Креативные основания научного познания

В современной гносеологии существует распространенная традиция /Пиаже, Лоренц, Кэмпбелл, Фоллмер и др./, согласно которой теория познания должна быть преобразована в когнитивную науку, в которой, как и во всех науках, необходимо опираться на эксперимент и математические модели. В таком случае за философией остается координация векторов когнитивных исследований и обсуждение соответствующих методологических проблем. Вместо традиционной эпистемологии, выясняющей содержательные стороны познавательного процесса, фактически предлагается позитивная методология различных языков /кодов/ конкретно-научных исследований сенсорного и ментального аппаратов индивида. Признавая правомерность такого подхода, важно, на наш взгляд, продолжать и «чисто» философский анализ, выявляя те основания познания, которые в данный момент не могут быть исследованы опытным путем и выступают как трансцендентальные /априорные/. К ним относятся: на мега-уровне – изначальный творческий потенциал мироздания; на макро-уровне – направленность жизни на все более широкое и ускоренное овладение информацией; на микроуровне /субъект познания/ - эпистемологический конструктивизм, интенциональность мышления, логико-математический аппарат и «порождающая грамматика» человеческого языка. Все эти «априоризмы» не только определяют рациональное устройство мира, но и образуют исходные предпосылки для его рационального познания. Философская линия Декарта – Лейбница – Канта – Фреге – Рассела требует, на наш взгляд, продолжения с учетом современных научных знаний.

В настоящее время наука все больше раскрывает определенную направленность всех природных процессов, что может быть понято как изначальность существования творческого потенциала универсума. В науку как бы возвращается на новом уровне телеологическая причина (энтелехия) Аристотеля. Например, говорят о глубокой целесообразности физических законов, антропном принципе вселенной, телеономии эволюционных процессов, смысле исторического развития и предназначении человека.

В истории при обсуждении творчества всегда вставал вопрос о субъекте творчества и самих механизмах креативности. Все варианты ответов, по сути, сводились к следующей альтернативе - или кто-то все сотворил согласно своему замыслу, или все произошло само собой путем проб и ошибок самой природы. В любом случае за творчеством стараются отыскать еще что-то (или кого-то) более фундаментальное. В общем, это делается, исходя, прежде всего из собственного индивидуального опыта, - ведь это “Я” являюсь субъектом моего творчества, оно - только функция моей личностной структуры. На макроуровне, когда личность физиологически, психологически, нравственно сформирована, такого рода рассуждения не вызывают сомнений. Но наука давно уже исследует другие уровни, и здесь оказывается, что любая структура есть результат определенной событийности, т.е. переплетения (ситуативности) спонтанных событий-функций, в результате чего только и появляются структуры. Иначе говоря, можно не искать за креативными процессами их носителей, как это всегда делали философы, а “остановиться” на самой функции творчества, признать креативность в качестве изначальной априорной тотальности, формы, реализации потенциала которой определяются событийно (ситуативно). То есть, сама функция креативности выступает первичной по отношению к любой структуре, обладающей творческим потенциалом.

Заметим, что в отличие от “творческого порыва” (А.Бергсон), который является жизненным мистическим началом, противостоящим косной материи, прорывающимся через нее к вершинам эволюции, тотальной креативности противостоит не материя, а, как можно догадываться, ничто, из которого творчество как бы “выдавливается”, порождая все материальные и духовные структуры. “Это похоже на выдавливание зубной пасты из тюбика, но с одним важным отличием - мы постоянно наблюдаем, сам процесс выдавливания, но никто не давит на тюбик, иначе - снова возвращение к вопросу об изначальном субъекте творчества.

Понимаемое таким образом творчество выступает как интегральная метафизическая характеристика, охватывающая все основные структурные модусы познания, а также их временнòе распределение по шкале индивидуального цикла жизни - детство, юность, зрелость, старость. С этой точки зрения, субъект познания рассматривается в рамках оппозиции: “событийность - самотворчество”. Первый полюс оппозиции выражает реализацию принципа тотальной креативности, когда множество разных событий приводит к появлению индивида как вполне определенного субъекта познания. Любой индивид - это событие на квантово-полевом и молекулярном уровне материи. Для того чтобы индивид в принципе мог получить свой генетический “пропуск” в мир, “работала” все вселенная, и в этом смысле каждый индивид находится изначально в резонансе с универсумом.

Но субъект познания - это также событие и на социальном уровне. Правы экзистенциалисты, когда говорят о заброшенности человека в мир, фактически имея в виду абсолютную неконтролируемость им всех тех событий на разных уровнях социума, которые исторически приводят к его появлению на свет, а затем в дальнейшем активно влияют на его жизнь и состояние здоровья. Каждое из событий как природного, так и социального ряда, взятое само по себе, может иметь минимальнейшее значение для свершения человека-события. Но, все-таки родившись и даже осознав в дальнейшем всю математическую ничтожность такого рода реализованной вероятности, индивид субъективно вправе рассматривать все развитие универсума как направленное, в конечном счете, на него и ведущее к аккумулированию теперь уже в нем части универсального потенциала креативности. Под этим углом зрения человек-творец и становится, говоря словами Протагора, “мерой всех вещей” остального мира.

Рассматривая себя как высшую ступень развития универсальной креативности, субъект оценивает себя, с одной стороны, как результат этой креативности универсума, а с другой, - как необходимое условие для реализации своего собственного потенциала творчества. Самотворчество сообщества индивидуумов создает новый универсум, который становится продолжением и развитием природного универсума. В резонансные отношения с ними вступает каждый член социума, и это является необходимым условием, для того чтобы каждый субъект познания наиболее полно реализовал собственный потенциал креативности.

1.3. ТВОРЧЕСТВО И НАУКА

Не приходится спорить, что природа «творит» в смысле «созидает», «производит», но «творчество природы» - это все-таки метафора. Если кому-то импонирует замена терминов «развитие», «самоорганизация» и т. п. на термин «творчество», то он может это делать. Но будет ли такое словоупотребление строгим, да и принято ли оно, скажем, в теории элементарных частиц? И в самом деле, что понимать под «творчеством нейтрино»? Мы будем соотносить понятие творчества с человеком и только с ним. Предпосылкой человеческого творчества является активность материи, взятой на всех ее уровнях. Творчество – это человеческая деятельность, создающая с помощью эвристического мышления качественно новые материальные и духовные ценности. Необходимыми моментами эвристического мышления являются интуиция и воображение.

Именно интуиция дает возможность преодолеть препятствия, возникшие на пути к познанию, осуществить прыжок мысли со ступени особенного на ступень всеобщего в научном познании, порождая нужные аналогии и ассоциации. Рассмотрим пример из истории физики. Первоначально дело сложилось так, что прерывность была приписана только веществу, а непрерывность – только свету. Таким образом, каждому особенному физическому виду материи (веществу или свету) приписывалось свое, особенное строение, особенная природа. На рубеже XIX и XX веков М. Планк открыл квант действия. «Константа Планка h» вошла в формулу излучения и благодаря ей процессы излучения и поглощения света выступили как протекающие не в форме непрерывной волны, а в форме отдельных порций – квантов света. Через пять лет после М. Планка Альберт Эйнштейн показал, что свет, состоит из множества фотонов. Возникло учение о свете, согласно которому распространение света протекало волнообразно, т.е. непрерывно, а поглощение и излучение его – прерывно, дискретными порциями. Для вещества же сохранялась прежняя концепция прерывистого характера его строения. Через некоторое время, Луи де Бройль опирается на оптико-механическую аналогию, суть которой заключалась в аналогии между внутренней энергии частицы, определяемой формулой Е = mc² (по Эйнштейну) и энергией волны определяемой формулой Е = hυ (по квантовой теории), где υ – частота колебаний, и h – постоянная Планка. Основываясь на соотношении mc ² = hυ, де Бройль отметил, что можно провести аналогию между принципом Мопертюи для частицы и принципом Ферма для сопряженной волны. Таким образом, суть созданной им волновой механики сводится к обоснованию соответствия между движением частицы и сопряженных волн в различных условиях. В 1923 году Луи де Бройль выдвинул мысль о том, что не только свет (электромагнитное поле) носит и волновой и прерывистый, квантовый характер, но и вещество должно рассматриваться как образование дискретное и волнообразное, т.е. в области микроявлений всякой частице всегда соответствует определенная волна, а всякой волне – определенная частица. Таким образом, оба особенных физических вида материи (вещество и свет) получили всеобщую характеристику и как корпускулярные, и как волновые образования.

Научное творчество необходимо и при создании новых научных тем, которые появляются в ситуации, когда невозможно сблизить существующие, как, например, тему субъекта и объекта, классической и вероятностной причинности. Дж. Холтон иллюстрирует это следующим образом: В 1927 году, вскоре после спора В. Гейзенберга и Э. Шредингера, Н. Бор предложил новый подход к решению фундаментальных проблем квантовой механики, позволивший ему принять оба члена тематической оппозиции – непрерывность и дискретность – в качестве равно адекватных картин реальности. Он понял и то, что эта оппозиция соотносится с другими парами альтернативных тем, также неподдающихся сближению и взаимопоглощению, – таких, например, как разделение и взаимосвязь субъекта и объекта или классическая и вероятностная причинность. Вывод, который Бор сделал из этих констатаций, относится к числу редчайших в истории человеческой мысли: в физику была введена новая тема, до того не осознававшаяся в качестве ее компонента. Имеется в виду тема дополнительности. В тоже время сами темы регулируют воображение ученого, являются источником его творческой активности.

Интуиция помогает преодолеть устоявшуюся "парадигму", "психологический барьер" установленного на данный момент знания, которые "неосознанно для ученого выдвигают" в ранг "существенных", значимых уже познанные свойства, связи, методы поиска решений и, тем самым, фиксируя внимание исследователя только на этих свойствах и методах, ограничивают его мышление, "затеняя" множество других свойств и методов, некоторые из которых могут иметь решающее значение для искомого открытия, решения. Именно для открытия новых идей (решений) на основе интуитивного мышления в процессе рассмотрения отдельных явлений с различных точек зрения и эффективного использования интуитивного потенциала исследователя и были созданы соответствующие методы активизации творческих способностей ученого.

В литературе по творчеству нередки обращения к «мозговому штурму», синектике, методу Дельфи. Все эти методы обладают большим потенциалом, в то же время при реализации на практике они дают, наряду с плодотворными идеями, множество абсурдных, тривиальных или просто "пустых" вариантов. При этом исследователь, спонтанно генерируя новые идеи, руководствуется, как правило, только личным опытом. Кроме того, метод "мозговых атак" в классическом виде обладает следующим рядом недостатков: низкий коэффициент использования времени "мозговой атаки", спонтанный и стихийный характер процесса генерации идей. Именно для преодоления этих недостатков В.А. Лисичкиным была разработана управляемая система генерации идей. Управление генерацией происходит путем интеллектуального воздействия на генераторов в определенные моменты времени заранее сформированными управляющими сигналами. Эта система состоит из четырех подсистем: подсистема выработки технического задания; подсистемы формирования программы генерации идей; подсистемы генерации идей; подсистемы формирования таблиц экспертных оценок и дерева целей. Для интеллектуального воздействия на генераторов в определенные моменты времени заранее сформированными управляющими сигналами руководителем коллективной генерации идей формируются 2 специальные группы экспертов:

- группа у с и л и т е л е й - специалистов по исследуемой проблеме, обладающих развитым дедуктивным мышлением;

- группа п о д а в и т е л е й - специалистов по исследуемой проблеме, обладающих развитым ассоциативным мышлением.

Идея от генератора идей (специалиста прямой и смежной профессии по исследуемой проблеме) поступает к усилителям, если идея по оценке селекторов (специалистов по исследуемой проблеме, которые в состоянии избирательно оценивать предложения и гипотезы) оригинальная или перспективная, к подавителям, если идея по оценке селекторов абсурдная или тривиальная. При этом усилители вырабатывают для генератора высказывания, логически развивающие или дополняющие оригинальную или перспективную, интуитивную идею генератора, подавители же вырабатывают подавляющие высказывания для того, чтобы заглушить интуитивное развитие абсурдной или тривиальной идеи.

На первый взгляд может показаться, что все вышерассмотренные методы не имеют отношения к интуиции, что они просто заставляют человека работать по аналогии компьютера, заменяя потенциал последнего количеством участвующих людей и т.д. На самом деле это не так. Все эти методы - это способы открытия новых идей на основе интуитивного мышления в процессе рассмотрения отдельных явлений с различных точек зрения. В каждом из этих методов эксперт-исследователь решает проблему (задачу), опираясь только на свой опыт и интуицию. Компьютер перебирает варианты, выбирая из них нужный вариант на основе формальных критериев. Но в данных методах формальные критерии отсутствуют. Прежде всего, метод мозговой атаки, метод Дельфи, синектика, управляемая система генерации идей направлены на создание благоприятной среды (атмосферы) для проявления интуитивных возможностей эксперта-исследователя. Для этого используются специальные операции - разделение этапов генерирования и анализа идей; особая программа последовательных индивидуальных опросов в письменном виде (с применением специальных анкет); и др. Никакая группа экспертов не сравнится с компьютером в скорости вычислений. Однако именно вышеприведенные методы позволяют решать слабоструктурированные и неструктурированные проблемы (задачи). При правильном употреблении они образуют схему, по которой могут более эффективно использоваться творческие способности.

Для стимулирования творческого процесса большое значение имеют и социальные факторы. Это, прежде всего наличие в обществе духа терпимости, чтобы каждый человек мог безнаказанно высказывать свое мнение. Кроме того, человек не должен столько работать для удовлетворения своих жизненных потребностей, чтобы у него не оставалось ни времени, ни сил для творческой деятельности.

Творчество важнее знания, ибо знание ограничено, творческое же воображение и интуиция охватывают все на свете, стимулируют прогресс и развитие знания.