Специфика философии как деятельности

Задание 3.

В чем специфические особенности и возможности философии как рода интеллектуальной деятельности?

Можно ли назвать эту деятельность абсолютно рациональной?

Фридрих Вайсман, Как я понимаю философию.

«…замысел всего философского проекта – от Гераклита до Ницше или Брэдли – не является делом логических шагов. Философское мировоззрение невыводимо, и однажды обретенное, оно не может быть ни доказано, ни опровергнуто строго логическим рассуждением. <…> Но если взгляды философа невозможно вывести из некоторых посылок, то как он пришел к ним сам? <…>

В сердце любой философии, заслуживающей этого названия, находится видение, и именно отсюда она начинается и обретает свои зримые очертания. Что характеризует философию, так это разрушение мертвой коры традиций и условностей, избавление от оков, привязывающих нас к унаследованным предрассудкам, чтобы приобрести новый, более широкий взгляд на вещи. Всегда смутно существовала догадка, что философия должна открывать нам то, что скрыто…И все-таки каждый великий философ от Платона до Мура и Витгенштейна, был движим чувством видения, (sense of vision), без него никто не смог бы придать человеческому мышлению новое направление и распахнуть окна в дотоле неведомое. Можно быть хорошим специалистом, но не оставить следа в истории идей. Решающим оказывается новый способ видения, а вместе с ним – воля преобразовать всю мысленную картину.

<…> …философия есть переоценка стандартов. В каждом философе есть что-то от реформатора. По этой причине, любое достижение в науке, если оно затрагивает стандарты, от Галилея до Эйнштейна и Гейзенберга, считается имеющим философское значение».[6]

«Моменты видения нельзя предвосхитить, как нельзя их планировать, контролировать или вызывать силой воли».[7]

Людвиг Витгенштейн, «Философские исследования»:

«129. Наиболее важные для нас аспекты вещей утаены их простотой и повседневностью. (Это то, чего не замечают, – потому что оно всегда перед глазами.)» [8]

Людвиг Витгенштейн, «Культура и ценность»:

«Язык философов уже деформирован – как бывают деформированы ступни слишком тесной обувью»[9].

Мориц Шлик «Будущее философии»:

«В наши дни отдельные области исследования, такие как этика и эстетика, называются «философскими» и считаются «частью» философии. Однако философия как деятельность есть целостность, которая не может быть разбита на части или независимые дисциплины».[10]

Людвиг Витгенштейн, «Культура и ценность»:

«Философствуя, следует возвратиться в старый хаос и почувствовать себя там хорошо».[11]

Философия и наука

Задание 4.

Сравните приведенные высказывания мыслителей. Сформулируйте кратко позицию каждого из них в отношении вопроса о соотношении науки и философии.

Как Вы считаете, в каких отношениях находятся философия и наука?

В чем состоят специфические задачи философии по сравнению с наукой?

Карл Поппер, «Какой мне видится философия»:

«Я считаю, что философия не должна, да и не может, отрываться от науки. Исторически вся западная наука вышла из философских воззрений древних греков на мировой порядок. Общими предками всех ученых и всех философов являются Гомер, Гесиод и досократики. Их внимание, прежде всего, было направлено на строение вселенной и поиски нашего места в ней, включая проблему возможности ее познания (которая до сих пор остается ключевой для всей философии). Именно критическое осмысление науки, ее открытий и методов продолжает оставаться центральным моментом философского исследования даже после того, как она отделилась от науки».[12]

Людвиг Витгенштейн, «Логико-философский трактат»:

«Философия не является ни одной из наук.

(Слово «философия» должно означать нечто, стоящее над или под, но не рядом с науками)

4.1121. Психология не более родственна философии, чем какая-нибудь иная наука. <…>

4. 113. Философия очерчивает спорную территорию науки.

4.114. Она призвана определить границы мыслимого и тем самым немыслимого».[13]

Николай Бердяев, О назначении человека. Опыт парадоксальной этики.

«Совершенно недостаточно определить философию как учение о принципах или как наиболее обобщенное знание о мире как о целом или даже как учение о сущности бытия. Главный признак, отличающий философское знание от научного, нужно видеть в том, что философия познает бытие из человека и через человека, в человеке видит разгадку смысла, наука же познает бытие как бы вне человека, отрешенно от человека. Поэтому для философии бытие есть дух, для науки же бытие есть природа».[14]

Мориц Шлик, «Будущее философии»:

…Мы обнаруживаем определенную противоположность между философским методом, нацеленным на прояснение смысла, и методом наук, цель которых – открытие истины. Науку следует определить как «поиски истины», а философию – как поиски смысла.

…Думаю, будущее философии зависит от различия между выяснением смысла и установлением истинности.

…Физика есть не что иное, как система истин о физических телах, астрономия – система истинных утверждений о небесных телах и т.д.

Но в таком случае философия не является наукой. Не может быть науки о смысле…

Нет никаких специфически «философских» истин, которые представляли бы собой решения «философских» проблем, а задача философии – поиски смысла всех проблем и их решений.

….Философия есть деятельность, а не наука, но эта деятельность, разумеется, непрерывно осуществляется в каждой отдельной науке, поскольку, прежде чем науки установят истинность или ложность утверждения, они должны прояснить его смысл.

…Королева наук сама не является наукой. Это деятельность, которая осуществляется всеми учеными и неотъемлема от любой их деятельности»[15].

Мориц Шлик «Будущее философии»:

«Философия у своих истоков считалась просто другим названием для «поисков истины»; она отождествлялась с наукой. Людей, которые искали истину ради истины, называли философами, и никакой разницы между людьми философии и науки не было. Небольшое изменение в эту ситуацию внес Сократ. <…>Он не верил в те спекуляции вокруг астрономии и строения Вселенной, каким предавались ранние философы. Он был убежден, что достоверное знание об этих вещах недостижимо, и ограничил свои исследования человеческой природой. <…> Философия сохраняла свое единство с науками до тех пор, пока они постепенно не ответвились от нее».[16]

«Некоторые великие философы отчетливо понимали сущность философского мышления, хотя и не формулировали ее. Кант, например, любил говорить в своих лекциях, что философии нельзя научить. Однако если бы она была наукой, подобно геологии или астрономии, то почему нельзя было бы ей научить? Значит, Кант подозревал, что философия не наука, когда утверждал: « Единственное, чему я могу научить – это философствование. Употребляя здесь отглагольную форму и отказываясь от существительного, Кант недвусмысленно указывал на особый характер философии как деятельности…

Пример проницательности дает нам и Лейбниц. Закладывая основы Прусской академии наук в Берлине и набрасывая план ее устройства, он отвел в ней место для всех наук, кроме философии. Лейбниц не предусмотрел в системе наук места для философии, поскольку ясно понимал, что она является не поиском какой-то разновидности истины, но деятельностью, которая должна сопровождать всякий поиск истины».[17]

Фридрих Вайсман, Как я понимаю философию.

«Что такое философия, я не знаю и не могу предложить готовой формулировки. <…>Наверное, легче сказать, чем философия не является. Прежде всего хочется сказать, что философия в том виде, как она практикуется сегодня, не похожа на науку в трех отношениях: в философии не существует доказательств и теорем и нет вопросов, на которые можно ответить «Да» и «Нет». Утверждая, что не существует доказательств, я не хочу сказать. Что в философии нет аргументов. Безусловно, аргументы есть, и первоклассные философы узнаются по оригинальности их аргументации, однако в философии аргументы работают не так, как в математике или конкретных науках.

Многое остается без доказательства… Прошли те времена, когда философы пытались доказать все: что душа бессмертна, Что этот мир –лучший из миров и т.п.»[18]

«Никакая философская аргументация не заканчивается словами «Что и требовалось доказать». Ее убедительность никогда не принуждает. В философии не существует устрашения ни палкой логики, ни кнутом языка. <…> Философ может понимать важную истину и, однако, быть не в состоянии доказать ее формальным путем».[19]

Мориц Шлик, «Будущее философии»:

«По сей день философы обсуждают те же проблемы, что и во времена Платона. Едва покажется, что вопрос окончательно решен, как он снова возникает, снова требует разбора и обсуждения. Для работы философа характерно, что он всегда начинает сначала. Он никогда ничего не принимает на веру. Философ сознает, что никакое решение философских проблем не является вполне достоверным и прочным и потому бьется над ними снова и снова. Именно это различие между философией и наукой лежит в основе нашего крайнего скептицизма по отношению к будущему прогрессу в философии. И все же времена меняются, а потому можно было бы надеяться, что нам еще удастся создать истинную философскую систему. Но это тщетная надежда, ибо мы можем привести снования, объясняющие, почему философии не удалось – причем не случайно – получить твердые результаты, подобные результатам науки. … Позвольте мне сказать сразу, что эти основания лежат не в трудности проблем, с которыми имеет дело философия; не следует искать их и в слабости и немощи человеческого рассудка. Нет, подлинная причина в … неумении разграничить научную и философскую позиции.… философия вовсе не является системой утверждений, и, следовательно, в корне отличается от науки»[20].

Николай Бердяев, О назначении человека. Опыт парадоксальной этики.

«…философия хочет быть наукой и попадает в рабскую зависимость от науки. Философия проникается черной завистью к положительной науке, столь удачливой и успешной. Эта черная зависть …приводит к утере достоинства философии и философа. Философия наукообразная отрекается от мудрости (Гуссерль) и в этом видит свое завоевание и успех. Трагична судьба философского познания. Очень трудно философии защитить свою свободу и независимость. Свобода и своеобразие философского познания всегда подвергались опасности, и притом с разных, противоположных сторон. Если сейчас философия находится в зависимости от науки, то раньше она находилась в зависимости от религии. Философии вечно угрожает рабство то стороны религии, то со стороны науки, и трудно ей удержаться на своем месте, отстоять свой собственный путь.

И религия, и наука, могут внутренне оплодотворять философское познание, но они не должны быть внешним авторитетом для нее».[21]

Каково же место философии в системе знания?

В чем состоят ее задачи?

В чем ее предназначение и возможности?

Кто такой философ?

Задание 5.

Познакомьтесь с приведенными далее высказываниями.

Выскажите и аргументируйте собственное мнение по поводу того, кто может считаться философом.

Возможна ли философия как профессия?

Есть ли у философа особая социальная миссия, и в чем она состоит?

Жак Маритен, Философ во Граде:

«Философ – человек, ищущий мудрость… великие философы и истинность философии – независимые друг от друга ценности. Может оказаться, что и великие философы заблуждаются… Великий заблуждающийся философ подобен маяку на рифах: он говорит морякам: плавите подальше от меня. Он позволяет людям выявлять ошибки, от которых они страдают.

<…> И хотя философы безнадежно разделены между собой в своем понимании высшей истины, они, по крайней мере, ищут эту истину».[22]

Фридрих Вайсман, Как я понимаю философию.

«…философ – это человек, улавливающий как бы скрытые трещины в структур наших понятий, где другие видят перед собой только гладкий путь, полный банальностей. <…> Философы от Платона до Шопенгауэра сходились в том, что источником их философствования является удивление. Его вызывает не что-то глубокое и исключительное, но именно те вещи, которые бросаются нам в глаза: память, движение, общие идеи»[23].

Карл Поппер, Какой мне видится философия

«Я считаю философами всех мужчин и женщин. Однако думаю, что одни из них являются философами в большей степени, чем другие. <…> Я совершенно не согласен с идеей …существования интеллектуальной философской элиты. Конечно, я признаю факт существования нескольких поистине великих философов…однако, несмотря на огромную значимость их творений для философов-профессионалов, они не повлияли на философию в той степени, в какой великие художники повлияли на живопись, а великие композиторы – на музыку. Более того, великая философия, например, философия досократиков, всегда предваряла появление академической, профессиональной философии.

Все люди – философы. Даже если они не осознают собственных философских проблем, они по меньшей мере, имеют философские предрассудки».[24]

Разделяете ли Вы точку зрения К. Поппера относительно того, что все люди философы? Чем в этом случае является философия?

Задание 6.

Познакомьтесь с высказыванием Ф. Ницше.

Согласны ли Вы с его позицией?

С чем в таком случае связаны различия во взглядах философов, принадлежащих к разным культурам?

Что есть истина и достижима ли она?

Фридрих Ницше, По ту сторону добра и зла:

«Весьма вероятно, что философы урало-алтайской группы языков (где понятие субъекта развито слабо) смотрят на мир иначе и находят иные пути мысли, нежели индоевропейцы или мусульмане».[25]

Философские проблемы

Задание 7.

Познакомьтесь с приведенными ниже высказываниями, выразите свое отношение к ним.

Как бы Вы ответили на вопрос, что такое «философская проблема»?

Существуют ли философские проблемы?

Связаны ли они с научными проблемами, повседневной жизнью человека?

Имеют ли они принципиальное разрешение?

Людвиг Витгенштейн, «Философские исследования»:

«123. Философская проблема имеет форму: «Я в тупике».[26]

Мориц Шлик «Будущее философии»:

«Все настоящие проблемы являются научными и других проблем не существует».

«Судьба всех «философских проблем» такова: одни из них исчезнут, коль скоро будет показано, что они – ошибки и результат неправильного понимания языка, другие же будут признаны обычными научными вопросами, хотя и замаскированными».[27]

Людвиг Витгенштейн, «Философские исследования»:

«436. Если полагать, будто вся сложность задачи тут состоит в том, что нужно описывать трудноуловимые явления, быстро ускользающие переживания данного момента или что-то в этом роде, то легко попасть тупик философствования. Тогда обычный язык покажется нам слишком грубым, как будто мы должны иметь дело не с теми явлениями, о которых говорят повседневно, а с теми, что легко ускользают и в своем возникновении и исчезновении лишь огрублено продуцируют те первые»[28].

«С утверждением нового образа жизни старые проблемы исчезают: более того, становится трудным уловить, в чем же они состояли. Дело в том, что они коренятся в способе выражения, а коль скоро в дело вовлечен новый способ выражения, то вместе с прежним облачением снимаются и старые проблемы».[29]

Фридрих Вайсман, Как я понимаю философию.

«В философии реальная проблема состоит не в том, чтобы найти ответ на данный вопрос, а в том, чтобы его осмыслить».[30]

Задание 8.

Как Вы считаете, применим ли к философии термин «прогресс»?

Прокомментируйте высказанные ниже точки зрения по поводу идеи прогресса в философии.

Людвиг Витгенштейн, «Культура и ценность»:

«Философию вновь и вновь упрекают в том, что она, по сути, не движется вперед, что те же самые философские проблемы, что занимали еще греков, продолжают занимать нас. …Причина заключается в том, что наш язык остается тем же самым и вновь и вновь склоняет нас к постановке тех же самых вопросов».[31]

«Я читаю: «К смыслу «сущего» философы ныне не ближе, чем Платон». Какое странное положение вещей. Сколь поразительно вообще, что Платон смог продвинуться так далеко! Или же что мы не сумели продвинуться дальше! В том ли причина, что Платон был столь умен?»[32].

Людвиг Витгенштейн, «Культура и ценность»:

«Философия не достигла никакого прогресса? А разве нельзя усмотреть прогресс в том, что человек чешет зудящее место?»[33]