Каждый из нас — живая душа в материальном теле. 2 страница

ради живых существ»⁸. В одном из сказаний он воплощается в теле слона и приносит одной женщине великие жертвы, главным образом тем, что стачивает для нее свои бивни. Запомнив его самоотверженность в этой жизни, в следующей она становится его учеником и, в конце концов, — великим святым. Реинкарнация играет центральную роль почти во всех 547 сказаниях «Джатаки».

Северный буддизм

До сих пор в основном мы имели дело с южным буддизмом — буддизмом Бирмы, Шри Ланки, Камбоджи, Таиланда и отдельных регионов Вьетнама. Мы кратко обсудили его учение, отвергающее существование души, и представили опровержение, основываясь на раннеиндийских источниках. Сейчас перейдем к рассмотрению взглядов северного буддизма в традиции Махаяны, получившей развитие в Тибете, Китае, Японии и Корее. Возможно, потому, что эта традиция имеет значительно больше заимствований из изначального индийского буддизма, она гораздо в большей степени разделяет идею реинкарнации, которая с особенной очевидностью обнаруживается в религии Тибета, где учение о перевоплощении продолжает занимать центральное место.

Во время посещения Соединенных Штатов в 1981г. Далай Лама — верховный представитель тибетского буддизма — сказал: «Согласно философской школе Теравады, после того, как личность достигнет нирваны, она перестает быть личностью, полностью исчезает; однако согласно высшей школе философской мысли, личность все же сохраняется, и существование «я» по-прежнему продолжается» ⁹.

Тибет изначально известен как Ти-Бутта — «Ти» по-китайски означает «Божество», а Бутта, происходящее от санскритского буддха, означает «мудрость». Поэтому, ссылаясь на успешные воплощения двух возвышенных лам: Далай Ламы и Панчен Ламы, Тибет называют Землей Бога Мудрости, или Воплощений Мудрости. Только высших монахов называют ламами, во всех буддийских общинах их признают высокоразвитыми душами, которые ин-карнируют вновь и вновь, чтобы помочь другим достичь просветления. Придерживаясь веры в реинкарнацию, в Тибете дням рождения не придают значения, даже дням рождения Лам. И это потому, что день рождения рассматривается не как нечто уникальное, а как нечто, через что каждый из нас проходит миллионы раз:

Людей совершенно не интересует дата рождения их царя [Далай Ламы]. Он олицетворяет собой возвращение на землю Ченрези, Бога Милосердия, одного из тысячи живущих Будд, которые отказались от нирваны, ради того, чтобы помогать

Christmas Humphreys, «Fifty Years», in The Middle Way (August, 1969), p. 51. В «Ундане» (8.3), одном из ранних писаний Пали, Будда также говорит своим последователям-аскетам: «Есть нерожденное, неизменное, непроизведенное, несоставленное. Монахи, если бы не было этого нерожденного, неизменного, непроизведенного и несоставленного, то, очевидно, не было бы избавления отсюда, из мира рожденного, меняющегося, созданного и составленного». [Из The Minor Anthologies of the Pali Canon, trans., EL. Woodward (L.: Oxford University Press, 1948), p. 98].

n

Лекция Далай Ламы «The Buddha Nature» на аудиокассете (июль 21, 1981). Доступна в Теософском Обществе, Уитон, Иллинойс. Цитируется по: Sylvia Cranston and Carey Williams, Reincarnation: A New Horizon in Science, Religion, and Society (N.Y.: Julian Press, 1984), p. 240.

человечеству...¹⁰

В северных формах буддизма представление о реинкарнации выражается иным образом, и временами прямые упоминания о перевоплощении могут казаться довольно невразумительными. Китайский буддизм, например, часто характеризуют как «приземленный», пре­небрегающий понятием реинкарнации и подобными ей «абстракциями», в пользу более ощутимых вещей, таких как красота природы. Это влияние исходило, главным образом, от местных китайских учителей, например, Лао Цзы и Конфуция, самые ранние приверженцы которых (восходящие к Династии Танг, началу эры христианства) придавали особое значение «миру природы» и красоте «здесь и сейчас». Однако в отношении истинного китайского буддизма следует упомянуть древнее писание, изве­стное как «Праджна Парамита Сутра», написанное на деревянных табличках, которое, согласно преданию, содержит слова самого Будды. (Говорят, китайцы были первыми, кто записал их). На этих глубоко почитаемых табличках начертаны эзотерические истины, которые прямо указывают на реинкарнацию. Буддисты, являющиеся приверженцами учения о перевоплощении, высоко почитают эти писания, и не только за то, что они ясно обосновывают учение о реинкарнации, но и потому, что они, как предполагается, излагают слова самого Будды.

Среди других ранних сторонников реинкарнации в буддизме следует назвать Ватсипутрию ¹1, брамина, изначально состоявшего в секте Стхавиры. Спустя 250 лет после ухода Будды этот монах основал секту Пудгалавады, специально задуманную для борьбы с набиравшей тогда силу традицией буддизма, которая отвергала учение о перевоплощении. Ватсипутрия столкнулся с сильной оппозицией, и его группа монахов, стойких приверженцев буддизма, была признана еретической и уступала дорогу образующимся новым группам, которые тщательно избегали учения о перевоплощении.

Дзен-буддизм

По традиции учителя дзена¹² обучали идеям реинкарнации, но основное внимание дзена было сосредоточено на сложных техниках медитации, а не на метафизических вопросах perse, включающих, например, понятие о реинкарнации. Тем не менее, было несколько выдающихся учителей дзена, проповедовавших перевоплощение и вечное существование души. Для этих учителей дзена было очевидно, что живое существо вечно и не распадается после того, как тело становится бесполезным для него. Например, великий учитель Чао-чоу (778—897) писал: «До существования мира природа Личности уже существует. После

Heinrich Harrer, Seven Years in Tibet (N.Y.: Dutton, 1954), pp. 291—293. Существует альтернативная традиция, утверждающая, что успешные инкарнации Далай Ламы — это проявления Авалокитешвары, Бодхи-саттвы Сострадания. В любом случае, все школы буддизма принимают, что Далай Лама — это та же самая душа, повторно воплощающаяся на благо других.

¹¹ The Shambhala Dictionary of Buddhism and Zen, trans., Michael H. Kohn (Boston: Shambhala, 1991), pp. 242-243.

У термина дзен интересная история: это — аббревиатура слова «зенна», которое является транслитерацией китайского слова Чанна (или Чан), что, в свою очередь, происходит от санскритского Дхьяна, которое означает «медитация» и конкретно указывает на основной круг интересов дзен — медитация на коаны, словесные игры для тренировки ума, вызывающие глубокие размышления над тайнами жизни.

разрушения мира природа Личности остается нетронутой»¹³.

Однажды Хуиненг (638—713), которого историки дзена назвали «шестым китайским патриархом дзена», собираясь умирать, попросил своих учеников встать

вокруг него. Услышав о его намерении, они жалобно заплакали. «О ком вы плачете? — спросил учитель. — Вы беспокоитесь обо мне, потому что думаете, будто я не знаю, куда отправляюсь? Если бы я не знал этого, я бы вас не оставил. На самом деле вы плачете оттого, что сами вы не знаете, что будет со мной. Если бы вы это знали, то ни в коем случае не плакали бы, потому что Истинная сущность не претерпевает ни рождения, ни смерти, она не уходит и не приходит...» ¹⁴

К XIII веку учитель Доген (1200—1253) основал школу Сото дзен и истолковал идеи реинкарнации более ясно, чем какая-либо из предыдущих школ дзен-буддизма. В своем эссе «Сёдзи» (японский термин для обозначения сансары, круговорота рождений и смертей) Доген анали­зирует философские взгляды своих индуистских и буддийских предшественников на вопросы рождения/смерти/перевоплощения и доказывает их важность для ортодоксальных практиков дзена.

Как и многие другие ответвления буддизма Махаяны, дзен наряду с ежедневными медитациями предписывает аналитическое изучение смерти. Цель такой практики — преодолеть страх смерти и развеять иллюзии, проистекающие из отождествления себя с телом. С точки зрения буддизма типичная иллюзия обусловленной души состоит в том, что смерти можно будто бы избежать в каком-то материалистическом смысле. В явной форме человек так не полагает, но живет так, будто бы смерть никогда не на­ступит. День за днем люди наслаждаются и страдают, мало задумываясь о неминуемом конце жизни. Буддийские учителя идут на многое, чтобы вырвать своих учеников из плена материалистической иллюзии и направить их на путь осознания природы тела: тело должно умереть, хотя неотъемлемое «я», тем не менее, продолжает жить. Дзен-буддизм учит, что материальное существование, с его безотчетной иллюзией бесконечного телесного наслаждения, является главным препятствием для того, кто хочет достичь просветления, и что человек должен принимать реальность смерти без страха, противопоставив последней полное ее осознание.

Буддийский ученый Буддхагхош (V в. н. э.) был первым, кто систематизировал в буддизме медитации, касающиеся смерти. В одной из наиболее значительных его работ, «Висуддхимагге» («Путь чистоты»), он подразделяет эти медитации на две категории: (1) медитации на неиз­бежность смерти и (2) медитации на отвратительность трупов. Буддхагхош развил эти медитационные техники, сосредоточенные на повторении мантр, в комплексную систему, состоящую из восьми стадий:

(1) Смерть — это палач, заносящий топор над головой каждого
живого существа.

(2) Смерть — это крушение всего благополучия: все достижения,
подобно песку, сыплющемуся сквозь пальцы времени, непрочны,

1Я

Цитируется по: John C.H. Wu, The Golden Age of Zen (Taipei, Taiwan: United Publishing Center, 1975). См. также Philip Kapleau, The Wheel of Life and Death (N.Y.: Doubleday, 1989), p. 227.

Цитируется по: Kapleau, op.cit., p. 13.

эфемерны.

(3) Более личностные оценки: как смерть коснется меня? Что
будут напоминать мои ощущения?

(4) Внешние факторы атакуют тело: микробы, паразиты, болезни,
змеи, животные, люди, друзья, любимые — все они потенциально
опасны и могут стать причиной моей смерти.

(5) Существует тонкий баланс, который поддерживает жизнь,
включая в себя дыхание, механику тела, питание; и в любой
момент где-то может произойти сбой.

(6) Смерть ждет подходящего момента, и противник — страх —
всегда может атаковать меня.

(7) Человеческая жизнь коротка: в лучшем случае мне осталось
жить не более нескольких лет.

(8) Я умираю каждый момент времени... с каждой быстротечной
секундой моя жизнь увядает и ее нельзя вернуть.

Медитация на омерзительность трупов была нужна, как предполагалось, для эмоциональной встряски практикующего, для усиления осознания им своей смертности жизни и его подготовки ко встрече со смертью без страха, с благоволением. Если бы человек, в самом деле, мог правдиво и отчетливо представить себе «омерзительное, гниющее по своему естеству тело», говорит Буддхагхош, и осознать, что телу суждено гнить и разлагаться, то он отказался бы от привязанности к нему и углубился бы в постижение атмана — истинного «я», которое существует внутри тела и выходит за его пределы. В целом смысл состоит в том, чтобы научиться различать тело и истинное «я». Отрезвляющие ум, эти медитации не являлись упражнениями, приводящими к психическим расстройствам, скорее, они были мозговой встряской, нацеленной на освобождение медитирующего от телесного восприятия жизни. Только после этого наступала невозмутимость ума, необходимая для медитации на высшие истины. Медитации, касающиеся смерти, были первым шагом, направленным на сосредоточение сознания на решающем, последнем моменте, когда душа переходит из одного тела в другое. Буддхагхош утверждал, что без достижения этого состояния весь процесс такой медитации является пустой тратой времени.

Идея перевоплощения в буддизме Махаяны нашла символическое изображение в эмблеме Бхава Чакры (Колеса Закона), запечатленной на прекрасной фреске в монастыре Таши'динг в Сиккиме ¹⁵. Колесо делится на 6 частей, представляющих 6 состояний существования. Три верхних части представляют: первая — локи, высшую обитель богов; вторая — обитель полубогов; третья — обитель человечества. Нижние три части относятся к состояниям: животных, духов и привидений и, наконец, к адскому существованию, именуемому нарака. Буддизм Махаяны полагает, что после смерти живое существо переселяется в одну из шести этих

CM. Manly P. Hall, Reincarnation: The Cycle of Necessity (Los Angeles: The Philosophical Research Society, Inc., 1939; reprint, 1986), pp. 46-47.

частей в зависимости от соотношения благих и нечестивых поступков, совершенных им ранее. Если душа целомудренна, она может попасть в обитель богов, где будет наслаждаться небесными удовольствиями до тех пор, пока ее благоприятная карма не иссякнет. Если душа порочна, она попадает в нараку, где остается на время, которое соответствует тяжести ее пороков. Если душа жила средней жизнью добродетели и греха, то она сразу воплощается в человеческом теле.

В соответствии с учением северного буддизма, душа может достичь конечного состояния просветления только в человеческом теле. Нирвана, высшее состояние согласно буддизму, никак не представлена среди областей внутри колеса, ей соответствуют два изображения за его пределами. Личностям, обладающим добродетелью истинной Нирваны, нет места в колесе трансмиграции; они переступают его пределы. Тем не менее, в каждой из шести частей колеса можно заметить маленькую фигурку Будды; она олицетворяет его проявление в качестве Бодхисаттвы Сострадания, который рождается в материальном мире, чтобы просветить остальных, пребывающих во всех сферах жизни, и привести их к совершенству.

Важно отметить, что полный круг, состоящий из шести частей, символизирует иллюзию материального мира. Положение бытия, будь то Бог, человек, зверь или кто-то еще, — всего лишь часть той же самой иллюзии плотского существования. Единственной и абсолютной реальностью является состояние Будды, выходящее за пределы обычного трехмерного мира. Поскольку сама ось колеса иллюзии состоит из сотворенных трех пороков — глупости, жадности и вожделения, — все виды жизни в нем объединяет отсутствие истинного состояния Будды. До тех пор, пока живое существо не одержит верх над этими тремя пороками, оно продолжает оставаться жертвой своего эго и телесного отождествления и транс-мигрирует через шесть областей иллюзорного бытия.

По краю Бхава Чакры располагаются двенадцать вторичных символов — ниданы, которые отображают 12 состояний существования, начиная от рождения до нового рождения. Эти двенадцать символов размещаются на Чакре подобно цифрам на циферблате часов. Они замыкают цикл, напоминающий собой круговорот рождений и смертей. Однако, перемещаясь по концентрическим окружностям все ближе и ближе к центру, к нирване, к состоянию Будды, живое существо, таким образом, учится и развивается с каждым новым рождением. Проповедуя учение о перевоплощении, буддизм представляет собой многообещающую философию жизни, утверждающую непрестанное развитие живого существа, в ходе которого оно вырывается на свободу и погружается в бес­смертный нектар реальности.

Заключение

В недавно опубликованных «Концепциях трансмиграции» ^1б, профессор Р.Д. Премасири утверждает, что буддизм школы Теравады, вопреки принятому мнению, признает и считает нужным учение о реинкарнации. Он пишет, что идея перевоплощения в этой традиции имеет

Concepts in Transmigration, ed. Steven J. Kaplan (Lewis-ton; N.Y.: The Edwin Mellen Press, 1996), Chapter Five (Richard B. Pilgrim, «Mahayana Buddism», pp. 119— 132) and Chapter Six (P.D. Premasiri, «The Theravada Buddhist Doctrine of Survival After Death», pp. 133— 187).

такое же значение, как «вера в Бога в монотеистических религиях») ¹⁷. Он блестяще восстанавливает положение этого учения в буддизме Теравады, цитируя такие ортодоксальные источники, как «Суттапитака» Пали, «Милинда-панха», трактаты Абхидхаммы, Буддхагхоша и др. Он методично пытается разрешить очевидный вопрос: если в буддийской школе Теравады не существует понятия «я», тогда кто или что перевоплощается? Проведя детальный анализ, он ссылается на представление о душе и реинкарнации как на один из подразумеваемых или составляющих факторов в буддизме, тем самым отвергая ошибочное представление, что трансмиграция не играет никакой роли в буддизме Теравады.

В том же сборнике опубликовано эссе профессора Ричарда Пилгрима о восточноазиатском буддизме Махаяны ¹⁸. И хотя вполне очевидно, как следует из этой статьи, что все разновидности Махаяны поддерживали учение реинкарнации, Пилгрим высказывает интересное соображение, касающееся традиции Теравады. Он заявляет, что Махаяна относится к пониманию перевоплощения со стороны Теравады как к слишком формальному и одностороннему, возможно, из боязни подобного толкования атмы, приведшего ранних буддистов Теравады к отрицанию души и перевоплощения, когда, как это было, вместе с рисовой водой выплеснули ребенка. Как бы то ни было, последние (упомянутые выше) работы видных буддоло-гов, например, Премасири и Пилгрима, свидетельствуют о том факте, что реинкарнация в буддийской мысли живет и здравствует. Для тех, кто сомневается в этом, в заключение мы приведем древнебуддийский текст, с которым в настоящее время согласны все теологи ортодоксального буддизма:

Своим Божественным оком, абсолютно ясным и превосходящим человеческое зрение, Бодхисаттва видел, как живые существа умирали и рождались вновь — в высших и низших кастах, с благополучными и горестными судьбами, обретая высокое и низкое происхождение. Он различал, как живые существа мигрируют согласно их карме: «Увы! Есть мыслящие существа, которые дурно обращаются с телом, не владеют речью и умом, они унижают ариев и придерживаются ошибочных взглядов. Под действием плохой кармы после смерти, когда их тела придут в негодность, они рождаются снова — в бедности, с несчастливой судьбой и немощным телом, в аду. Но есть живые существа, которые хорошо обращаются со своим телом, владеют речью и умом, не унижают ариев и придерживаются правильных взглядов. Под действием хорошей кармы, после того как их тела придут в негодность, они рождаются вновь — со счастливой судьбой, в небесных мирах»¹⁹.

Concepts in Transmigration, ed. Steven J. Kaplan (Lewis-ton; N.Y.: The Edwin Mellen Press, 1996), Chapter Five (Richard B. Pilgrim, «Mahayana Buddism», pp. 119— 132) and Chapter Six (P.D. Premasiri, «The Theravada Buddhist Doctrine of Survival After Death», pp. 133— 187).

Там же.

Ч

Lalitavistara, ed. PL. Vaidya. Buddhist Sanskrit texts, №1 (Darbhanga, Bihar: mithila Institute, 1958), Chapter XXII, pp. 250, 13—19. Цитируется по: Martin Willson, Rebirth and the Western Buddhist (L.: Wisdom publications, 1987), pp. 13-14.

Глава 3 ИУДАИЗМ

Души должны вернуться к Абсолюту,

Туда, откуда они появились.

Но чтобы совершить этот путь,

Они должны развить в себе совершенство,

Зародыш которого заложен в каждом.

И если они не развивают таких качеств

В этой жизни,

Тогда они должны начать другую, третью и так

далее.

Они должны продолжать так

До тех пор, пока они не приобретут состояние,

Которое позволяет им связаться

Снова с Богом.

«Зогар»

Не все иудеи приемлют идею реинкарнации, но мистические иудейские традиции ее поддерживают безоговорочно. Несмотря на то, что иудейская Библия прямо не говорит о реинкарнации, тем не менее, на мно­гих библейских законах явно просматривается влияние веры в жизнь после жизни. Например, Библия запрещает некромантию — предсказание будущего путем общения с мертвыми ¹. Существование подобных законов означает, что вера в состояние бытия, не зависящее от нашего тела — как перед смертью, так и после нее, — очень широко распространена в иудаизме. Иов в «Книге Иова» (1:20—21) говорит: «...наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь». Некоторые комментаторы, придерживающиеся традиционных взглядов, усматривают в словах «чрево матери» связь человека с Матерью Землей, имея в виду, что человек создан из праха и превратится в него после смерти. Другие, ссылаясь на использование в этом отрывке слов «мать» и «утроба», все-таки усматривают здесь феномен перевоплощения. В «Псалтыре» 90:3—6 мы находим развитие той же темы, но уже вне связи с образом матери: «Обратите человека снова в прах и скажите: «Возвращайтесь, о дети мужей». В другом отрывке (Иеремия 1:4—5) Господь говорит Иеремии, что знал его до рождения и что потому повелел ему родиться пророком.

Эти утверждения, содержащиеся в Библии, являются весьма слабым свидетельством перевоплощения и часто трактуются учеными иудологами вне всякой связи с явлением реинкарнации. По этой причине, Гершом Шолем, один из наиболее известных ученых — специалистов по иудейскому мистицизму — заявляет: «Нет ни одного веского доказательства тому, что учение гилгул («колесо» реинкарнации) существовало в период Второго Царства (в традиционной библейской литературе). В Талмуде также нет никаких ссылок на него» ².

Примеры таких запретов можно найти во Второзаконии 18:10-11и в Левите 19:31.

См. Gershom Scholem, Kabbalah (N.Y.: Quadrangle/New York Times Book Company, 1974), p.344. Шолем все же замечает, что поздние авторитеты, прибегнув к аллегорическому толкованию, подтвердили упоминание трансмиграции в суждениях раввинов, придерживающихся Талмуда..

Ученые-иудологи все же допускают, что некоторые выдержки трудно понять, не соотнеся их с учением о реинкарнации. Например, Соломон в «Екклезиасте» (41:9), по-видимому, подразумевает закон кармы и реинкарнацию, говоря: «О горе вам, безбожники, отказавшиеся от закона высшего Господа! Ибо когда вы родитесь, вы родитесь, чтобы быть проклятыми». Соломон говорит также о своих прошлых заслугах, которые привели к тому, что он родился царским сыном: «Оттого, что я был мудрым ребенком и обладал добрым разумом... Да, скорее будучи хорошим, я вошел в неоскверненное тело» («Мудрость» 8:19—20). Но эти стихи также можно толковать по-разному.

Те, кто постигает мистическую традицию иудаизма, или Каббалу, могут найти указания на реинкарнацию даже в самых неожиданных священных книгах. Говорится, что только хорошо подготовленные люди, наделенные интуитивной мудростью, которая накапливалась десятилетия­ми (если не целыми жизнями) серьезной практики, могут постичь суть иносказаний и мистических аналогий в библейской литературе. Раввин Гершом Уинклер пишет, что «мистик II века раввин Шимеон бар Йокхай, как предполагают, обнаружил ее (реинкарнацию), скрытой в следующих выдержках из начала 21 главы «Исхода» ³. Вот один из примеров: «Если купишь раба еврея, пусть он работает шесть лет; а в седьмой пусть выйдет на волю даром. Если он пришел один, пусть один и выйдет. А если он женатый, пусть выйдет с ним и жена его». Раввин Уинклер комментирует:

Приведенной цитатой раввин Шимеон поясняет, как в этих отрывках «раскрываются тайны реинкарнации». Раб олицетворяет заново родившуюся душу, приговоренную вернуться сюда и отработать какие-то кармические долги. Обычно восстановление, тиккун, относится ко всем сразу и к каждому в отдельности на шести уровнях духовной градации (шесть лет), если только душа не находится уже на оптимальном седьмом уровне (седьмой год), когда она освобождается от всех кармических долгов. И если вы жили, не зависев от положительного и отрицательного, то как вы пришли в одиночестве, так в одиночестве и уйдете. Если в ваших отношениях с партнером он или она вдохновляли, благословляли — на благо или на зло — ваш личный выбор и ваши поступки, тогда вашему партнеру будет позволено сопровождать вас безо всяких дополнительных условий ⁴.

Такой анализ не является чем-то необычным в истории иудаизма, и в том случае, когда текст и традиция разнятся по смыслу затронутого вопроса, обращаются к уважаемым раввинам, чтобы воспользоваться их помощью для более глубокого понимания.

Иосиф Флавий

Несмотря на то, что иудейские историки и философы традиционно

См. Gershom Winkler, «Judaic Perspectives on Reincarnation», в Concepts of Transmigration, ed., Steven J. Kaplan (Lewiston, N.Y.: The Edwin Mellen Press, 1996), pp. 27-52.

Там же.

принижали роль бессмертия и реинкарнации, упоминания об этих феноменах можно найти в иудейской литературе повсюду. Например, иудейский историк Иосиф Флавий писал в I веке н. э. об учении пе­ревоплощения как о широко известном факте:

Созданные из непрочного материала, тела людей действительно смертны, в то время как душа всегда бессмертна и является частицей Божественного, которое населяет наши тела... Разве вы не знаете, что те, кто уходит из жизни в соответствии с законами природы... наслаждаются вечной славой; что их дома и потомки в безопасности; что их души чисты и покорны и получают самое священное место на небесах, откуда на переломе эпох их снова посылают... в тела; в то время как душами тех, чьи руки в безумии действовали против них же самих, завладевает самое темное место Гадеса?⁵

Иосиф описывает различные современные ему школы иудейской мысли и их взгляд на природу души. По-видимому, тогда имел место такой же разброд мнений, как и сегодня, и, возможно, именно этим и объясняются завуалированные упоминания, которые встречаются в биб­лейской литературе. Саддукеи, по его рассказам, доказывали, что душа все же существует, но умирает вместе с телом, в то время как фарисеи верили в вечность души, но, по их мнению, только благонравные мужчины и женщины рождались в новых телах: недостойные же осуждались на вечное наказание. (Для иудеев того времени слово «вечный» обычно употреблялось не в буквальном смысле; оно употреблялось фигурально и подразумевало «в течение очень долгого времени»). Ессеи, по утверждению Иосифа, признавали истинность учения предсуществова-ния и, в некотором смысле, реинкарнацию. Дж. В. Горрес сообщает в «Die Christliche Mystik» («Христианская Мистика»), что ессеям особенно была близка ранняя Каббала, которая совершенно ясно выражала свою приверженность реинкарнации ⁶.

Каббала

Говорится, что Каббала — это тайная, мистическая мудрость Торы и предназначена она для тех иудеев, которые в совершенстве уже овладели духовными практиками. Самые ранние из известных каббалистов процве­тали в Иерусалиме III века до н. э. Они принадлежали к иудейской секте, известной под названием Танаиим. Подобные секты взрастили нескольких величайших иудейских философов. Незадолго до начала нашей эры на сцене появились три выдающихся каббалиста: Иехошуах бен Пандира, Хиллел — великий халдейский учитель и Фило Иудей — александрийский платонист. Все трое открыто проповедовали реинкарнационистские взгля­ды и по сей день почитаются сторонниками всех форм иудаизма.

Те приверженцы иудейской традиции, которые отрицают учение

The Works of Flavins Josephus, trans. William Wiston (Philadelphia: J. Grigg, 1835), Vol. II, p. 316 [TheJewish War, Book 3, Chapter 8, Number 5]. См. также Joseph Head and C.L. Cranston, Reincarnation: The Phoenix Fire Mystery (N.Y.: Warner Books, Inc., 1979), pp. 124-125.

⁶Regensburg: 1840, III, p. 27.

реинкарнации, обычно заявляют, что, хотя некоторые иудейские мистики явно поддерживают его, сама идея была заимствована у неиудейских философов и получила признание только в поздней форме иудаизма. Другие приписывают ей частичное заимствование: раввин Мозес Гастер, например, занимает ортодоксальную позицию, согласно которой учение реинкарнации действительно восходит к представителям раннегреческой или другой классической философии, но при этом он добавляет, что подобное учение является неотъемлемой частью и иудейского мышления, возможно, берущего свое начало от самого Адама:

Не может быть никаких сомнений в том, что это чрезвычайно древние взгляды [в иудаизме]. Симон Магде притязает на пред­шествующие существования. Его душа прошла через множество тел, прежде чем достигла тела, известного как Симон. Учение самаритян о тахебе содержит то же самое учение о предсуществовании души, данной Адаму, которая благодаря успешным воплощениям в Сете, Ное и Аврааме достигла Модеса, для которого она и была изначально создана и ради которого был сотворен мир... Это учение о переселении нигде [в иудейских священных писаниях] не развивалось систематически. Где бы оно ни встречалось, его молчаливо признавали широко известным, не требующим подробного объяснения. Поэтому оно было собрано воедино по отдельным частям и восстановлено авторами нашего времени, основывавшимися в основном на базе зогарийской литературы. Хотя их труды и являются более чем полными, их никак нельзя считать древнейшими... Это подводит нас к вопросу о времени возникновения и возможном источнике этого учения у иудеев. Истоки всех эзотерических учений затеряны где-то в глубокой древности, и к тому времени, когда они в конце концов появляются на свет, они, как правило, имеют позади долгую историю. Поэтому ошибочно датировать появление метемпсихоза среди иудеев IX или X веком, когда он стал уже достоянием общественности. [Еврейские] учителя оккультных наук никогда не сомневались в иудейском и древнем характере его происхождения. [Спрашивается:] не являлось ли оно частью небесного таинства, ниспосланного Адаму и передававшегося от него из поколения в поколение через всех великих мужей прошлого?⁷