Парадигма, основанная на принципе

Этика Характера основана на фундаментальной идее о том, что существуют принципы,

управляющие человеческой эффективностью. Это – естественные законы человеческого

бытия, которые столь же реальны, столь же неизменны и бесспорны, как, скажем, закон

гравитации в физике.

Идея существования и могущества этих принципов хорошо проиллюстрирована в

рассказе Фрэнка Коха об опыте сдвига парадигмы, опубликованном в "Записках" – журнале

Военно-морского института:

"Двум военным кораблям учебной эскадры пришлось провести несколько дней на

маневрах в бушующем море. Я служил на головном корабле и, когда стало смеркаться,

заступил на вахту. Из-за тумана видимость была плохой, поэтому капитан остался на

5 Торо, Генри Дэвид (1817-1862), американский писатель, мыслитель-"трансценденталист". (Прим.

перев.)

мостике следить за действиями команды.

Вскоре после того, как стемнело, впередсмотрящий доложил:

— Огни прямо по курсу!

— На месте или движутся? – выкрикнул капитан.

— На месте, капитан! – ответил впередсмотрящий, и это означало, что мы следуем

курсом, грозящим столкновением с этим судном.

Тут капитан приказал сигнальщику:

– Передайте на судно: "Движемся курсом на столкно вение, советую вам изменить курс

на 20 градусов!"

Получили ответный сигнал:

— Желательно, чтобы вы изменили курс на 20 градусов!

Капитан говорит:

— Передай: "Я – капитан, измените курс на 20 градусов!"

— Я – моряк второго класса, – приходит ответный сигнал. – Советую изменить курс на

20 градусов!

К тому времени капитан распалился не на шутку.

– Сигнальте! – рявкнул он. – "Я – военный корабль! Измените курс на 20 градусов!"

Последовал ответ световым морзе:

– Я – маяк!

Мы изменили курс".

Сдвиг парадигмы, испытанный капитаном и нами при прочтении этого фрагмента,

представляет ситуацию в совершенно ином свете. Мы увидели реальность, которая до этого

была искажена ограниченным восприятием капитана и объективное осознание которой для

нас в нашей жизни также важно, как для капитана в тумане.

Принципы подобны маякам Они – естественные законы, нарушить которые

невозможно. Как выразился Сесиль Б. де Милль6 относительно принципов, которым

посвящен его фильм "Десять заповедей": "Закон нарушить нельзя. Можно лишь самим

разбиться о закон".

Хотя люди в своих жизнях и взаимоотношениях видят только то, что предопределено

парадигмами или картами, порождаемыми их опытом и условиями существования, подобные

карты не есть территория. Они – "субъективная реальность", лишь попытка описать эту

территорию.

"Объективная реальность", или территория как таковая, состоит из приципов-"маяков",

которые управляют человеческим развитием и счастьем и которые представляют собой

естественные законы, пронизывающие ткань каждого цивилизованного общества на всем

протяжении истории и составляющие корни каждой прочной и процветающей семьи или

организации. Степень точности, с которой наши умозрительные карты описывают

территорию, не влияет на существование этой территории.

Реальность подобных принципов, или естественных законов, очевидна каждому, кто

способен глубоко мыслить и изучать циклы исторического развития. Эти принципы

6 Де Милль, Сесиль Блаунт (1881-1959), американский режиссер, постановщик фильма "Десять

заповедей (1956) (Прим. перев.)

постоянно возникают в поле зрения, и то, насколько члены общества понимают их и

насколько способны соответствовать им, продвигает общество либо к выживанию и

стабильности, либо к распаду и краху.

Принципы, о которых я веду речь, это не какие-нибудь эзотерические, таинственные

или "религиозные" идеи. Ни один из принципов, проповедуемых в этой книге, не является

уникальной принадлежностью какого-либо вероисповедания или религии, включая ту,

которую исповедую я сам. Эти принципы являются частью чуть ли не каждой из

основополагающих религий, равно как и большинства основополагающих философских и

этических систем. Это – истины, не требующие доказательств, что немедленно подтвердит

каждый из вас. Можно сказать, что эти принципы, или естественные законы, являются

частью человека, частью человеческого сознания, частью человеческой совести. Пожалуй,

эти принципы характерны для каждого человеческого существа, независимо от условий его

жизни и от его к ним отношения, даже если они окажутся подавленными и ослабленными

этими условиями и личным неприятием.

Я имею в виду, скажем, такой принцип, как справедливость, откуда проистекают все

наши представления о равенстве и правосудии. Я бы сказал, что детям присуще врожденное

чувство справедливости, даже несмотря на имеющийся негативный опыт. Существует

огромное разнообразие толкований справедливости и способов ее достижения, однако в

самой идее справедливости никто не усомнится.

Следующий пример – такие принципы, как честность и искренность. Они __________создают

основу доверия, без которого невозможно сотрудничество и долгосрочное развитие личности

и межличностных отношений.

Очередной принцип – человеческое достоинство. Эта ценность заложена в основу

Декларации Независимости США: "Мы считаем истиной, не требующей доказательств: что

все люди созданы равными и наделены своим Создателем определенными неотъемлемыми

правами*, такими как право на жизнь, свободу и стремление к счастью".

Следующий принцип – это служение – идея внесения вклада в общее дело. Далее –

качество и совершенство.

Есть еще принцип потенциальных возможностей – идея о том, что мы находимся в

начальной стадии развития и можем расти и развиваться, все шире и шире раскрывая свои

потенциальные возможности и развивая свои способности. С потенциальными

возможностями связан принцип роста – процесс высвобождения потенциальных и

развивающихся способностей, непременно требующий присутствия таких принципов, как

терпение, воспитание и воодушевление.

Принципы не есть практика. Практика – особый вид деятельности или действия.

Практика, срабатывающая в одном случае, совсем не обязательно сработает в другом, что с

готовностью подтвердят родители, которые пытались воспитывать второго ребенка по

образцу первого.

В то время как практика в каждой ситуации разная, принципы являют собой

глубинные, основополагающие истины, имеющие универсальное применение. Их можно

применять к отдельным людям, к браку, к семье, к разнообразным частным или

общественным организациям. Если эти истины преобразуются в навыки, они наделят людей

возможностью осуществлять широкий спектр практик применительно к различным

ситуациям.

Принципы не есть ценности. У шайки воров могут быть свои ценности, однако они

нарушают те фундаментальные принципы, о которых мы толкуем. Принципы – это

территория Ценности – это карты. Ценя верный принцип, мы приходим к истине – к

пониманию явлений как они есть.

Принципы – это те направляющие человеческого поведения, которые, бесспорно,

обладают устойчивой и постоянной ценностью Они фундаментальны. Они практически

неоспоримы, потому что очевидны. Наипростейший способ понять очевидность принципов

это просто-напросто прикинуть всю абсурдность попытки жить эффективно, руководствуясь

тем, что противоречит этим принципам. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь всерьез счел

несправедливость, обман, низость, посредственность или вырождение надежной основой

длительного счастья и успеха. Хотя люди могут спорить о том, как определяются,

проявляются или осуществляются эти принципы, я думаю, что внутренне все знают, все

убеждены в том, что эти принципы существуют

Чем теснее наши карты или парадигмы связаны с этими естественными законами, тем

более точными и функциональными они являются. Точная карта окажет гораздо большее

воздействие на нашу личную и межличностную эффективность, чем любые усилия,

направленные на изменение наших установок и поведения.

ПРИНЦИПЫ РОСТА И ИЗМЕНЕНИЙ

Привлекательность Этики Личности, соблазнительность ее для многих, заключается в

кажущейся возможности достижения с помощью быстрых и легких способов высокого

уровня жизни, персональной эффективности и богатых, глубоких взаимоотношений с

другими людьми, минуя естественный процесс работы и роста.

Это – символ, лишенный содержания. Это – инструкция "Как–быстро–стать–богатым",

обещающая "достаток без усилий". Может даже показаться, что она срабатывает, но человек

при этом на самом деле не изменяется.

Этика Личности иллюзорна и обманчива. А попытка достичь высоких результатов

методами быстрого действия окажется столь же успешной, как и попытка попасть в нужное

место в Чикаго, пользуясь картой Детройта.

Процитируем Эриха Фромма7, разглядевшего своим проницательным взглядом

причины и последствия Этики Личности:

"Сегодня мы имеем дело с индивидуумом, ведущим себя подобно автомату, который не

знает и не понимает самого себя. Знает он лишь того человека, которого ожидают в нем

видеть – человека, чей язык общения заменен бессмысленным лепетом, чей живой смех

заменен синтетической улыбкой, чья истинная боль сменилась чувством тупого отчаяния. Об

этом человеке могут быть сказаны две вещи. Первое – что он страдает от утери

непосредственности и индивидуальности, а это может оказаться неизлечимой болезнью.

Второе – он существенно не отличается от нас и миллионов тех, кто ходит по этой земле".

В каждой жизни присутствуют последовательные стадии роста и развития. Ребенок

учится переворачиваться на животик, садиться, ползать, затем ходить и бегать. Каждый шаг

важен, и на каждый требуется время. Ни единого шага пропустить нельзя.

Это относится ко всем фазам жизни, ко всем областям развития, будь то обучение игре

на фортепиано или эффективному общению с коллегой по работе. Это верно в отношении

отдельной личности, в отношении брака и семьи и в отношении организации.

Мы понимаем этот принцип процесса и принимаем его как факт для мира физических

явлений. Гораздо труднее понять этот принцип применительно к эмоциональной сфере, к

сфере человеческих отношений или к характеру личности. Но даже если мы сможем понять

это, то принять это и жить в соответствии с этим пониманием окажется еще более трудной

задачей. Вот почему иногда мы ищем более короткий путь и надеемся получить желаемый

результат, перескочив через несколько жизненно важных ступенек и сэкономив на этом

время и силы.

7 Фромм, Эрих (1900-1980), немецко-американский психолог и социолог. (Прим. перев.)

Однако что же получается, когда мы пытаемся сократить естественный процесс нашего

роста и развития? Представьте, что вы, будучи весьма средним игроком в теннис, решили

поразить окружающих, выступая в соревнованиях с мастерами. К чему это приведет? Разве

одно только позитивное мышление позволит вам эффективно противостоять профессионалу?

Что будет если вы сможете убедить своих друзей, что играете на фортепиано на уровне

концертирующего исполнителя, в то время как в действительности ваше место среди

начинающих?

Ответ очевиден Просто невозможно нарушать, игнорировать, сокращать этот

естественный процесс развития. Это противоречит природе, и попытка найти короткую

дорогу к успеху приведет лишь к разочарованию.

Если в любой сфере деятельности я по десятибалльной шкале нахожусь на отметке

"два" и хочу передвинуться на отметку "пять", то сначала надо сделать шаг к отметке три .

"Путешествие в тысячу миль начинается с первого шага", и в каждый момент может делаться

только один шаг.

Если вы не покажете учителю, на каком уровне находитесь, – задавая вопросы или

признаваясь в своем незнании, – вы никогда не научитесь расти. Долго притворяться нельзя,

ведь все непременно откроется. Признание собственной необразованности часто является

первым шагом к образованию. Торо говорил: "Ну как не позабыть о нашей

необразованности, осознание которой так необходимо для роста, если мы все время

пользуемся своими знаниями!"

Вспоминается один случай, когда две молодые девушки, дочери моего друга, пришли

ко мне в слезах, жалуясь, что их отец с ними суров и совсем их не понимает. Они боялись

быть откровенными с родителями, опасаясь последствий. Но в то же время им очень были

нужны родительские любовь, понимание и подсказка.

Я поговорил с их отцом и убедился, что умом он понимает проблему. Однако,

согласившись, что иногда не может совладать со своим характером, он отказался взять на

себя ответственность за происходящее и честно признать, что уровень его эмоционального

развития низок. Гордость не позволяла ему сделать первый шаг, чтобы изменить положение.

Чтобы отношения с женой, мужем, детьми, друзьями или коллегами были

эффективными, мы должны учиться слушать. А это требует от нас эмоциональной силы.

Слушать – это значит быть терпеливым, открытым, иметь желание понять, то есть иметь

свойства высоко развитого характера. Гораздо проще действовать с низкого эмоционального

уровня, давая при этом советы высокого уровня.

В случае с теннисом или фортепиано уровень нашего развития становится совершенно

очевидным, так как тут притворяться невозможно. Однако в сфере характера и

эмоционального развития не все так очевидно. Мы можем "принять позу" перед тем, кто нас

плохо знает, или перед коллегой. Мы можем притвориться. И на какое-то время у нас что-то,

может быть, получится – по крайней мере, на публике. Мы даже, возможно, обманем самих

себя. И тем не менее я уверен, что большинство из нас прекрасно знают, что мы из себя

представляем на самом деле; и я думаю, что многие из тех, с кем мы живем и работаем,

знают это тоже Я часто наблюдал последствия попыток укоротить естественный процесс

роста в сфере бизнеса, когда руководство пытается "купить" новую культуру высокой

производительности, качества, морали и обслуживания клиентов с помощью ярких речей,

обучения улыбаться, внешнего контроля или же посредством укрупнений, объединений,

отделений и других структурных изменений – популярных и непопулярных. Эти

руководители не обращают внимания на то, что подобные манипуляции порождают

атмосферу низкого доверия Если эти методы не срабатывают, то они ищут другие техники и

приемы из арсенала Этики Личности, которые, в свою очередь, тоже будут игнорировать и

нарушать естественные принципы и процессы, служащие основой культуры высокого

доверия

Помню, я и сам много лет назад нарушил этот принцип. Однажды, придя домой во

время празднования трехлетней годовщины моей маленькой дочки, я увидел, как она

забилась в угол гостиной, прижимая к себе все подаренные ей игрушки и не желая позволить

другим детям в них играть Первым, что мне бросилось в глаза, было то, что свидетелями

этого проявления эгоизма оказались несколько родителей. Я был смущен, причем вдвойне,

из-за того, что как раз в то время читал в университете курс, посвященный человеческим

отношениям. И я понимал, или, по крайней мере, чувствовал__________, чего от меня ожидают эти

родители.

Атмосфера была накалена, – дети окружили мою маленькую дочь, протягивая к ней

руки и прося поиграть с теми игрушками, которые сами только что подарили, а моя дочь

решительно им в этом отказывала. Я сказал себе: "Разумеется, я должен научить дочь

делиться с другими! Умение делиться – одно из самых ценных наших достоинств!"

Для начала я попробовал просто попросить ее:

—Солнышко, пожалуйста, поделись со своими друзьями игрушками, которые они тебе

подарили!

—Нет! – упрямо ответила она.

Мой второй метод заключался в обращении к здравому смыслу:

– Солнышко, если ты научишься делиться своими игрушками с ребятами, которые

пришли к тебе в гости, то и они поделятся с тобой игрушками, когда ты придешь к ним!

И снова она без лишних раздумий отрезала:

- Нет!

Я начал приходить во все большее замешательство, ибо было очевидно, что я не имею

влияния. Третьим методом, избранным мной, был подкуп. Я сказал очень тихо:

— Солнышко, если ты поделишься, я дам тебе что-то вкусненькое. Я дам тебе кусочек

жевательной резинки.

— Я не хочу жвачку! – закричала она.

После этого я начал впадать в отчаяние. Для четвертой попытки я выбрал угрозы и

запугивание:

— Если не поделишься, тебе здорово попадет!

— Ну и что! – выкрикнула она. – Это мои игрушки! Я не должна ни с кем делиться!

В итоге мне пришлось применить силу. Я просто взял у нее из рук часть игрушек и

раздал их детям:

– Берите, ребята, играйте!

Возможно, моей дочке нужно было получить опыт обладания этими игрушками,

прежде чем отдать их другим. (Ведь, в самом деле, как я могу отдать то, чем не владею?) Она

нуждалась в том, чтобы я, как отец, имел более высокий уровень эмоциональной зрелости и

позволил ей получить этот опыт.

Однако в тот момент для меня больше значило мнение обо мне других родителей, а не

рост и развитие моего ребенка и наших с ним взаимоотношений. Я просто изначально был

уверен в собственной правоте: она должна была поделиться, а значит, была неправа, не делая

этого.

Возможно, уровень моих ожиданий по отношению к малолетней дочери был слишком

высоким просто потому, что по своей собственной шкале я сам был на нижнем уровне. Я

оказался неспособен или не пожелал отдать ей терпение и понимание и ждал от нее, что она

отдаст свои вещи. В попытке компенсировать недостаточную влиятельность, я занял силу у

своего отцовского положения и авторитета и принудил дочь делать то, чего я от нее хотел.

Но, занимая силу, создаешь слабость. Слабость занимающего силы объясняется тем,

что увеличивается его зависимость от внешних факторов. Становится слабей и тот, кто

вынужден подчиниться, так как это сковывает рост, развитие независимого мышления и

внутренней дисциплины. И в конечном счете ослабевают сами взаимоотношения.

Сотрудничество уступает место страху, и оба человека становятся более эгоистичными и

агрессивными.

Но что же происходит тогда, когда сам источник, откуда занята сила, – будь то

огромный рост или физическая мощь, позиция, авторитет, какой-то документ, атрибуты

высокого положения, внешность или прежние достижения, – изменяется или перестает

существовать вовсе?

Если бы я был более зрелым, я мог бы положиться на свою внутреннюю силу – на свое

понимание роста и необходимости делиться, на свою способность любить и воспитывать, – и

позволил бы дочери самой выбрать – хочет она делиться или нет. Возможно, после попытки

урезонить ее, я мог бы переключить внимание детей на какую-нибудь интересную игру, сняв

таким образом со своего ребенка эмоциональное давление. Теперь я уже знаю, что как

только дети обретают чувство собственности, они делятся своими игрушками совершенно

естественно, свободно и спонтанно.

Мой опыт говорит мне, что когда-то нужно учить, а когда-то нужно не учить. Когда

отношения натянуты и атмосфера накалена эмоциями, попытка учить часто воспринимается

как форма осуждения и неприятия. В то же время, когда отношения благоприятны, по-моему,

гораздо продуктивнее поговорить с ребенком наедине и спокойно обсудить то, что считаешь

важным и чему хочешь его научить. Наверное, для подобного действия требовалась более

высокая эмоциональная зрелость, чем тот уровень терпения и внутреннего контроля,

которым я обладал в то время.

Возможно, чувство собственности должно приходить прежде, чем потребность

делиться. Возможно, многие из тех, кто в браке и в семье отказывается отдавать и делиться

или же отдаем механически, сами, по существу, так и не знают, что такое самообладание,

никогда не ощущали, что значит владеть собой, не осознавали своей индивидуальности и не

испытывали чувства собственного достоинства. Если мы хотим реально помочь нашим детям

расти, необходимо быть достаточно терпеливыми, чтобы позволить им испытать чувство

собственности, и достаточно мудрыми, чтобы научить их дару давать, показывая это личным

примером.