Приложение1: суд над сократом и его защита

По "Апологии" Платона

Обвинения, взведённые на Сократа, состояли: 1) в том, что он не признаёт

государственную религию, и 2) в том, что он развращает юношей, научая их

неверию в государственную религию.

С Сократом случилось то же, что потом случилось с Христом и с большинством

пророков и учителей человечества. Сократ указывал людям открывшийся ему в

его сознании разумный путь жизни и, указывая этот путь, не мог не отрицать

тех ложных учений, на которых основывалась общественная жизнь того времени.

И большинство афинян, будучи не в силах вступить на указываемый им путь,

хотя и признавая его истинным, не могло терпеть осуждения всего того, что

оно считало священным, и, чтобы избавиться от обличителя и разрушителя

установленного порядка, предало Сократа суду, который должен был кончиться

смертью приговорённого. Сократ знал это и потому не защищался, а только

воспользовался судом, чтобы высказать афинянам, почему он поступал так, как

поступал, и почему и впредь, если бы ему оставили жизнь, он будет продолжать

поступать так же.

Судьи признали Сократа виновным и приговорили его к смертной казни.

Спокойно выслушав приговор, Сократ обратился к судьям с следующею речью:

"Люди скажут теперь, - сказал он, - что вы, граждане афинские,

неосновательно умертвили мудреца Сократа; скажут, что я был мудрец, хотя я и

вовсе не мудрец, только для того, чтобы укорить вас; скажут, что вы

неосновательно умертвили меня, потому что, если бы вы немного обождали, это

случилось бы само собою, так как я по своему возрасту уж и так близок к

смерти. Ещё же хочу сказать вам - тем, которые приговаривают меня, - то, что

вы напрасно, приговорив меня к смерти, думаете, что я не знаю, чем бы я мог

спастись от смерти. Я знаю это, но не делаю, потому что считаю это

недостойным себя. Я знаю, что вам бы приятно было слушать, если бы я рыдал,

стонал, делал и говорил много другого. Но ни мне, ни кому-либо другому не

следует стараться спасаться от смерти недостойным образом. Во всех

опасностях есть средства избежать смерти, если только не уважать себя.

Избежать смерти нетрудно, гораздо труднее избежать зла: зло быстрее смерти и

скорее захватит. Я вот тяжёл и стар, и меня захватила смерть, а вы, мои

обвинители, вы бодры и быстры, и вас захватило нечто более быстрое - зло.

Так что меня, присуждённого вами, постигнет смерть; вас же, присудивших

меня, постигнет зло и позор, к которым вас приговаривает истина. И я

останусь при своём наказании, а вы при своём. Всё это так и должно было

быть, и всё к лучшему.

Кроме того, я хочу ещё предсказать кое-что вам, моим обвинителям. Ведь

перед смертью люди яснее провидят будущее. Так вот я и предсказываю вам,

сограждане, то, что вы будете наказаны тотчас же после моей смерти, -

наказанием гораздо более тяжким, чем то, к которому вы меня приговорили. А

именно, что с вами случится противное тому, что вы ожидали. Умертвив меня,

вы возбудите против себя всех тех осуждающих вас, которых я сдерживал, хотя

вы этого и не замечали, и осудители эти будут для вас тем неприятны, что они

моложе, и вам будет ещё тяжелее переносить их нападки. Так что моя смерть не

избавит вас от порицания за вашу дурную жизнь. Вот это я и хотел предсказать

вам, моим осудителям. Нельзя избавиться от порицания, умерщвляя людей. Самое

простое и действительное средство для этого одно: жить лучше.

Теперь обращаюсь ещё к вам, к тем, которые на суде не обвиняли, а

оправдывали меня. В последний раз беседуя с вами, я хочу рассказать вам

нечто удивительное, случившееся со мной нынче, и то, что я вывожу из этого

необыкновенного случая. Во всей моей жизни, в самых важных и самых

незначительных обстоятельствах я всегда слышал таинственный голос в моей

душе, который предупреждал меня и удерживал от поступков, которые могли

принести мне несчастье. Нынче же, как вы сами видите, несмотря на то что со

мной случилось обстоятельство, которое считается обыкновенно крайним

бедствием, - нынче этот голос не предупреждал и не удерживал меня ни поутру,

когда я выходил из дому, ни в то время, когда я входил сюда - в суд, ни во

время моей речи.

Что же это значит? А то, я думаю, что то, что нынче случилось со мною, не

только не зло, а благо. Ведь, в самом деле, одно из двух: смерть есть полное

уничтожение и исчезновение сознания или же, согласно преданию, только

перемена и переселение души из одного места в другое. Если смерть есть

полное уничтожение сознания и подобна глубокому сну без сновидений, то

смерть - несомненное благо, потому что пускай каждый вспомнит проведённую им

ночь в таком сне без сновидений и пусть сравнит с этой ночью те другие ночи

и дни со всеми их страхами, тревогами, неудовлетворёнными желаниями, которые

он испытывал и наяву и в сновидениях, и я уверен, что всякий немного найдёт

дней и ночей счастливее ночи без сновидений. Так что если смерть - такой

сон, то я по крайней мере считаю её благом. Если же смерть есть переход из

этого мира в другой и если правда то, что говорят, будто бы там находятся

все прежде нас умершие мудрые и святые люди, то разве может быть благо

больше того, чтобы жить там с этими существами? Я желал бы умереть не раз, а

сто раз, только бы попасть в это место.

Так что и вам, судьи, и всем людям, я думаю, следует не бояться смерти и

помнить одно: для доброго человека нет никакого зла ни в жизни, ни в смерти.

И потому, хотя намерение тех, которые осудили меня, было то, чтобы сделать

мне зло, я не сержусь ни на осудивших меня, ни на обвинителей.

Однако уже время расходиться: мне - с тем, чтобы умереть, вам - чтобы

жить. Кому из нас лучше - знает только Бог".

Вскоре после суда смертный приговор над Сократом был исполнен тем, что он

выпил чашу с ядом и спокойно умер среди своих учеников. Подробности о его

кончине описаны его учеником Платоном в разговоре "Федон".

(* Свободное изложение, сделанное Толстым, отрывка из "Апологии" Сократа,

написанной Платоном. *)