Обоснованность научного знания

Проблема обоснованности научного знания фактически возникает вместе с появлением самой науки в современном ее понимании. Во всяком случае, еще в первых философских системах Нового Времени мы находим достаточно серьезные попытки обоснования научного знания. Среди этих попыток следует выделить две главных или основных. Мы имеем в виду попытки, предпринятые Ф.Бэконом и Р.Декартом. Первый, как известно, разрабатывает и предлагает эмпирически-индуктивную модель, а второй - интуитивно-дедуктивную модель обоснования научного знания. Остановимся вкратце на каждой из них.

Ф.Бэкон в своем главном произведении "Органон" рассматривал индукцию в качестве кратчайшего пути, ведущего к истине. Дело в том, что он полагал, что именно эмпирия, как организованный и систематизированный опыт, и составляет единственно надежный фундамент научного знания.

Определяя индукцию как способ исследования и раскрытия внутренней формы или закона явлений, Ф.Бэкон детально разрабатывает ее структуру и конкретно обозначает ее содержание как решающего метода научного познания. В эту структуру он включает не менее четырех элементов, а именно:

а) таблицу так называемых положительных инстанций, т.е. список всех тех случаев, при которых имеет место и проявляется изучаемое качество;

б) таблицу отрицательных инстанций, т.е. список тех случаев, при которых изучаемое качество отсутствует;

в) таблицу сравнения или степеней, т.е. список, фиксирующий различные степени проявления изучаемого качества при различных условиях.

Вот эти три таблицы Ф.Бэкон объединяет под названием: "Привлечение примеров и фактов на суд разума". За ними следует последняя, четвертая таблица, так называемая, "таблица прерога­тивных инстанций", которая содержит перечень "привилегирован­ных случаев". Именно с нее, т.е. с этой четвертой таблицы, и начинается, согласно Ф.Бэкону, настающая или "подлинная индукция". Дело в том, что только "таблица прерогативных инстанций" и обеспечивает собой реальную возможность перехода познания от ложных гипотез к формированию истинных.

Как видим, именно эмпирия и опирающаяся на ней индукция составляют, по мнению Ф.Бэкона, основу и основное содержание научного познания. При этом он не отрицал научно-познавательной ценности силлогизма (т.е. дедукции), однако, был глубоко убежден •л том, что силлогизмом можно пользоваться лишь на фундаменте опыта и индукции. "Лишь после того. - пишет Ф.Бэкон. - как открыты первые определения и опирающиеся на них аксиомы, установленные индукцией, можно безопасно пользоваться силлогизмом".

В отличие от экспериментально-индуктивной методологии Ф.Бэкона, методологическая концепция Р.Декарта базируется на рационалистических интуиции и дедукции. Поэтому, если у Ф.Бэкона методологическим эталоном было опытное естествознание, го у Р.Декарта таким эталоном становятся аналитическая геометрия и математическая физика.

Основоположения своего метода Р.Декарт сформулировал в следующих четырех правилах.

Декарт пишет:

"Первое правило: считать истинным лишь то, что с очевидностью познается мною таковым, т.е.тщательно избегать поспешность и предубеждение и принимать в свои суждения лишь то, что представляется моему уму так ясно и отчетливо, что ни в коем случае не возбуждает во мне сомнения.

Второе правило: разделить каждое из рассмотренных мною затруднений на столько частей, на сколько возможно и сколько требуется для лучшего их решения.

Третье: мыслить по порядку, начиная с предметов наиболее простых и легко познаваемых и восходить мало-помалому, как по ступеням, до познания наиболее сложных...

Четвертое правило: составлять повсюду настолько полные перечни и такие общие обзоры, чтобы быть уверенным, что ничего не пропустил".

Естественно, что при таком методе исследование не может брать свое начало в бесконечности, а должно отправляться от каких-то исходных посылок или положений, истинность которых устанавливается или принимается непосредственным образом по очевидности, т.е. чисто интуитивно. Следовательно, именно дедукция, опирающаяся на рационалистическую интуицию, и служит у Р.Декарта достаточным основанием для достоверного научного знания.

Следует заметить, что как эмпирически-индуктивная, так и интуитивно-дедуктивная модели обоснования науки страдают односторонностью и абстрактностью. Более того, оба они отрицают, но существу, правомерности вероятностного знания.

Хотя вероятность как логическая проблема и как онтологическое понятие была сформулирована в первом приближении еще в философской системе Лейбница (1646-1716 гг.), однако, вероятностная логика и связанная с ней гипотетическая модель обоснования научного знания были детально разработаны только в первой половине нашего столетия.

В философии и методологии науки XX века мы можем выделить, по крайней мере, три основных подхода к решению проблемы обоснования научного знания. Это марксистский, позитивистский и постпозитивистский подходы.

Марксистский подход исходит из признания факта существования объективной истины. Под истиной вообще традиционно в философии понималось соответствие наших знаний существующей вне нас действительности. Естественно, что проблема истины ставилась и решалась в истории философии по-разному.

Согласно марксистскому взгляду наши знания имеют объективное, не зависящее от нас, содержание, которое составляет то, что обычно называют объективной истиной. Форма выражения этого содержания зависит от биологических и других особенностей человека как познающего субъекта. Поэтому истина, с точки зрения формы ее выражения, принимает субъективную окраску.

В марксистской философской системе истина рассматривается и понимается как диалектический, самопротиворечивый процесс. Противоречивая природа данного процесса, в частности, проявляется и выражается в том, что он выступает как единство абсолютной и относительной истины. Под абсолютной истиной понимается полное, завершенное, исчерпывающее, точное или достоверное знание. Она, следовательно, суть такое знание, которое не может быть опровергнуто в будущем, а наоборот, в дальнейшем оно может получить лишь все новые подтверждения. Абсолютная истина в общем и целом является целью бесконечного познавательного процесса. Отдельным же этапом или звеном этого процесса выступает относительная истина, под которой понимается знание неполное, недостаточно точное и поэтому оно будет уточняться или заменяться новым в дальнейшем ходе процесса познания.

В марксистской теории критерием истины, а следовательно, и основанием научного знания объявляется практика. Под практикой марксистская философская традиция понимает сознательную целенаправленную человеческую деятельность. Ядром практики выступает материальная деятельность, "от которой, - как отмечали К.Маркс и Ф.Энгельс, - зависит всякая иная деятельность: умственная, политическая, религиозная и т.д.".

В своем предельно широком смысле, а, стало быть, как целостное единство материальной, научной, религиозной, политической и т.д. деятельности практика выполняет по отношению к познанию троякую функцию. Она, во-первых, является легочником или основанием познания. Ведь именно на основе практики исторически формировались элементы знаний во всех областях. Более того, наука всегда обобщает и подытоживает данные практики, которая непременно включает в себе не только эмпирическое, но и теоретическое знание. К этому следует добавить и то, что практика постоянно выдвигает и ставит перед наукой все новые и новые задачи, стимулируя тем самым развитие и обновление науки.

Во-вторых, практика, как уже было отмечено, является критерием истины. Ведь только в практике и на ее основе можно раскрыть и доказать истинность наших знаний.

И, наконец, в-третьих, практика выступает конечной целью познания. Следовательно, полученное в процессе познания, в том числе и научное, не является самоцелью, а должно служить человеку, обществу и поэтому оно должно найти, в конечном счете, воплощение и применение в практике. Это находит известное подтверждение и в появлении так называемой Большой науки как синтеза знания, производства и техники, а, стало быть, и в превращении науки в непосредственную производительную силу.

Совсем другой подход к решению проблемы обоснованности научного знания мы находим в позитивизме вообще и в неопозитивизме в частности.

Как нам уже известно, еще основоположник позитивизма О.Конт свел научное знание в его основаниях именно к опыту, к эмпирическим данным. Поэтому любое теоретическое положение может быть признано достоверным только в том случае, если его можно свести непосредственно либо к данным опыта, либо же к другим положениям, которые, в свою очередь, можно прямо свести к этим данным. На основе данного подхода был впоследствии разработан неопозитивистский принцип верификации (лат. verus - истина и facio - делаю) как критерий научности.

Согласно этому принципу в том виде, в котором он был разработан и предложен Венским кружком, научное познание не в состоянии выйти за пределы чувственного опыта. (Венский кружок - это главное ядро одной из форм неопозитивизма, который воспринимал и развил дальше философскую концепцию махизма. Он формировался на базе семинара, проводимого в 1922 году Морисом Шликом (1882-1936 гг.) при кафедре индуктивных наук в Венском университете. В состав Венского кружка, помимо самого Шлика, вошли Р.Карнап (1891-1970 гг.), Ф.Вайсман, Г.Фейгль, О.Нейрат, Ф.Кауфман, К.Гедель и др. С ним находились в тесной связи Ф.Франк, А.Айер и др. представители других направлений неопозитивизма. Прямым наследником учения членов Венского кружка стал впоследствии логический эмпиризм).

Принцип верификации или верифицируемости устанавливает два взаимосвязанных способа проверки и обоснования научного знания. Первый способ - это так называемая прямая верифицируемость, которая заключается в сведении научных положений непосредственно к данным "чистого опыта" и, тем самым, устанавливает степень их достоверности. Второй способ - это опосредованная или косвенная верифицируемость, которая состоит в логическом сведении проверяемых научных положений к другим, прямо верифицируемым положениям. Прямо верифицируемые положения составляют то, что логические позитивисты называют "протокольными предложениями". Следовательно, "протокольные предложения" - суть такие, которые фиксируют эмпирические данные как конечную основу научного знания. Это значит, что именно "протокольные предложения" и образуют в логической структуре науки ее эмпирический базис.

Исходя из сказанного, можно видеть, что принцип верифицируемости понимает критерий научности, а стало быть, и обоснованности научного знания как сводимость научных положений, либо непосредственно к "чистому опыту", либо же к "протокольным предложениям".

Принцип верифицируемости был подвергнут критике и пересмотру в постпозитивизме. Главный критик этого принципа К.Поппер исходил из необходимости принципиального различения функций подтверждения и опровержения в научно-познавательном процессе. Так, любое количество данных, подтверждающих какое-либо положение, не в состоянии, как он полагает, установить окончательную его истинность, тогда как стоит нам окончательную его истинность, тогда как стоит нам иметь лишь один факт, опровергающий это положение, чтобы признать его ложным. В силу этого следует в решении вопроса обоснованности научного знания и проблемы демаркации науки обращаться не к процедуре подтверждения, а исходить из процедуры опровержения. Именно поэтому в противоположность принципу верифицируемое™ К.Поппер разрабатывает свой, так называемый, принцип фальсифицируемости и выдвигает его в качестве критерия научности и способа обоснованности научного знания. Согласно данному принципу научной следует объявить лишь ту теорию, которая допускает в принципе возможность своего опровержения. Так, именно принцип фальсифицируемости становится методом демаркации науки от метафизики и критерием обоснованности научного знания.

Нетрудно заметить, что К.Поппер своей позицией на самом деле придает научному знанию лишь вероятностно-гипотетический характер. Хотя научное знание стремится к истине и имеет в этом своем стремлении к этой последней стимул своею развития, тем не менее, сама истина непостижима и недостижима. В непосредственной связи с данной проблемой К.Поппер позднее разрабатывает свою концепцию так называемого третьего мира. Согласно этой концепции он различает три мира:

а) мир физических объектов или физических состояний – этот мир обладает статусом объективного существования;

б) мир состояний сознания, или мир мыслительных, так называемых, ментальных состояний, который обладает субъективным статусом;

в) мир объективного содержания мышления, который вбирает в себя, прежде всего, содержание научных теорий и понятий, поэтических образов и художественных произведений.

Обозначая компоненты, составляющие этот третий мир, К.Поппер пишет: "Обитателями моего третьего мира являются, прежде всего, теоретические системы, другими важными его жителями являются проблемы и проблемные ситуации. Однако наиболее важными его обитателями являются критические рассуждения и то, что может быть названо ... состоянием дискуссии или состоянием критических споров; конечно, сюда относится и содержание журналов, книг, библиотек".

Третий мир К.Поппера, хотя и является, в отличие от "мира идей" Платона, продуктом человеческой деятельности, тем не менее, он, как платоновский мир, обладает объективным, независимым от человека, содержанием. Дело в том, что человек, создавая этот мир, не всегда отдает себе отчет в том, что он творит. Независимое от человека содержание третьего мира проявляется и выражается, в частности, в форме его автономного существования. "С нашими творениями, — пишет К.Поппер, - происходит то же, что с нашими детьми: они имеют склонность становиться в значительной степени независимыми от своих родителей...".

Другая важнейшая черта, отличающая поппериансккй третий мир от вечного и неподвижного платоновского мира идей заключается в том, что он находится в постоянном движении и изменении.

Движение и изменение третьего мира обеспечивается с помощью другой его существенной характеристики, заключающейся в его критичности. Следовательно, третий мир открыт для критики, которая составляет источник его роста Третий мир изменяется и его рост происходит согласно следующей модели:

Любое научное исследование начинается с постановки проблемы. Чатем идет разработка соответствующей теории, претендующей на решение поставленной проблемы. Данная теория будет подвергнута критике. Она должна пройти, так сказать, своеобразный критический отбор и выдержать конкуренцию со стороны других теорий. Нередко указанная теория не может выдержать подобного испытания и тогда она отбрасывается, в результате чего возникают новые проблемы, которые будут решаться при помощи новых теорий и т.д. Обозначая путь развития третьего мира, К.Поппер пишет:

"В большинстве своем и в самых интересных случаях теория терпит неудачу и, таким образом, возникают новые проблемы. А достигнутый прогресс может быть оценен интеллектуальным интервалом между первоначальной проблемой и новой проблемой, которая возникает из крушения теории". Схематически данный интеллектуальный интервал К.Поппер выражает следующим образом:

Р = ТТ = ЕЕ = Р

где Р - это исходная проблема;

ТТ - теории, используемые для решения проблемы;

ЕЕ - критика, которой подвергаются эти теории;

и, наконец, конечное Р — новая проблема.

Вопрос о развитии научного знания более конкретно ставится и решается впоследствии другими исследователями.

Глава 6