Влияние производства и потребления денежных металлов на количество денег и тем самым на цены
Запас слитков не является конечным фактором, влияющим на количество денег. Если запасы слитков и денег влияют друг на друга, то общий запас тех и других, в свою очередь, находится под влиянием производства и потребления золота. Производство золота состоит в добыче его из рудников, которая имеет тенденцию постоянно увеличивать существующие запасы слитков и монет. Потребление золота заключается в использовании его на художественные ювелирные изделия, на золочение и т. д. и в потерях благодаря стиранию, кораблекрушениям и т. д. Если мы будем рассматривать количество золота в монетах и слитках как содержимое сосуда, то производство золота можно было бы представить как приток его из рудников, а потребление как отлив его на переработку, а также изнашивание и потерю. При этом к притоку золота из рудников нужно было бы прибавить обратный приток его из тех изделий, на которые золото ранее было употреблено, но которые затем устарели и вышли из употребления. В качестве иллюстрации этого можно указать на промысел, состоящий в получении слитков из золотых рамок путем их сжигания.
Рассмотрим сначала приток, или производство, золота, а после этого отлив, или потребление, его. Регулятором прилива золота (под которым практически разумеется добыча золота из рудников) является исчисляемая “предельная стоимость производства” его.
Разработка рудников является делом рискованным, а вычисления стоимости производства золота подвержены здесь большим ошибкам. Но, несмотря на неточность вычисления издержек производства, они оказывают регулирующее влияние на производство. Всюду, где, по вычислениям, стоимость производства одного доллара золота меньше, чем существующая ценность золотого доллара, золото нормально будет добываться. Наоборот, всюду, где стоимость производства превышает существующую ценность доллара, золото нормально не будет добываться. В первом случае производство золота выгодно, в последнем убыточно. Существует средняя, или нейтральная, точка, в которой нормально выгодное производство золота прекращается и начинается невыгодное производство; это точка, в которой стоимость производства 100 долл. будет точно равна 100 долл. Стоимость производства в этой точке называется предельной стоимостью производства. В богатейших рудниках стоимость производства крайне мала. Начиная с этого низкого уровня, при добыче в других рудниках стоимость производства постепенно повышается, пока не будет достигнут предельный рудник, в котором стоимость производства сравняется с ценностью продукта. В действительности предельная точка производства существует не только в отношении различных рудников, но и для каждого отдельного рудника. Тот факт, что стоимость производства имеет тенденцию вообще увеличиваться с увеличением добычи, зависит от того, что производство золота относится к добывающей промышленности. Эта промышленность подвержена действию закона возрастающих издержек производства, или, иначе, как часто это формулируется, “закону убывающей производительности”. Если рудник эксплуатируется умеренно, издержки производства на унцию золота будут меньше, чем в том случае, если рудник будет эксплуатироваться почти в полной мере его возможностей. И всегда существует такая степень эксплуатации рудника, когда издержки производства на унцию при дальнейшем расширении эксплуатации возрастают в такой мере, что делают невыгодным это расширение. Расширение производства будет продолжаться до тех пор, пока добавочный доход будет точно соответствовать добавочным издержкам, но не далее. Предприниматель непроизвольно и временно заходит иногда слишком далеко, но подобные ошибки только побуждают его затем исправить их. И производство золота имеет всегда тенденцию к состоянию равновесия, когда предельная стоимость производства, включая процент на капитал, будет равна ценности продукта.
Сказанное остается правильным, как бы ни выражались издержки производства, в золоте ли или в каких-либо других товарах, как, например, пшеница, или в товарах вообще, или в каком-либо идеальном “абсолютном” мериле ценности. В странах с золотой валютой владельцы золотых рудников производят расчет издержек производства в золоте. С их точки зрения, представляется совершенно бесполезным осложнением переводить издержки производства и ценность продукта в какое-либо другое мерило ценности, отличное от золота. Их интересует только отношение между издержками производства и ценностью продукта, а это соотношение не зависит от того или иного мерила ценности.
Чтобы выразить издержки производства и ценность продукта не в золотых деньгах, а, например, в пшенице, необходимо только разделить и издержки и ценность на цену пшеницы в золотых деньгах. Ясно, что такое изменение в методе выражения издержек и ценности не повлияет на их отношение друг к другу.
Для иллюстрации того, как производитель золота измеряет издержки и ценность в золоте, предположим, что уровень цен повышается. Предположим, что повышение цен коснется заработной платы, стоимости машин, топлива и других издержек производства золота. Тогда владельцу рудника придется платить больше долларов в виде заработной платы, за машины, топливо и т. д., в то время как цены, получаемые за его продукт (выраженные в тех же самых долларах), останутся неизменными. Обратно: падение уровня цен будет понижать издержки производства (измеряемые в долларах) в то время, как цена продукта опять-таки останется неизменной [См.: Mill. Principles of Political Economy. Кн. III. Гл. IX. § 2.]. Таким образом, цена продукта будет выражаться числом постоянным, а издержки производства - переменным.
Если мы выразим те же явления не в золоте, а в пшенице или лучше в товарах вообще, мы получим обратное положение. Когда цены повышаются, покупательная сила денег падает, между тем эта покупательная сила есть ценность продукта, выраженная в товарах вообще. Если издержки по добыче изменяются вместе с общим движением цен, то вследствие этого не произойдет никакого изменения в издержках производства золота по отношению к товарам. Однако ценность добытого золота изменится. Иначе говоря, в этом случае цена продукта будет выражаться числом переменным, а издержки производства - постоянным.
Таким образом, соотношения между ценой продукта и издержками производства останутся те же самые независимо от того, пользуемся ли мы в качестве критерия измерения золотом или другими товарами. С одной точки зрения, т.е. когда цены измеряются в золоте, повышение цен означает повышение издержек производства, выраженных в золоте; с другой точки зрения, т.е. когда цены измеряются в других благах, то же повышение цен означает падение цены (покупательной силы) продукта производства. В обоих случаях владелец рудника будет поставлен в затруднительное положение. Он будет рассматривать свои затруднения с первой точки зрения, т. е. как повышение издержек производства, а мы, быть может, найдем более полезным рассматривать эти затруднения с второй точки зрения, т. е. как падение покупательной силы продукта. И в том и в другом случае имеет место сравнение издержек производства золота и его покупательной силы. Если покупательная сила золота в каком-либо отдельном руднике выше издержек его производства, то разработка этого рудника оправдает себя. Если покупательная сила золота в данном руднике ниже, чем издержки его производства, то разработка рудника не оправдает себя. Таким образом, производство золота увеличивается или уменьшается в связи с увеличением или уменьшением покупательной силы золота.
Изложенным освещается вопрос о притоке золота и об условиях, регулирующих этот приток. Перейдем теперь к вопросу об отливе или потреблении золота. Потребление имеет две формы, а именно потребление на изделия и потребление для целей денежного обращения.
Сначала мы рассмотрим потребление золота на изделия. Если предметы, изготовляемые из золота, дешевы, т. е. если цены других предметов относительно высоки, тогда относительная дешевизна золотых предметов поведет к увеличению пользования ими и потребления их. Выражая этот факт в терминах денежных цен, можно сказать так: если цены на все другие товары повышаются, если и доходы повышаются в такой же мере, в то время как золотые часы и золотые украшения вообще сохраняют прежние цены, то население будет больше потреблять золотых часов и украшений.
Таковы основания потребления золота в форме товаров. Потребление и потери золота в форме монеты заключаются в ее стирании, в ее потерях при кораблекрушениях и при других случайных событиях. Оно меняется с изменениями количества золота, находящегося в пользовании, и с изменениями в скорости обмена. Подобно тому как производство регулируется предельными издержками того, что производится, так и потребление регулируется предельной полезностью того, что потребляется. Здесь не место входить в обсуждение симметрии, свойственной этим двум предельным величинам, - симметрии, часто упускаемой из вида потому, что издержки обыкновенно измеряются объективно, а полезность - субъективно. Обе величины тем или иным путем измеримы. Субъективный метод является более основным, но он увел бы нас от предмета нашего обсуждения дальше, чем это необходимо и полезно.
Итак, мы видим, что потребление золота стимулируется падением его ценности (его покупательной силы), в то время как та же причина вызывает сокращение производства золота. Покупательная сила денег, завися, таким образом, от игры противоположных сил производства и потребления, поднимается или падает в соответствии с соотношением этих сил в каждый данный момент [Изложенная здесь теория, что ценность золотых слитков и издержки производства золота влияют на цены путем изменения количества денег, представляется единственной, которую экономисты вообще поддерживают. Другого взгляда держится Laughlin, который говорит, что “количество денег, употребляемое как действительное средство обмена, определяет цены не более, чем запись актов в книгу реестров по графству определяет цену земли, продажа которой утверждена в документах, внесенных в книгу”, и что “цена есть меновое отношение между товарами и товаром установленного качества, который является деньгами независимо от того, употребляется ли денежный товар как средство обмена или нет”. См.: Principles of Money. New York (Scribner), 1903.P.317 и 318.].