Хандришь, мой любимый друг?

Вина – своего же – испей!

2.01.12

Зимние сны и мечты

…и снится мне город провинциальный,

Что, как и положено,– на холмах

(на скольких – не знаю),

Но дюже хрустальных

под солнечной стынью в тиши января;

тот маленький город не близок, не дален,

и мне до него – не версты, а века,

он мог стать мне домом,

посмел – только спальней,

с тех пор я лишь в снах попадаю туда;

в нём празднует зиму (надеюсь на это)

не друг, не любовник, не муж, не чужой,

Но ставший мне ими в то странное лето

души моей жизни, и… кем-то еще,

что словом не выразить, да и молчаньем,

не нарисовать, даже танцем не смочь…

Ах, как бы однажды нежнейшим дыханьем

Согреть мне тот город, озябший насквозь...

7.01.12

Зимние фантазии

ах, что вам стоит, милый мой,

забыть давно былое,

Не усложняя, с головой

Нырнуть со мною в море

На миг, на два, да хоть на три

(они мне словно вечность):

У каждого ж – по полземли

в владении беспечном,

Меж ними – море-океан

без острова какого,

поплещемся в его водах:

купанье ж – не оковы;

а после каждому свой плот,

На край земли плывущий

(ваш край, он – там, а мой – вон тот):

не то чтоб в рай, но в кущи;

но коли вам на ум взбредёт,

и сердце не откажет –

до средиземья доведёт…

ох, то – мечты, пока же:

ну, что вам стоит, милый мой,

забыть давно былое:

легко и просто, с головой –

со мною в буйно море…

7.01.12

замеченное

(жизнь…)

на днях еще: кто-то

ёлкой украшенной

был заворожен

до веры в новое;

ныне ж – забота:

все свечи погашены,

и под ноги брошены

ветки еловые…

9.01

* * *

…а душа, уж это точно, ежели обожжена,

Справедливей, милосерднее и праведней она.

Б. Окуджава

…Те боги меж нас,

Кто нашел в себе силы

чинить волшебства для любимых…

С. Сеничев

конечно, «не боги горшки обжигают»,

но душ обожженных не счесть,

и те, кто такое с душой сотворяют,

вы знайте: то боги и есть;

их дело нехитрое – словом ли, звуком,

игрою ли светотеней,

отточенным жестом ли, чутким поступком –

огонь запалить в сто свечей,

Своей гениальностью и дерзновеньем

Даря ликованье и страсть

(и пусть до страданья!), воодушевленье, –

ну, чем вам не божия власть (!),

Хотя, меж людьми это пламя зовётся

порой даже адским, ведь – боль:

Но (!) обжиг сей, верьте, душе обойдётся

обоженностью сквозной…

все знают, «не боги горшки обжигают»,

и душ обожженных не счесть,

но те, кто такое с душой сотворяют,

Конечно же, боги и есть.

15.01.12

Домашнее настроение

«мой дом – моя крепость»: всё более чувствую я,

но (знаю: нелепость), порою он – будто тюрьма,

В которой уютно до сытно, и дюже тепло

(особенно чудно – в мороз, что хрустит за окном),

здесь так безмятежно средь книг и кошачьей возни,

так спешно-небрежно меняются ночи на дни,

что не замечаю их; дом мой, как тут хорошо (!):

на место печалей сердешных забвенье нашло;

и не потому ли, что слишком уж он по душе,

Надежды пустыми о суженном видятся мне

в сих стенах: ловушку даруют чертоги мои…

…не в райских ли кущах рождается ад-без-любви?…

27-28.01

Меж творчеством и любовью

…и пусть целый свет мне кричит «ату!»,

что «слово мертво моё – буквы только»,

одна я знаю, в каком поту,

с какою кровью творятся строки,

я их всей болью своей души,

Всем ликованьем живого сердца

Пишу. и нем мне ярлык толпы

«изобретатель велосипеда»;

Да-да, согласна, вновь в n-ый раз

я открываю, что всем известно,

но суть не в том же, чтоб быть меж вас,

а в том, что бог я в своей вселенной;

Я перед всеми как свет чиста

не своровала ни грамма смысла,

И коли в чём-то пересеклась

Я с кем-то, знайте, то – душ единство!

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Ох, приутишу – не гнев – порыв

тоски несносной и откровенной:

вот точно брошу творить миры,

как буду с милым в его вселенной…

4.02.12

* * *

будто заперта в склепе,

сквозь молчанье я есмь:

и не то чтобы лепет,

но – песнь…

мелет жизнь словно жернов,

звон хранит благовест:

и не то чтобы жертва,

но – крест…

мне не хуже, не лучше,

за спиною – порог:

и не то чтобы мучит,

но – урок…

спрячьте стрелы и яды,

я сготовлю нектар:
и не то чтоб в награду,

но – в дар…

16.02.12

* * *

душой намечаются отдых и пир –

не в пику чуме, но благодаря, –

и не потому что есть нужный трактир,

а потому что есть я;

любовь незапятнанным мной полотном

лежит словно Мёбиуса петля,

и не потому что в подлуньи есть он,

а потому что есть я;

молитвой отмерю отпущенный срок,

наполнив прощением закрома,

и не потому что как будто есть бог,

а потому что есть я.

16.02

о последних виршах

простите мне мой рваный ритм:

до времени пускай пребудет,

когда душа моя забудет

того, кто всё ещё любим;

мой рваный ритм – моя душа,

что в аритмии повседневья

клокочет, бьётся до прозренья

и лечится, стихом дыша;

да, стих звучит довольно резко,

до крайности тревожа слух,

но как иначе выжечь круг

меж двух углов, если не дерзко;

каким еще другим размером

из междусловья высечь смысл,

да так, чтобы из бездны ввысь,

коль не взлететь, то глянуть смело;

простите мне мой рваный ритм

последних виршей – пусть нелепых,

вот-вот душа узреет слепок,

и путь закончит пилигрим…

18.02.12

Игрок (2)

...как бог един в трех лицах,

так дьявол рассредоточен

в их множестве..

он был зачарован собою в другом,

пока в новизну был эпитетов строй,

когда ж привыкал, снова рыскал кругом,

охотясь на души для встречи с собой;

он брался за то лишь, что здесь-и-сейчас

до тахикардии взинтив ему пульс,

дарило восторг и любовь тысяч глаз

(иль даже одних, но на время, из чувств);

а ставка в игре сей была велика –

живая душа, что летает без крыл,

но в этой игре ей без них никуда,

ведь надо же как-то бежать от личин,

коль ликов не видит в азарте игрок,

и мало того, что играет он сам,

весь мир ему – словно тончайший силок,

расставленный всяким как он же: игра…

у каждого мир – это слепок себя,

другие для нас таковы, как мы есть:

играя, себе ж не на шутку внушал:

“мной тоже играют, всё – лесть или месть”.

…зеркал отраженье – игра на века,

в которой он всюду с собой на один:

вот скука!… но, рассредоточив себя,

не знает уже: есть ли он вне игры…

19.02

всего лишь условное

ах, были бы мы двумя небольшими лодками,

по воле судеб столкнувшимися в пруду,

и даже пусть разнесло бы нас, но обломками

мы вызвали б только мелкой дрожи волну;

иль, нет. не так. ты был бы баркасом славным,

я – лёгким плотом в водовороте реки,

пред носом твоим вдруг явившимся своенравно

и незамечено сгинувшим: снова – круги…

но каждый из нас, к сожалению или на счастье,

был лайнером (благо – из класса не боевых),

и вовсе неважно уже: из какого ненастья, –

но наши фарватеры взяли и пересеклись;

стремительное сближенье, как и расхожденье,

чреваты бедой, нас спасло лишь, что мы – корабли:

борта обтесав, устояли в крутом столкновеньи, –

но до сих пор не унять бушеванье волны!...

……………………………
…ах, стать бы тебе – фрегатом, а мне – каравеллой,

любовно ветрами гонимыми в их паруса:

бок о бок, волнами играя беспечно и смело,

но… лайнеры мы.

или только их голоса?

25.02

* * *

я не помню числа, я даже не знаю сколько

(сутки, неделя, год или только что)

мои пальцы перебирают цветные осколки,

складывая мозаичное полотно,

а оно никак не желает, верней, не может

подобраться в какой-никакой, но вполне узор,

ибо в тысячный раз нечто, на смальту похожее,

рас-текается тёплым Фалернским вином

(потому ли не помню? а знать – прежде времени),

брошу мозаику: слишком я ей томлюсь…

…буду неспешно нанизывать разноцветие,

чётки признав в легкомысленной ниточке бус.

27-28.02

Весенние фантазии, мечты

и откровения

весною, как не виляй – от себя ли, от жизни, –

надеешься всякий раз на природный закон,

что обещает шикарным цветением вишни

и воскрешение, и обновленье времен,

да так, что невольно фантазии и мечтанья

рисуют картинки, которым не верить нет сил,

в них мир перекрашен, не требуя оправданья,

и хочется, чтобы хоть кто-то в него угодил

(на день ли, на годы, да что уж: хотя б на мгновенье):

в нём запах ванили и роз не дурманит – трезвит,

там светятся лица пронзающим откровеньем:

Христос – человек, но божественен в силу любви;

в сем мире мужи не воюют и жёны не плачут,

печаль Казановы находит душевный покой,

и не оттого, что сыскал Генриетту (удача!),

но – разглядел её в той, что повёл за собой,

в том мире, исполненном таинства обрученья,

свою половинку снискает бедняжка Лилит, –

все путники в нём обретают своё назначенье,

забывшие прежде: зачем и откуда они;

там властвуют музы, и боги – у них в услуженьи,

событий следы выплетают бескровный узор,

в котором все линии выгнуты до параллельных

иль совершенно округлы, и крест – не укор…

…………………….

весенний гипноз мне грозит роковым раздвоеньем

меж тем, в чём живу, и куда увлекают мечты,

не в этом ли крест мой – суметь воплотить сопряженье?.

…учусь обновленью у спешно наставшей весны. 4.03.12

* * *

никогда и ничего не просите,

особенно у тех…

Воланд

обратно я не попрошусь

(хотя, хочу – нет мочи),

не потому, что я боюсь

быть за чертой обочин

из-за отказа твоего;

не потому не смею,

что ты меня забыл давно,

и я себя жалею

или тебя, ведь твой покой

желанен мне отныне:

но всё ж не потому немой

скитаюсь по пустыне,

не потому, издалека

гляжу в твои пределы,

что так быстрей покину я

владения Венеры,

а потому, что коли ты

изгнал меня сурово,

по праву силы сжег мосты,

лишив себя и Слова

меня (как истый господин),

то мне одно – отрада:

своею волей снимешь ты

однажды все заграды

(не потому, что вдруг простишь

иль одарить решишься,

а потому – избыток сил

душевных накопится);

надеюсь, слышишь: не прошу:

любовью силы взбиты,

достойно свой удел приму

смиреньем Маргариты.

8.03

* * *

Ты – женщина, и этим ты права

В. Брюсов

я – женщина, и этим я права,

не потому, что привилегии – особые,

а оттого: мне не нужны права

на то, чтоб жить в сиих пределах боговых;

чтоб пить любови полные ковши,

их наполняя ворожбою девственной:

не тою, что – в вино, да из воды,

наоборот: в неё – всё, непосредственно;

чтоб возвращать предметам естество

(о, скольких женщин повенчали с дьяволом

за это неземное волшебство) –

подстать себе,– игры сметая правила,

что так условны, но дают права:

вне правил ни одно из прав не значимо,

но мне важней закон, что – на века,

вся правота моя в согласьи с ним; анафеме

меня за непокорный хаос чувств

веками предавали: зло вселенское!

а я чутка всего лишь до причуд:

любовь и красота – природа женская,

которую в границы не загнать,

но если ей позволить быть (вы слышите?!):

обрящет всякий в мире сам себя…

я – женщина: права любовью дышащей!

8.03

________

чтоб возвращать предметам естество –

подстать себе, – игры сметая правила

(как слепо то считалось волшебством,

о, сколько женщин повенчали с дьяволом!),

______________

…вслух…

знаешь, а ведь я полюбила тебя
как человека, меня услышавшего,
позволившего пожалеть и себя,
и лишь потом как гениально пишущего;

прежде ты стал мужчиною для меня,
по праву оного сердце тебя – волящего –
отпраздновало, впервые всей мощью любя,
и только потом узрело тебя – творящего,

что вовсе не означает: как будто мне
совсем не по нраву тобою созданное:
ведь в каждой буковке – твой гениальный след,
но ты – не кумир мне – любимый ниспосланный.

чиста ли любовь у тех, кумиром чьим
ты был задолго до чувства вспыхнувшего?
(кумиров не любят – их пользуют из мечты)
а впрочем, моё ли дело, коль любишь ты…

я знаю только (почти что наверняка):
до сей поры я в мире – единственная,
тебя полюбившая за «тебя»,
а не вослед написанному…

14.03

Попытка ярости (2)
(подражание Марине Ивановне)

не надо – не люби, но и не бей:
нечестно, я и так тобою втоптана,
распластана пред сотней алтарей,
на коих честь моя с любовью попраны

и не за то, что будто зла была,
ведь не хулила образ твой, не низила,
я даже отказалась от тебя:
«как хочешь ты» – насквозь я сим пронизана.

не надо – не люби, но и не смей
терновой ветвью всю меня окутывать,
ему и то достался лишь венец:
под силу ль мне идти с такими путами?!

неужто грех мой столь за сим тяжёл,
что мне отныне – вечное изгнание,
вокруг тебя воздвигнут частокол,
он даже издали одаривает ранами;

зачем, за что: за тысячью дверей
тобою слово от меня навеки заперто,
не надо – не люби, но и не лей
дымящейся смолы густое варево

на душу, что вот-вот посмела жить:
вне слова твоего ей смерть обещана;
не хочешь – не впускай, но дверь держи
открытою: я – для тебя – не женщина…

я не войду, не потревожу трон,
мне б заглянуть (я приняла изгнание),
вдохнув в себя твоих открытий сонм,
да так: ты б не услышал и дыхания... 23.03

театр

пусть будет театр в Театре, но не в жизни,
«мир – театр»: чревато пошлою игрой,
в которой роли с(р)озданы не свыше,
и потому стяжаемы толпой,

в сем «театре» душно, масок рой кружится,
что приросли (актерство не в крови),
там вместо жизни сценки пьес на лицах,
и тянет в Театр узреть зазор меж них;

пусть будет Театр – пристанище на сцене,
чьей выси жаждет тонкая душа,
меж Талией скользя и Мельпоменой,
что дарят очищение сердцам;

пусть будет Театр, как водится, нелепым,
но разве здравый смысл спасает мир?..
вот вешалка.
вот плеск аплодисментов.
вот занавес.
вот послезвучье лир…
27.03

Цветное

I
...ну, не люблю я серое –
не черное и не белое,
как будто бы милосердное,
на деле ж – зело ущербное,
как будто бы справедливое,
а, в сути своей, ленивое,
без запаха и безвкусное,
но очень при том искусное,
все щели заполонившее,
клеймя всё иное: «лишнее!»,
смешавшее все различия,
да зряшно: сквозит двуличие,
и потому для серости –
не рай и не ад, лишь окрестности…

II
не то чтоб по нраву мне черно-белое,
но лишь из зазора меж них –
насыщенных, чистых – возможно смелое
танго-в-цветном двоих…

30.03

"...во многих знаниях..."

вот только не надо, что в знаниях многих –
много печалей,
а разве незнанье не меньше подвохов
собой источает?

я знаю, что истина невыносимой
бывает до кожи,
и даже бессмысленной, будто бы мимо,
что сотни прохожих:

но так получается с тем лишь, кто в панцирь
желанного мифа
насмерть вцепляется, в кровь его пальцы –
похлеще Сизифа

мук его танцы: веселие мира
как а'нестезия –
иллюзия шансов остаться в порфире;
но жизни стихия

тем малым подвластна, кто искренне смеют
с собою столкнуться,
безудержно, страстно болея затеей –
понять и проснуться,

что вовсе не значит свободы от боли,
стыда и сомнений,
но – в ангельском плаче и чёртовом вое –
души очищенье…
1.04

интуиции

я знаю, чую: кто я есть,
к чему я призвана –
на том стою (вот истый крест!),
пока не признанной,

не слышимой до тех времён,
что слово спразднуют,
не видимой: в чреде имён –
мне не заказано,

не значащей для одного
его единственной,
не впущенной в желанный дом
зело неистово,

не понятой, из прежних снов
разыстолкованной, –
сто тысяч «не» как острый нож,
но нить надорвана,

и мне ясней день ото дня
к чему я призвана:
любить – мой крест, моя стезя:
живу не вызнанной,

и потому до срока мне
полниться смыслами:
пусть дерзновеньем дышит текст,
пока не признана.

6.04

шутка-прибаутка

- ах, что вы, что вы, милый мой,
вглядитесь пристально:
я не могу вам стать женой,
вы – мальчик писаный,
а я… да, не смотрите вы,
что внешность девичья,
вы мне по возрасту что сын,
с другой повенчанный;

- да что ж такое, боже мой,
не смейте, слышите,
да, разве я могу женой,
когда вы пишете
как дед мой (даже не отец!)
про жизнь унылую,
в которой точно мне конец
(прости, помилуй мя…);

- и ты, любезный друг, постой,
ты – брат мне искренний,
сестра ж не может быть женой –
мы слишком близкие,
о том прочти у Анны стих:
черту пресекшие
становятся в близи немы
сердца прозревшие;

- а впрочем, знайте, что не вам
отказ мой мыслится,
вы – каждый – для различных дам:
пусть осчастливятся;
а я… а я уже нашла
его, любимого,
в нём – лик и брата, и отца,
и сына милого:

да, не по возрасту его
таким вот ведаю,
он в этих ипостасях тот,
кого востребует
моя безмерная душа:
любовник истовый –
он силой воли и ума
отец мне истинный,

когда же он вкушает боль
от тела бренного,
иль от каприза той – иной:
я – матерь верная,
что жаждет крылья распластать
над сизым птенчиком,
укрыть, всей жалостью обнять
его, сердечного,

и мне по силу, как сестре
и другу близкому,
быть рядом с ним в его беде
и в счастье искреннем;
вот потому, ни одного
из вас не встречу я,
ведь, созданная для него,
я с ним повенчана…

7.04

любовное
ностальгическое

я скучаю по бесшабашности
той меня,
что не ведает вкуса опасности
и «нельзя»,
что свободна в своих стремлениях
и от лжи,
потому что долой сомнения,
коль – в любви;

я тоскую по легкомыслию
той меня,
что решается на немыслимость
бытия,
в коей думы легко предчувствием
спасены,
и душа сторонится напутствия,
коль – в любви;

а еще я томлюсь неизбывностью
той меня:
ей давалось со всей наивностью,
не шутя,
не держать обжигающий пламень
любви в плену,
потому как всем сердцем желанен
он был ему,

что не ранит, а светлой нежностью
из глубин
освящает не дерзкой, но смелостью,
коль – в любви…
17-18.04

пасхальное

спасение жертвою – язычество,
спасение верою – иудейство,
христианство провозгласило
спасение любовью, но...

и кто мы такие, коль нет в нас любви? –
ничто, пустозвоны:
так Павел говаривал в свете зари
христианства с амвона;

и всё-таки, видимо, как иудей
до мозга и крови,
он часто твердил, что лишь верой своей
оправданы богом

мы станем, конечно же, вторя Христу:
«по вере… да будет»,
ведь трепет и страх авраамов ему
был ближе по сути

всем тем, как узрел и уверовал Савл
(свой опыт бесценен);
а впрочем, что Павел? к Коринфу глава
кричит о прозреньи:

ни вера, ни жертва, ни истины свет,
ни творчества муки
не станут дарами, и грешной душе
не выйти из скуки,

не смочь разомкнуть веренящийся круг
обид и боязней,
любовь безусловна – вот в чем Иисус
усердствовал в казни

последнею жертвой: господняя власть
не в вере иль крови:
отныне Он нам не по вере воздаст,
а лишь по любови.

21.04

апрелевое (2)

…непотребно меня да оплакивать:
я дышу и вполне жива,
и не стоит вам знать, что за варево
пьет-вкушает душа с утра,

чтобы петь нефальшиво и радостно
день за днем в ожиданьи его,
только так я спасаюсь от яростных
моих фурий, что бьются в окно;

и не надо мне в спину да шепотом
о(б)суждать: мол, в своем ли уме?
да – люблю. безнадежно. безропотно.
да – уверена в правоте

я своей, чем – навечная грешница,
в коей норов упрямством грозит,
но на что мне Иакова лестница
если я без идей и любви?!

и не нужно спешить да примеривать –
будь то саван, хитон, сарафан –
на меня: как же вольно в преддверии,
даже если сквозит без конца,

как же солнечно, по-акварельному,
даже если во страсти душа…
всё же странны зигзаги апрелевы:
от отчаянья до куража.

28.04

акварелевое

то ли правда легко мне да радостно,
то ли взвинчена от потерь:
всею кожей и сердцем праздную
(до наивности) акварель –

легкомысленную и капризную
(чем сражает гуашь наповал):
её смелость не в сочности вызова,
а – в прозрачности покрывал;

дерзновенную – не до вечности
(это – масляных красок удел):
ей милее дыхание свежести
в этом призрачном здесь-и-теперь;

разыгравшуюся: быть небрежною
позволительно ей одной,
сколько (!) в этих неровностях нежности,
расплескавшейся что вино;

столь невнятную: не обещана
ею истина, лишь – намёк…
акварель – не находите? – женщина,
потому ли я с ней заодно?

2.05

* * *
всё перемелется:
на то – и мельница,
чтоб жизни тяготы молоть в труху,
на фоне вечности
налет беспечности
спасет от мук твоих не по греху.

всё переплавится:
на то – и славятся
души страдания и горечь снов,
без них не полнится
дарами горница,
им быть ризомою твоих стихов.

всё пожалеется:
на то – и светится
любовным трепетом моя душа,
ей знать не надобно,
с чего так жалобно,
коль больно – смилую, не вороша…

7.05

дерзновение по-женски (2)

Что же мне делать…
С этой безмерностью
В мире мер?!
М.И.Цветаева

…а пусть так и будет:
не праздник, не будни,
но что-то иное – меж ними и вне,
где взлёты-паденья –
не взмахи качели,
но признак паренья в своей вышине;

…а пусть так и будет:
ты в слове пребудешь,
я – в тихой любови при буре страстей,
меж богом и музой
незыблемы узы:
вблизи они слабнут, от дали – сильней…

(ох, слышу вас, люди:
дерзаю до жути –
спокойно, уверенно – женская суть,
спешу успокоить:
я то лишь позволю,
что нужно мужчине, чтоб выдержать путь)

…а пусть так и будет:
невызнанность судеб,
довольно того, что известен размер,
который я лично
в сей стих обналичу,
а вдруг он окажется прямо по мне?..

9.05

сама себе с собою

…мы оба ждём:
я – его, он – кого-то ещё,
безумен мир,
в коем вместо мостов – мостки,
дверной проём,
в коем вместо дверей – окно,
и где шаги
признаются за марш-броски;

…и что с того:
ну, мостки, но не пропасть же,
окно – не дверь?
а пускай, коль в привычку ждать,
моя любовь
приутишила свой разбег,
игру страстей
разменяв на нежности гладь.
16. 05

* * *

Я тебя отвоюю у всех земель…
М.И.Цветаева
Знаю: один
Ты – равносущ
Мне.
М.И.Цветаева

я не буду тебя отвоевывать
ни у мира, ни той – другой,
ибо ведаю: в волчьем логове
не ужиться тебе со мной,

не с того не ужиться, что – логово,
а с того, что ты – житель небес,
будь хоть соколом или вороном,
лишь бы из виду не исчез;

я не стану тебя отвоевывать,
ибо это – не женская суть,
не возьмусь даже я очаровывать,
покориться – вот это мой путь,

ибо знаю: себе лишь родимому
ты от века принадлежишь,
но при этом ты в мире – единственный,
мной владеющий без границ;

я не буду тебя отвоевывать,
потому как не искоренить
равносущность меж нами, что кожею
мной опознана как "любить"...

17.05

любовное

взамен твоей несправедливости
я предъявлю одно – любовь:
винишь меня в извечной лживости?
вини, коль легче оттого;

ты прав, я слышу всё и чувствую
(а как иначе, коль люблю),
не потому ли мной озвучено
бывает то, что я ловлю

в твоих еще-приготовлениях,
а может, и твоя душа
с моею не в раздорных прениях,
и ей она вполне слышна;

ты ж знаешь, нашим душам ведомо
не тождество, но то родство,
в котором их друг другу преданность
отсвечивает волшебством:

ты вспомни, как петля за петельку
вязался странный тот узор –
не поспевали за ответами
мои вопросы (то – не вздор!),

как смысловою перекличкою
нам открывался унисон…
я знаю, где твоё, я высветлю,
всегда сославшись на него,

поверь, мне бесконечно дорого
всё, чем одариваешь ты,
полнится жизнь моя заботою:
как покорить тебе сей мир.

…заканчиваю: всё написано
не в оправданье мной (стерплю!),
чтоб в n-ый раз – пускай бессмысленно –
но повторить: люблю… люблю…

20.05

* * *
а я не куда-то еду, я просто еду:
мне – домоседке, подчас, безысходен покой
всех понедельников-вторников, мне бы среду.
сразу. надолго. навечно. до… встречи с тобой,

странно, но чувствую: именно этой минуты
хватит на век для моей непутевой любви,
ибо потом – четверги с воскресеньями вкупе,
кои вечеря в бессмысленный бег обратит;

праздник мой будет недолог, ведь короток волос,
мне ни назад, ни вперед – чем не истинный крест:
пусть. он мне мил будто нежно-зеленая поросль,
ствол обвивающая по воленью небес.

28.05

понимаю Маргариту

вы можете судачить, что есть силы,
и даже осуждать (пусть из любви),
но кто мне он ? – возможно, что – погибель,
а может – воскрешение души:

неведомо сие нам – бренным смертным,
и что с того? удел мой – быть в любви
в раю ль, аду, чистилище – поверьте –
мне без-раз-лич-но (Господи, прости!)…
28.05

круг разлуки

Я уезжаю в дальний путь,
Но сердце с вами остается.
Лопе де Вега

замолю, заглушу, залатаю
неприкрытого нерва лучи:
чтоб суметь мне себя не оставить,
сбросить кожу пришлось в пути,

так что я до поры – бескожная:
не стегайте меня пока,
мне и ласка-то может безбожным
показаться осколком стекла.

отрыдаю, отплачу, отвою
над зияющей пустотой:
сердце вырвано мною с кровью
(но не в жертву принесено),

кое чувствую болью фантомной;
бессердечная – нараспах –
я до времени – пустозвонная,
не судите меня впопыхах.

подождите: любовь моя сможет
(даже Феникс ей не указ)
снова вырастить сердце с кожею,
как бывало уже не раз…
4.06

просто дерзнула

…я в тебе утрачиваю всех…
М.И.Цветаева
это так странно,
но знаю наверняка
(интуиция – тонкая штучка),
с упрямством барана
твердя тебе: только я
нужна тебе, только я, и – точка!

и мне безразличны
другие вокруг тебя
(ты временишь их – жадно, под свечи):
в тебе (как лирично!)
утрачиваю я
их всех, ибо я – что твоё предвечье.

тебя понимаю
до каждого волоска,
как самому тебе и не снится:
не выбираю,
а просто живу, любя,
и жду, потому как знаю – случится.

5.06

* * *
с утра: скучаю,
дивясь на солнце,–
так пожинаю
плоды сиротства,

что захлестнуло
не далью судеб,
а их безумным
единством в сути –

таким несносным
от бездорожья:
кругами тропы
окрест подножья…

14.06

"гороскопическое"*
(просто попытка не знаю чего)

я – водная стихия, он – земля,
я – лунный свет, он – солнце без сомненья,
я – серебро и лето, он – зима
и золото (согласно звезд скольженью);

мне с юных лет покоя не даёт
вопрос: с кем быть стремиться стоит –
с похожими (с)покойно и легко,
всё тишь да гладь: ни рая, ни юдоли;

меж разных, вроде, издавна – борьба,
но и любовь у них неугомонна:
иных соединять – её стезя,
что славно выписано Эмпедоклом;

ох, прочь от философских сих утех,
вернусь – а хоть бы и к стихиям снова,
ну, вот скажите, что ему от дев
других с земною, как его, основой (?!):

земля к земле – каменья и пустырь,
земля к земле – до трещин и оврагов,
земля к земле – как будто ясен смысл,
но – из порожнего в пустое – это надо?

и, не могу я удержаться здесь,
к земле что "к праху прах" по сути!
вот то ли дело – вод бурлящих песнь,
что чистит и от смуты, и от мути;

когда ж вода свои печали льёт
дождями гроз, то лишь земле посильно
их терпеливо осушать теплом,
ах, как же водам вольно и умильно!

вода земле порой как чёрт страшна
волной внахлёст иль наводненьем смелым,
но именно водой земля жива:
завет меж них, поверьте,– радость неба.

могу и дальше канитель плести
про солнца, что друг друга жгут без меры,
про лунный отсвет, что легко снести,
про злато Марса, серебро Венеры,

но хватит – словно морем растеклась, –
оставлю я земле её раздолье:
свободно должно путь свой выбирать
меж успокоенностью и любовью.

* стихия земли – телец, дева, козерог; стихия воды – рак, скорпион, рыбы;
Солнце – знак козерога и мужского начала; Луна – знак рака и женского начала;
золото – символ мужчины, серебро – женщины.

21.06

перекрестье*

я живу на самом перекрестье:
кто-то в нём распятие узрит,
для меня же в этом странном месте –
средоточье жизни и пути

в бесконечных играх и прозреньях,
в коих меж оттенков и теней
понимаешь: свет – не освященье,
святость – отсвет страсти по вине;

в точке схлёста вырастают горы,
на вершинах надписи блазнят,
не узнаешь: вдруг ларец Пандоры
кроется за ними в облаках;

и на ощупь пробираясь к выси,
вслушиваясь в свой неровный шаг,
проверяешь сердца ритм и мысли,
чтоб не спутать смыслы впопыхах,

дабы распознать, что искупленье
исступленьем сводится во прах,
что людская суть – преображенье,
преобразованье ж – во гробах,

что служенье – не услуга сноба,
жертва – только если сам себя
(агнцы не нужны, поверьте, богу,
ибо лишь любовь – его стезя),

главное на этом перекрестье –
не искать спасенья у других,
ведь без жертв спасатель неуместен,
а спаситель**– каждый сам, увы…

перекрестье сводит и разводит,
души рвёт, прельщая и казня,
то ли дыбой, то ли по любови
всякий обретает здесь себя.
23-24.06

*«кризис середины жизни»: надеюсь, он для меня и правда заканчивается))
** спасибо Яне Афанасенко за вскользь брошенную реплику о казалось бы очевидной нетождественности спасителя и спасателя (особое спасибо за "вскользь", за предоставленную свободу интерпретации)).

* * *
от чего – не пойму – спасённая,
не по мере разоблачённая,
водной гладью просеребрённая,
распластавшаяся средь трав,

не чужая, но слишком дальняя,
то ли поздняя, то ли ранняя,
полюбившая до отчаянья
не по возрасту, но – во нрав,

не живущая, но ожившая,
не прощённая, но простившая,
дюже нужная, хоть и лишняя –
таковой по миру иду

во всезвучии и всецветии
в неизвестно каком столетии
то ли с божьей в душе отметиной,
то ль клеймённая по суду…
4.07

_________________________________________________

так говорит Лилит (4)
приуготовление

…а вот поменяю мрамор на черепок,
какая мне разница: галька – то, иль алмаз,
золотоносный или зыбучий песок,
сверхновой взрыв иль самой черноты экстаз,

ручьев бурленье иль лавы кипящей вой,
букеты роз иль охапки ромашковых солнц,
порхание бабочки или пчелиный рой,
дверной проём или только намёки оконц,

личина дьявола или христовый лик,
вина ковши иль живая – с крещенья – вода:
ведь дело не в том, за что я могу полюбить,
а в том, чтоб любить: то – природы моей стезя.

_____

христовый лик или дьявольски жуткий смех,

вина ковши иль живая – с крещенья – вода:

ведь дело не в том, за что полюбить (вот – грех!),

а в том, чтоб любить, освящая любимых сердца.

21-22.07

женщина-в-любви (4)

когда я тебя разлюблю
(случится ль такое?):

сто тысяч волчиц по утру

молебен отвоют;

сто лун, как подобие свеч,

потушатся ветром

с пугающем именем «смерч»,

осыпавшись пеплом;

сто сотен подземных ручьев

прорвутся наружу

омыть опустевший альков –

бездушный и чуждый;

рассыплются сотнями букв

все смыслы и тексты,

они без тебя – голый звук,

актеры без пьесы.

когда я тебя разлюблю,

ты сам опознаешь:

пока я с тобой – берегу,

а после – как знаешь…

24.07

не в букве суть, а только в любви,

постигающей эту букву и

того, кто стоит за ней...

* * *

мне нравится жить – а пусть бестолково, но с искрой,–

есть те, кем любима, и даже – кому ненавистна;

последнее, верьте, открыла с большим изумленьем:

обиды? меня опасенья? – меня, что с доверьем

взирает на мир, ведь от века любовью полнятся

мои – пусть с изъяном, но чистые – стансы и танцы;

…закрытые двери как буквы, лишенные смысла:

не в буквах же суть, не по мне эта ранняя тризна,

я здесь обретаю не тем, что на стук открывают,

но – только любовью, что в принципе не иссякает;

наивность не внемлет игре, потому всё серьёзно,

не чуждая шуткам, я искренна, верю не звездам,

а только своим интуициям, чуткости сердца –

свидетелем бог! – ибо вижу глазами младенца...

2.08

на день

Марии Магдалины

выхлестнута наружу:

хотела ль того? а возьми!

страстно и ненатужно

вскрыт перезревший нарыв

или надрыв – всё едино;

кто это в зеркале? зри!

видишь, сама Магдалина

волосы стелет свои,

даже Эринии стихли,

псы прекратили скулёж:

вытравлена из Бастилии,

в коей давно невтерпёж;

выдернута – не до кожи:

что мне с того? а дерзни!

шаг, за которым (о, боже!)

снова не видно не зги…

4.08

бабье
(а вот и Ева)

утиштесь, восторги! долой, мишура!

но не для того, чтоб увидеть,

насколько я – злато, иль соль серебра,

иль медь на изящном изгибе,

а лишь для того, чтоб постичь глубину

того, что я – баба по сути,

которой достаточно, как в старину,

быть чьим-то ребром.

аж до жути…

11.08

* * *

мне бы ветра такого,

чтобы сбил меня с ног,

чтоб встряхнул до основы,

чтобы память – в песок,

чтоб порыв до оглушья,

чтоб ни выдох, ни вздох –

отдохнуть от удушья, –

чтоб вразнос и врасплох!

но меня настигают

то затишье, то бриз:

и любовь – всё без края,

и не выбраться из…

11.08

попытка ярости (3)

ГОСПОДИ, ПРОСТИ ТЫ МЕНЯ ЗА ВСЁ И СРАЗУ......

и когда она говорит: бох, а потом любовь –

снова хочется – чтоб я сдох! – жечь костры и вновь –

во спасение мира – жарить на них просвещённых дур –

всех, что думают, будто знают азбуку чересчур,

всех, кому гордыня дыней промежности поперёк,

от которых тот самый бох не предостерёг,

у кого заместо мозгов разваренная лапша

и прокисшее тесто, где у людей душа…

но она опять за своё: любовь… и сейчас же: бох…

умоляю – не суесловь, твои чувства – мох,

у которого ни корней, ни – страшней – плодов!

всё прощу – кому угодно, но этого – не готов,

не хочу, и больше того: я понял теперь, о чём

снял антихриста ларс-с-карающим-вас-мечом –

о таких как ты – о главном вселенском зле…

только б снова хватило хвороста на земле

Сергей Сеничев

ты понятия не имеешь, как я живу,

и не смей о моей любви говорить, что – мох,

я настолько в тебя проросла (на свою беду),

что: где стебель, где корни, – не разберет и бог,

у которого дни и ночи без сна прошу:

позабыть тебя, дать возможность того любить,

для кого любовь – не война, и с кем смогу

без огляда на ярость его (иль ревность?) быть.

но, как верно заметил, по мне, любовь есть бог

(никого не учу, тем делюсь, что знаю сама),

потому просить у любви, чтоб ушла в песок, –

бесполезно: вираж, из которого – в никуда…

а иное и вовсе, наверное, пропущу:

и про ум с душой, и что я – мировое зло…

соберешь тот хворост, зови: для тебя сгорю, –

если сможешь, посыплешь любовь ко мне той золой.

13.08.12

так говорит Лилит (5)

I

я сбежала из рая,

но и ад мне – не дом,

потому я мерцаю,

я – меж благом и злом,

а вернее, – вне оных,

потому – вечный страх,

коим гневно клеймена,

в коем жаждет костра

всяк, почуявший хаос* –

первозданный как есть, –

опознавший спонтанность

как гордыню и месть,

до волос тех, что дыбом,

на себе испытав

мою суть – мне по силам,

ибо слишком легка,

проникать в ваши тайны,

созерцать: кто есть кто, –

никому не по нраву –

наизнанку ж нутро (!),

потому я гонима,

коли – ближе мой лик:

моё место – пустыня,

в коей шепот что крик.

* хаос – это до и внекультурный порядок, сама жизнь – вне добра и зла, сама гармония.

II

я – не та, что узрел ты,

и не та, что не смог,

мне чужда участь Евы –

быть молчащей у ног,

как и топать, топтать ли;

я – на равных в любви,

но пронизана страстью

я мужчине служить,

что блазнит и пугает:

ты – не первый, поверь,

мой не то чтобы ангел

и не то чтобы зверь…

14.08

[i] П. Гайденко. История новоевропейской науки в её связи с философией. // http://www.krotov.info/history/16/gaydenko/gayd_08.html

В романе М. Булгакова "Мастер и Маргарита", помимо множества других тем, обращает на себя внимание линия "учитель-ученик": различия их проявлений, отражающиеся на их отношениях и последствиях прописаны просто замечательно, на мой взгляд. Вот в двух словах суть (в качестве гипотезы):

- итак, мы имеем в романе двоих учителей - Иешуа и Мастер; у каждого из них по два ученика: у Иешуа – Левий Матвей и Понтий Пилат, у Мастера – Маргарита и Иван Бездомный;

- в отношениях с учителем ученики демострируют два способа отношения к нему: слепая вера-любовь (Левий Матвей и Маргарита) и понимание-любовь (Пилат и Иван Бездомный);

- также показаны два основания в отношении учителя к ученикам: жалость-любовь (Мастер) и сопереживание-любовь в качестве и сострадания и со-радования (Иешуа)

- Булгаков очень точно подмечает, что каков учитель, таковы и ученики, они разделают его судьбу: ученики Иешуа заслужили "света", а ученики Мастера – только "покоя"; не может потерявший себя учитель указать ученикам путь к самим себе, но - лишь инициировать это желание; только любовь помогает им оставаться живыми, чувствующими мир и предчувствующими себя.

- обращает на себя внимание и сотношение мужского-женского начал учителях и половая принадлежность учеников; в культуре (а Булгаков как последовательный юнгианец не мог не учитывать и не использовать потенциал архетипических особенностей "анимуса" и "анимы" в романе) имеются следующие коннотации: мужское – творит, создает, разрушает, окультуривает, совершенствует; женское – гармонизирует, стоит "по ту сторону добра и зла", сохраняет, оно спонтанно.
Иешуа соединяет в себе оба начала (как любой образ святого являет нам человека, преодолевшего границы пола), поэтому его ученики «теряют» пол, они – личности, индивидуальности, и в конечном итоге, они – в «свете».
Мастер - мужчина, в отношениях с которым Маргирита еще ярче проявляет свою женственность в способе своего бытия, а Иван - мужественность. Их удел - в мечтах (для Ивана) и наяву (для Маргариты) - "покой", не только потому что они разделяют участь учителя, но потому, что о покое грезит тело, но не душа. Любовь-слепая вера Маргариты - порождение её женственности, её полной отданности ему; Бездомный потому и продолжает дело Мастера, что в своей любви понимает его, оставаясь собой.

как всегда, не смогла устоять вне темы мужского-женского)))