалась золотая корона. Однако ювелир сделал вид, что не признал брахмана. Он был холоден и неприветлив.

– Что тебе нужно от меня? – спросил он.

– Я принес золотые украшения, – ответил брахман, – и хотел бы, чтобы ты продал их для меня.

– Покажи свои безделушки, – сказал ювелир, – чтобы я мог оценить их. – Он внимательно осмотрел украшения и сказал: – Ты не мог бы подождать здесь несколько минут? Я должен посоветоваться с другими ювелирами, тогда я смогу назвать тебе точную цену.

Брахман охотно согласился.

Однако вместо того, чтобы отправиться к другим ювелирам за советом, золотых дел мастер поспешил в полицию и заявил, что наш бедный брахман – вор.

– Посмотрите-ка! – сказал он полицейским, демонстрируя золотые украшения, принесенные брахманом. – В мою лавку пришел брахман. Я уверен, что он торгует краденым товаром. Может, он и сам – вор. Он принес с собой вот эти увесистые украшения из чистого золота и попросил как можно скорее продать их. Арестуйте его, а мне дайте половину этих украшений за то, что я помог вам обнаружить краденое.

– Этот брахман – житель Барока? – спросили полицейские.

– Нет, но некоторые из этих украшений были сделаны мною для принца из Сомнатха.

– Что же случилось с этим принцем, как ты думаешь?

– Брахман сказал, что лошадь сбросила принца, когда тот охотился. И произошло это благодаря ямам, вырытым брахманом. Принц упал и убился, брахман снял с него украшения, а тело бросил в реку.

– Дело серьезное, – мрачно сказал полицейский.

– Нужно все рассказать королю. Этот брахман – не простой вор или торговец краденым, он – убийца. Немедленно доложите королю.

Услышав из уст ювелира эту лживую историю, король тотчас приказал схватить Кулукату и бросить в темницу.

– По этому бессердечному убийце, – сказал король, – виселица плачет, но поскольку он – брахман, вместо того чтобы повесить его, мы сбросим его с утеса, который называют Прыжок Мертвеца. Казнь назначаю на послезавтра, ибо завтра – священный праздник.

И вот Кулукату схватили прямо в лавке ювелира и препроводили в тюрьму. Никто не позаботился предъявить ему обвинение. Полицейские называли его презренным человеком, подлецом и другими малоприятными словами. Наконец, они потребовали, чтобы Кулуката выдал своих сообщников.

– В одиночку человек не способен устроить ловушку для всадника, – заявил начальник полиции. – Кто твои сообщники? Они живут в Бароке?

Изумленный брахман покачал головой: во всем Бароке он знал одного только ювелира.

– Но даже его я встретил случайно, – сказал он. – Сейчас он делает вид, что не знает меня, но я не виню его в этом.

– Тогда назови своих друзей! Или у тебя их нет?

– Конечно, у меня есть несколько друзей, и они очень дороги мне.

– Отлично, – сказал начальник полиции, довольно потирая руки. – Очень хорошо. Назови нам их имена. Мы их знаем?

– Думаю, что да, – ответил брахман. – Их знает любой школьник. Они известны всему миру.

Он назвал имена семи мудрецов и заявил, что эти святые люди являются самыми близкими его друзьями, ибо он многое открыл для себя, читая написанные ими книги.

Тут начальник полиции окончательно потерял терпение и, повернувшись к своим помощникам, сказал:

– Перед нами один из тех преступников, что своим упрямством способны свести с ума. Вы можете пытать его, но он все равно ничего не скажет. Посмотрите на него – он совершенно спокоен, хотя скоро его должны казнить. А он еще и семь мудрецов приплел, называет их своими друзьями, а они скончались тысячу лет назад. Помяните мое слово, скоро он начнет называть солнце и звезды братьями и сестрами.

– Но ведь это так и есть, – пробормотал Кулуката, – каждый знает эти строки:

Луна по левую руку, рассвет – по правую;

Мой брат – утро, моя сестра – ночь.

И процитировал древнеиндийского поэта Бхартрихари:

Для мудреца весь мир – его дом;

Чужаки – родные люди, плоть от плоти его.

Солнце, луна и звезды —

Его братья и сестры.

– Ну вот, я так и знал! – воскликнул начальник полиции. – Упрямый тип: сбросьте его со скалы, а он и глазом не моргнет. Да он, наверное, тигра, или обезьяну, или змею любит больше, чем людей.

Затем полицейские ушли, оставив Кулукату в камере и посоветовав ему на досуге поразмыслить о своем поведении и о жестокости убийства, которого он не совершал. Уходя, начальник полиции заявил, что этот брахман – хуже змеи.

Тут Кулуката вспомнил про Большой Капюшон, трижды топнул ногой и позвал змею, которая появилась в тот же миг.

– Я рада, – сказала змея, – что ты вспомнил обо мне. Теперь я могу отдать тебе долг. Я освобожу тебя.

– Как же ты собираешься снять с меня эти тяжелые оковы? – спросил брахман.

– Очень просто, – улыбнулась змея. – У меня есть план. Я собираюсь укусить королеву. Король очень любит жену и сделает все, чтобы спасти ее.

– Ради всего святого, – воскликнул брахман, – не делай этого! Королева не сделала мне ничего плохого. Зачем же причинять ей боль? Нет, дорогая змея, я и слышать об этом не хочу. Лучше оставь меня здесь, прошу тебя, и помни:

Не поступай с другими так, как не хотел бы,

Чтобы поступили с тобой.

Услышав эти слова, змея рассмеялась и сказала, что вовсе не собиралась убивать королеву.

– От моего укуса тело королевы посинеет, – объяснила она, – и, несмотря на усилия всех волшебников, докторов, колдунов, оно останется синим до тех пор, пока ты не коснешься его. Твое прикосновение разрушит яд. Король освободит и наградит тебя.

Змея так и сделала. После укуса тело королевы посинело и она упала бездыханной. Во дворце воцарилось отчаяние. Вскоре весь Барок погрузился в скорбь. Придворные целители не смогли вылечить королеву, и глашатаи под бой барабанов возвестили, что всякий, у кого есть средство от змеиного яда, должен поспешить во дворец.

Как и предсказывала змея, в королевскую резиденцию хлынула толпа настоящих докторов и проходимцев, целителей, колдунов, пророков, знахарей. И у каждого было свое лекарство. Но все их заклинания и волшебные средства оказались бесполезными.

Убитый горем король пообещал большую награду и немедленное освобождение даже заключенным, будь то убийцы или отравители, если они сумеют исцелить королеву.

– Думаю, я смогу вылечить королеву, – сказал Кулуката тюремщику.

С брахмана немедленно сняли оковы и привезли во дворец в великолепной карете, выйти из которой ему помог сам король.

– Прошу тебя, исцели ее, – взмолился король, – и получишь все, что пожелаешь.

Стоило брахману прикоснуться к телу королевы, как она ожила. Все присутствующие были поражены. Брахмана усадили на почетное место, сам король поклонился ему и спросил:

– Господин, вы – не обычный брахман. Откройте мне тайну золотых украшений. Как они попали к вам? И почему вы пришли в Барок, чтобы продать их?

– Так было начертано в книге судеб… – начал брахман.

И Кулуката рассказал королю всю историю, начиная с того дня, как он покинул дом, отправившись на поиски драгоценных камней, оступился и едва не упал в бездонную яму, и заканчивая последними злоключениями, которые привели его к печальному концу.

– Почему же печальному?

– Потому что я рожден, чтобы читать священные книги, а теперь меня называют целителем, хотя я ничего не смыслю в этом.

Теперь король все понял. Ювелира схватили и назначили наказание за лживые обвинения, а брахмана с почетным эскортом отправили домой. Поскольку деньги его всегда интересовали мало, король приказал регулярно выдавать жене Кулукаты содержание из королевской сокровищницы.

– Что ж, – вздохнула жена брахмана, когда муж закончил рассказывать свою удивительную историю, – может быть, где-то в книге судеб записано, что мне суждено иметь такого мужа, как ты – человека, который только и может, что читать священные книги. Впрочем, поступай как тебе хочется, – пожала она плечами, – только не путайся у меня под ногами, когда я убираю в доме. И ради всего святого, не упоминай при мне о семи мудрецах.

Чудесный конь

– Приветствую тебя! – сказал премьер-министр государства Анга известному торговцу лошадьми из Гандхары. – Что ты делаешь здесь, в Матуре? Ты ведь никогда не был в Анге?

Торговец лошадьми ответил, что приезжал на конную ярмарку в Матуре, потому что она считается крупнейшей в мире, кроме того, он хотел навестить своих друзей.

– Но в следующем году, – пообещал он, – я непременно приеду в Ангу и приведу с собой табун прекрасных лошадей. А сейчас мне пора домой, ведь я уже продал всех своих скакунов.

– Навести меня в Чампе, – сказал премьер-министр. – Чампа – столица государства Анга. Там ты легко отыщешь меня. Нам очень нужна священная лошадь для нашего будущего короля, нынешнего принца. Ты получишь справедливую плату. Ярмарка здесь, конечно, большая, но вряд ли настоящий любитель лошадей найдет тут что-то интересное. Я приезжаю сюда уже много лет и до сих пор не нашел подходящую лошадь. Имей в виду, нам нужна именно священная лошадь, другую мы не возьмем.

– Скажи мне, господин, – спросил озадаченный торговец, – что ты имеешь в виду, говоря о священной лошади? Я занимаюсь лошадьми с тех пор, как себя помню, но никогда не слышал ни о чем подобном. Должно быть, вы в Анге называете лошадей как-то по-другому.

Премьер-министр отвел торговца в сторону и прошептал:

– Священная лошадь легко ступает по земле. Копыта ее не поднимают пыль. Она излучает радость, а ее обладатель испытывает ни с чем не сравнимое счастье. Священная лошадь должна обладать тридцатью двумя качествами. Первое место в списке ее добродетелей занимает здоровье, кроме того, «шкура ее сияет, как лунный камень; грива колышется, словно морская волна; ржание напоминает звук трубы; шея окутана молниями, а ноги – пламенем».

– Подожди-ка! – воскликнул торговец. – Я всего лишь простой человек с холмов, и мне сложно понять витиеватые фразы ученых людей из долины. Но в следующем году я приведу тебе в Чампу пятьсот чистокровных лошадей, и ты выберешь ту, что придется тебе по нраву.

Когда торговец лошадьми удалился, премьер-министр признался своей свите, что сам-то он никогда не видел священную лошадь. Все, что он знал о ней, почерпнуто из слухов.

– Однако, – сказал он, – я уверен, что эта лошадь понимает человеческую речь и может разговаривать, как мы с тобой. Кроме того, она наделяет всадника мудростью, проницательностью и даром предвидения.

Слушатели кивнули, а про себя подумали, что, пожалуй, торговец лошадьми был прав – за мыслью премьер-министра не так-то легко уследить. И уж совсем они пришли в замешательство, когда он заявил:

– Такая лошадь наверняка находится где-то среди нас, просто мы недостаточно мудры, чтобы узнать ее.

Они вернулись в Чампу, так и не купив лошадь в Матуре, и сказали королю:

– Государь, мы подождем торговца из Гандхары. Через год он обещал привести пятьсот чистокровных лошадей. Может быть, среди них мы найдем подходящего скакуна для нашего принца.

На следующий год торговец лошадьми с некоторым опозданием прибыл со своим табуном в Чампу.

– В дороге мне не повезло, – пожаловался он. – Я на целых три месяца вынужден был задержаться в Пуджите из-за сезона дождей.

Однако задержался торговец, по правде говоря, из-за кобылы – она ожеребилась еще до того, как торговец добрался до Пуджиты. Табун шел так медленно, что в один прекрасный день торговец не выдержал, собрал своих помощников и раздраженно спросил:

– Неужели все наши лошади враз охромели? Что случилось? Мы идем так медленно, что не покрыли и половины расстояния.

– Мы ничего не можем поделать, – ответили помощники. – Лошади не заходят в воду, они ждут, пока первыми напьются кобыла с ее жеребенком. Они не подходят к кормушкам, пока те не наедятся досыта.

– Наша проблема в жеребенке, – сказал хозяин. А услышав, что жеребенок чрезвычайно игрив и резв, добавил: – Кобыла произвела на свет своенравного жеребенка, из-за которого страдает весь табун. Ну ничего, в Пуджите мы избавимся от него.

Однако в Пуджите торговец так и не нашел покупателя и три долгих месяца провел слоняясь туда-сюда и непрерывно ворча. В сезон дождей и речи не было о продолжении путешествия – дороги размыло, реки невозможно было перейти вброд. Волей-неволей приходилось дожидаться окончания сезона дождей.

Оплачивая счета за постой, торговец поливал бранью жеребенка.

– Не желаете ли взять жеребенка в уплату части долга? – предлагал он каждому из своих кредиторов. – Это чудное маленькое животное с лоснящейся шкурой. Не хотите? Тогда берите его так, даром.

– Ну уж нет! – обычно следовал ответ. – Спасибо. Твой малыш чересчур резв для своего возраста. Кроме того, он пребольно кусается. Зачем нам такое добро в хозяйстве? Откровенно говоря, все в Пуджите уже наслышаны про твоего жеребенка, здесь тебе его не сбыть. Попытай счастья в другом месте. Это же не лошадь, это сущий Страх.

Однако жил в Пуджите человек, который не слышал про чудо-жеребенка. Это был гончар. Прекрасный человек, но весьма слабо разбиравшийся в бухгалтерии. Ему нравилось делать красивые горшки и кувшины, и он неохотно покидал свою мастерскую, чтобы получить причитающиеся ему за товар деньги. Вот и сейчас он пришел со счетами к торговцу в тот момент, когда караван собирался трогаться в путь.

– Дорогой мой, – сказал ему торговец, – мне очень жаль, но мой казначей покинул Пуджиту час назад. Отчего ты не пришел раньше, как другие? Что мне теперь делать? Может, подождешь несколько месяцев? Я оплачу счета на обратном пути.

– По правде говоря, – пробормотал гончар, – я вообще не хотел беспокоить тебя, но я, видишь ли, женат, моя жена и заставила меня покинуть мастерскую и отправиться к тебе с этими счетами.

В этот момент маленький резвый жеребенок – головная боль торговца – подбежал к гончару и ткнулся носом в его руку. Вскоре появился бледный, трясущийся от страха конюх – он боялся, что жеребенок откусит ухо незадачливому кредитору или лягнет его. При виде жеребенка у торговца появилась блестящая мысль – он решил обмануть простодушного гончара и сбыть с рук животное.

– Послушай, дружище гончар! – сказал он. – Вместо того чтобы ждать полгода оплаты счетов, возьми в уплату моего долга этого прелестного жеребенка по имени Страх.

Гончар сказал, что должен посоветоваться с женой, прежде чем принять решение.

– Ведь резвый жеребенок в гончарной мастерской – все равно что слон в посудной лавке. И потом, что мне с ним делать?

А жеребенок тем временем принялся лизать ноги гончара, словно преданный пес, и гончар сдался. Торговец отдал жеребенка, и гончар отправился домой.

– Слава богу, избавились! – с облегчением вздохнул торговец.

А жена гончара чуть в обморок не упала, увидев, кого привел ее супруг.

– Ах, несчастный! – воскликнула она. – Неужели это все, что ты получил с торговца лошадьми? Немедленно отведи это ужасное животное к кожевнику, пусть снимет с него шкуру. Разве ты не знаешь, что имя этому жеребенку – Страх?

– Бедняга, – пробормотал гончар. А жеребенок тем временем подбежал к женщине и принялся лизать ее руки. – Бедняга… давай оставим его, ведь он совсем один, его разлучили с матерью.

– Ну ладно, – смягчилась жена, – пусть остается. Только смотри, чтобы он не бегал среди твоих кувшинов.

Но жеребенок быстро привык к жизни в доме гончара и пробирался между горшками и плошками так осторожно, что ни разу ничего не разбил. Ему нравилось смотреть, как хозяин работает, а однажды, когда гончар отправился за глиной, жеребенок увязался за ним и с готовностью подставил спину под тяжелый мешок.

– Знаешь, дорогая, – сказал тем вечером гончар жене, – а я, пожалуй, заключил недурную сделку. Наш маленький Страх – очень умное животное. В будущем он будет помогать мне перевозить товар.

– В таком случае, – ответила жена, – мы должны построить для него небольшое стойло. Его нужно как следует кормить, кроме того, нужно присматривать, чтобы он не бегал к соседям и не пугал их – он отлично работает зубами и копытами.

Так жеребенок остался в Пуджите. Постепенно он превратился в прекрасного скакуна.

А пребывание торговца лошадьми в Чампе тем временем подошло к концу. Он продал всех своих лошадей и получил солидную прибыль, но премьер-министр остался недоволен.

– Я пытался поговорить с каждой из твоих пятисот чистокровных лошадей, – сказал он торговцу, – но ни одна из них мне не ответила. Все они, без сомнения, великолепны, но мне нужна священная лошадь.

– Может быть, в следующем году, – уклончиво ответил торговец, – у меня будет то, что тебе нужно.

Но и через год надежды премьер-министра не оправдались. Последующий год тоже не принес ничего нового. Тем временем случилось то, чего так страшился премьер-министр: старый король Анги скончался, и его внук – наследный принц – занял трон деда. Тут-то и начались неприятности.

– Мы не станем платить дань этому молокососу, – заявили вожди племен. – Мы схватим его, когда он отправится на охоту. А потом решим, кто из нас, вождей, будет королем.

Вскоре слухи о заговоре достигли ушей премьер-министра.

– Ваше величество, – сказал он молодому королю, – вам не следует покидать дворец до тех пор, пока мы не отыщем для вас священную лошадь.

– Чем же эта лошадь сможет помочь мне? – спросил король.

– Эта лошадь наделяет всадника мудростью, проницательностью и даром предвидения. Враги не смогут застать вас врасплох.

Юный король вздохнул: он ничего не понял из речи премьер-министра.

– Другими словами, – пробормотал он, – вы хотите, чтобы я вел жизнь затворника. Ведь ясно же, что такая лошадь существует только в ваших фантазиях. Сколько мне ждать, пока отыщется эта священная лошадь? Может, стоит позвать сведущих людей, чтобы они осмотрели всех лошадей в нашей конюшне?

– Я сделаю все, что в моих силах, – пообещал премьер-министр.

В королевские конюшни была приглашена дюжина специалистов, и вот они-то, будучи, в отличие от премьер-министра, большими знатоками лошадей, определили, что одна из кобыл недавно произвела на свет жеребенка, обладавшего всеми тридцатью двумя качествами священной лошади.

– Но где же этот жеребенок? – спросили они.

Снова внимательно перечитали записи о покупке лошадей, но не обнаружили там ни одного упоминания о священной лошади. Послали за торговцем лошадьми.

– Не продавал ли ты за последние несколько лет жеребенка? – спросили его.

– Нет, я уверен в этом, – ответил торговец, сверившись со своими книгами.

– Может быть, ты не продал, а отдал его?

– Ax! – воскликнул торговец, стукнув себя ладонью по лбу. – Я только вспомнил о том, как на три месяца застрял в Пуджите. Там я отдал какому-то слабоумному жеребенка – на редкость злобное существо. Этот жеребенок держал в страхе весь табун. Трудно поверить, но, хотя он был совсем крошечным, все пятьсот лошадей признали его вожаком. Никто из них не осмеливался напиться прежде, чем это сделает Страх. Никто не подходил к кормушке без его разрешения. Мне так и не удалось найти для него покупателя, но в конце концов мне повезло – попался один глупый гончар.