Статические модели знания

Традиция как модель познания играет суще­ственную роль и в познании окружающего мира. Человек мыслит в традициях, осознает окружающую ре­альность в традициях. Традициями структурировано его сознание и процесс познания - как мира культуры, так и мира окружающей природы. Потому лю­бая предметная об­ласть (астрономия, фи­зика, химия, биология и т.д.), которую мы по­знаем, осознается на основе тех или иных традиций познания, имеющих социокультур­ную основу, обусловленых формами куль­туры. Сами эти пред­метные области классифицируются согласно специфическим чер­там самой культуры, та или иная предметная область по­знания интенсифицируется в зависимости от той или иной со­циокультурной ситуции, которая наблюдается в определеный срез истории культуры. Другие же предметные области в этот срез исто­рии культуры интерпретиру­ются по преимуществу согласно этой лидирующей предметной области познания. Дру­гими способами знать окружаю­щий мир мы не мо­жем. Такая точка зрения выявляет существенную черту любого по­знавательного про­цесса: всякий процесс познания – это познание по аналогии с теми или иными традициями культуры, перенесение форм культуры и сформированных ею устойчивых априорных форм сознания на изучаемые процессы: природные или общественные.

1. КОЛИЧЕСТВЕННЫЕ МОДЕЛИ ЗНАНИЯ

Число, как димен­сиональная ха­рак­теристика про­стран­ственно-временных координат, всегда имело двойственный характер как «аритмологического», экзи­стенциального ха­рактера, так и мате­матического. В фундаментальных иерархиях ментальности: «Еди­ное – Ум – Душа - Ма­те­рия», «Число» всегда «блуждало» ме­жду этими симво­лами. Математика – это не только наука, но она имеет фундаментальный, экзистенциальный характер для чело­веческого сознания и культуры вообще. Увлечение математикой в новоевропейской истории XVII-XVII века закономерно. Проблема со­стояла в то время в том, что сами математические методы были несовершенны, а по­тому область их при­менения в социальных науках действительно была ограничена. Но менталитет культуры не стоит на месте. Количественные методы совершенствуются, особенно в последние десятилетия XX века. Мы знаем попытку ввести методы теории поля в со­циологии и психологии К. Левиным. Крайне плодо­творны идеи, идущие с К. Леви-Стросса, о применении компьютерных методов для мо­делирования социокультурных процессов. Исследование кодов традиции посредством компьютерного моделирования – это дело ближайшего будущего. Вполне возможно, что на базе развитой традициоло­гии, которая, я надеюсь, через два десятка лет дойдет до полной расшифровки «генной» структуры кодов традиции, будет возможно моделировать «виртуальные» культуры, производить «кланирование» культур. Именно в этом одна из задач постфилософии (традициологии) и культурологии III тысячелетия.

МАТЕМАТИКА КАК ЭТАЛОН НАУКИ

Идеал научности заложенный еще в античности состоит в всеобщности и аподиктично­сти, ко­торая противопоставлялась чувственному изменчивому бытию. Это требует ус­тановления точ­ных соотношений между теми или иными явлениями, согласованности положений внутри тео­рии. В новоевропейское время сложился «картезианский идеал научности», который предпола­гает, что предметом науки являются общие закономер­ности, которые общезначимы и допускают математическое выражение; сама изучаемая природа стабильна и соответствует оп­ределенным закономерностям, в социальном плане она нейтральна. Именно этим требованиям в наибольшей мере отвечает математика. Это прельщало многих. Как известно Спиноза стре­мился применить мате­матический метод доказательства и обоснования к философии, ему вто­рил Х. Вольф. Гоббс стремился применить этот метод к теории морали, Тюрго - к истории. Как ут­верждал уже в начале XX века наш русский философ и психолог Блонский:

Многие стремились применить методы механики, которая являлась наиболее «математизиро­ванной» сферой знания к антропологии, химии, биологии.

МЕХАНИЦИЗМ

Основополагающим «архетипом» механицизма является образ «часов» или «машины».

Как правильно подчеркивает В.С. Степин: «механистическая картина мира сформули­ровала видение природы как своеобразной простой машины, взаимодействие частей которой подчинено жесткой детерминации (лапласовского типа)» (Степин В.С. Структура и эволюция теоретических знаний\\ Природа научного знания. Минск 1979 с.199)

Если рассматривать механизм как исходный архетип для анализа культурных явлений, то возможность такой интерпретации, на первый взгляд, вполне возможна. Именно этот первый взгляд и мы наблюдали в новоевропейской культуре XVII века, мыслители ко­торого были склонны к интерпретации всех культурных явле­ний как механизмов. Но, на самом деле, культурное действие не может быть пони­маемо таким образом. В таком виде может интерпретироваться в большой долей при­ближение только инстинктивное действие, собственно с этого времени мы и имеем традицию исследования явления рефлекса, идущую с Р. Декарта. Также мы имеем стремление разложить культурное действие на отдельные элементарный факторы-силы – аффекты, которые это культурное действие определяют.

Более того, культурные явления не могут действовать по линии причинно-следствен­ных связей, которые являются основой механистической картины действия. Как верно в свое время подчеркивали стоики необходимость, основанная на причинно-следствен­ном детерминизме, отличается от судьбы, которую они и ставили в основу не только анализа социокультурных явлений, но и в основу рассмотрения всех типов явлений, происходящих в Космосе. Именно это подчеркивание примата судьбы, во многом сближает концепцию стоиков с современной синергетикой.

Идея «машины мира» (machina mundi). Эта идея имеет истоком в практике античного театрального искусства, а уже в XIV- XV веках получила распространение. Эти образы уже ис­пользует Эразм Рот­тердамский в своей работе.

Вот что пишет П. Гайденко:

«Понимание мира как машины, как machina mundi отличает естествознание нового времени не только от античной и ранней средневековой науки (свое начало это понимание берет в позднем средневековье, особенно XIV в.). здесь проходит также граница, отделяющая классическую ме­ханику от натурфилософии XIV-XVI в., рассматривающей понятие «природа» и «жизнь» как тождественные» (П. Гайденко Эволюция понятия науки (XVII-XVIII вв.). Формирование науч­ных программ нового времени. М., «Наука». 1987. с.15)

Прекрасный анализ становления механистической картины мира в свое время провел крайне талант­ливый, по моему мнению, русский философ (эмигрировал из России по­сле революции) Евгений Ва­сильевич Спекторский (1875-1951) в своей работе «Про­блема социальной физики в XVII столетии» (1910). Он пишет следующее: «.. дух гео­метрии проник во все области научного познания: не только физический, но и психический и даже моральный мир рассматривался геометрически. Дух этот про­ник даже в искусство XVII века; в нем господ­ствуют симметрия, строгие, холодный линии. Красота природы понималась лишь постольку, поскольку она укладывалась в геомет­рические образы»(Спек­торский Е. Проблема социальной физики в XVII столетии. Варшава, 1910 Т.1 с.335)

Как правильно пишет П.П.Гайденко: «.. первые шаги на пути к механистическому объ­яснению мира были сделаны в эпоху поздней схоластики. В средние века, таким об­ра­зом, подготавлива­ется целый ряд предпосылок науки нового времени: понятие пустоты, бесконечного пространства, бесконечного движения по прямой линии, а также требование устранить из объ­яснения, даже живой природы, те­леологический принцип и ограничиться действующими при­чинами»( 487)

Э.Блох: «Доведенное до предела такое вычеркивание субъекта.. давало совершенно мертвую картину мира. Объектный мир состоял только из механического движения вещества, бесконечно большого и вместе с тем настолько крохотного, что в нем нет места даже для одной головы человека»( Тю­бинг.79)

Как правильно подчеркивает Карл Манхейм: «Механистическая модель мышления представ­ляет со­бой прежде всего своего рода первичное приближение к объектам во­обще. Целью этой модели явля­ется не адекватное понимание качественных особен­но­стей и неповторимых кон­стелляций, но уста­новление наиболее явных закономерно­стей и приципов упорядочения, свя­зывающих формализован­ные элементы в их наиболее простой форме» (Манхейм К. «Диагноз нашего времени». М.,1994 с.94)

Как пишет Гайденко: «Отождествляя материю и протяжение и изгоняя из нее все, что связано с поня­тием силы и жизни, поскольку эти понятия связаны с традиционными представлениями о форме и душе, Декарт тем самым дает механистическое понимание природы» Своими слов Де­карт сближает математическое и физическое, в этом состоит смысл отождествления материи с протяжением.

«Материя стала субстанцией – в этом состоял революционный переворот, происшед­ший, в XVII в. и послуживший теоретической предпосылкой для нового понятия науки»(Гайденко П. Эв.пон кн2 с. 162)

Важную роль в становлении механистической картины мира сыграла критика аристо­телевской научной программы. Особенно важна переоценка статуса механики в системе наук. Физика со­гласно античным представлениям рассматривала «природу» вещей, их свойства и движения. Механика же – это искус­ство, посредством которого создаются инструменты для производства искусственных вещей.

В основу механистической картины мира положен «образ-архетип» механических ча­сов. И это не случайно. Стиль жизни городской культуры не определен циклами се­во­оборота как в кре­стьянских обществах, он «временится» на основании линейного вре­мени. Потому образ мира в виде хорошо сконструированных механических часов, дви­жение зубцов которых четко детерминирует поведение каждой части Вселенной как нельзя более отвечал менталитету го­родского буржуа-ремесленника.

Принцип этого детерминизма как нельзя лучше выразил Лаплас:

Такой образ мира и такой тип ментальности до такой степени был популярен в мен­тальности буржуа-ремесленника XVII века, что «геометрический» метод изложения для Спинозы оказался единственно приемлемым для его философской системы, что сейчас кажется крайне неудобным и неадекватным тому содержанию, которое было заложено в его философеме.

Интересна по этому поводу мысль И.И. Антоновича: «Идеологическая парадигма поко­рения мира, подчинения его человеческой потребности содержит в себе и элемент мас­кировки чело­веческой сла­бости, его терзаний совести, сомнений и нерешительно­сти. Сильные идеологии всегда слабы ду­ховно. Они прибегают к упрощенным объяс­нениям объяснениям сложнейших общественно-истори­ческих явлений и всегда используют эти объяснения для получения узко ­ограниченного практического резуль­тата» (Антонович И.И. Социодинамика идеологии. Минск,1995 с7)

Научная программа Декарта была влиятельной во второй половине XVII в. до появле­ния нью­тоновской программы, которая впоследствии вытеснила картезианскую. В рам­ках картезиан­ской программы мыслил ученик Декарта П.С. Регий (1632-1707), который сводил все явления к механиче­ским перемещениям.

Пифагорейцы. Платон «Тимей». Галилей, Ньютон. Кризис механистической картины мира, становле­ние энергетизма, затем некласси­ческой физики.

Как подчеркивает М. Хайдеггер: «Основной процесс Нового времени – покорение мира как картины мира. Слово «картины» означает теперь: конструкт опредмечивающего представления. Человек бо­рется здесь за позицию такого сущего, которое всему су­щему предписывает меру и предписывает норму» (Хайдеггер М. Время и бытие. Ста­тьи и выступления. М.,1993, с.52)

Лейбниц также не отходит от этой парадигмы. Вот что он пишет: «Всякое органическое тело живого существа есть своего рода божественная машина, или естественный авто­мат, который бесконечно превосходит все автоматы искусственные» (Лейбниц Г.В. Из­бранные философские произведения. М.,1890 с.355)

Вот что пишет Б.Г. Кузнецов в своей работе «Пути физической мысли» М.,»Наука» 1968: «ис­ходной идеей научной картины мира, нарисованной в течение XVII-XVIII вв., была идея одно­родности пространства. При движении в пространстве частица сохраняет свою скорость, если с ней не взаимодействуют другие частицы. Само по себе пространство не может действовать на движущуюся частицу, в пространстве нет выделенных точек. Если частица, благодаря взаи­модействию с другими частицами, по­лучила некоторый импульс (т.е. подверглась в течение некоторого времени действию силы) и приобрела известную скорость, то скорость и соответственно импульс (импульс равен произведению скорости на массу частицы) сохраняется, пока частица вновь не окажется в силовом поле. Пространство не меняет импульса, и лишь взаимодействия тел могут что-либо изменить в состоянии Вселенной - уско­рить или замедлить движение образующих ее частиц….

Великой идеей, усложнившей и дополнившей указанную концепцию, была идея одно­родности времени. Однородность времени выражается в неизменности не импульса, а другой физической величины – энергии, которая пропорциональна уже не скорости, а квадрату скорости. Наиболее важная особенность энергии состоит в том, что она со­храняется, когда движущееся тело оста­навливается, т.е. при переходе к нулевой скорости тела» (с.207)

На идеи механицизма, конкретно в ньютонианском варианте, опирался А. Сен-Симон, который хотел распространить принципы закона тяготения на социальную жизнь.

Влияние механицизма оставило значительный след в западноевропейской ментально­сти, и про­должает оказывать и сейчас. Идеи механицизма оказали влияние на творцов американской кон­ституции, которые при ее разработке имели образом государствен­ную машины, все звенья ко­торой должны работать с точностью часового механизма.

Лаплас

«Не следует думать, что аналогия между простым и сложным, в частности между меха­ническим устройством и живым организмом, сыграла отрицательную роль в развитии науки. В общем и целом её роль была безусловно положительной, поскольку с её по­мощью были преодолены отрицательные моменты старой, перипатетической физики и подготовлено широкое применение метафизики в естественных науках» (Уемов А.И. Аналогия в практике научного исследования. М., 1970. С.71)

Электродинамическая картина мира

Начало становления электродинамической картины мира связано во многом с влиянием натур­философских идей Шеллинга. Они послужили первоначальной отправной точкой для электродинамической картины мира. Х. К. Эрстед (1777-1851) – первооткрыватель явления электромагнетизма находился под сильным влиянием идей Шеллинга. Открытие электромагне­тизма имело широкий резонанс.

Истинным создателем электродинамики является А.М. Ампер(1775-1836)

Максвелл подошел к теории электромагнитного поля используя аналогии гидродина­мической модели. Что типично для функционирования традиции. Принятые традици­онные модели ис­пользуются для интерпретации новых фактов. В данном случае сило­вые линии интерпретиро­ва­лись как трубки….???

Принцип сохранения энергии был основой научной картины мира XIX века. Вместо динамической картины мира, основанной на идее импульса, теперь центральным стано­вится энергия, которая пропорциональна не скорости, а квадрату скорости.

Квантово-механическая картина мира

СТАТИСТИКА

В естествознание статистические, вероятностные методы стали проникать во 2 пол. XIX века в процессе разработки молекулярной кинетической теории. Дж. Максвеллом, Дж. Гиббсом и Л. Больцманом.

Социальные процессы имеют статистический характер, по­тому статистика важна для понимания реальной жизни культуры. Если мы, например, имеем какое-либо произведение, то без оценки степени его распространен­ности во всех слоях населения, количества издания этого перевода и количества ти­ража, то вряд ли мы сможем понять адекватно какую реальную роль сыграл этот арте­факт в истории культуры. Важную роль в становлении статистических методов сыграла британская школа политической арифметики XVII века (Дж. Граунт, В. Петти, Г. Кинг, Ч. Лавенант и др.). Именно ис­следования и методологические принципы этой школы за­дали устойчивую традицию статистических исследований. Но особую роль в применении статистических методов к социальным явлениям был Л. Кетле (1796-1874), ученик П.Лапласа. Его основная идея состояла в понятии средней величины; он считал, что для социальных процессов сред­ние социальные величины аналогичны фактам фи­зической реальности.

ДИСКРЕТНАЯ МАТЕМАТИКА

Теория графов является эффективным методом для моделирования культурных про­цессов. Свое начало она ведет с решения известной задачи о кенигс­бергских мостах Эйлером (1736). Смысл этой задачи состоял в том, чтобы узнать как можно, выйдя из произвольной точки, вернуться в нее, пройдя каждый из семи мостов Кёнигсберга. При исследовании электрических цепей эту тео­рию использовал Кирхгоф (1847) Эти ме­тоды довольно эффективно используются при решении задач о транспортных пе­ревоз­ках, сети коммуникаций городского хозяйства и т.д., т.е инфраструктур, которые обра­зует современная цивилизация. Динамика традиции и культурных форм поддаются описанию теорией графов. Традиция действует по каналам сети, образованной цепями множества сильно или слабосвязных орграфов (ориентированных графов). Она двигается по дугам этих графов от одной вершины (узла) к другому, «блуждая» таким образом, по пространственно-временным коммуникациям культуры. Все коммуника­ции в культуре образуют сеть с определен­ной «геометрией социальных отношений» (Л. фон Визе (1876-1969)), которые вполне можно описать на базе теории графов, на прин­ципах дискретной математики. Развитие дискретной математики создает новую возможность «геометризировать» социальную философию, т.е. возродить идеи новоевропейской философии XVII-XVIII вв. о «социальной физике», а потому вера Б. Спинозы и Ф. Тенниса о безграничности воз­можностей геометрического метода пони­мания явлений имеет основания.

2. КАЧЕСТВЕННЫЕ МОДЕЛИ ЗНАНИЯ

Мнение, что качественные методы познания – это несовер­шенные методы, которые предшествуют более совершенным, – количественным, это мнение ошибочно. Это было, в частности, довольно убедительно показано в моногра­фии В. П. Визгина «Генезис и структура квалитативизма Аристотеля» (1982). Именно Аристотель противопоставил платоновскую математическую программу науки. Вот что он писал: «…различия между элементами определяются не конфигурациями. Поскольку же важ­нейшие различия между телами суть различия в свойствах, действиях и способностях (а мы утверждаем, что у каждого естественного [тела] имеются действия, свойства и спо­собности), то прежде всего надлежит трактовать об этих [ха­рактеристиках тел], дабы, исследовав их, мы постигли специфическое отличие каждого элемента от всех остальных» (Аристотель Сочинения. В 4-х т. Т.3. М., 1981. С.363)

В отношении утверждения примата качественного познания над количественным из­вестно противостояние двух теорий цвета – теории Ньютона и Гете.

Но более напряженный характер это противостояние приобретает в противоречиях ме­жду физикой и химией. Что интересно, романтики именно таким спсобом противопос­тавляли своё мировоззрение «физикализму» просветителей, считая, что они мыслят по методологии «химизма». В принципе это противостояние выразил Д.И. менделеев, счи­тая, что химия занимается веществами, а физика – телами.

ХИМИЗМ

Д.И. Менделеев утверждал, что физика занимается телами, а химия – веществами.

На принципе «дополнительности» механистическое мировоззрение не могло без идей атомизма по­лучить обоснование. Сам Декарт , при критическом отношении к атомизму С идеями ато­мизма вы­ступил Пьер Гассенди.. Физике Аристотеля и Декарта он проти­вопоставил атомистическое учение Эпикура.

В природе нет ничего неделимого – вот убеждение Декарта. Но, не признавая атомизма, тем не менее, Декарт допускал существование корпускул различной формы, которые двигаются с раз­личной скоро­стью. Именно этими различиями в форме и скорости Де­карт объяснял наличие га­зообразного, жид­кого и твердого состояния тел.

Гюйгенс Х.

Бойль Роберт(1627-1691)

Бойль был одним из первых, который попытался создать химию, на принципах механицизма.

ТАКСОНОМИЯ

ДИАТРОПИКА

Идеи диатропики развивает Ю.В. Чайковский. Диатропика (от греческого «диатропос» – разнообразный, разнохарактерный) – это наука о разнообразии. Науки об общих свойствах сходства и различия. В данном случае он действует во многом в русле идей Лейбница. Считает себя учеником Сергей Викторовича Мейена (1935-1987).

Он отрывается от концепта «познавательная модель», считая, что это понятие ввел А.П. Огурцов (1980). Вот, что пишет Чайковский: «Для науки Нового времени наиболее ха­рактерны пять таких моделей: 1) схоластическая (трактующая природы как текст, как шифр), 2) механическая (природа как машина, как часы), 3) статистическая (природа как баланс средних величин), 4) системная (природа как организм) и 5) диатропическая (природа как сад, как ярмарка). В разные эпохи господствуют разные познавательные модели, но все они присутствуют в науке почти всегда» (Чайковский Ю.В. Элементы эволюционной диатропики. М., 1990. С.12).

ДЕСКРИПТИВНОЕ ОПИСАНИЕ.

3. СИСТЕМНОЕ ПОЗНАНИЕ

Отождествление окружающих явлений природы и культуры с организ­мами типично для всех времен. Во всех древних мифологиях мир именно так и понимается – как жи­вое существо. Даже во времена господства механицизма – такое органическое видение не исчезало полностью, по крайней мере, из области социальных исследований.

Книга Н.Винера «Кибернетика» (1948) имела характерный подзаголовок – «Управле­ние и связь в животоном и машине». Эта аналогия не нова, такое мнение и аналогия возникла не только благодаря Декарту, а еще раньше в довольно известной в своей время книге испанского врача Перейры в XVI веке

ОРГАНИЦИЗМ

Органицизм исходно присущ человеческой ментальности, ввиду исходного тотеми­стическо-антроморфического харктера его. Рассмотрение явлений окружающего мира путем аналогии с организмом является наиболее традиционным способом интерпрета­ции явлений, а интерпретация культуры как организма имеет наи­более устойчивый ха­рактер. Еще Т. Гоббс назвал общество «Левиафаном» -

В социологии эта аналогия была крайне распространена, этой точки зрения придержи­вались: Г. Спенсер, Р.Вормс, А. Шеффле и многие другие.

Но эта аналогия была подвергнута критике. Типичные контраргументы состояли в сле­дующем: 1) это то, что культура предтавляет собой слабо связанное образование между элементами; 2) оно существует не на основе принципа взаимосвязи между частями и элементами, а представляет собой комплекс конфликтующих между собой систем; 3)

Ещё Г.Лотце в 1867 г. утверждал, что организмы – это саморегулирующиеся машины, которые представляют открытую систему, свободно обменивающейся с окружающей средой.

В конце XIX – начале XX века Дриш возглавил школу неовитализма, вступившей в борьбу с механистами, характерным представителем которого был Ж. Лёб. Согласно Лёбу – живые существа – это коллоидальные машины.

Органические аналогии при построении картины мира типичны для всей истории куль­туры, они существовали во всех мифологических космогонических картинах мира.

Понимание несводимости даже физических явлений к механическим содержится уже в учении об энергии. Большинство физических явлений имеют необратимый характер в отличие от су­губо механических. Это констатируется в известном втором начале тер­модинамики.

Как подчеркивает А. Бергсон в своей работе «Творческая эволюция»: «Древние.. не за­давались во­просом, почему природа подчиняется законам; их интересовало, почему она упорядочивается по ро­дам. Идея рода соответствует объективной реальности, главным образом, в области жизни, где она выражает собою неоспоримый факт наследственно­сти»(Т.Э.с228)

Становление органицистской программы можно связать с Лейбницем, хотя основы этого зало­жены Аристотелем. На формирова­ние его фило­софских взглядов сыграли ис­следования в био­логии того времени, и особо большую роль исследование учеными по­средством микроскопа мельчайших животных. Положил начало этим ис­следованиям Марчело Мальпики, но наиболее известен своими открытиями Антони Левенгук, кото­рый положил начало исследованию про­стейших: инфузорий и бактерий, кото­рый обна­ружил красные тельца в крови, исследовал нервы, изучал анатомию глаза, ему при­над­лежит в 1677 году открытие сперматозоидов. Лейб­ниц открыто проводит аналогию своих монад с сперматозоидами

Лейбниц еще находится под влиянием механицизма, и по отношению к животному часто упот­ребляет название «естественная машина». Но понимает эту «машину» уже по-дру­гому. Как правильно пишет П.П. Гайденко: «..Декарт хочет вывести живое из неживого, объяснить орга­низм, исходя из законов механики; напротив Лейбниц – если говорить о его метафизике – стре­мится объяснить даже неживое, исходя из живого, и видит в механизме, так сказать, внешнюю форму проявления организма» (Гай­денко П.П. Эволюция понятия науки (XVII-XVIII вв.) М.,1987. С.355)

Симптомы зарождения органицизма также даны и в традициях французской философии у Дидро и Робине. В британской же философии эти моменты можно заме­тить у Толанда

Наибольший расцвет идеи органицизма наблюдается во времена Реставрации. Во Франции этой точкой зрения на социальную жизнь известен Жозеф Мари де Местр (1753-1821)- религозный философ и политический деятель консервативного направле­ния.

Приложил к этому органическому пониманию и Георг Эрнст Шталь (1660-1734), автор известной флогистонной теории. Г.Э. Шталь в своей основной работе «Theoria medica vera» вы­ступал против картезианцев, за то, что они считали человека как машину. Та­кие же моменты можно заметить у немецких «натурфилософов» – Гете, Окена, Шеллинга

Дальнейшее развитие связывается с направлением «витализма». Одним из выдающихся пред­ставителй «витализма» являлись Г. Дриш. Дриш считал, что основа всех явлений – «энтеле­хия». Вот что он пишет: «Жизнь при помощи понятия «энтелехия», также точно «понимаема», как неорганическая природа при помощи понятий «энергия», «сила», «масса» и т.д. Другого вида «объяснения» вообще не существует» (Дриш Г. Витализм. Его история и система. М.,1915. С.272)

СИСТЕМНЫЙ ПОДХОД

Дальнейшим развитием системного подхода, его вариативным вариантом является ки­бернетика.

Программа построение общей теории систем была поставлена в конце 40-х начале 50-х годов известным биологом-теоретиком Людвигом Берталанфи (1901-1972).

«..Уже проблема трех тел в механизме в принципе неразрешима и может анализиро­ваться только методом приближений. Подобное же положение имеет место и в более современной об­ласти физики- атомной физике. Здесь проблема двух тел, например протона и электрона, вполне разрешима, но, как только мы касаемся проблемы многих тел, снова возникают труд­ности. Однонаправленная причинность, отношения между причиной и следствием, двумя или небольшим числом переменных- все эти механизмы действуют в широкой области познания. Однако множество проблем, встающих в био­логии, в бихевиоральных и социальных науках, по существу являются проблемами со многими непременными и требуют для своего решения но­вых понятийных средств.»(26)

« Каждая наука является в широком смысле слова моделью, то есть понятийной структурой, имеющей целью отразить определенные аспекты реальности..»(27)

« 40 лет тому назад, когда я начал карьеру ученого, биология была вовлечена в спор между ме­ханицизмом и витализмом. Механистическая точка зрения, по существу за­ключалась в сведении живых организмов к частям и частичным процессам, организм рассматривался как агрегат клеток, клетки- как агрегат коллоидов и органических мо­лекул, поведение - как сумма безусловных и условных рефлексов и т.д. Проблемы ор­ганизации этих частей для сохранения жизни- способности организма, проблемы регу­лирования после нарушений и тому подобные в то время либо полностью обходились, либо в * соответствии с виталистической концепцией, объяснялись только действием таких факторов, как душа или аналогичные ей ма­ленькие домовые, обитающие в клетке или организме, что, очевидно, было не чем иным, как провозгла­шением банкротства науки, В этих условиях я был вынужден стать защитником так на­зываемой организмической точки зрения. Суть этой концепции можно выразить в одном предложении следующим образом: организмы суть организованные явления, и мы, биологи, должны проанализировать их в этом аспекте. Я пытался применить эту орга­низмическую про­грамму в различных исследованиях по метаболизму, росту и биофизике организма. Одним из результатов, полученных мною, оказалась так называемая теория открытых систем и состояний подвижного равновесия, которая, по существу, является расширением обычной физической химии, кинематики и термодинамики. Оказалось, однако, что я не смог остановиться на одна­жды избранном пути и был вынужден прийти к еще большей генерализации, которую я назвал общей теорией систем. Эта идея относится к весьма давнему времени- я выдвинул ее впервые в 1937 году на семинаре по философии, проходившем под руководством Чарльза Мор­риса в Чи­кагском университете..(27-28)

Перечисляет области: кибернетика, теория информации, теория игр, системотехника, топология, факторный анализ, синергетика, инженерная психология.

«одним из важных аспектов современного развития научной мысли состоит в том, что мы более не признаем существования уникальной и всеохватывающей картины мира. Все научные по­строения являются моделями, представляющими определенные аспекты, или стороны, «реальности».»(32)

«Самодифференциирующиеся системы, развивающиеся в направлении все более высо­кой сложности( путем уменьшения энтропии), возможны- по термодинамическим со­ображениям- только как открытые системы, то есть системы, в которые вещество, со­держащее свободную энергию, входит в количестве, большем, чем необходимо для компенсации роста энтропии, обусловленного необратимыми процессами внутри сис­темы («внесение отрицательной энтропии»).При этом мы не можем сказать, что изменение является результатом действия «не­которого внешнего агента, воздействую­щего на систему как ее вход»( это он об Эшби-С.Г.); дифференциация внутри развивающегося эмбриона или организма происходит согласно внут­ренним законам их организации, а соответствующий вход системы ( например, снабжение ки­слородом, ко­торое можно варьировать количественно, или пища, качественно различающаяся в ши­роких пределах) делает такую дифференциацию возможной только энергетически.»(37)

«.. в открытых системах проявляются термодинамические закономерности, которые кажутся пара доксальными и противоречат второму началу термодинамики. В соответствии с этим на­чалом общий ход физических событий( в закрытых системах) происходит в направлении уве­личения энтропии, элиминирование различий и достижения состояния максимальной неупорядоченности. В то же время в открытых системах, в которых происходит перенос веще­ства, вполне возможен ввод негэнтропии. Поэтому подобные системы могут сохранять свой высокий уровень и даже развиваться в сторону увеличения порядка и сложности, что действительно является одной из наи­более важных особенностей жизненных процессов.»(42)

«Говоря в общем плане, живые системы можно определить как иерархически организованные открытые системы, сохраняющие себя или развивающие в направле­нии достижения состояния подвижного равновесия.»(42)

Садовский В.Н. Основания общей теории систем. М.,1974 1670838

«Системный подход отказывается от односторонне аналитических, линейно-причин­ных мето­дов исследования и основной акцент делает на анализе целостных интегра­тивных свойств объ­екта, выявлении его различных связей и структуры.»(5)

Биология- Шмальгаузен, гештальтпсихология и генетическая эпистемология Пиаже, структуралистская лингвистика, химия- Бутлеров, тектология А. А .Бухарина.

КИБЕРНЕТИКА