Федор Михайлович Достоевский 1821 - 1881 2 страница

Потрясенный «коварством» Москалевых Мозгляков вбегает к Зине и устраивает ей сцену. Девушка высокомерно осаживает экс-жениха. Тот готов мстить, но подоспевшая Марья Александровна посредством

изощреннейшей демагогии «усмиряет» его. Мозгляков уходит, уве­ренный в любви Зины и будущей блестящей жизни с ней после смерти князя.

Москалева решает немедленно увезти старичка в деревню, где и обвенчать с Зиной. Она летит за мужем, необходимым сейчас для «представительства» перед князем. Афанасий Матвеевич получает строгие инструкции молчать и «саркастически» улыбаться в ответ на любые вопросы. По возвращении в город Марья Александровна нахо­дит у себя в «салоне» незваных гостей — с десяток дам, источающих зависть, злобу и насмешки под притворной любезностью. Их цель — сорвать планы хозяйки.

Тем временем Мозгляков, по здравом размышлении понявший «иезуитство» Марьи Александровны, возвращается к Москалевым, ти­хонько подымается к только что проснувшемуся «дядюшке» и убеж­дает полоумного в том, что предложение Зине — всего лишь его «очаровательный» сон.

В «салоне» Марья Александровна решает обезоружить «врагов» смелой «выходкой»: публично объявляет о предложении князя Зине. Однако поддерживаемый «племянником» старик упорно отрицает, что это было «наяву», а не во сне. Опозоренная хозяйка, забыв о приличиях, грубо бранит «нагадившего» Мозглякова. Все злобно хохо­чут. Зина, со своей стороны, обливает гостей презрением и, откровенно рассказав об интриге, просит прощения у князя. Вновь очарованный ею Мозгляков раскаивается в обмане «дядюшки». Тем временем раз­горается безобразная перебранка между дамами, в которой крепко достается и князю. В ужасе он уезжает в гостиницу, где на третий день умирает.

Зина, вызванная Васиной матерью, проводит эти дни с умираю­щим учителем. Ее репутация подорвана окончательно. Однако Моз­гляков «возобновляет» свое предложение. Получив отказ, уезжает в Петербург. Продав имущество, уезжают из Мордасова и Москалевы. Через год Зина выходит замуж за пожилого генерала, губернатора «отдаленного края», где становится первой дамой. Марья Александ­ровна вместе с дочерью блистает в «высшем обществе». Обе они едва узнают случайно заехавшего в их места Мозглякова.

О. А. Богданова

Село Степанчиково и его обитатели. Из записок неизвестного.Повесть (1857 - 1859)

Бывший гусар, сорокалетний полковник в отставке Егор Ильич Ростанев — владелец богатого и благоустроенного поместья Степанчикова, где проживает вместе с матерью, вдовой генерала Крахоткина, неза­мужней сестрой, дочерью Сашенькой пятнадцати лет и сыном Илю­шей восьми лет. Жена Ростанева умерла несколько лет назад. Дом наполнен приживальщиками, среди которых выделяется Фома Фомич Опискин, ранее бывший шутом «из-за куска <...> хлеба» у Крахот­кина, но сумевший всецело подчинить своему влиянию генеральшу и ее свиту из «перезрелых» девиц благодаря чтению им «душеспасительных книг», толкованию «христианских добродетелей», снов, «мастерскому» осуждению ближних, а также безудержному самовосхвалению. «Олице­творение самолюбия самого безграничного», «загноившегося» из-за прежних унижений и «выдавливающего из себя зависть и яд при каж­дой встрече, при каждой чужой удаче», ничтожество Опискин находит в доме Ростанева идеальные условия для проявления своей натуры. До­брейший, совестливый, уступчивый, склонный к самообвинению хо­зяин Степанчикова по своему характеру не способен утвердить собственные достоинство, независимость и интересы. Главное его стремление — мир и «всеобщее счастье» в доме; довольство окружа­ющих — глубокая душевная потребность, ради которой он готов жертвовать почти всем. Убежденный в доброте и благородстве чело­веческой природы, он бесконечно оправдывает даже самые дурные, эгоистические поступки людей, не хочет верить в злые замыслы и по­буждения. В итоге полковник оказывается жертвой моральной тира­нии своего приживальщика и самодурки матери, обращающихся с ним, как с провинившимся ребенком. «Низкая душа, выйдя из-под гнета, сама гнетет». Ростанев же почитает обоих наглецов людьми «высших качеств» и возвышенного благородства.

Теперь Фома с генеральшей хотят принудить полковника к браку с немолодой, но очень богатой девушкой Татьяной Ивановной, при­глашенной с этой целью погостить в Степанчиково. Это доброе про­стодушное создание всего лишь игрушка в руках интриганов. Неожиданно вознесенная богатым наследством из унизительного про-

зябания, она «тронулась» умом. «Мания к амурным делам» делает ее поведение смешным и странным; любой проходимец с помощью де­шевых «романических» эффектов может завлечь, обобрать и бросить ее. Жалея Татьяну Ивановну, Ростанев, однако, противится планам обогащения своих домашних, так как влюблен в молоденькую гувер­нантку своих детей Настасью Евграфовну Ежевикину. Девушка из бедной семьи, она получила воспитание и образование за счет пол­ковника, прежде любившего ее как дочь. Настя и сама сердечно при­вязана к отцу Сашеньки и Илюши. Но оба не признаются себе и друг другу в своей любви: Ростанев — из-за разницы в возрасте, Настя — из-за разницы в социальном положении. Тем не менее уже полгода их взаимная симпатия не секрет для соглядатаев, почуявших угрозу своему господству. В самом деле, Настя, в отличие от старшего друга, открыто возмущается тиранией и выходками Опискина и явно не потерпит подобного, став хозяйкой Степанчикова. Наглецы требу­ют позорного изгнания девушки из дому, прикрываясь бессовестной демагогией о «феноменальном сластолюбии» на деле деликатного и целомудренного Ростанева и заботой о нравственности Насти, якобы дурно влияющей на детей. Готовый на бесконечные уступки, в этом вопросе полковник проявляет некоторую твердость: решает выдать Настеньку замуж за своего двадцатидвухлетнего племянника Сергея Александровича, недавно окончившего университет, и вызывает его письмом из Петербурга Юноша тоже учился на средства любящего дяди, который теперь мечтает о счастливой совместной жизни в де­ревне с обоими своими воспитанниками.

Приехавший в Степанчиково ранним июльским утром петербур­жец находит здесь настоящий «сумасшедший дом». Богач хозяин тре­пещет перед нищим приживальщиком, боясь его «обидеть» своим превосходством. Он втайне встречается со своими же крепостными, прослышавшими о намерении «подарить» их деспоту Опискину. Они в отчаянии умоляют барина не давать их в «обиду». Тот соглашается, удивляясь, почему Фома, заставляющий крестьян учить французский язык и астрономию, им «так не мил». Сергей Александрович, подоб­но дяде, вначале подозревает в Опискине «натуру необыкновенную», но «озлобленную» обстоятельствами и мечтает «примирить его с че­ловеком» уважением и добротой. Переодевшись, он идет в чайную, где собралось все общество: генеральша с дочерью и приживалками, бедный молодой человек Обноскин с матерью, бедный родственник

Мизинчиков, Татьяна Ивановна, Настя и дети. Фомы нет, так как; он «сердится» на Ростанева за неуступчивость в вопросе о женитьбе. «Сердятся» и другие домашние, обвиняющие полковника вслух в «мрачном эгоизме», «убийстве маменьки» и прочем вздоре. Добряк же всерьез переживает и неловко оправдывается. Одна Саша говорит об Опискине правду: «он глуп, капризен, замарашка, неблагодарный, жестокосердный, тиран, сплетник, лгунишка», «всех нас съест». Пре­тендующий на необыкновенный ум, талант и знания, Опискин к тому же ревнует к «ученому» племяннику Ростанева, в результате чего бедный приезжий подвергается крайне нелюбезному приему у генеральши.

Наконец Фома входит: это «плюгавенький человечек» «лет под пятьдесят», с ханжескими манерами и «нахальной самоувереннос­тью» на лице. Все заискивают перед ним. Он же начинает издеваться над дворовым мальчиком Фалалеем, попавшим к нему в немилость из-за своей красоты и расположения к себе генеральши. Отчаявшись выучить Фалалея по-французски, Фома решает «облагородить» его сны. Не умеющему соврать Фалалею все время снится «грубый, му­жицкий» сон «про белого быка», в чем Фома усматривает «растле­вающее» влияние Ростанева. Накануне Опискину удалось поймать свою жертву на другом «преступлении» — исполнении «неприлично­го» танца про комаринского мужика. Истязатель с наслаждением по­пирает «живой бифстекс» на том основании, что знает «Русь» и «Русь» его «знает». Пытающегося вмешаться в «ученый» разговор полковника грубо обрывает и прилюдно отчитывает: «Занимайтесь хозяйством, пейте чай, но <...> оставьте литературу в покое». Сам Фома мнит себя писателем в преддверии всероссийской «славы». Далее он куражится над камердинером Гаврилой, заставляя его при всех отвечать по-французски. Это смешно, и бедная «ворона» не вы­держивает: «такого сраму, как теперь, отродясь над собой не виды­вал!» Возмущенный «бунтом» Фома, взвизгнув, убегает. Все идут его утешать.

В саду Сергей Александрович встречается со своей предполагаемой невестой, получает отказ и узнает о ее намерении в тот же день по­кинуть Степанчиково. Из окон слышны звуки скандала. Полковник не желает уступить Настю и решает расстаться с Опискиным «благо­родным образом, без всякого унижения» для последнего. Во время разговора наедине в чайной он великодушно предлагает Фоме пятнад-

цать тысяч и обещает купить для него домик в городе. Опискин же разбрасывает деньги, прикидываясь неподкупной добродетелью. Пол­ковник, оказывается, попрекает его куском хлеба и тщеславится своим богатством. Бедный Ростанев кается, умоляет о прощении. Оно возможно лишь при условии, что он смирит свою «гордыню» и назо­вет приживальщика «вашим превосходительством», то есть признает его достойным «генеральского сана». Несчастный добряк идет и на это унижение. Ненадолго умиротворенный Фома «прощает» его и Гаврилу.

Поздно вечером во флигель к Сергею Александровичу приходит Мизинчиков в тщетной надежде обрести в юноше платного помощ­ника. Его «идея» заключается в увозе Татьяны Ивановны, женитьбе на ней и овладении ее деньгами. Кстати, это избавит Ростанева от неже­ланного брака. Мизинчиков обещает поступить с больной женщиной гуманно, предоставив ей достойную жизнь и душевное спокойствие. Правда, он боится, что его опередит Обноскин, которому он по неос­торожности открылся.

После ухода Мизинчикова появляется дядя с лакеем Видоплясовым. Это «секретарь» Опискина, сбитый им с толку глупец, пони­мающий «благородство души» как вычурность и презрение ко всему народному, естественному. Терпя за свое зазнайство насмешки от дворни, он умоляет сменить его «неблагозвучную» фамилию на Олеандрова, Уланова, Эссбукетова и т. п. Свои стихи называет «воплями Видоплясова». Ростанев сообщает племяннику, что все «уладил»: Настя остается, так как Сергей Александрович объявлен ее женихом, а сам дядя завтра же делает предложение Татьяне Ивановне. Узнав о готовящемся отъезде Настеньки, полковник бросается ее остановить.

Племянник идет вслед за ним по ночному саду и видит в беседке Татьяну Ивановну с Обноскиным, явно укравшим «идею» Мизинчи­кова. Вскоре он встречает и встревоженного дядю: только что Фома застал его в минуту поцелуя с Настенькой, признавшейся ему в любви. Намереваясь завтра же сделать предложение любимой девуш­ке, полковник тем не менее боится осуждения Опискина и «трезво­на», который тот может поднять. Ночью он пишет «брату и другу», умоляя не разглашать о свидании в саду и содействовать согласию ге­неральши на его брак с Настей.

На рассвете обнаруживается побег Татьяны Ивановны с Обноски-

ным. Ростанев бросается в погоню и вырывает безумную из рук мо­шенника. Она снова в Степанчикове.

Днем происходит всеобщее собрание в комнатах Фомы Фомича по случаю именин Илюши. В разгар праздника Опискин, уверенный, что его никуда не отпустят, разыгрывает комедию «изгнания» из по­местья в «простой, мужичьей телеге», с «узелком». «Напоследок» он рвет письмо Егора Ильича и оповещает присутствующих, что видел его ночью с Настей «в саду, под кустами». Рассвирепевший полков­ник вышвыривает вон хама, явно не ожидавшего такой развязки. Гаврила увозит его на телеге. Ростанев просит у матери благословения на брак, но та не слушает сына и только умоляет вернуть Фому Фо­мича. Полковник соглашается при условии, что тот публично изви­нится перед Настей. Тем временем струсивший и присмиревший Опискин возвращается сам — Ростанев находит его «уже на селе».

Хитрец проделывает новый «фокус»: оказывается, он доброжела­тель Насти, защитник ее «невинности», которой угрожали «необу­зданные страсти» полковника. Простодушный Ростанев чувствует вину, а Фома неожиданно для всех соединяет руки влюбленных. Гене­ральша их благословляет. Присутствующие в восторге благодарят Опискина за устроение «всеобщего счастья». Прежние «бунтовщики» просят у него прощения.

После свадьбы Фома еще прочнее воцарился в доме: «киснул, кук­сился, ломался, сердился, бранился, но благоговение к нему «осчас­тливленных» не <...> уменьшалось». Генеральша скончалась через три года, Опискин — через семь. Найденные после его смерти сочинения оказались «необыкновенной дрянью». Детей у Ростанева и Насти не было.

О. А. Богданова

Униженные и оскорбленныеРоман (1861)

Иван Петрович, двадцатичетырехлетний начинающий писатель, в по­исках новой квартиры встречает на петербургской улице странного старика с собакой. Невозможно худой, в лохмотьях, он имеет обык-

новение часами сидеть в кондитерской Миллера возле Вознесенского проспекта, греясь у печки и уставясь мертвенным невидящим взгля­дом в кого-нибудь из посетителей. В этот мартовский вечер один из них возмущается «невежливостью» бедняка. Тот в страхе уходит и умирает неподалеку на тротуаре. Придя домой к незнакомцу, Иван Петрович узнает его имя — Смит — и решает поселиться в его опустевшем жилище под самой кровлей многоквартирного дома,

С детства сирота, Иван Петрович вырос в семье Николая Сергее­вича Ихменева, мелкопоместного дворянина старинного рода, управ­ляющего богатым имением князя Петра Александровича Валковского. Дружба и любовь связали его с дочерью Ихменевых Наташей, моло­же его тремя годами. Юношей герой уехал в Петербург, в универси­тет, и увиделся со «своими» только через пять лет, когда они переехали в столицу из-за ссоры с Валковским. Последний много лет оказывал дружбу и доверие своему управляющему вплоть до того, что отправил ему на «воспитание» своего девятнадцатилетнего тогда сына Алешу. Поверив слухам о стремлении Ихменевых женить молодого князя на своей дочери, Валковский в отместку обвинил доброго, чест­ного и наивного старика в воровстве и затеял судебный процесс.

Иван Петрович чуть ли не ежедневный гость у Ихменевых, где вновь принят как родной. Именно здесь он читает свой первый роман, только что напечатанный и имеющий чрезвычайный успех. Крепнет любовь между ним и Наташей, речь уже заходит о свадьбе, с которой, однако, решают подождать один год, пока литературное положение жениха не упрочится.

«Чудное» время проходит, когда Ихменевых начинает посещать Алеша. Валковский, имеющий свои виды на будущее сына, повторяет обвинение в сводничестве и запрещает последнему видеться с Ната­шей. Оскорбленный Ихменев, однако, не подозревает о любви доче­ри и молодого князя, пока та не уходит из родительского дома к любовнику.

Влюбленные снимают квартиру и хотят вскоре обвенчаться. Их отношения осложняются необычным характером Алеши. Этот краси­вый, изящный светский юноша — сущий ребенок по наивности, бес­корыстию, простодушию, искренности, но и эгоизму, легкомыслию, безответственности, бесхарактерности. Безмерно любя Наташу, он не старается обеспечить ее материально, часто оставляет одну, затягивает

мучительное для нее состояние любовницы. Увлекающийся, безволь­ный Алеша поддается влиянию своего отца, желающего женить его на богатой. Для этого надо разлучить сына с Наташей, и князь отка­зывает юноше в денежной поддержке. Это серьезное испытание для молодой четы. Но Наташа готова жить скромно и работать. Кроме того, найденная князем для Алеши невеста — Катя — прекрасная девушка, чистая и наивная, как и ее предполагаемый жених. Ею нельзя не увлечься, и новая любовь, по расчету умного и проница­тельного князя, вскоре вытеснит из неустойчивого сердца сына ста­рую. Да и сама Катя уже любит Алешу, не зная, что он не свободен.

Наташе с самого начала ясен ее возлюбленный: «если я не буду при нем всегда, постоянно, каждое мгновение, он разлюбит меня, за­будет и бросит». Она любит «как сумасшедшая», «нехорошо», ей «даже муки от него — счастье». Более сильная натура, она стремится властвовать и «мучить до боли» — «и потому-то <...> поспешила от­даться <...> в жертву первая». Наташа продолжает любить и Ивана Петровича — как задушевного и надежного друга, опору, «золотое сердце», самоотверженно одаривающее ее заботой и теплом. «Мы будем жить втроем».

Бывшую квартиру Смита посещает его тринадцатилетняя внучка Нелли. Пораженный ее замкнутостью, дикостью и нищенским ви­дом, Иван Петрович выясняет условия ее жизни: мать Нелли недавно умерла от чахотки, а девочка попала в руки жестокой сводни. Раз­мышляя о способах спасения Нелли, герой сталкивается на улице со старым школьным товарищем Маслобоевым — частным детективом, с помощью которого вырывает девочку из развратного притона и по­селяет у себя на квартире. Нелли тяжело больна, а главное — несчас­тья и людская злоба сделали ее недоверчивой и болезненно гордой. Она с подозрением принимает заботы о себе, медленно оттаивает, но на­конец горячо привязывается к своему спасителю. Даже ревнует его к Наташе, чьей судьбой так занят ее старший друг.

Уже полгода, как последняя ушла от безутешных родителей. Отец страдает молча и гордо, ночью проливая слезы над портретом дочери, а днем осуждая и чуть ли не проклиная ее. Мать отводит душу в раз­говорах о ней с Иваном Петровичем, который сообщает все новости. Они неутешительны. Алеша все больше сближается с Катей, не пока­зываясь у Наташи по нескольку дней. Та думает о разрыве: «Женить-

ся он на мне не может; он не в силах пойти против отца». Тяжело, «когда он сам, первый, забудет» ее возле другой — поэтому Наташа хочет опередить «изменника». Однако Алеша объявляет Кате о невоз­можности их брака из-за своей любви к Наташе и обязательств перед ней. Великодушие «невесты», одобрившей его «благородство» и про­явившей участие к положению «счастливой» соперницы, восхищает Алешу. Князь Валковский, обеспокоенный «твердостью» сына, пред­принимает новый «ход». Придя к Наташе и Алеше, он дает притвор­ное согласие на их брак, рассчитывая, что успокоенная совесть юноши больше не будет препятствием для его возрастающей любви к Кате. Алеша «в восторге» от поступка отца; Иван же Петрович по ряду признаков замечает, что князю безразлично счастье сына. Ната­ша также быстро разгадывает «игру» Валковского, чей план, однако, вполне удается. Во время бурного разговора она разоблачает его при Алеше. Притворщик решает действовать иначе: напрашивается в дру­зья к Ивану Петровичу.

Последний с удивлением узнает, что князь пользуется услугами Маслобоева по некоему делу, связанному с Нелли и ее умершей мате­рью. Обиняками и намеками однокашник посвящает героя в его суть: много лет назад Валковский «залез» в предприятие с заводчи­ком-англичанином Смитом. Желая «даром» завладеть его деньгами, он соблазнил и увез за границу страстно влюбленную в него идеалист­ку, дочь Смита, которая и отдала ему их. Обанкротившийся старик проклял дочь. Вскоре мошенник бросил девушку, с которой, видимо, все же вынужден был обвенчаться, с маленькой Нелли на руках, без средств к существованию. После долгих странствий смертельно боль­ная мать возвратилась с Нелли в Петербург в надежде, что отец де­вочки примет участие в ее судьбе. В отчаянии она не раз порывалась написать подлецу мужу, преодолевая гордость и презрение. Сам же Валковский, лелея планы о новой выгодной женитьбе, боялся доку­ментов о законном браке, возможно, хранившихся у матери Нелли. Для их розыска и был нанят Маслобоев.

Валковский везет героя на вечер к Кате, где присутствует и Алеша. Наташин друг может убедиться в тщетности ее надежд на Алешину любовь: «жених» Наташи не может оторваться от Катиного общества. Затем Иван Петрович с князем едут ужинать в ресторан. Во время разговора Валковский сбрасывает маску: высокомерно тре-

тирует доверчивость и благородство Ихменева, цинично разглагольствует о женских достоинствах Наташи, открывает свои меркантильные планы относительно Алеши и Кати, смеется над чувствами Ивана Петровича к Наташе и предлагает ему деньги за женитьбу на ней. Это сильная, но абсолютно безнравственная личность, чье кредо «люби самого себя», а других используй в своих интересах. Особенно забавляет князя игра на возвышенных чувствах своих жертв. Сам он ценит лишь деньги и грубые удовольствия. Он хочет, чтобы герой подготовил Наташу к близкой разлуке с Алешей (тот должен уехать в деревню вместе с Катей) без «сцен, пасторалей и шиллеровщины». Его цель — остаться в глазах сына любящим и благородным отцом «для удобнейшего овладения впоследствии Катиными деньгами».

Далекий от планов отца, Алеша разрывается между двумя девуш­ками, уже не зная, какую любит сильнее. Однако Катя по своему ха­рактеру ему больше «пара». Перед отъездом соперницы встречаются и решают судьбу Алеши помимо его участия: Наташа с болью уступа­ет Кате своего возлюбленного, «без характера» и по-детски «недале­кого» умом. Странным образом «это-то» она «в нем и любила больше всего», а теперь то же самое любит Катя.

Валковский предлагает покинутой Наташе деньги за связь с раз­вратным старичком графом. Подоспевший Иван Петрович бьет и грубо выгоняет оскорбителя. Наташа должна вернуться в родитель­ский дом. Но как убедить старика Ихменева простить хотя и горячо любимую, но опозорившую его дочь? В дополнение к прочим обидам князь только что выиграл судебный процесс и отнимает у несчастного отца все его небольшое состояние.

Уже давно Ихменевы задумали взять к себе девочку-сиротку. Выбор пал на Нелли. Но та отказывалась жить у «жестоких» людей, подобных ее дедушке Смиту, так и не простившему ее мать при жизни. умоляя Нелли рассказать Ихменеву историю своей матери, Иван Петрович надеется смягчить сердце старика. Его план удается: семья воссоединяется, а Нелли вскоре становится «идолом всего дома» и откликается на «всеобщую любовь» к себе.

В теплые июньские вечера Иван Петрович, Маслобоев и доктор часто собираются в гостеприимном домике Ихменевых на Васильевском острове. Скоро разлука: старик получил место в Перми. Наташа грустна из-за пережитого. Омрачает семейное счастье и серьезная бо-

лезнь сердца у Нелли, от которой бедняжка вскоре умирает. Перед смертью законная дочь князя Валковского не прощает, вопреки еван­гельской заповеди, своего предателя отца, а, напротив, проклинает его. Наташа, удрученная будущим расставанием с Иваном Петрови­чем, жалеет, что разрушила их возможное совместное счастье.

Эти записки составлены героем через год после описанных собы­тий. Теперь он одинок, в больнице и, кажется, скоро умрет.

О. А. Богданова

Записки из подпольяПовесть (1864)

Герой «подполья», автор записок, — коллежский асессор, недавно вышедший в отставку по получении небольшого наследства. Сейчас ему сорок. Он живет «в углу» — «дрянной, скверной» комнате на краю Петербурга. В «подполье» он и психологически: почти всегда один, предается безудержному «мечтательству», мотивы и образы ко­торого взяты из «книжек». Кроме того, безымянный герой, проявляя незаурядный ум и мужество, исследует собственное сознание, собст­венную душу. Цель его исповеди — «испытать: можно ли хоть с самим собой совершенно быть откровенным и не побояться всей правды?».

Он считает, что умный человек 60-х гг. XIX в. обречен быть «бес­характерным». Деятельность — удел глупых, ограниченных людей. Но последнее и есть «норма», а усиленное сознание — «настоящая, полная болезнь». ум заставляет бунтовать против открытых совре­менной наукой законов природы, «каменная стена» которых — «не­сомненность» только для «тупого» непосредственного человека. Герой же «подполья» не согласен примириться с очевидностью и испытыва­ет «чувство вины» за несовершенный миропорядок, причиняющий ему страдание. «Врет» наука, что личность может быть сведена к рас­судку, ничтожной доле «способности жить», и «расчислена» по «таб­личке». «Хотенье» — вот «проявление всей жизни». Вопреки «научным» выводам социализма о человеческой природе и человечес­ком благе он отстаивает свое право к «положительному благоразумию

примешать <...> пошлейшую глупость <...> единственно для того, чтоб самому себе подтвердить <...>, что люди все еще люди, а не фортепьянные клавиши, на которых <...> играют сами законы при­роды собственноручно...».

«В наш отрицательный век» «герой» тоскует по идеалу, способно­му удовлетворить его внутреннюю «широкость». Это не наслаждение, не карьера и даже не «хрустальный дворец» социалистов, отнимаю­щий у человека самую главную из «выгод» — собственное «хотенье». Герой протестует против отождествления добра и знания, против без­оговорочной веры в прогресс науки и цивилизации. Последняя «ниче­го не смягчает в нас», а только вырабатывает «многосторонность ощущений», так что наслаждение отыскивается и в унижении, и в «яде неудовлетворенного желания», и в чужой крови... Ведь в челове­ческой природе не только потребность порядка, благоденствия, счас­тья, но и — хаоса, разрушения, страдания. «Хрустальный дворец», в котором нет места последним, несостоятелен как идеал, ибо лишает человека свободы выбора. И потому уж лучше — современный «ку­рятник», «сознательная инерция», «подполье».

Но тоска по «действительности», бывало, гнала из «угла». Одна из таких попыток подробно описана автором записок.

В двадцать четыре года он еше служил в канцелярии и, будучи «ужасно самолюбив, мнителен и обидчив», ненавидел и презирал, «а вместе с тем <...> и боялся» «нормальных» сослуживцев. Себя считал «трусом и рабом», как всякого «развитого и порядочного человека». Общение с людьми заменял усиленным чтением, по ночам же «раз­вратничал» в «темных местах».

Как-то раз в трактире, наблюдая за игрой на биллиарде, случайно преградил дорогу одному офицеру. Высокий и сильный, тот молча передвинул «низенького и истощенного» героя на другое место. «Подпольный» хотел было затеять «правильную», «литературную» ссору, но «предпочел <...> озлобленно стушеваться» из боязни, что его не примут всерьез. Несколько лет он мечтал о мщении, много раз пытался не свернуть первым при встрече на Невском. Когда же, на­конец, они «плотно стукнулись плечо о плечо», то офицер не обратил на это внимания, а герой «был в восторге»: он «поддержал достоин­ство, не уступил ни на шаг и публично поставил себя с ним на рав­ной социальной ноге».

Потребность человека «подполья» изредка «ринуться в общество» удовлетворяли единичные знакомые: столоначальник Сеточкин и быв­ший школьный товарищ Симонов. Во время визита к последнему герой узнает о готовящемся обеде в честь одного из соучеников и «входит в долю» с другими. Страх перед возможными обидами и унижениями преследует «подпольного» уже задолго до обеда: ведь «действительность» не подчиняется законам литературы, а реальные люди едва ли будут исполнять предписанные им в воображении меч­тателя роли, например «полюбить» его за умственное превосходство. На обеде он пытается задеть и оскорбить товарищей. Те в ответ перестают его замечать. «Подпольный» впадает в другую край­ность — публичное самоуничижение. Сотрапезники уезжают в бор­дель, не пригласив его с собой. Теперь, для «литературности», он обязан отомстить за перенесенный позор. С этой целью едет за всеми, но они уже разошлись по комнатам проституток. Ему предла­гают Лизу.

После «грубого и бесстыжего» «разврата» герой заводит с девуш­кой разговор. Ей 20 лет, она мещанка из Риги и в Петербурге недав­но. Угадав в ней чувствительность, он решает отыграться за перенесенное от товарищей: рисует перед Лизой живописные карти­ны то ужасного будущего проститутки, то недоступного ей семейного счастья, войдя «в пафос до того, что у <...> самого горловая спазма приготовлялась». И достигает «эффекта»: отвращение к своей низмен­ной жизни доводит девушку до рыданий и судорог. уходя, «спаситель» оставляет «заблудшей» свой адрес. Однако сквозь «литературность» в нем пробиваются подлинная жалость к Лизе и стыд за свое «плутов­ство».

Через три дня она приходит. «Омерзительно сконфуженный» герой цинично открывает девушке мотивы своего поведения, однако неожиданно встречает с ее стороны любовь и сочувствие. Он тоже растроган: «Мне не дают... Я не могу быть... добрым!» Но вскоре ус­тыдившись «слабости», мстительно овладевает Лизой, а для полного «торжества» — всовывает ей в руку пять рублей, как проститутке. уходя, она незаметно оставляет деньги.

«Подпольный» признается, что писал свои воспоминания со сты­дом, И все же он «только доводил в <...> жизни до крайности то», что другие «не осмеливались доводить и до половины». Он смог отка-

заться от пошлых целей окружающего общества, но и «подполье» — «нравственное растление». Глубокие же отношения с людьми, «живая жизнь», внушают ему страх.

О. А. Богданова

Игрок. Из записок молодого человекаРоман (1866)

Алексей Иванович, 25-летний домашний учитель, вместе с семьей по­жилого генерала Загорянского — падчерицей Полиной и двумя мало­летними детьми — живет в роскошном отеле на немецком курорте Рулетенбург. Еще в России генерал заложил свое имение некоему маркизу Де-Грие и уже полгода с нетерпением ждет из Москвы из­вестий о смерти больной тетки Антониды Васильевны Тарасевичевой. Тогда Де-Грие вступит во владение имуществом генерала, а послед­ний получит большое наследство и женится на молодой красивой француженке мадемуазель Бланш, в которую без памяти влюблен. Французы, в ожидании крупных денег, постоянно находятся возле ге­нерала, человека недалекого и простодушного, к тому же подвержен­ного сильным страстям. К Алексею Ивановичу все они относятся свысока, почти как к слуге, что сильно задевает его самолюбие. В дружбе русский учитель состоит лишь с англичанином Астлеем, арис­тократом и богачом, на редкость честным, благородным и целомуд­ренным человеком. Оба они влюблены в Полину.