Ромка побледнел, но пока еще ничего не понимал.
- Раш… Зачем вы его вызвали?
- Ты сперва сам скажи, как тут очутился, - медленно, но с интересом протянул Рашид. – Тебя, вроде, точно не звали.
- Я Даньке два часа звонил, а его дома нет. Я и подумал, что… Короче, на такси к нему приехал, а там дверь открыта!
- Я захлопнул… - сказал Данька, хмуро оправдываясь.
- Значит, так хлопал! Смотрю, посреди коридора твой ранец валяется. А возле телефона записка с адресом. Ну, я сразу понял, что…
- Это я написал! – перебил его Матрос, набирая очки перед Рашидом.
- В общем, я снова на такси и уже сюда, - все еще волнуясь подытожил Ромка.
- Богатенький, - криво усмехнулся Пудель.
Ромка на него даже не взглянул. Откуда бедному Пуделю знать, что дружба не имеет цены, и сколько ни заплати – все мало.
- Раш! Что здесь у вас?! – Ромка снова замер в ожидании ответа, да только неловко дернулся, отчего загипсованная рука ударилась об косяк. Больно, чёрт…
Рашид молчал, изучая Ромку взглядом. Вздохнул, снова потянулся за пивом. Кроме него никто, похоже, и не пил.
- Раз ты уже здесь, то все и решим… - бросил Раш между глотками.
- Да чего решим-то?!
- А ты на бугра не вопи, - осадил его Матрос. – Взяли моду – что один, что другой. Раш, дай я ему впечатаю, а? Кулак чешется!
- Я тебе сам впечатаю, - втянул голову в плечи Ромка и стиснул кулак на здоровой руке. Впрочем, и гипсом можно заехать, еще круче будет.
- Засохни, Матрос, - сказал Рашид, помолчал, а потом добавил негромко: - Роман, твой дружок признался, что он педик. И теперь мы думаем, кто же тогда ты?
Ромка застыл, не отводя глаз от бугра. У него внутри будто все оборвалось и только одна отчаяная мысль билась пойманой птицей: зачем?.. ЗАЧЕМ?!. Он побледнел и медленно перевел взгляд на Даньку.
- Что ты наделал… Зачем?!
- Так надо, - одними губами ответил Даня.
- Дурак… Какой же ты дурак, - чуть не застонал Ромка. – Что теперь с тобой будет…
- Брось, - через силу растянул губы в улыбке Данька. – Главное, чтоб с тобой все было хорошо.
Ромка мотнул головой, волосы разметались.
- Раш! Он же все наврал! Ничего не было такого, ну честно! Пусть он бежит к своим, а? Раш! Ты же обещал!
- Что я обещал? – с металлом в голосе переспросил Рашид. – Что не трону вас? Да, обещал! Но вы же мне врали! Держали меня за лоха! А сами!
- Что… сами…
- Да педики вы... Оба!..
Не так давно, до взрыва, до больницы, когда обе руки были здоровы, за подобное предположение Ромка врезал Рашиду по скуле. Правда, сгоряча, на нервах, но – врезал. Теперь было все по-другому… Все гораздо серьезней. И Ромка только сказал с тоской:
- Раш… Зачем ты… так…
Рашид подошел вплотную, приподнял Ромкину голову за подбородок. Строго посмотрел в глаза.
- Если ты не такой же педик как он, то…
- То что…
- Ты сейчас трахнешь своего дружка! Бывшего. Здесь, при всех. Даю минуту, время пошло!.. Малёк, держи камеру, врубай.
Мальчишка схватил «японку», пощелкал кнопочками – он уже все умел, видно, что тренировался.
Матрос запрыгнул на подоконник, поерзал, устроился поудобней. Такого занятного зрелища в его жизни еще не было. Рашид просто мастер, как развел! Что волгинца, что Москву – все, как по нотам!
Пика и Пудель встали в дверях, чтобы никто не сбежал без разрешения бугра.
Сцена была готова, дело – за актерами…
Глава 17
Ромка стоял ни жив, ни мертв. Неужели Раш предлагал ему такое всерьез?!
- Я. Не буду. Это делать… - холодея проговорил он и закусил губу.
Сцена была готова, но вот актеры никак не хотели включаться в пьесу. И Рашида это не устраивало.
- Не будешь? – делано удивился он. – Тогда сам ляжешь на его место. Это тебе больше понравится?..
В звенящей тишине Данька вдруг зло усмехнулся, сплюнул и повернувшись к Ромке процедил сквозь зубы:
- Ром… Сделай ты, чего они хотят. Все равно не отцепятся! Мне уже все пофиг…
- Щас заплачу, - сказал Матрос и шмыгнул носом. Его лицо выражало глубокую скорбь по несчастным. А глаза смеялись.
- Нет! Раш, слышишь, нет?! – Ромка побелел еще больше. – Я не сделаю этого НИКОГДА! Хоть закопай меня тут под досками!
Он пнул ногой подгнивший паркет.
- Ну чё стоишь? – не обращая внимания на Ромку, Раш как ни в чем ни бывало обращался к Даньке. – Снимай штаны снова. Матросу я не разрешил, но твой дружок пусть развлечется.
- Данька, не смей! - Ромку уже колотила нервная дрожь.
Но за друга Даня был готов умереть. Или пойти хоть на плаху, хоть на костер...
Он снова зло усмехнулся и с ненавистью глядя прямо в лицо Рашу расстегнул пуговицу. Штаны съехали к щиколоткам. Трусы были не такие свободные, их пришлось стягивать.
Кто-то хохотнул – Тюлень или Пика, Данька не понял, да и не до них было. Он опустил невидящий взгляд, согнул ноги и неловко лег животом на табурет.