Революции в познавательной культуре

Тема революций в познавательной культуре до сих пор практически не существовала в философии познания, поскольку до недавнего времени под вопросом было само понятие, категория «познавательная (научная) культура».

Это, конечно, не значит, что данная тема никак не затрагивалась вообще. Это просто невозможно, всякое значительное явление, так или иначе, связано с другими явлениями, что характерно так же и для сферы познания. Немало ценных для данной темы результатов было получено в ходе исследований познавательных революций как таковых (8, 19), в ходе изучения нравственно-этического (7, 9, 12, 15, 17, 20) и творческого аспектов познания (6, 15, 18). Касались исследователи и эстетических моментов познания, а также познавательных особенностей самого искусства (1, 3, 10, 18). Рассматривались проблемы идеалов и норм научного исследования (4), соотношения познания и даже научных революций и культуры (2, 11, 13), в частности, в аспекте социальной памяти (5).

И все же тема революций в познавательной культуре остается новой в сфере изучения проблемы самого познания, которую мы будем в дальнейшем называть метапознанием. При этом в самом метапознании имеются, как и у других видов познания, три основные уровня: конкретно-метапознавательный, например, история познания, теоретико-метапознавательный, с которым дела обстоят сложнее, и философско-метапознавательный, к которому относится исследование, отдельные результаты которого излагаются в настоящей статье.

Прежде всего, следует охарактеризовать само явление «познавательная (научная) культура», ввести соответствующее понятие и даже, как считает автор, категорию метапознания.

Проблема познавательной (научной) культуры имеет для метапознания большое значение, фактически открывая важнейший аспект познания как специфически социального процесса. В сфере метапознания познание рассматривается не только как специфическая деятельность человека, но и как специфическое культурное, культурно-познавательное образование. Метапознание не выполнило бы своих функций, если бы не разрабатывало этой стороны проблематики познания.

Говоря о познавательной культуре и соответственно о понятии «познавательная культура», можно выделить несколько аспектов:

1. Связь понятия «познавательная культура» с результатами познавательной деятельности, знаниями, в том числе методологическими. (Некоторые подходы к познанию этим аспектом и могли бы ограничить проблематику познавательной культуры).

2. Связь понятия «познавательная культура» со способами, механизмами мотивации познавательной культуры.

3. Связь этого понятия с тем, что познание есть творческая во многих отношениях и по существу деятельность, что нередко при анализе культуры вообще объявляется главным в ее понимании, а значит и в понимании познавательной культуры, о которой здесь идет речь, в том числе.

При определении понятия, категории «познавательная культура» должны учитываться все названные аспекты.

В соответствии с двумя основными планами изучения познания: а) как специфического исторического процесса развития знания и б) как результата деятельности субъектов познания, исследователей, — в метапознании формируется два ряда категорий:

1. Категории, которые фиксируют отдельные элементы, подсистемы познания, отдельные явления познания, их взаимоотношения. Это касается, прежде всего, знаний, методов и инструментария познания.

2. Категории, в которых отражается сама познавательная деятельность, механизмы приобщения человека к познанию, соотношение объективного и субъективного, идеального в деятельности исследователей.

Категория «познавательная культура» относится скорей ко второму ряду. Именно поэтому до тех пор, пока в метапознании основную долю составляли исследования, направленные на выявление элементной структуры познания, категория «культура познания» могла вообще отсутствовать как таковая. Подход же к познанию преимущественно как к деятельности высвечивает проблему с иной стороны. Если познание есть продукт деятельности человека, то категория «познавательная культура» становится просто необходимой, ибо только в деятельности познающего человека соединяются вместе такие элементы всякой культуры, как знания, выработанные на их основе технологии (в широком смысле), наконец, связанные с теми и другими ценности.

Исследователи, субъекты познания действуют по-разному даже в одних и тех же познавательных ситуациях, в условиях одной и той же познавательной среды. В своей деятельности, исследователи, в том числе выдающиеся, конечно же, проявляют некий общий уровень, присущий всему данному историческому типу познания, а также индивидуальный уровень своего профессионального развития как исследователей. Синтетическим понятием, характеризующим меру овладения исследователем всех наличных условий познавательной деятельности и меру сознательного отношения к ним, и выступает категория «познавательная (научная) культура».

Совокупность сторон, моментов, элементов познавательной культуры, присущих определенной стадии познания, образуют некую целостность — систему. Различные элементы этой системы связаны общностью функциональных задач, а также тем, что находят свое проявление в том или ином отдельном исследователе, том или ином их сообществе. Основу, цементирующую ту или иную культурно-познавательную систему, составляют требования, предъявляемые к субъектам познания всем достигнутым уровнем средств познания, которые предполагают не только определенную культуру познавательной деятельности, но и ту или иную степень их общепознавательно-культурного развития, в чем. Безусловно, одно из ведущих мест, если не вообще первое, занимает уровень методологического, метапознавательного развития субъекта познания. При этом познавательная культура бывает различной не только на различных стадиях познания, в рамках различных типов познания, но и у различных исследователей в рамках одной и той же ступени познания, в условиях одной и той же познавательной среды. Вариативность индивидуальных действий исследователей, что нередко бывает судьбоносным для той или иной науки, познания в целом, зависит от уровня развития отдельных исследователей, от их индивидуальной познавательной культуры.

Но познание не только создается исследователями, субъектами познания, но, в свою очередь, формирует их самих. Вступая в сферу познания, науки, человек должен овладеть теми наличными познавательными условиями, которые сложились в познании. Мера овладения этими условиями и определяет их познавательную культуру, и на индивидуальном уровне, и на уровне целых сообществ исследователей.

Особое значение понятие «познавательная (научная) культура» имеет в сфере теоретической познавательной деятельности, что в развитом виде имеется только в научном познании, определяя не только характер получения новых теоретических результатов, но и их восприятие, как в рамках самой науки, так и за ее пределами. Очевидно, что недостаток методологической, метапознавательной подготовки в целом, накладывает отпечаток на получаемые и осознаваемые исследователем результаты. Например, еще до Эйнштейна новый теоретический результат, так называемые преобразования Лоренца, был получен другими, и даже двумя другими исследователями, которые сами, в том числе и Лоренц, не смогли «увидеть» в них то, что увидел Эйнштейн, предлагая рассматривать их в рамках методологических принципов классической, ньютоновской физики, совершенно не помышляя об ином их истолковании, хотя «кризис» физики, культуры физического познания был тогда уже налицо.

Культура восприятия нового теоретического результата, как элемент общей научной культуры, характеризуется тем, в какой мере это восприятие проявляет активность, влияет на создание этого результата, на включение субъекта этого восприятия в процесс получения и оформления этого познавательного результата. В этом, кстати, заключается объяснение того, почему теоретические достижения, знаменующие собой новый крупный шаг в развитии познания, выступают также своего рода монументами тогдашнего уровня развития познавательной (научной) культуры, с одной стороны, и элементами наличной. Действующей, нарождающейся познавательной культуры, формирующей новые поколения исследователей, субъектов познания — с другой.

Исторически исследователи всегда объединены определенной познавательной культурой, существуют в рамках своеобразной культурно-познавательной среды. Нельзя разобраться в конкретных ситуациях в той или иной области познания, анализируя только внешние объективные, идущие со стороны объекта познания условия исследовательской деятельности, даже если они выражены в наличных эмпирических и теоретических знаниях об объекте. Необходимо учитывать своеобразие, особенности самих исследователей, уровень их подготовленности, их склонности к инновациям, их познавательную культуру и элементы, направленные на новое в ней.

Каждый шаг в развитии исследовательской деятельности, ее стандартов, опредмечивается, статизируется в новых знаниях, познавательных структурах, метапознавательных в том числе. Это все образует основу для деятельности исследователей, сменяющих друг друга из поколения в поколение. Новое поколение исследователей, распредмечивая, динамизируя накопленные результаты познания, превращают их в средство формирования своей познавательной культуры, своего собственного развития как субъектов познания.

Перейдем к вопросу о революциях в познавательной культуре. Развитие исследований познавательной культуры имеет большое значение для облегчения решения реальных задач, встречающихся в познании, например, в связи с необходимостью, так или иначе, регулировать те или иные стороны его развития и функционирования. Думается, что именно философско-метапознавательный анализ проблем познания, познавательной культуры позволяет ясно и точно определить те объективные задачи, которые ставит и разрешает познавательно-культурная революция. Можно предположить, что основной задачей такой революции, как коренного преобразования всех основных элементов системы познания — знаний, методов, познавательных ценностей — является развитие нового качества индивидуальностей исследователей, соответствующего объективным потребностям познания на том или ином этапе его развития.

Первые коренные познавательно-культурные перемены, революционные процессы в познании, которые достаточно хорошо просматриваются сегодня на материале истории познания, это те, которые имели место в Древней Греции. В ходе этих перемен произошло возникновение специфической сферы познания как таковой, отличной от других сфер жизнедеятельности общества. В этот период возникает и первый исторический тип (типы) в известной мере уже профессиональных исследователей. Следующая эпоха крупных преобразований в познании, его культуре связана с Возрождением и началом науки Нового Времени, когда сформировался следующий новый тип исследователей, существенно отличный от ученого эпохи античности, а именно. Исследователь, деятельность которого ориентировалась на эмпирический подход, его особую базовую роль в познании. Третья познавательно-культурная революция, на наш взгляд, берет начало на рубеже XIX–XX веков, когда начался и продолжается в настоящее время процесс формирования групповых, коллективных. По преимуществу, субъектов познания, опирающихся в своей глубоко специализированной деятельности на развитые теоретические средства познания, в первую очередь математические, а также на достаточно развитые метапознавательные концепции. Этот третий тип познавательно-культурных революций, культурно-научных революций, продолжается, повторяем, и сегодня. При этом общей особенностью всех типов познавательно-культурных революций является то, что они происходили, а последняя еще и продолжается во многом осуществляться, преимущественно стихийно, мало управляемым образом, под давлением, так сказать, преимущественно объективных обстоятельств в познании, без паритетной, тем более преобладающей роли субъективного фактора познания, включая попытки некоторых методологов, представителей метапознания, подсказать ученым пути управляемого или более управляемого развития сферы познания. Впрочем, на отдельных примерах, в отдельных областях познания управляемый процесс исследования, во всяком случае, с точки зрения его организации и финансирования, имеет место и имеет тенденцию к существенному расширению на пороге XXI века.

Можно также предположить, что будет иметь место и следующий этап революционных преобразований в научной культуре, который, либо придет на смену продолжающимся изменениям третьего из названных типов, либо произойдет с некоторым интервалом. Учитывая общую тенденцию ускорения всех процессов в обществе и познании, мы склонны поддержать первый вариант начала новой познавательно-культурной революции. В ходе этих изменений получит развитие новый тип познания, который предполагает систематическое, сознательное, основанное на развитых метапознавательных представлениях регулирование всех видов познавательных отношений — отношений исследователей друг с другом, и их отношений к объекту познания. Профессиональное сознание отдельных исследователей, и, прежде всего в его методологической, метапознавательной части, должно соответствовать требованиям, которые предъявит к ним будущий тип познания. И завершится эта грандиозная познавательно-культурная революция, если можно так предположить, огромным ростом, прежде всего метапознавательных средств познания и их проникновением, вызреванием во всех пόрах познавательной деятельности.

Качественным отличием этого типа познания станет, думается, то, что здесь впервые отдельные исследователи массово начинают приобщаться к реализации общепознавательных задач не через индивидуальный по преимуществу, или мелкогрупповой интерес, а именно через единые познавательные интересы, хотя, конечно, подготовка всех категорий индивидуальных исследователей будет носить не менее, а даже более опосредованный характер, чем даже сегодня. Основа этого уже закладывается сегодня в связи с развитием тенденции всесторонних контактов исследователей как внутри отдельных областей познания, так и между областями, между различными видами познания. Думается, что это будет связано еще и с тем, что на первое место выйдут предметы исследования преимущественно комплексной природы, требующие совместных усилий представителей практически всех основных видов познания одновременно. Будущий тип познания, как результат предстоящей познавательно-культурной революции, связан с принципиально иным характером требований, предъявляемых к отдельным исследователям. Прежние типы познания, да и настоящий еще во многом, функционировали как нечто единое в результате деятельности различных отдельных исследователей, нередко никак или почти никак не связанных друг с другом. Познание следующего типа будет представлять собой, как можно ожидать, высокоорганизованную систему, различные компоненты которой, в том числе исследователи и их группы, функционируют как следствие деятельности всех или, по крайней мере, очень многих других исследователей. Этот тип познания предполагает всесторонне подготовленных исследователей, способных участвовать как в разных видах создания новых знаний, так и в процессах регулирования, настройки всех сторон познания, включая Метапознание, а также внепознавательные отношения, например, с другими подсистемами общества.

К вопросу о познавательно-культурной революции, в результате которой возникнет новый тип познания, можно подойти и с другой стороны. Процесс постоянного возобновления, воспроизводства познания на его прежних этапах с необходимостью породил разделение познавательной деятельности, специализацию, приведшие затем к формированию различных специальных областей познания и образованию специфически специализированных субъектов познания, прежде всего, научного познания, а внутри отдельных областей — к довольно резкому противопоставлению эмпирического и теоретического уровней, не говоря уже об общетеоретическом, метапознавательном уровнях познания. Новый тип познания призван преодолеть такое жесткое разделение познавательной деятельности. Будут формироваться исследователи, если и не энциклопедисты в традиционном смысле слова, то все же, как говорится, способные делать в науке «все», как бы это ни казалось сегодня невероятным. Это, конечно, не значит, что в познании исчезнет всякая специализация, а тем более всякая специфика различных типов исследований. Наоборот, чтобы более эффективно участвовать в познании, исследователи должны будут быть не только всесторонне обученными, но и быть подготовленными к конкретному участию в различных, быть может еще более специализированных видах познавательной деятельности. Очевидно, что при этом каждый исследователь должен будет уметь ограничиваться определенной познавательной задачей, до тех пор, пока она не будет разрешена. Речь, таким образом, идет не о том, что будут ликвидированы объективные различия сторон, аспектов познания в плане его предметной специфики, и не о ликвидации всякой специализации исследователей вообще, а о ликвидации неоправданно жестких перегородок между различными видами исследовательской деятельности, чрезмерной зависимости отдельных исследователей от конкретных областей познания, места на эмпирическом или теоретическом уровне, в предметном или метапознавательном.

Чтобы действовать в новых условиях, исследователь должен будет приобретать вполне определенные знания, навыки и умения, в том числе специальные, а также приобщаться к новому качеству ценностей, связанных с новым типом познания. Переход в новое качество, к новому типу познания нуждается в революционных преобразованиях в познавательной культуре, задача которой и заключается в создании механизмов формирования исследователей, способных принять участие в качественно новой познавательной деятельности.

Есть надежда, что в новом типе познания, в условиях новой познавательной культуры будут устранены существенные различия между творческой и рутинной, репродуктивной по преимуществу сторонами познавательной деятельности, особенно в связи с мощным прогрессом средств информатики и т.п.

Там, где существует стихийно сложившееся жесткое разделение субъектов познания, видов их деятельности, резкое противостояние эмпирического и теоретического, предметного и метапознавательного уровней познания, с одной стороны, и всего перечисленного и прикладного аспекта познания, науки — с другой, не может быть условий для реализации каждым исследователем всех своих познавательных возможностей, а значит, и способностей, даже если он ограничен во всем этом физически. Исследователь должен иметь возможность реализовать как можно плодотворнее свой выбор профессиональной деятельности. Поэтому задачей будущей познавательно-культурной революции является превращение всех исследователей в творчески активных ученых, способных распредмечивать, динамизировать любые виды культурно-познавательного наследия прежних этапов, превращая его во внутреннюю основу своего собственного участия в прогрессе познания.

Грядущие, если уже не начавшиеся, познавательно-культурные преобразования, как и все им подобные в прошлом, явятся неизбежными качественными переменами, прежде всего в средствах познания, То есть в знаниях и технологиях исследований, в том числе метапознавательных, метапредметных знаниях и методах исследований. Именно эти изменения затем по мере их развертывания приведут к коренным преобразованиям в самой сущности деятельности исследователей, и самих исследователей. Это должно стать коренным изменением качества самих исследователей, суть которого в том, чтобы это был всесторонне развитой исследователь, способный превращать новые условия познания в основу своего саморазвития как познающего человека.

Описанный выше подход к развитию познавательной культуры, культурно-познавательным революциям опирается на объективно-диалектический принцип в метапознании, в свою очередь развиваемый на основе диалектико-материалистической традиции в философии. Философия была, есть и остается при этом важнейшим инструментом самосознания познания.

Литература:

1. Гулыга А.В. Эстетика истории. М., 1974.

2. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1972.

3. Иванов В.П. Человеческая деятельность – познание – искусство. Киев, 1977.

4. Идеалы и нормы научного исследования. Минск, 1981.

5. Колеватов В.А. Социальная память и познание. М., 1994.

6. Коршунов А.М., Шаповалов В.Ф. Творчество и отражение в историческом познании. М., 1984.

7. Кузнецов Б.Г. Ценность познания. М., 1975.

8. Кун Т. Структура научных революций. М., 1977.

9. Медянцева М.П. Ответственность ученого как социально-этическая проблема. Казань, 1973.

10. Мейлах Б.С. На рубеже науки и искусства. Л., 1971.

11. Методологические проблемы изучения культуры. Л., 1978.