Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646 — 1716)
Немецкий философ Лейбниц — один из самых образованных и разносторонних людей своего времени. Его ученая деятельность простиралась во все области современного ему знания, а научные занятия соседствовали с большой политической активностью. Он, в частности, сильно повлиял на Петра I в вопросе об учреждении Петербургской академии. Лейбниц разработал свой метод дифференциального исчисления, первенство в этом деле он оспаривал с Ньютоном.
Изложение философии Лейбница целесообразно начинать с его натурфилософских взглядов, с его философского учения о природе. В этом пункте его представления расходятся с учением Декарта, для которого природа вещей разделяется на субстанции духа и тела. Единственным атрибутом духа является мышление, осознанное представление, бессознательных представлений быть не может. Тела для Декарта есть только протяженные субстанции, они имеют только геометрические свойства, исключительно пассивны, т.е. могут только воспринимать воздействие извне. Лейбниц замечает, что если бы тела сводились только к величине протяженности, то наука о них была бы чистой математикой, физика бы свелась к геометрии. У самого Декарта и его школы зафиксирована способность тела к сопротивлению воздействию извне, сила инерции. Но определяя субстанцию тела как только протяженную, Декарт не может объяснить способность тел к сопротивлению.
Стремление свести всю полноту явлений исключительно к количественным отношениям представляется Лейбницу невозможным и он считает необходимым определить внутреннюю сущность тела как силу. Сила есть высшее понятие, на которое указывает физика, только благодаря силе можно мыслить природу тел и их взаимодействия, говорит Лейбниц. Само представление о силе выходит за пределы физического, сила не протяженна, нам доступны лишь ее проявления, но не она сама. Понятие силы есть метафизическое понятие, выходящее за пределы физического и его определяющее; сила же есть имматериальная субстанция тела. Протяженность и другие материальные свойства тел суть лишь проявления деятельности силы.
Лейбниц вводит множественность субстанций. Вещи всегда деятельны, они всегда оказывают сопротивление внешнему воздействию, никогда не находятся в состоянии покоя. Каждой вещи соответствует ее собственная отдельная субстанция, которая есть изначальная сущность, не подвергающаяся никаким образом воздействию извне, действующая и претерпевающая действия исключительно собственной силой, являющаяся единственной причиной всего, что с ней происходит. Каждая субстанция есть, во-первых, простая самостоятельная отдельная и единая сущность, во-вторых, отличная от всех остальных, т.е. вполне особенная и единственная в своем роде, сущность. Каждая субстанция высказывает себя как отличный от всех индивидуум.
Субстанции едины, просты и неделимы. Лейбниц называет их метафизическими точками. Они атомарны, но, в отличие от материальных атомов, форма субстанции не результат внешнего воздействия, а образуется в силу внутренней необходимости. Простота, формальное единство субстанций — основания, по которым Лейбниц называет их монадами[7]. «И эти монады суть истинные атомы природы и, одним словом, элементы вещей». Монады в силу своей самостоятельности существуют каждая независимо от всех остальных, они непроницаемы; по образному выражению Лейбница, в них нет окошечек, через которые они могли бы что-нибудь воспринимать извне, через которые внешний мир заглядывал бы в них.
Субстанциальная сила монады имеет две составляющие: активную и пассивную. Монада самостоятельна, поэтому она есть активная сила. Активная сила есть достаточное условие для бытия монады, это формообразующая деятельность. Монада сама создает свою форму, сообразуясь со своей собственной природой, со своей самостью. Самодеятельная самость монады есть ее душа, она не только причина деятельности монады, но и ее конечная цель.
Пассивная сила есть необходимое условие существования монады, это сила сопротивления, с помощью которой монада осуществляет свою индивидуальность, исключает от себя все чуждое. Пассивная сила делает так, что монада не может быть ничем, кроме того, что она есть по своей природе. Пассивная сила, согласно Лейбницу, делает монаду непроницаемой, он называет ее телесной силой. Вследствие действия пассивной силы, которая есть ограничение и предел, монада является нам как движущееся тело. Деятельность пассивной силы предполагает существование других монад, от которых ограничивает и отделяет пассивная сила.
Монады как субстанции вечны и изначальны, они не производны и обусловлены, а наоборот производят и обуславливают все остальное. Для монад нет естественного возникновения и уничтожения. Только божественная сила может создать из ничего нечто и снова обратить нечто в ничто. Творение и уничтожение Лейбниц называет чудом, которое выходит за пределы естественного. Сумма всех действующих в мире сил остается постоянной. Рождение и смерть живых существ есть лишь точки трансформации в развитии монады.
Монады естественным образом не возникают и не уничтожаются, все изменения есть следствия развития монады. Каждая монада, говорит Лейбниц, есть развивающийся индивидуум. Каждая точка процесса развития есть результат всех предшествующих ступеней и причина для всех будущих. Все действия монады, все ее развитие вытекает только из ее собственной природы. В каждой точке развития монады заключается вся ее история, в которой выражается вся ее природа.
Монада есть неделимое метафизическое единство многообразного развивающейся природы. Разнообразие, говорит Лейбниц, может заключаться в простом единстве монады не «материально», но лишь «идеально». Все вещи, все монады представляют или репрезентируют свою истинную природу. Представление, говорит Лейбниц, есть не просто принцип, а активное действие. В своем развитии монада стремится осуществить свою собственную природу: развиваясь, она представляет свою природу как цель, к которой это развитие стремится. Представление своей природы как самоцели — активная сила монады, стремление только к этой цели — пассивная сила. Монаду Лейбница можно назвать силой стремления представить свою природу.
В представлении индивидуальной сущности монады содержится также представление того, чем эта монада не является, того, что не есть ее сущность, т.е. представление обо всех остальных монадах, обо всем мироздании. Каждая монада, представляя свое индивидуальное место в порядке мироздания, соответственно представляет весь мировой порядок. Лейбниц называет монаду представителем вселенной; она в своей самостоятельности не только мир сам по себе, но и большой мир в миниатюре, т.е. микрокосм, сконцентрированная вселенная. Различие или уникальность монад вытекает не из различия природы их существа (все монады суть представляющие силы) и не из разницы в содержании их представлений (все монады представляют один мир, одну вселенную). Уникальность монады порождается уникальностью перспективы ее миропредставления.
Активная сила монады делает ее представление направленным на целое мира. Пассивная сила ограничивает представление, делает его смутным и неотчетливым. Различие между монадами происходит из разницы степеней силы представления, из большей или меньшей степени отчетливости, с которой каждая из них представляет вселенную. Бесчисленное множество монад образует бесконечный ряд представляющих существ, восходящий от низшей степени представление к высшей. Различия между соседними степенями отчетливости представления, т.е. между соседними монадами, бесконечно малы. Полная совокупность монад есть сплошной восходящий ряд, образующий единство в многообразии. Такое единство многообразного образует мировой порядок и возникает в результате того, что каждая монада согласуется со всеми остальными бесчисленными монадами. Согласование многообразного в едином есть гармония. Мировой порядок есть мировая гармония монад, вытекающая из изначальной сущности каждой монады. Гармония не возникает в процессе развития мира, а есть следствие из природы монад, она предобразована. Существование и природа монад, говорит Лейбниц, есть результат божественного творения; гармония предобразована в природе, потому что она предустановленна Богом.
Монада, говорит Лейбниц, тем совершеннее, чем отчетливее она представляет вселенную, т.е. чем больше та часть вселенной, которую она представляет отчетливо. Высшая монада отчетливо представляет низшую, низшая монада представляет высшую смутно. Степень совершенства монады зависит от того, сколько монад она представляет отчетливо. Представляющая сила монады включает в свое представление предел этого представления, ограничивающий отчетливость представления. Такой предел есть пассивная сила, являющая монаду как материальное тело. Материальное тело есть, таким образом, самое отчетливое представление индивидуальной сущности монады. Монада, которая отчетливо представляет себе наиболее близкие ей монады, господствует над ними.
Подчиненные монады, объединенные отчетливым представлением господствующей монады, составляют ее тело, а сама она является душой этого тела. Такая совокупность монад тесно связанных между собой есть организм, являющийся одним составным индивидом. Монады, в силу ограниченного представления, являют себя материальными субстанциями или агрегатами. Если в таком агрегате отсутствует центральная монада, душа, которая управляет его частями, т.е. другими монадами, то такой сложный агрегат является неодушевленным телом. При этом для Лейбница каждая монада в действительности живая и одушевленная природа, только из нашего ограниченного чувственного представления следует, что мы созерцаем монады как тела.
Мир, или совокупность монад, есть порядок, восходящий от самого смутного представления к отчетливому. В учении Лейбница сам мир образует систему просвещения. Если природа просвещает человеческое представление до сознания, то простая и естественная задача философии — просветить, следуя цели природы, человеческое познание до отчетливого познания, выражаемого в религии и науке. Философия изъясняет религию и науку, т. е. отчетливо познает объекты обеих: Бога и мир.
Отчетливость представления возрастает от самого темного, когда представляющая сила не может отличить того, что она представляет ни от себя, ни от других представлений. Это голое представление выражает простой неорганический мир.
Представление, отличающее представляемое от прочего, но не от себя, не различает многих представлений, соединенных в каждом восприятии; оно отчасти ясное отчасти неясное, такое представление Лейбниц называет смутным и полагает находящимся между бессознательным выражением и ясным сознанием. Смутное представление есть ощущение животной души, чувственное ощущение не бывает отчетливым; оно не разделяет представление на его составные части и не улавливает различия между вещью и впечатлением.
Отчетливое представление отличает представляемое от других объектов и различает его составные части. Способность различать, говорит Лейбниц, есть способность сознания, поэтому отчетливое представление сознательно. Темное сознание есть низшая степень сознательного, это постепенный переход от ощущения к сознанию. Не все наши представления всегда нами осознаются, часть из них пребывает в бессознательном состоянии, часть осознается неотчетливо. Бессознательные и смутные представления Лейбниц называет малыми. На малых представлениях основывается непрерывный характер душевной жизни. Сознание не возникает внезапно, оно есть результат постепенного осознания бессознательных представлений. Совокупность малых представлений образует микрокосм. Самодеятельная монада, которой является человеческая душа, есть вселенная в миниатюре, лишь частично освещенная духом до сознательного представления.
Голая бессознательная представляющая сила отчетливо выражает свою сущность для других, сознательная представляющая сила должна быть ясна и для самой себя. Представляющая сила есть действующий субъект или самость; сознательно представляющая сила обращается на саму себя, ее деятельность становится рефлексивной, она есть сознательная самость или самосознание. Самосознание необходимым образом связано с сознанием.
Животная душа имеет своим высшим пределом чувственные ощущения и память, запоминающую такие впечатления. Для Лейбница познание принципиально отличается от эмпирического чувственного опыта, который есть общее между человеком и животным. Человеческая душа всегда содержит задатки духа, познания. Познание, согласно Лейбницу, всегда рационально; оно осуществляется в понятиях, выражается в суждениях и направлено на познание принципов: всеобщих и необходимых законов. Эмпирический опыт есть представление о случайных фактах и, если они повторяются, о случайных правилах. Правила запоминаются в силу привычки, а не познаются логически как законы.
Законообразующая деятельность познания опирается, согласно Лейбницу, на принципы познания, которые ниоткуда не выводятся, а сами делают возможным любое познание. Эти принципы суть врожденные идеи, но такие идеи вовсе не обязательно должны всегда осознаваться всеми. Здесь Лейбниц снимает возражения Локка против врожденных идей. Каждая монада, в том числе и человеческая душа, есть развивающийся индивидуум. Развитие человеческой души есть доведение до ясного сознания бессознательных и чувственных представлений. Такое развитие есть всегда познание человеческим духом своей собственной природы. Познание врожденных идей есть вершина самосознания духа, в прирожденных идеях выражается природа человеческого духа.
Все, что человеческий дух представляет отчетливо или рационально, предварительно представлено смутно или в чувственном опыте. Здесь Лейбниц соглашается с утверждением Локка: «В интеллекте нет ничего, чего не было бы в чувстве». Но познание есть самодеятельность духа, его активность, познание им собственной природы. Лейбниц поэтому добавляет: «В интеллекте нет ничего, чего не было бы в чувстве, кроме самого интеллекта». Непосредственно в представлении человеческой самости заключается представление вечных свойств, которыми обладает духовная субстанция. Когда наше самоопределение достигает рефлексии и очевидности, проясняются и эти изначальные идеи, становясь из темных представлений сознательными принципами и категориями.
Все категории Лейбниц сводит к двум основным определениям: тождества и причины. Монада есть активная и пассивная сила. Как активная сила монада есть вечная, равная сама по себе единица. В том, что нечто согласуется с самим собой, состоит его возможное или мыслимое существование. То, что противоречит этому условию, то невозможно. Это основоположение называем аксиомой рациональных истин. Она лежит в основании рациональных наук, т.е. наук о предметах, существование которых может быть мыслимо, об идеальных предметах.
Как пассивная сила монада есть ограниченная вещь среди других вещей, согласующаяся не только с собой но и с ними. В том, что нечто согласуется с другими вещами кроме себя, т.е. с фактами природы, состоит его реальное существование. Обо всех действительных вещах должно сказать, что они согласуются с условиями природы и должны быть объясняемы ими. Закон причинности есть вторая аксиома. Этот принцип есть условие действительного существования вещей, физическое основоположение. На нем основываются эмпирические науки. Понятие причины связывает между собой материал наших опытов, или факты, и делает такое представление научным познанием.
Глубина и последовательность мысли Лейбница сделали его философское учение на долгое время основной школьной философией Германии. Его рационализм в некотором смысле абсолютен. Познание, как таковое может быть для него только рациональным, эмпирический опыт сам по себе не есть познание. При этом Лейбниц четко выделяет автономию естествознания. Опытные науки имеют свои истины, отличные от истин рациональных, но возможность опытного познания коренится в мышлении. Лейбниц, так же как и Юм, устанавливает невыводимость представления о причинности из опыта, но в отличие от Юма считает, что понятие причины имеет объективный смысл, тем самым подтверждается объективный статус эмпирических наук.
В философии Лейбница отчетливо проявился недостаток, свойственный всему первому этапу новоевропейской философии. Решение проблемы познания опирается у него, как и у других философов этого периода, на метафизические представления о природе познающего разума. Такие предпосылки не могут быть ни подтверждены, ни опровергнуты. Теория познания, выводимая из таких предпосылок, всегда остается сомнительной. Решение гносеологической проблемы, лежащее в другом измерении, стало главной задачей немецкой классической философии, начинающейся с философии Иммануила Канта и основывающейся на изучении структуры самого процесса познания.
КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ
1. Как повлияли Возрождение и Реформация на возникновение культуры Нового времени?
2. Что такое научная революция?
3. Почему XVII — XVIII века называют также эпохой Просвещения?
4. В чем суть идеи общественного прогресса?
5. Значение эксперимента у Ф. Бэкона.
6. Почему философия Локка и Юма называется сенсуалистической?
7. В чем заключается рационализм в философии Декарта и Лейбница?
ТЕМЫ ДОКЛАДОВ И РЕФЕРАТОВ
1. Философия Дж. Локка.
2. Эмпиризм и философская культура.
3. Роль математики в Новоевропейском естествознании.
ЛИТЕРАТУРА
1. Барг М. А. Эпохи и идеи. М.: 1987. — С. 292-З05.
2. Гайденко П. У истоков классической механики // Вопросы философии. М.: 1996. — № 5. — Стр. 80-89.
3. Гвардини Р. Конец Нового времени // Вопросы философии. М.: 1990. — № 4. — С. 127-163.
4. Свасьян К. А. Судьбы математики в истории познания Нового времени // Вопросы философии. М.: 1989. — № 12. — С. 41-54.
5. Соловьев Э. Ю. Феномен Локка // Соловьев Э. Ю. Прошлое толкует нас. М.: 1994. — С. 146-166.
6. Черняк В. С. Культурные предпосылки методологии эмпиризма в Средние века и Новое время // Вопросы философии. М.: 1987. — № 7. — С. 62-76.
[1] От лат. natura — природа, сущность.
[2] tabula — лат., небольшая доска для письма, поверхность которой покрывалась воском; tabula rasa — лат., чистая, неисписанная доска для письма.
[3] От лат. reflexio — отражение, зеркало.
[4] О первичных и вторичных качествах см. также стр. 35.
[5] От лат. sensus — чувство, ощущение, восприятие.
[6] Cogito ergo sum — лат., мыслю, следовательно существую.
[7] От др. греч. monas — единство; то, что едино.