Стремление капитала к безграничному развитию производительных сил.] границы капиталистического производства, перепроизводство 6 страница

Поскольку прибавочный продукт снова используется в качестве добавочного капитала, снова вступает в процесс производства и в процесс увеличения стоимости, он распадается на 1) жизненные средства для рабочих, предназначенные для обмена на живую рабочую силу; эта часть капитала может быть названа рабочим фондом. Этот рабочий фонд, представляющий собой часть капитала, предназначенную для сохранения рабочей силы, притом для прогрессирующего сохранения ее, так как добавочный капитал постоянно возрастает, — точно так же выступает теперь в качестве продукта чужого труда, чуждого капиталу труда, как и 2) остальные составные части капитала: вещные условия, требующиеся для воспроизводства стоимости, равной стоимости этих жизненных средств, и для получения прибавочной стоимости.

Далее, если рассматривать этот добавочный капитал, то деление капитала на постоянную часть, обладающую допотопным — до труда — существованием: сырье и орудия труда, и на переменную часть, а именно: жизненные средства, которые могут быть обменены на живую рабочую силу, — представляется чисто формальным, поскольку как та, так и другая часть капитала в равной мере полагаются трудом и в равной мере полагаются им в качестве его собственных предпосылок. Это внутреннее деление самого капитала выступает теперь скорее таким образом, что собственный продукт труда — объективированный прибавочный труд — распадается на две составные части: 1) на объективные условия для нового использования труда и 2) на рабочий фонд, предназначенный для сохранения возможности этого живого труда, т. е. для сохранения живой рабочей силы как чего-то живого, — но распадается таким образом, что рабочая сила только в том случае снова может присвоить себе предназначенную для рабочего фонда часть своего собственного результата, своего собственного наличного бытия в объективной форме, только в том случае может извлечь эту часть из формы противостоящего рабочей силе чужого богатства, если рабочая сила не только воспроизводит свою стоимость, но также увеличивает стоимость той части нового капитала, которая представляет собой объективные условия для осуществления нового прибавочного труда и добавочного производства, т. е. производства прибавочных стоимостей. Сам труд создал новый фонд для применения нового необходимого труда, или, что то же самое, фонд для содержания новой живой рабочей силы, новых рабочих, но вместе с тем он создал и то условие, что этот фонд может быть присвоен рабочими только в том случае, когда избыточная часть добавочного капитала поглощает новый прибавочный труд. Следовательно, в произведенном трудом добавочном капитале — в прибавочной стоимости — вместе с тем создана реальная необходимость нового прибавочного труда, и таким образом добавочный капитал сам есть реальная возможность как нового прибавочного труда, так и нового добавочного капитала.

Из всего сказанного видно, как в результате самого труда все более и более расширяется объективный мир богатства, противопоставляя себя труду как чуждая ему сила и приобретая все более обширное и все более полное существование, так что относительно, по сравнению с созданными стоимостями или реальными условиями созидания стоимости, нищая субъективность живой рабочей силы образует все более разительный контраст. Чем больше объективирует себя труд, тем обширнее становится объективный мир стоимостей, противостоящий труду как чужой мир, как чужая собственность. Путем создания добавочного капитала труд сам все снова и снова принуждает себя к созданию нового добавочного капитала и т. д., и т. д.

По сравнению с первоначальным — не добавочным капиталом, — условия для рабочей силы изменились теперь в том смысле, что 1) та часть капитала, которая обменивается на необходимый труд, воспроизведена самим этим трудом, т. е. уже не приходит к нему из обращения, а является его собственным продуктом; и 2) та часть стоимости, которая в виде сырья и орудия представляет реальные условия использования живого труда, была сохранена им самим в процессе производства, и так как всякая потребительная стоимость по своей природе состоит из преходящего материала, а меновая стоимость имеется налицо, существует только в виде потребительной стоимости, — то это сохранение равносильно спасению от гибели, или отрицанию преходящей природы принадлежащих капиталистам стоимостей, а потому полаганию их как для-себя-сущей стоимости, как непреходящего богатства. Поэтому эта первоначальная сумма стоимостей была положена в качестве капитала лишь в процессе производства живым трудом.

* * *

Теперь с точки зрения капитала: когда предметом рассмотрения является добавочный капитал, то капиталист представляет для-себя-сущую стоимость, деньги в их третьем моменте, богатство, просто в результате присвоения чужого труда, ибо каждый из моментов добавочного капитала: материал, орудие, жизненные средства, — сводится к чужому труду, который не присваивается капиталистом посредством обмена на имеющиеся в наличии стоимости, но который он присвоил себе без обмена. Правда, первоначальным условием для этого добавочного капитала является обмен части принадлежащих ему стоимостей, или принадлежащего ему овеществленного труда, на чужую живую рабочую силу.

Условием образования добавочного капитала I — если мы так назовем тот добавочный капитал, который появляется в результате первоначального процесса производства, — т. е. условием присвоения чужого труда, овеществленного чужого труда является на стороне капиталиста обладание стоимостями, часть которых он формально обменивает на живую рабочую силу. Мы говорим «формально», потому что живой труд должен возвратить, возместить капиталисту также и обмененные им стоимости. Но как бы то ни было, во всяком случае условием для формирования добавочного капитала!, т. е. условием для присвоения чужого труда или тех стоимостей, в которых этот труд овеществился, является производимый капиталистом обмен принадлежащих ему стоимостей, брошенных им в обращение и предложенных им живой рабочей силе, — стоимостей, которые возникли не из его [IV—45] обмена с живым трудом, т. е. не из его отношения как капитала к труду.

Но представим себе теперь, что добавочный капитал снова брошен в процесс производства, снова реализует в обмене свою прибавочную стоимость и снова появляется в начале третьего процесса производства в качестве нового добавочного капитала. Предпосылки этого добавочного капитала II иные, чем у добавочного капитала I, Предпосылкой добавочного капитала I были стоимости, принадлежавшие капиталисту и брошенные им в обращение, точнее — в обмен с живой рабочей силой. Предпосылкой добавочного капитала II является не что иное, как существование добавочного капитала I, т. е., иными словами, та предпосылка, что капиталист уже присвоил чужой труд без обмена. Это-то и дает капиталисту возможность беспрестанно возобновлять процесс. Правда, для того чтобы создать добавочный капитал II, капиталист должен был обменять некоторую часть стоимости добавочного капитала I в форме жизненных средств на живую рабочую силу, но то, что он таким образом обменял, с самого начала было такими стоимостями, которые не были пущены им в обращение из собственного фонда; эти стоимости представляли собой чужой овеществленный труд, который он присвоил без всякого эквивалента и который он теперь снова обменивает на чужой живой труд; точно так же и материал и т. д., в котором осуществляется и создает прибавочную стоимость этот новый труд, попал в руки капиталиста без обмена, путем простого присвоения.

Прошлое присвоение чужого труда теперь выступает просто как условие нового присвоения чужого труда; иными словами, то обстоятельство, что чужой труд в объективной (вещной) форме, в форме существующих стоимостей, находится в собственности капиталиста, — это обстоятельство является условием для того, чтобы капиталист снова мог присвоить себе чужую живую рабочую силу и, следовательно, прибавочный труд, труд без эквивалента. То, что капиталист уже противостоял живому труду в качестве капитала, является единственным условием того, что он не только сохраняет себя как капитал, но как возрастающий капитал в возрастающем количестве присваивает чужой труд без эквивалента, т. е. расширяет свою мощь, свое существование в качестве капитала в противовес живой рабочей силе, а с другой стороны, все снова и снова полагает живую рабочую силу в ее субъективной, лишенной субстанции нищете как живую рабочую силу.

Собственность на прошлый, или объективированный, чужой труд выступает как единственное условие дальнейшего присвоения теперешнего, или живого, чужого труда. Поскольку добавочный капитал I был создан путем простого обмена между овеществленным трудом и живой рабочей силой, обмена, целиком основанного на законе обмена эквивалентами в соответствии с содержащимся в них количеством труда или рабочего времени, и поскольку этот обмен в юридическом смысле не предполагает ничего иного помимо права собственности любого человека на его собственные продукты и свободного распоряжения ими, — но поскольку отношение добавочного капитала II к добавочному капиталу I поэтому является следствием этого первого отношения [между капиталом и трудом], — мы наблюдаем поразительный результат: на стороне капиталиста право собственности диалектически превращается в право на чужой продукт или в право собственности на чужой труд, в право присвоения чужого труда без эквивалента, а на стороне рабочей силы — в обязанность относиться к собственному труду или к своему собственному продукту как к чужой собственности. На одной стороне право собственности превращается в право присвоения чужого труда, а на другой стороне — в обязанность относиться к продукту своего собственного труда и к самому собственному труду как к стоимостям, принадлежащим другим.

Однако обмен эквивалентов, выступавший как та первоначальная операция, в которой юридически было выражено право собственности, обернулся таким образом, что для одной из сторон он является лишь видимостью обмена, так как часть капитала, обмененная на живую рабочую силу, во-первых, сама является чужим трудом, присвоенным без эквивалента, и, во-вторых, она должна быть с избытком возмещена живой рабочей силой, т. е. в действительности эта часть капитала не отдается, а только превращается из одной формы в другую. Итак, отношение обмена целиком отпало, или является всего лишь видимостью.

Далее, первоначально право собственности было основано на собственном труде. Теперь собственность выступает как право на чужой труд и как невозможность для труда присваивать себе свой собственный продукт. Полное разделение между собственностью и трудом и еще более — между богатством и трудом выступает теперь как следствие того закона, который исходил из их тождества.

Наконец, результатом процесса производства и процесса увеличения стоимости прежде всего является воспроизводство и новое производство самого отношения между капиталом и трудом, между капиталистом и рабочим. Это социальное отношение, производственное отношение фактически является еще более важным результатом процесса, чем его материальные результаты. А именно, в рамках этого процесса рабочий производит самого себя как рабочую силу, а также — противостоящий ему капитал, подобно тому как, с другой стороны, капиталист производит себя как капитал, а также —· противостоящую ему живую рабочую силу. Каждый воспроизводит самого себя тем, что он воспроизводит другого, воспроизводит свое отрицание. Капиталист производит труд как чужой труд; труд производит продукт как чужой продукт. Капиталист производит рабочего, а рабочий — капиталиста и т. д.