Ситуация действия и нетематическое знание

В перспективе реконструктивного (формально — прагма — тического) исследования понятие жизненного мира можно ввести, основываясь на понятии коммуникативного действо — вания. В самом общем плане любое действие представляет собой овладение определенной ситуацией. Понятие ком­муникативного действования акцентирует в процессе ов­ладения ситуацией два аспекта: телеологический аспект реализации целей (или выполнения плана действия) и ком­муникативный аспект толкования ситуации действия и достижения взаимопонимания. Если стремиться к интег­рирующей формулировке, то можно сказать, что в рамках коммуникативного действования участники а) согласован­но б) осуществляют свои планы в) на основании общих трактовок ситуации.

Представим это положение более развернуто. Планы дей­ствия участники всегда составляют на основании понимания (более или менее эксплицитного, более или менее диффе — ренцированного и развернутого) наличной ситуации. При этом для коммуникативного действования конститутивно, что вза­имопонимание между участниками является условием дости­жения частного успеха (успешного осуществления плана дей­ствия). В свою очередь достижение согласия относительно чего —то в мире предполагает, что участники уже исходят из когерентных трактовок их ситуации действия.

Рассмотрим подробнее эту общность определений ситу­ации различными акторами и попытаемся установить ее при­роду. Прежде всего бросается в глаза, что согласованное понимание ситуации лишь в сложных случаях является про­дуктом сознательных стремлений: только тогда, когда по­пытки достижения взаимопонимания терпят неудачу, коп — сенсуально направленные усилия участников переключаются из объектной установки в рефлексивную и перенацелива— ются с положений дел в мире, относительно которых стре­мятся к согласию, на те допущения, которые позволяют опоз — навать и рубрицировать эти положения дел. В простых слу­чаях определения ситуации уже неявно предполагаются со—

гласованными и направляют объектно ориентированную практику взаимопонимания.

В этом смысле можно говорить, что общие определения ситуации образуют ее фон, организуя ее осмысленное и чле­нораздельное восприятие: они позволяют акторам идентифи­цировать те или иные фрагменты ситуации, относя их к объек — тивному, социальному или субъективному мирам, и при этом отличать самих себя как действующих субъектов от этих миров. Тем самым трактовки ситуации действия играют важ­ную роль в практике взаимопонимания, именно на них опи­раются притязания на значимость, выдвигаемые участника­ми коммуникации относительно тех или иных пропозицио — нальных содержаний. Это значит, что явная или неявная апел­ляция к определениям ситуации позволяет акторам осмысленно и основательно реагировать на выдвинутое кем-то притязание на значимость и достигать согласия относи — тельно него.

Далее, если в рамках той или иной ситуации рассматри­вать не единичное действие, а растянутую во времени после­довательность действий, то нужно допустить, что определе­ния ситуации воспроизводятся снова и снова. Каждое новое действие представляет собой своего рода тест для уже имею­щихся трактовок: имплицитно предполагаемое определение ситуации реальным действием (его успехом или неудачей) подтверждается или же, напротив, ставится под вопрос и модифицируется или же вовсе заменяется другим. Тем са­мым коммуникативная практика предстает как реальный опыт, обеспечивающий проверку адекватности определений ситу­ации. Причем именно благодаря тому, что коммуникативный опыт действенно проблематизирует неявно подразумеваемые трактовки ситуации, они могут быть эксплицированы; и они переводятся в явную форму именно в той мере, в какой про — блематизируются в опыте.

Наш анализ еще больше усложняется, если мы рассмат­риваем уже не единичную ситуацию, а протекание комму­никативных действий в меняющихся ситуациях. Ясно, что ситуации действия постоянно сменяются, при этом ситуа — ции вовсе не представляют собой изолированные или даже сколько-нибудь четко отграниченные друг от друга "миры", они плавно, почти незаметно переходят одна в другую. Не­которая ситуация может быть попята как тематически вы­деленный фрагмент неопределенного поля действия. Тема возникает в связи с теми или иными конкретными интере­сами и целями субъектов действия и определяет ситуацию: в ситуацию действия включаются далеко не все характери —

стики акторов и далеко не все составные части их окруже­ния, но лишь тематически значимые; и упорядочиваются они опять-таки в зависимости от своей тематической релевант­ности. Ситуация действия предстает как область актуаль­ных потребностей взаимопонимания и возможностей дей­ствия. Остальное поле действия выступает при этом как не — тематический горизонт, который по мере удаления от акту­альной ситуации как центра становится все более анонимным и диффузным.

Границы ситуации, как уже отмечалось, являются теку­чими и незаметно пересекаются при любом сдвиге темы; тем самым мы переходим в другую ситуацию, которая ста­новится новым центром неопределенного поля действия; адекватно смещается и горизонт, поглощая при этом пред­шествующую ситуацию. В новой ситуации действия прежние определения ситуации утрачивают свою актуальность, од­нако действующие не оказываются в положении неопреде­ленности: обнаруживается, что новая ситуация им опреде­ленным образом уже известна. Дело в том, что ситуации действия, будучи многообразно переплетены своими состав­ными частями, образуют сложную сеть взаимных отсылок, так что одна ситуация переходит в другую достаточно про­извольным, но не случайным образом (т. е., произвольно изменив тему, участники могут оказаться в другой ситуа­ции, но вовсе не в любой, а лишь в такой, которая является "смежной" с предшествующей).

В коммуникативной практике уходящая в бесконечность сеть отсылок и перекличек конкретных ситуаций действия реально соприсутствует с актуальным тематическим центром как подвижный горизонт потеициалыюстей. Благодаря это­му обстоятельству возможные новые ситуации уже извест­ны в форме фонового, нетематического знания, в модусе само собой разумеющегося, которое интуитивно известно всем, кого оно касается. Из этих иетематических содержаний уча­стниками строятся определения конкретных ситуаций; при этом некоторое (прежде петематическое) содержание, коль скоро оно сопрягается с актуальной ситуацией действия, осоз — нается участниками, выражается в определениях ситуации, проверяется выполнением действия и тем самым может быть проблематизировано. Это значит, что по отношению к ситуа­ции действия нетематический горизонт предстает как резер­вуар само собой разумеющегося и используется участника­ми коммуникации для кооперативных процессов толкования. Отдельные его элементы задействуются, коль скоро они ста­новятся релевантны некоторой ситуации действия, При этом

они, правда, утрачивают не только свою тривиальность, но и свою бесспорность.

Однако проделанного анализа все еще недостаточно для достижения коммуникативно переопределенного понятия жизненного мира. Последний нельзя отождествлять с облас­тью нетематического знания, поскольку она имеет сложную структуру и жизненным миром не исчерпывается. Прежде всего в ней можно выделить нетематическое знание, которое находится еще на переднем плане (Vordergrundwissen) и на которое опираются участники коммуникации как на частные прагматические и семантические предпосылки. При этом имеется в виду, во —первых, связанное с той или иной ситуа­цией горизонтное знание и, во —вторых, связанное с той или иной темой контекстное знание'.

Говоря более конкретно, первый вид нетематического знания переднего плана имеет место благодаря тому, что актуально воспринимаемое ближайшее окружение акторов, находящееся в центре ситуации действия, вписано в невос — принимаемые, концентрически упорядоченные горизонты. При нормальном ходе дела участники молчаливо предпола­гают, что эти невоспринимаемые области их окружения, ста­новящиеся по мере удаления от центра все более диффуз­ными, они толкуют одинаково. Горизонтиое знание о невос — принимаемом окружении ситуации имплицитно присутству­ет в явно выраженном и опосредует иптерсубъективную значимость выражений, делая их в известной мере не —про­блематическими.

Второй вид иетематического знания, также играющий важную роль в обеспечении приемлемости символических проявлений акторов для других участников коммуникации, — это связанное с актуальной темой контекстное знание. Нахо­дясь в рамках некоторой общей среды с другими людьми, актор, затрагивая определенную тему, тем самым задейству­ет предметно связанные с пей контексты, которые (в силу общности локальных или этнических традиций, сходства школьного образования и т. п.) являются общими для всех участников коммуникации. В свете этого контекстного зна­ния то или иное символическое проявление актора предстает как естественное или необычное, важное или заурядное, при­емлемое или вызывающее протест. Иными словами, контек­стное знание также существенно опосредует интерсубъек— тивность коммуникативной практики.

Эти две указанные Хабермасом разновидности нетемати —

ческого знания в коммуникативной практике задействуются, можно сказать, в виде "чувства уместности" и "чувства отно­сящегося к делу" ("чувства", конечно, лишь в смысле интуи­тивного знания), которыми обладают компетентные участни­ки коммуникации и которые во многом предопределяют ин — терсубъективное восприятие того или иного конкретного выражения. Далее, важной характеристикой нетематическо— го знания переднего плана является то, что оно легко может быть проблематизировано и становится при этом, естествен­но, тематическим. Для этого достаточно, в частности, нетри­виально сместиться ситуации или теме — прагматические и семантические предпосылки, которые только что молчаливо предполагались, сразу же будут эксплицированы и поставле­ны под вопрос. Такое в повседневном течении коммуника­тивной практики случается на каждом шагу, поэтому иетема — тическое знание "переднего плана" является, так сказать, "ус­ловно (или релятивно) нетематическим".

Этим ситуативно связанное горизонтное знание и тема­тически связанное контекстное знание отличаются от ноте — матического знания заднего плана (Hintergrundwissen), или от жизненного мира, до которого мы наконец —то добрались. Жиз­ненный мир представляет собой глубинный слой нетемати — ческого знания, в котором коренится горизонтное и контек­стное знание. Нетематическое знание, образующее жизнен­ный мир, обладает исключительной стабильностью, посколь­ку оно в значительной степени иммунизировано против проблематизирующего давления случайного течения опыта. Этот слой всегда уже предположенного знания может быть тематизирован только посредством специального методичес — кого усилия, к тому же лишь шаг за шагом.