Динамическая антропометодология как и статическая начинает складываться много тысячелетий назад, хотя, может быть, и не так активно как статическая

ПЕРВИЧНЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ДВИЖЕНИИ И РАЗВИТИИ возникают одновременно с появлением первых научных знаний. Это нашло отражение в индийских “Ведах” (особенно в теории причинности из ”Упанишадов”, рассматривающей каждый момент души как результат ее прошлой жизни), в китайском учении Лао-Цзы о “Дао” (о законе развития вещей) и в других источниках. В античной философии развитие, чаще всего, в форме движения (изменения) рассматривалось как атрибут, главным образом, неживой материи - земли, воды, воздуха, огня и др. (Анаксимандр, Анаксимен, Аристотель, Гераклит, Демокрит, Платон, Прокл, Фалес, Эпикури др.). Ортодоксальные картезианцы и непосредственно сам Р.Декарттак же, признавая развитие в природе, не усматривали его в обществе. Позднее лишь неорационалисты признали развитие и в общественных явлениях. Однако, рассматривали это развитие, в большинстве своем, как частный случай развития природы на основе идеи “сходства” (Вольтер, П.Гассенди, И.Гардер, Д.Дидро, Ж.Руссо, К.Сен-Симони др.).

РАЗВИВАЮЩИЙ ПОДХОД начинает специально разрабатываться только в немецкой классической философии, в рамках идеалистического направления, и в частности в работах И.Кантаи Г.Гегеля, где общественные явления получают статус особых развивающихся феноменов, включая и развитие понятий у Гегеля. Развитие рассматривается как закономерная и необратимая последовательная смена состояний явлений в виде “витков спирали”.

С начала 19-го века развивающийся подход начинает активно применяться в естественных науках, а позднее и при анализе различных общественных явлений (особенно под влиянием теории Ч.Дарвина), приобретая самые различные трактовки и философские концепции, главным образом, в рамках идеалистической философии (концепции эволюционизма - О.Конт, Д.С.Миль, Г.Спенсери др.; концепции циклического развития - У.Ростоу, А.Тоинбии др.; концепции развития целостности - Я.Смэтси др.). Вскоре представление о развитии становится одним из основных и неотъемлемых моментов, практически, любой философской доктрины, например: у гегельянцев - Р.Коллингвуд, Б.Кроче, У.Т.Харриси др.; у экзистенциалистов - А.Камю, Ж.П.Сартр, М.Хайдеггер, К.Ясперси др.; у неопозитивистов - Т.Кун, И.Лакатос, К.Поппер, П.Фейерабенди др.; у прагматистов - У.Джеймс, Дж. Дьюи, Ч.Пирси др. Однако, большинство из авторов, разрабатывающих проблему развития, тем не менее, признают весьма ограниченные возможности развивающегося подхода при анализе социальных явлений, обосновывая это тем, что явлений, связанных с человеческой деятельностью, строго закономерных не существует, и законами развития природы их описать невозможно. Развитие социальных явлений можно представлять лишь приблизительно в виде законоподобных тенденций, да и то при этом, в значительной мере, приходится полагаться на метод проб и ошибок, чем на строгие знания (Поппер К.). Но, даже и посредством тенденций предвидеть с достаточной вероятностью развитие общественных явлений невозможно, на чём настаивают представители направления глобального моделирования из Римского клуба. Д.У. Форрестер, например, в этой связи предложил полагаться даже больше на возможности компьютеров, чем на человеческое познание при выявлении направления развития социальных явлений как чрезвычайно сложных для познания их человеком.

В марксизме развивающийся подход получает диалектико-материалистическую разработку в виде общеметодологического принципа историзма, в соответствии, с которым любые сферы действительности рассматриваются как развивающиеся. “Мы знаем только одну единственную науку, - писали К.Маркси Ф.Энгельс, - науку истории”. Последовательно этот принцип применен в “Капитале”, где рассматривается, по выражению Ф.Энгельса, “конкретно развитие от товара к капиталу”, “как оно происходит в действительности”. В соответствии с принципом историзма, именно развитие предстает главной причиной и основным объяснением любых проявлений действительности, в связи с чем и требуется рассматривать любые явления в их развитии, с точки зрения их генезиса в прошлом и динамических тенденций на будущее.

Однако специального категориально-понятийного аппарата для исследования явлений в их развитии так и не сложилось. Этот факт требует объяснения. Гипотезы для этого могут носить и технический характер, и образовательно-воспитательный, но в данном случае ценность имеют лишь методологические гипотезы. В связи с этим представляется, что основной причиной неразвитости понятийно-категориального аппарата исследования развивающихся явлений является сама категория «развитие», вокруг которой и должен был бы складываться такой аппарат. Эта категория, как ни странно - не фундаментальна. То есть категория «развитие» роль заглавной категории выполняет временно, так как она является лишь переходной категорией к фундаментальной категории, характеризующей не столько внешние проявления процесса развития, сколько саму суть и внутренний механизм развития. На роль такой фундаментальной категории всё более заявляет категория “само...”: “самоизменение”, “самодвижение”, “саморазвитие” (Гудожник Г.С.). Наибольших успехов в этом направлении достигла наука синергетика (Пригожин И., Хакен Г., Эбелинг В., Эйген М.).

САМОРАЗВИТИЕ. Характерно, что чем больше наука продвигается вглубь проблематики саморазвития, и чем ближе она подходит к человеку, тем очевиднее становится, что и динамическая антропометодология (вышепредставленная стадиями своего становления) - это, по сути, всё ещё та же субъект-объектная методология. Развитие здесь понимается, как некие внешне заданные закономерные процессы, которые следует человеку изучать и использовать в своей практике в соответствии с добытой информацией, то есть к развитию относятся также объектно. Но в действительности саморазвивается всё, в том числе и сам человек со своим духовным миром. И конечно, свобода бытия может быть реализована только на этом пути - на пути саморазвития. Но, процесс саморазвития может состояться лишь при определенных социальных условиях, включающих в себя в качестве одного из основных моментов понимание методологии такого бытия - антропометодологии саморазвития - всеопределяющей и потому ведущей методологии.

Антропометодология саморазвития является одной из версий духовной линии в антропометодологии, а ее в роли доминирующей никогда ещё в обществе не было. Сегодня для этого во вновь становящемся постиндустриальном обществе как в обществе открытого типа вроде бы начинают складываться необходимые социальные условия, в частности условия демократического бытия, вследствие которых антропометодология саморазвития начинает востребоваться человеком и в различных профессиональных сферах занятости его, и в целом в повседневной жизни. Это связано, прежде всего, с тем, что саморазвитие личности в принципе не может реализовываться в условиях тоталитарных, жестко иерархизированных, социальных отношений. Для осуществления модели саморазвития подходят только условия демократических общественных отношений. В настоящее время, на рубеже третьего тысячелетия, в связи с переходом общества на постиндустриальные основы бытия, где на роль главного действующего лица выходит индивид, личность, творец, а не какие-то индустриальные технологии, в развитых странах стали возникать элементы норм демократического бытия в условиях именно открытого общества. Это обстоятельство и обусловливает рост внимания к условиям бытия личности-творца в демократическом обществе, где личностное саморазвитие становится, пожалуй, единственно возможной формой творческого бытия человека, включая и профессионала, а через него и - общества в целом. Обобщая сказанное, можно заключить, что саморазвитие есть суть и основная характеристика демократического бытия человека. Саморазвитие и демократия есть две стороны одного явления - современного постиндустриального общества. А, исходя из этого положения, методологию саморазвития сегодня следует понимать как потребность, необходимость, актуальный социальный заказ и общества в целом, и различных профессиональных сфер, и в первую очередь – человека.

Методология саморазвития. Методологию саморазвития можно представить с необходимой и достаточной полнотой по таким параметрам, как: природа саморазвития, ядром которой выступает априорно существующий в человеке императив саморазвития; модель саморазвития; метод саморазвития; предмет саморазвития; средства саморазвития.

ИМПЕРАТИВ САМОРАЗВИТИЯ. Саморазвитие человека обусловлено, в первую очередь, природой самого человека как «перекрестка» двух миров - материального природного и духовного космического. Как перекресток двух миров, человек одновременно и материален, и духовен. На эту особенность человеческой природы указывали многие мыслители, например, Н.А.Бердяев: “Почти с равным правом можно говорить о божественном происхождении человека и о его происхождении от низших форм органической жизни природы”.

Материальная сущность человека роднит его с животным. Он понимает и принимает, что мир значительно больше его и могущественнее, что он есть лишь незначительная частичка мира и потому может и должен лишь адаптироваться к нему любыми доступными ему средствами. С этой точки зрения, человек - лишь потребитель мира. И именно поэтому, здесь человек производен от мира, он есть продукт мира, поскольку постоянно сотворяется потребляемым им миром, то есть теми обстоятельствами и условиями, в которые он попадает и пребывает, приспособленчески жизнедействуя.

Духовная сущность человека роднит его с богом. Он признаёт себя равным миру и его со-творцом и потому сознательно и целенаправленно сотворяет каждодневно свой личностный мир в альтернативу природному. Поэтому, здесь человек - творец, созидатель мира, постоянно творящий мир и самого себя в том числе, и потому в этой роли он есть саморазвивающееся существо, и в этом своем саморазвитии человек, безусловно, автономен, свободен, независим от мира.

Но поскольку, человек одновременно - и творец, и потребитель мира, то его сознание и самосознание по природе тоже двойственны, двойственны и установки, и средства, и цели, и картина мира. Причем, оба начала в человеке пребывают не только вместе, но и в динамическом равновесии, а именно - с периодическим доминированием то одного, то другого. Иначе бы, человека как перекрестка двух миров не существовало. Но, если на эти начала смотреть не целостно, то есть не с позиции динамического равновесия, а видеть их разрозненными, и использовать это видение для статуального определения человека (или как материального существа и потребителя мира, или как духовного существа и творца мира), то можно получить две противоположные картины мира, что в истории уже и случилось. Одна из картин – это “натуралистический антропоцентризм”, а другая - “космический антропоцентризм”. Эти картины, выступая мощным идеологическим контекстом бытия, по разному выстраивают и отношение человека к собственному естественно происходящему процессу саморазвития, вследствие чего он или стагнируется, или стимулируется самим же человеком.

НАТУРАЛИСТИЧЕСКИЙ АНТРОПОЦЕНТРИЗМ, исходящий из представлений о природном происхождении человека и потому усматривающий в человеке ведущим материальное начало, неизменно ведет общество в тупик потребительского бытия. Ведь представления о человеке даже как об одной из самых совершенных, но всё же частей некоего большого целого - природы - ориентируют самого человека, преимущественно, на то, чтобы он лишь изучал законы природы и адаптировался, приспосабливался к природе в соответствии с этими законами для всё более и более эффективного потребления природных феноменов. Отсюда и происходит потребительство и репродуктивизм или потребительский репродуктивизм как доминирующий подход: воспроизводство и потребление каких-либо уже имеющихся образцов или стереотипов (природных феноменов, технологий, предметных типологий и др.). Соответственно, саморазвитие человека в этом горизонте представлений может идти лишь в одном направлении: по горизонтали, вширь, в направлении всё большего и большего потребления (пространства, вещей, эмоций, информации и т.д.) любыми доступными средствами и путями. А это ведет, в конечном счете, к одному - к социально-экономическим кризисам, даже тупикам, включая и самые катастрофические тупики - нравственные и экологические. По этому пути общество шло всю промышленную эпоху и, действительно, зашло в эти тупики. Сегодня человек всё более осознаёт безысходность своего движения по потребительскому пути.

КОСМИЧЕСКИЙ АНТРОПОЦЕНТРИЗМ. Взгляд на человека как на божество имеет древнюю историю, особенно на Востоке, в частности в буддизме.

В Европе полнее всего этот взгляд нашел отражение в древнегреческой философии, где человек рассматривался одним из центров космоса, малой вселенной, микрокосмом. Позднее космисты, переосмысливая взгляд древних греков, сходились на мысли, что это - единственно верная позиция в понимании сути человека и его назначения. Так, например, Н.А.Бердяевпишет: “Человек - малая вселенная, микрокосм - вот основная истина познания человека и основная истина, предполагаемая самой возможностью познания. ...Перед дробной частью вселенной не могла бы стать дерзкая задача постигнуть вселенную, не возникла бы проблема познания, проблема философии. Сама постановка дерзкой задачи познать вселенную возможна лишь для того, кто сам есть вселенная, кто в силах противостоять вселенной как равный, как способный включить ее в себя”.

Последовательную историю в европейском менталитете взгляд на человека как на космическое явление, то есть видение в человеке в качестве ведущего духовное начало, понимание человека как основной активной составляющей всего мира, а значит как со-творца мира, подобно богу, начинает, пожалуй, только с Христа. “Лишь во Христеи через Христасовершился мировой акт божественного самоосознания человека..., - пишет Н.А.Бердяев, обобщая христологический опыт, - ... Тайна Христаи есть тайна Абсолютного Человека, Богочеловека... Христосвосстанавливает утерянную родословную человека, его право на божественное происхождение и божественное назначение”. Эта позиция дает принципиально иное видение человека, приближающее его к искомой истине о себе: человек есть, прежде всего, Творец.

К осмыслению этой мировоззренческой позиции время от времени обращались многие мыслители, особенно, в рамках солипсизма. Но, наиболее активно эта творческая линия в мировоззрении стала реставрироваться в 19-20 веках. И.Кантввел принцип самоценности личности. Фридрих Ницшеустами своего героя – Заратустры - ярко заявил о личностном творческом начале в человеке, о его первичной духовной сущности, и тем самым вновь в который раз привлек внимание к этой творческой мировоззренческой позиции. Особенно последовательно она стала восстанавливаться русскими философами-персоналистами (Бердяев Н.А.,Булгаков С.Н.,Розанов В.В., Соловьев В.С.,Шестов Л.И.и др.), а так же русскими писателями (Достоевский Ф.М.,Толстой Л.Н.и др.)

Эта творческая мировоззренческая линия в русской культурной традиции (не смотря на многочисленные оттенки в виде романтизма, славянофильства, западничества, нигилизма, материализма и др.) всё время отдавала приоритет личности. Представители этого мировоззренческого направления усматривали в предназначении человека, прежде всего, духовно-напряженный жизненный и нравственный личностный опыт. Личность здесь представала не эгоцентрической, не изолированной от мира, а связанной с миром и в нём существующей, не высшим достижением, независимым ни от чего, а находящейся во взаимодействии с нечто более высоким, чем она сама - с нравственными законами со-бытия, - и только в этом случае реализующей себя как личность. Личность здесь связывалась, в большей мере, с универсализмом, чем с индивидуализмом (эгоизмом). Личность представлялась не только как постигающая, но и сама выражающая универсальные проявления мира и всечеловеческого бытия, и поэтому вне нравственности не мыслилась, так же как вне нравственности не мыслилась и истины. Личность, ее свобода и творчество, с одной стороны, и творчество космоса, с другой стороны, в этой традиции мышления, практически, означали одно и то же. Назначение человека виделось в свободном творческом бытии, в творении мира путем творения себя как субъекта, как носителя этого мира.

Таким образом, анализ современных концепций антропологии (составляющих как «статическое» направление, так и «динамическое») демонстрирует следующее. Ни одна из концепций, провозглашающих свободу личности, на роль современной антропометодологии претендовать не может, поскольку последовательностью своего практического развертывания в социальном пространстве, сводит, по сути к нулю заявляемую цель. Одной из причин этого является тот факт, что концепции носят не только плюральный, различный, характер, но одновременно с этим, они имеют и объединяющее их начало - единую субъект-объектную модель взаимоотношений человека с миром и, преимущественно, рациональное истолкование этих взаимоотношений. И это не случайно, ведь и нерационалистические концепции складывались то же в рамках всеевропейской рациональной парадигмы как альтернатива рационализму, а потому являются, по сути, обратной стороной рационального отношения к миру.

Модель саморазвития. Сейчас, когда в науке почти безальтернативно распространена субъект-объектная модель практики, использование ее для описания саморазвивающихся явлений (и личностного бытия, и практики в целом) ведет, как правило, к тому, что они по аналогии с исполнительско-управленческой структурой современных технократических отношений волюнтаристски представляются редуцированными на две противостоящие друг другу части: или “активных субъектов” и “пассивных объектов”, или наоборот - “пассивных субъектов” и “активных объектов”. Вследствие этого, и мир, и общество, и человек, и любые профессиональные сферы предстают несвободными в своем самодвижении, не суверенными субъектами бытия, не саморазвивающимися по собственным законам и потому не имеющими права на выбор путей собственного бытия. А право на выбор, как показал Н. Аббаньяно, есть одно из первичных атрибутивных условий свободного бытия. Поэтому, и общество, и человек, и любые профессиональные сферы предстают зависимыми от различных внешних обстоятельств.

В том случае, когда общество, человек или профессиональные сферы представляются зависимыми от воли каких-то «активных субъектов», они предстают, по существу, “пассивными объектами”, которые можно изменять, задавая определенные условия их бытия как угодно “активным субъектам”, то есть, предстают, как не имеющие возможности самоопределяться, а значит - не саморазвивающимися, а только функционирующими как своеобразные исполнительские структуры по каким-либо извне им заданным программам, то есть как некие управляемые технические образования, технологии, машины.

В том случае, когда общество, человек или профессиональные сферы представляются зависимыми от каких-то “активных объектов” (природных процессов; уже созданных типов зданий, сооружений, поселений; сложившихся технологий и т.д.), они предстают, по сути, “пассивными субъектами”, которые только что и могут воспроизводить среду по образу и подобию уже функционирующих “объектов”, а не в соответствии с изменяющимися потребностями собственного саморазвития, то есть опять же предстают “субъектами”, не имеющими возможности саморазвиваться, а лишь изучающими уже имеющие место в реальности “объекты” и воспроизводящими их с некоторыми модификациями, и тем самым предстают воспроизводящими какой-то уже сложившийся порядок вещей, главным образом, путем воспроизводства сложившихся технологий объектного мира, а, следовательно, и самих объектов в их сложившейся типологии.

Например, в профессиональных сферах созидательного творчества, в частности в архитектуре, вследствие реализации субъект-объектной модели, сложились два наиболее распространенных подхода - “средовой” и “деятельностный”, - соответственно апологетизирующие активность или свойств среды, или структур деятельности. Средовой подход (Гидион З., Гюнтер Б.и др.), вошедший в архитектуру под влиянием исследований свойств жизненной среды биологами и требующий понимания архитектуры, прежде всего, как особой среды жизнедеятельности человека (определенной совокупности материально-пространственных свойств), предполагает в качестве ведущего процесс выявления свойств вновь создаваемого объекта непосредственно из свойств существующей среды. Деятельностный подход (Александер К., Кюнерт Н.и др.), вошедший в архитектуру под влиянием разносторонних исследований деятельности (философских, особенно марксистских; психологических - Гальперин П.Я.,Запорожец А.В., Зинченко В.П., Леонтьев А.Н.,Пиаже Ж.и др.; социально-логических - Котарбиньский Т.,Щедровицкий Г.П.и др.; технолого-операциональных - Вентцель Е.С.,Кофман А.и др.; интенсионально-методологических - Блюмер Г.,Филмер П.и др.), и требующий понимания архитектуры, в первую очередь, как специфической деятельности (некоторой совокупности действий исследовательского, проектного, организационного характера и т.д.), предполагает в качестве ведущего процесс выявления свойств какого-либо вновь создаваемого объекта непосредственно из свойств существующих технологий (проектных, строительных или социокультурных технологий, технологий быта). Однако, именно в силу такой оппозиционности архитектурной деятельности и продукта этой деятельности, и ушла из поля зрения реальная их взаимообусловленность, а значит - и понимание механизма саморазвития архитектурной практики и саморазвития ее субъектов – архитекторов, педагогов, студентов. Вследствие такой деструктивной позиции, ни средовой подход, ни деятельностный, отражающие, в основном, типологические свойства или среды, или деятельности и, таким образом, представляющие среду или деятельность в их отрыве друг от друга, а это значит представляющие архитектуру в целом лишь в ее объектном, а это значит – и в статическом срезе, не располагают средствами описания ни среды, ни деятельности как динамически взаимосвязанных, ни архитектуры в целом как саморазвивающегося явления. Поэтому, архитектурная практика в средовых или деятельностных исследованиях и предстаёт объектно: уже осуществившимися и потому застывшими результатами - “объектными” структурами или среды, или деятельности.

В свете этого, и предлагается новая модель саморазвивающегося миробытия и саморазвивающейся творческой практики, в том числе саморазвивающегося бытия ее субъектов - деятельностно-продуктивная модель. Деятельностно-продуктивная модель строилась исходя из положения о том, что в самой саморазвивающейся творческой практике уже есть такие ее атрибутивные предельные основания, в которых отсутствует искусственно созданный наукой промышленной эпохи разрыв “субъекта” и “объекта”, блокирующий понимание и собственного механизма саморазвития сфер, и роли в нём межсубъектных отношений взаимопонимания и взаимокоординации, и внутрисубъектных духовно-динамических начал свободно становящихся личностей.

На необходимость учета деятельности человека при описании действительности уже обращалось внимание (Миронов Г.Ф.,Плетников Ю.К.и др.). Ещё К. Марксзаявлял, что “...Природа, взятая абстрактно, изолированно, фиксированная в оторванности от человека, есть для человека ничто”. Вновь и вновь философы переосмысливают это положение и неизменно приходят к тому же выводу: в природе целый ряд явлений “самодействием природных сцеплений и законов, без присутствия человека... не имели бы места...” (Мамардашвили М.К.). С этой целью и предлагается в качестве одного из предельных оснований практики такая ее фундаментальная атрибутивная составляющая как динамическая взаимосвязь и взаимообусловленность способов деятельности и порождаемых ими продуктов, которая и понимается как элементарная, далее неразложимая, фундаментальная, духовно-материальная по природе и содержанию единица - “деятельность-продукт”, репрезентирующая собою основополагающий деятельностно-продуктивный способ и общественного и личностного человеческого и профессионального бытия как глобальную универсальность, порождающую все и социальные, и профессиональные качества. Поэтому, деятельность-продукт рассматривается одновременно и условием, и целью, и средством, и специфическим социально-профессиональным кодом саморазвития и профессиональных сфер деятельности, и любых их составляющих, включая и субъектов. Метод саморазвития. Содержание метода саморазвития какой-либо профессиональной сферы является актуальной проблемой науки (Берталанфи Л.Ф.,Гвишиани Д.М.,Мако Д.,Месарович М.Д.,Моисеев Н.Н.,Такахара П.,Форрестер Дж.и др.). Сегодня разработано немало моделей такого механизма, главным образом, на основе субъект-объектной методологии и применительно к естественно-техническим или гуманитарным наукам: коммуникативная модель (Хинтикка Я.), когнитивная модель (Фуко М.), социокогнитивная модель (Стёпин В.С.) и др. В этих моделях выделяются (в соответствии с субъект-объектным подходом), как правило, два фактора, участвующих в развитии: когнитивные структуры (собственные познавательные структуры науки) и социокультурные условия и потребности.

Однако, творческая практика шире любого отдельно взятого вида творчества, она включает и средства науки и познавательной деятельностью, и средства искусства и отражательно-художественной деятельностью, и средства техники и конструктивной деятельности и др. Творческую практику можно наиболее адекватно понять и представить, если рассматривать ее как развивающуюся деятельность, социальную по назначению и пространственную по содержанию (Больнов О.Ф.) - социальное пространственное творчество. И поэтому, только когнитивными моделями описать метод саморазвития какой-либо творческой сферы невозможно, равно как и художественными или техническими моделями. Для этого нужны соответствующие креативные модели метода саморазвития.

В первом приближении такую креативную модель метода саморазвития можно представить как деятельностно-продуктивную модель взаимодействия двух видов и уровней творчества: личностного (модельно-концептуального) и со-личностного (проектно-реального, социального).

СОЦИАЛЬНОЕ ТВОРЧЕСТВО - это процесс реального деятельностно-продуктивного бытия в реальном со-личностном (межличностном, поли-личностном) социальном пространстве: процесс его создания, преобразования или процесс его потребления. Здесь общезначимые ценности доминируют над индивидуально значимыми. Основной характеристикой социального творчества является “переходный процесс” - реальный материальный процесс непосредственного перехода различных деятельностных структур (различных технологий в процессе производства или в процессе потребления) в актуальные свойства социального пространства (в свойства материально-пространственной среды или в качества образа жизнедеятельности в материально-пространственной среде).

Переходный процесс - есть то содержательное ядро саморазвивающегося деятельностно-продуктивного бытия, которым можно наиболее полно охарактеризовать социальное творчество. Переходный процесс есть суть социального творчества, истина социального саморазвивающегося бытия. Вне перехода деятельностных структур (технологий) в свою противоположность, в продуктивные структуры (материальные и духовные результаты), нет ни социального творчества, ни социального бытия вообще.

Переходный процесс - базовый процесс социального творчества, главная динамическая единица, форма и способ возникновения и бытия любой социальной реальности, в том числе и социального пространства или каких-либо его составляющих, включая и духовные качества человека (нравственные, эмоционально-интеллектуальные и волевые характеристики). Переходный процесс есть одновременно и главный процесс созидания социального пространства, и главный менталитетоформирующий процесс, задающий целостность общекультурного и профессионального сознания или метода саморазвивающегося бытия. Ведь, человек, входящий в какую-либо профессию, по сути, включается в какие-либо уже осуществляющиеся в ней переходные процессы со своими специфическими деятельностными и продуктивными структурами, ценностными идеалами, которые он вынужден принимать как априорно заданную социальную и профессиональную культуру и поддерживать их своей деятельностно-продуктивной активностью. Но, вследствие такой формы включаемости человека в переходные процессы, и вступающий в профессию, и уже профессионально действующий в ней выступают не столько главными действующими лицами, произвольно задающими по своему желанию любые свойства профессии, сколько лишь одними из составляющих переходных процессов, действующими в деятельностно-продуктивной логике бытия этих процессов. Средства и результаты переходных процессов и средства и результаты собственного труда их участников, сливаются в одно синкретическое целое, где участники переходного процесса выступают одновременно и средствами переходных процессов, и их результатами (личностями с определенными, характерными для этой ситуации, методами, менталитетом).

В этом статусе переходный процесс предстаёт своеобразным механизмом двоякого действия: он или нивелирует и стагнирует, или индивидуализирует и развивает своих участников. В роли нивелирующего и стагнирующего механизма, переходный процесс социализирует своих участников: универсализирует содержание и методы их деятельностно-продуктивного бытия, а, следовательно - и их мировоззрение, менталитет. Здесь участники переходного процесса предстают носителями его сложившегося содержания и, таким образом - сохраняющими содержание переходного процесса, то есть предстают носителями консервативного начала переходного процесса. Но вместе с этим, участники переходного процесса могут и отстраняться от его содержания, и выступать его критиками и преобразователями - демиургами его иного качества. В этом статусе переходный процесс предстаёт индивидуализирующим и развивающим механизмом. Он провоцирует каждого из своих участников на личностные инновационные введения, а тем самым - на индивидуальное саморазвитие себя, а посредством этого - и всего содержания переходного процесса в целом. Здесь участники переходного процесса предстают носителями вновь возникающего его содержания и, таким образом, развивающими содержание переходного процесса и, следовательно, представителями его прогрессивного начала.

Для характеристики условий, вследствие которых переходный процесс предстаёт или нивелирующим механизмом (средством, сохраняющим и стагнирующим содержание ситуации), или индивидуализирующим механизмом (средством, изменяющим и развивающим ситуацию в целом, в том числе и ее субъектов), вводится понятие о двух видах продуктов переходного процесса - эксплицитных и имплицитных, - которые, выступая непосредственным результатом и предметом профессиональной деятельности, и обусловливают возникновение у ее субъектов двух видов отношений к преобразуемым ситуациям: или: “отношения сохранения” или “отношения развития”.

Эксплицитные продукты переходного процесса - это внешне представленные или непосредственно реальные свойства явлений, или опосредованно через какие-либо модели (очевидные, наглядные). В проектировании - это планируемые и ожидаемые свойства среды или характеристики технологий их производства (или потребления): материально-конструктивные решения, образные характеристики, способы проектирования, способы исследования, способы строительства, способы образования и др. Знания, обеспечивающие производство таких продуктов (включая конечно и знания свойств этих продуктов), дают основание характеризовать переходный процесс как некое технологическое образование, чуть ли не репродуктивно воспроизводящее само себя как элемент сохранения традиций цивилизации или профессии. Такие знания, как правило, эксплицитны (внешне представлены в учебниках, пособиях, монографиях) и составляют основу нормативного рационального языка: знания сложившихся потребительских свойств и норм их производства или потребления. Эти знания и стимулируют “отношения сохранения” и ментальность рационального типа (когнитивно фиксируемую и формализуемую в виде различных моделей, теорий или методик), ориентированную на сохранение (простое воспроизводство) сложившегося типа знания и качеств переходного процесса, сложившихся представлений и правил в профессии. А творчество, организованное на основе нормативного языка и отношений сохранения можно определить как реконструктивное социальное творчество - “социальное творчество сохраняющего типа”.

Имплицитные продукты переходного процесса - это внешне не представляемые или скрытые свойства. В проектировании – это все, не планируемые и не ожидаемые, то есть непредсказуемые ощущения и наблюдения моментов гармонии или дисгармонии социального порядка, которые возникают, во-первых, в результате различных всегда в той или иной мере имеющих место нестыковок предварительных представлений (схем, теорий, моделей, проектов, методик и т.д.) и реально осуществляемых по ним переходных процессов, а во-вторых, в результате непредсказуемых стохастических изменений переходных процессов (знания закономерностей которых всегда неполны). Эти продукты переходного процесса дают основание характеризовать переходный процесс как элемент культуры, как духовное образование, ориентирующееся на изменение традиций цивилизации и, прежде всего - на саморазвитие. Такие продукты лишь весьма условно, метафорически, можно назвать “знаниями”. Они всегда - имплицитны, неформализуемы, составляют основу иррационального ненормативного интенционального языка и формируют собою “отношения развития” - ментальность экзистенциального типа, фиксируемую лишь в процессе реального проживания и переживания процесса преобразования ситуаций. Отношения развития ориентируют субъектов профессии на пересмотр основ и содержания переходных процессов, сложившихся представлений, норм производства и норм потребления каких-либо потребительских свойств, и, таким образом, на действительное социальное творчество, которое можно определить как “социальное творчество развивающего типа”.

Таким образом, социальное творчество, ядром которого является переходный процесс, есть главная динамическая единица саморазвивающегося бытия в любой профессии. Оно одновременно и воспроизводит сложившийся социальный и профессиональный опыт (социальное творчество сохраняющего типа), и преодолевает его (социальное творчество развивающегося типа), включая и метод.

ЛИЧНОСТНОЕ ТВОРЧЕСТВО можно представить как процесс индивидуального по форме и концептуального по содержанию деятельностно-продуктивного творческого развивающего бытия в своем собственном, личностном, пространстве: переосмысление содержания реального процесса создания или потребления ситуации и модельного (сохраняющего или развивающего) преобразования ситуации. Здесь индивидуально значимые ценности доминируют над общезначимыми.