Условия действительности договора.

Процесс заключения договора различался в зависимости от того, о каком договоре шла речь.

Вербальные контракты предполагает стипуляцию в качестве необходимости условия действительности договора, чтобы инициатива его заключения исходила от кредитора в форме вопроса к должнику. После соответствующего ответа должника договор считался заключенным.

Вдругих договорах процесс их заключения мог начинаться со стороны должника. Одна из сторон делала предложение заключить договор (аферта), а другая сторона принимала это предложение (акцепт). Для заключения консенсуального договора этого соглашения было достаточно. Для заключения литерального договора требовалось также соблюдение письменной формы договора, для реального — передача вещи.

На последних стадиях развития римского права существовала правило, что договор должен был заключаться лично сторонами. За домовладык договоры заключались подвластным и рабами, но они не являлись представителями, так как вся ответственность по заключенному ими договору ложилась на них.

По мере расширения римского государства стала сильнее сказываться потребность в институте представительства при заключении договоров. Но и тогда представительство было с непосредственным действием, т.е. с возникновением прав и обязанностей по сделкам представителя сразу в лице представляемого была не, как правило, как исключение (например, договор займа).

Условия действительно договора:

· Способность лиц, заключающих договор, вступать в договорные обязательства;

· Наличие согласной воли той и другой стороны, выраженной вовне в форме слова, письма, жеста, иногда молчания. Стороны могли выражать свою волю любым по своему усмотрению (консенсуальные договоры);

· Соблюдение установленной формы договора. Для некоторых сделок закон предписывал точно определенную форму выражения воли (манципация, стипуляция, устный, совершаемый простой передачей вещи);

· Законность содержания договора. Договор не должен был иметь своим предметом, действие, нарушающее нормы права (например, недействительно было соглашение о ростовщических процентах), либо соглашение, противоречащее морали или добрым нравам (например, было недействительно обязательство не вступать в брак);

· Наличие существенных условий в договоре, т.е. таких условий, без которых договор не мог существовать и признавался незаключенным. В каждом договре существовали свои существенные условия, и стороны обязаны были их согласовывать (например, цена в договре купли-продажи). Во всех договорах существенными условием являлся предмет договора.

· Наличие цели договора — материального обоснования, которое приводило к заключению договора. Договоры, связанные с определенной хозяйственной целью, назывались казуальными (например, договор купли-продажи найма имущества). Не достижение цели в казуальности договре приводило к его недействительности. Однако существовали абстрактные договоры, из которых не было видно, какая цель лежала в их основании, и неосуществление цели не препятствовало такого договора (например, стипуляция — ни на чем не основанное обещание выплатить определенную сумму денег).

????????? 43. Содержание договора.

Содержание договора должно быть достаточно определенным. Не могли получить силы обязательства, обладающие полностью неопределенным содержанием. При всем этом договорные обязательства в римском праве делились на определенные и неопределенные. При определенных обязательствах всегда указывалось с полной ясностью и точностью содержание обязательства. При неопределенных обязательствах в договоре указывался только критерий, с помощью которого можно установить содержание обязательства.

Под содержанием договора понимается совокупность его условий, сформулированных сторонами договора или вы­текающих из закона.

В римском праве существовало понятие договоров строго права. Оно было основано на том, что формализмом была проникнута не только процедура, но толкования содержания и применения договоров. Это был своеобразный «культ слова», когда толковалось формальное содержание договора, а не его действительная сущность.

В отношении того, что содержание договора должны быть физически выполненным римские юристы приводили пример о невозможности дотронуться пальцем до неба. На смену формальному толкованию договора пришло выявление его содержания.

В римском праве договор начинает толковаться как действие, осуществляемое “по доброй воле”. Римские юристы стали понимать знание закона, как определение его силы и значения, а не как соблюдение его слов. Толкование закона могло быть буквальным или же по смыслу.

В до классическом римском праве при заключении договоров, и при толковании его содержания предпочтение отдавали букве договора, а не его смыслу

43. Воля и волеизъявление в договоре. Пороки воли: обман,
насилие, угроза, заблуждение.

Воля — желание лица получить какую-либо выгоду, достичь желаемой цели сделки.

Волеизъявление — воля, выраженная вовне.

Воля к заключению сделки должна быть выражена лично, представительство не допускалось.

Полностью отсутствовала воля:

· В волеизъявление, сделанном детьми, безумными;

· При заключении сделки вследствие шутки;

· При заключении мнимой сделки, прикрывающей какие-то другие действия.

В этих случаях отсутствие воли к действительному соглашению презюмировалось и побочные мотивы волеизъявления не устаивались

Пороки юридических сделок — несоответствие волеизъявление по тем или иным мотивам действительному намерено лица.

Волеизъявление не соответствовало воле, если сделка заключена:

1. Под влиянием заблуждения одной изсторон: «Ошибка лишает силы любую двустороннюю сделку». (В одностороннем волевом акте, например составлении завещания, наличие ошибки не признавалось). Правовым заблуждением признавалось:

· Ошибка в личности контрагента (думал, что заключает сделку с полноправным лицом, оказалось, что с подвластным или вообще недееспособным);

· Ошибка в характере сделки (полагал, что продает, оказалось, что отдает в безвозмездное пользование);

· Ошибка в предмете сделки (не та вещь);

· Ошибка в мотиве обязательства (незнание каких-то важных фактических или юридических обстоятельств).

В основном римская юстиция отдавала предпочтение фактическим ошибкам при заключении сделки;

2. Вследствие обмана с другой стороны: «Когда для виду делается одно. А совершается другое». Обман мог заключаться как в действии — активном стремлении получить выгоду в ущерб другого, из чего, например, вытекало требование не расхваливать свой товар по недействительным качествам (купи зубной порошок — вылечишься от всех болезней), так и в бездействии (например, не отвечать когда спрашивают, или уклоняться от участия в необходимых для определения предмета обязательства действий);

3. Вследствие принуждения (под угрозой или вследствие насилия) со второй стороны или во имя второй стороны. Принуждение могло быть и физическим, и психологическим касаться не только лица, заключающего сделку, но и членов его семьи, родственников, быть адресовано не только личности, но и имуществу договаривающегося. Главное было — вызвать «душевный трепет пред настоящей или будущей опасностью». Вместе с тем опасность должна быть реальной (не представлять угрозу типа: «не попишешь — погашу звезду на небе»), составляя «не опасение, но страх пред значительным злом». Личная субъективная пугливость не могла служить нарочитым извинением: психическое принуждение должно было составить «не опасение робкого человека, а страх, который с полным основанием охватывает и смелого человека». Принуждение не делало сделку изначально недействительной, но расценивалось наряду с причинением ущерба, и потерпевшая сторона получала право на особый иск в размере четырехкратного взыскания против стоимости предмета принудительного заключенного договора.

Исполнение обязательства.

Надлежащее исполнение означало исполнение обязательства:

· Должником или от его имени;

· Надлежащему лицу, т.е. кредитору или указанному им лицу;

· Соответствующее содержанию обязательства. Например, заемщик по договору займа обязан был вернуть заимодавцу именно деньги, а не просто равноценное имущество. Последнее возможно лишь с согласия заимодавца;

· В надлежащем месте — по соглашению сторон либо по тому месту, Ге мог быть предъявлен иск, которое определялось местом жительства исполнителя или принадлежностью к какой-либо общине;

· С соблюдением формы или процедуры исполнения обязательства. Если обязательство возникало вследствие манципации или процедуры nexum, то и исполнение должно было происходить в тех же формах. Погашения обязательств могло, было признано с исполнением в виде неформального платежа, но и должны были предоставляться юридические гарантия исполнения. Для обязательств, заключенных в письменной форме, исполнение обязательно должно сопровождаться письменной же распиской о получении платежа; для обязательств, заключенных в другой форме (устной), можно было прибегнуть к расписке, но можно было представить 5 свидетелей исполнения;

· В срок, определенный обязательством.

Неисполнение обязательств имело характер просрочки. Обязательства, возникавшие в силу правонарушения, предполагают должника (причинителя вреда) всегда просрочившим: вор, в частности, пребывает в просрочке с момента кражи. Просрочка исполнения усиливала ответственность должника, который должен был отвечать не только соответственно прямому содержанию обязательства, но и обязывался к возмещению неполученных доходов кредитора, на него возлагался риск случайной гибели вещи, ответственность за возможные убытки и т.д.

В случае просрочки исполнения со стороны кредитора (когда должник выражал готовность исполнить обязательства, но кредитор отказывался или был неспособен принять исполнение) вина должника уменьшалась в ряде специальных договоров, но не освобождала от исполнения обязательств.

Ответственность по обязательствам в римском праве была двоякой:

· Личной — отдача себя в зависимость ввиду имущественных выгод. С законом Петелия (326г. до н.э.) долговая кабала для римских граждан была отменена, но и в дальнейшем элементы гарантии обязательства возможностью применения личного принуждения к должнику по времени возрождались;

· Материально-имущественной. Имущественная ответственность могла охватить все имущество должника, принадлежащее ему лично; отделенное или обособленное имущество членов семьи не попадало под долговое исполнение.

Ответственность по обязательствам предполагалась в объеме, предусмотренном содержанием обязанности. Возможно, было увеличением или уменьшением этого объема в зависимости от мотива неисполнения: злонамеренность неисполнения влекла дополнительные штрафные санкции; другие формы вины неисполнения могли смягчить эти санкции. Должник освобождался от ответственности за случай, который послужи причиной неисполнения.