Вторая книга. процесс обращения капитала 495

ных нужд капиталистов и лендлордов — и для коллективных нужд государства, т.е. для национального богатства, которым может располагать государство. В отличие от А. Смита, который видит богатство в максимально возможной численности про­изводительных рабочих, Рикардо, наоборот, видит в возможно меньшем Производительном населении по отношению к тому же самому прибавочному продукту и к живущей за его счет другой части населения лишь свидетельство максимального развития производительной силы труда. Что касается расходования предметов роскоши, то он доказывает даже, что их расходование лендлордами благоприятнее для рабочих, чем их расходование капиталистами, потому что потребление этих товаров приводит в движение большое количество рабочих, так как лендлорд потребляет их с большей массой нахлебников, прислуги и т. д., в то время как трезвый капиталист скорее приобретает долго­вечные предметы роскоши. Первый, следовательно, своим спро­сом действует на рынках труда также и в интересах непроизво­дительных рабочих, повышает спрос на труд своим потребле­нием в большей степени, чем второй. Боязнь А. Смита, что непозволительно большая часть производительных рабочих превратится в непроизводительных, уже не существует для Рикардо, который знает, что крупная промышленность посто­янно создает избыточное население, который, следовательно, « постоянно имеет перед собой переполненный рынок труда.

С другой стороны, однако, вместе с накоплением развивается рента, доход лендлордов, и это затрудняет воспроизводство и развитие производительной силы труда. В особенности (в Англии времен Рикардо) национальное ограничение (посредством хлеб­ных законов) земледелия искусственно повышает этот фактор, воздействующий на накопление. Следовательно, первой запо­ведью является — убрать с пути эту государственную основу повышения ренты и ввести свободную торговлю хлебом и т. д. Таким способом Рикардо борется с собственностью на землю во имя капитала и стремится таким образом обеспечить как можно больше поступление прибавочного продукта в руки про­мышленных капиталистов. Прибыль есть стимул производ­ства, а с повышением ренты падает норма прибыли. Следова­тельно, путем устранения искусственных средств повышения ренты разжигается стремление к накоплению [149] и оно сохра­няется на надлежащей высоте. Здесь Рикардо последователен. Ио он становится непоследовательным и отходит назад к А. Смиту, когда пытается изобразить осуществленное таким образом известное оживление процесса накопления как выгоду для рабочего класса.

17*

К. МАРКС

«Однако относительно низкая цена хлеба всегда приносит ту выгоду, что при такой цене распределение наличного продукта имеет больше шан­сов привести к увеличению фонда на содержание труда, так как более зна­чительная доля, под наименованием прибыли, достанется производитель­ному классу (капиталистам) и менее значительная, под наименованием ренты, — непроизводительному классу» (лендлордам) (Ricardo. On the Prin­ciples of Political Economy, [and Taxation. Third edition. London, 1821], p. 317 [Русский перевод, том I, стр. 224]).

Сисмонди чувствует противоречия крупной промышленности и решительно выступает против производства ради производ­ства и абсолютного развития производительной силы на базе способа производства, при котором увеличение стоимости имеющихся в наличии капиталов является, с другой стороны, конечной целью. Он хотел бы поэтому данное в определенных условиях потребление сделать регулятором производства. По­этому его особенно занимает отношение между капиталом (а потому производительным потреблением) и доходом; хотя ничего экономически сколько-нибудь значительного он по этому вопросу нигде не открывает. Однако обмен дохода на капитал и дохода на доход, а потому и вся соразмерность воспроизвод­ства, постоянно нарушается чрезмерно большим обратным пре­вращением прибавочного продукта в капитал, накоплением, сопровождаемым концентрацией, постоянно расширяющимся применением машин и основного капитала, а потому — постоян­ным ухудшением положения рабочего класса.

Мальтус отчасти примыкает к Сисмонди; отчасти у него прорывается физиократическая традиция, согласно которой фонд потребления неработающих классов в действительности представляет собой фонд, совершенно отличный от фонда производства, и он должен быть потреблен, чтобы не произошло остановки в его воспроизводстве. Что, однако, у него (в отличие от физиократов и в противоположность Рикардо) является решающим, так это следующее: стремление взять земельную аристократию, государственную церковь и олигархическую чиновничью свору со всеми их приспешниками под защиту против другого индустриализма . и экономически оправдать. Это происходит так, как будто «Ах, две души живут в его груди, и обе не в ладах друг с другом!»⁹², а именно, в груди капита­листа сосуществуют страсть к накоплению и страсть к потреб­лению. Обе эти страсти нужны для воспроизводства в посто­янно расширяющемся масштабе. Однако объединенные в одном и том же лице они взаимно портят друг другу игру. Если страсть к накоплению одерживает победу над страстью к потреблению, тогда — перепроизводство. Если страсть к потреблению одер­живает победу над страстью к накоплению, тогда угасают дух