Вопрос: Нравственные требования к деятельности судебной власти. Этика эпохи Средневековья (X–XV вв.)

Вопрос: ИСТОРИЯ ЭТИКИ

Античная этика.

Этика эпохи Средневековья (X–XV вв.).

Этика Нового времени (XVII–XVIII вв.).

Этика И. Канта (1724–1804).

Марксистская этика.

Этика Ф. Ницше (1844–1900).

Этика А. Швейцера (1875–1965).

Античная этика

Среди многообразия философско-этический учений особое место занимает учение Сократа. Свои философско-нравственные взгляды Сократ излагал в беседах, спорах, главной целью которых было выяснение вопроса о смысле жизни через самопознание. “Познай самого себя”– это основная установка учения и принцип деятельности Сократа. Самопознание у Сократа означало прежде всего познание человеком своего внутреннего мира, осознание того, что гармония духовных сил и внешней деятельности, удовлетворение от нравственного поведения составляют высшее благо.

Он исходит из того, что благо есть удовольствие, а зло – страдание. Каждый человек стремится к пользе и счастью, избегая всего для себя дурного. Однако люди часто ошибаются и вместо предполагаемого удовольствия и радости получают одни неприятности. Чтобы не ошибbться, нужно уяснить, что есть истинное удовольствие. Сократ не согласен с софистами, утверждающими субъективный характер моральных представлений. Он полагает, что в любом обществе существует общезначимая и устойчивая система ценностей. Однако Сократ согласен с софистами в том, что человек самостоятельно приходит к пониманию добра, а не подчиняется навязанным ему ценностям. В итоге он приходит к выводу, что добродетель есть знание. Соответственно? нравственное поведение построено на основе истинного знания, а безнравственное основано на невежестве. Невежественный человек не осознает общих принципов, на которых строится общество, и не следует им.

Вместе с тем, Сократ под знанием понимал не обычную совокупность каких-либо сведений, которым можно научиться. Софисты лишь по видимости учат добродетельности, ибо они не признают за нею общеобязательного характера, а значит, не считают знанием. Сократ считает добродетель знанием, но отвергает возможность ему научиться. Данное противоречие можно разрешить, если под добродетельностью понимать особого рода знание, а именно – убеждение как единство знания и личностного отношения к нему.

Таким образом, мораль и мудрость у Сократа совпадают. Чтобы их достичь, необходимо постоянно критически осмыслять свое собственное знание: “Я знаю, что я ничего не знаю”. Изменив свой способ мышления, человек может знать что есть добро и зло, и при этом он всегда будет следовать добру.

Под влияние учения Сократа возникают так называемые “сократические школы”, развивавшие разные моменты учения своего учителя.

Первая школа – киренаики, основатель – Аристит из Кирены. Он считает, что главная цель индивида – получение наслаждения. Удовольствие есть благо само по себе, оно не зависит от способа удовлетворения и может вызываться самыми безобразными вещами. Удовольствия различаются по степени интенсивности, поэтому телесные удовольствия предпочтительнее духовных. Наслаждение – это ярко выраженное положительное переживание, следовательно, отсутствие страдания – это еще не наслаждение. Счастье – это совокупность наслаждений, и стремиться к ним надо ради них самих. Вместе с тем, переизбыток наслаждений приводит к страданиям. Чтобы этого избежать, следует обратиться к разуму. Следовательно, знания ценны не сами по себе, они нужны для того, чтобы лучше наслаждаться.

Вторая школа – киники (букв. собаки). Основные представители – Антисфен, Диоген. Киники считают, что добродетель связана не столько с познанием, сколько с действием, она свободна от любых внешних требований. Личность автономна от всех социальных институтов. Наиболее известен Диоген, чье поведение было олицетворением учения киников. Он жил в бочке, не имел вещей, кроме плаща и лампы, отвергал все нормы приличия. Диоген не признавал ни семьи, ни отечества, называя себя “гражданином мира”. Идея нравственной свободы личности получает у киников извращенное выражение, ибо приводит их к фактической деградации.

Платон (427–347 гг. до н.э.) является основателем философского идеализма. В его учении о человеке и об идеальном государстве заключена социально-этическая концепция. Для Платона мораль возвышается над реальными людьми, она достояние “неба”, где пребывают всеобщие образцы блага, справедливости, добра и др. “Небесный” мир выступает у него как единственный реально существующий, порождающий все многообразие земного мира. Поэтому обретение добродетели и нравственно совершенная жизнь возможны только по мере отрешения души человека от всего земного. Душа человека состоит из трех частей: разумной, волевой и чувствующей. При этом каждой части души соответствует определенная степень ее совершенства, достижение которой влияет на степень добродетели человека. Разумности соответствует мудрость, чувствам – умеренность. Добродетель человека зависит от того, какая способность его души является преобладающий и от степени совершенства этой способности. Каждый человек должен вести такой образ жизни и заниматься такой деятельностью, которая соответствует части его души. В этом случае земная жизнь людей в обществе будет приближаться к порядку идеального мира. Исходя из этого, Платон рисует общество, где имеются три сословия, каждое из которых обладает своими добродетелями.

Первое сословие – правители-философы. Их главная добродетель –мудрость. Они наделены даром заглядывать в мир идей? и им доверено решать все государственные дела: кому из людей принадлежать к какому сословию, подбирать супружеские пары для лучшего потомства и т.д.

Второе сословие – воины-стражи. Их главная добродетель – мужество, и они должны хорошо различать, чего бояться, а чего – нет. Воины, как и правители, не имеют собственности, чтобы она не служила предметом раздора, не имеют семьи.

Третье сословие – земледельцы и ремесленники. Они должны обеспечивать государство материальными благами. Их основные добродетели – умеренность и рассудительность.

Главнейшей добродетелью выступает справедливость, суть которой состоит в том, что она указывает каждому сословию заниматься своим делом.

По Платону государство – необходимое условие восхождения человека к высшему благу. Государственное управление жизнью человека вызвано слабостью и несовершенством людей. Природа человека слаба, силы его ограничены, поэтому людям нужно общежитие, нужны законы. Граждане платоновского государства не должны быть счастливы в отдельности. Они должны черпать свою удовлетворенность в служении государству, поэтому идея долга является центральной в этическом учении Платона.

Аристотель (384–322 гг. до н.э.) ввел термин “этика”, дал классификацию этических понятий, разделил этику на практическую и теоретическую.

Этика Аристотеля – есть практическая наука о благе и счастье, которая выступает разновидностью политики. В то время, как наука исследует сущность вещей, этика говорит о том, как относиться к вещам. Познавательные задачи в этике подчинены практическим. Этика состоит из 3 учений: о высшем благе, о природе добродетели и о конкретных добродетелях.

Благо – это цель любой деятельности. Существует иерархия благ: низшие подчинены высшим. Высшее общее благо всегда является целью и никогда средством. Таким высшим благом является блаженство, которое понимается не как пассивное состояние, а как разумная деятельность духа, направленная на добродетель. Счастье понимается как обретение высшего блага через умение действовать разумно, наилучшим образом в любых условиях.

Соединив таким образом благо и счастье человека с добродетелью, Аристотель приступает к рассмотрению ее природы. Она есть не что иное, как проявление разумно деятельной природы человека. Его способности проистекают из устройства его души. Душа имеет низшую часть, которая сближает человека с животными и растениями. Высшей, подлинно человеческой, частью души является разум. Однако человек не сводится лишь к разуму. Добродетели делятся на дианоэтические (интеллектуальные) и этические (волевые). Подлинно нравственное поведение возникает тогда, когда верно направленный разум согласуется с движением чувств, а чувства, в свою очередь, с разумом.

В целом, добродетели соединяют в себе природное начало и потребность сознательной ориентации человека в обществе. В содержательном плане под добродетельностью Аристотель понимает “золотую середину”, в то время как избыток или недостаток каких-либо свойств относятся к пороку. Мужество – это середина между трусостью и безумной отвагой, щедрость – это середина между скупостью и расточительством.

Первое место среди добродетелей отводится справедливости. Философ выделяет справедливость распределяющую и уравнивающую. Распределяющая справедливость требует разделить блага сообразно достоинству людей, а значит, одним она дает много, а другим – мало. Уравнивающая справедливость проявляется в основном в обменных отношениях, в которые люди вступают на равных основаниях.

2. Этика эпохи Средневековья (X–XV вв.)

Это, прежде всего, христианская этика. Ее притягательная сила состояла и состоит до сих пор в том, что она дает ясные и простые ответы на вопросы о несовершенстве, жестокости мира, обещает избавление от зла и бедствий для отдельного человека. Основным источником морального учения христианства является Священное писание, согласно которому мир сотворен Богом. Существует 2 вида бытия: абсолютное бытие, т.е. Бог, и сотворенное бытие – природа и человек. Человек, как подобие и образ Бога, имеет способность к духовной жизни, т.е. служить Богу и поддерживать установленный им порядок, в том числе и моральный. Однако в мире существует конкретное эмпирическое зло. В чем его источник? Бог, по определению, всеблаг, следовательно, он не может быть ответствен за зло. Источник зла, согласно христианству, в свободной воле человека, благодаря которой первые люди ослушались Бога и были изгнаны из рая. Человек оказался в естественном, природном мире, где вынужден добывать себе пропитание на каждый день. Тем самым он стал заниматься практическими делами, отошел от Бога и впал в грех. Первородный грех наследуется от поколения к поколению и поэтому все человечество погрязло во грехе. Греховность – это всеобщее качество людей, вытекающее из свободы и гордыни человека. Она ослабляет душу человека и склоняет его ко злу.

Человек способен обрести счастливое бессмертие только через Бога. Быть нравственным – это значит соблюдать запреты и заповеди Бога, не отступать от пути, предначертанного им. Тем самым, религиозность и нравственность по сути тождественны.

Человек получает моральные ценности от Бога двумя путями. Первый путь естественный: в процессе творения души Бог закладывает определенные нравственные чувства (совесть, стыд и др.), которые предопределяют дальнейшее нравственное развитие личности. Однако этого оказывается недостаточно для нравственного поведения людей. Люди живут в грешном мире, где есть соблазны и искушения, а потому они могут не услышать или не понять голос собственной совести. Поэтому необходимы заповеди, предписания, которые содержатся в Библии.

Образ Иисуса Христа – это путь послушания воле Творца и образец нравственно совершенной жизни. Он живет среди людей, страдает и умирает как человек, будучи невиновным. Жизнь, смерть, воскрешение Христа – это ступени его нравственного служения, увлекающего за собой не принуждением, а примером любви, самоотверженности.

Ведущей христианской добродетелью является любовь. Люди приобщаются к Богу прежде всего через любовь. Христианская любовь бескорыстна, деятельна и милосердна. Такая любовь делает невозможным отвечать злом на зло. Христианская любовь, понимаемая как этический идеал, не восторгается врагами, но она учит их прощать и, если надо, вступать с ними в диалог. Милосердная любовь безмерна, она выше справедливой оценки поступков.

Любовь предполагает смирение. Оно означает отказ от собственного своеволия и выражается в умении обуздать свои страсти. Смирение невозможно без веры. Человек, не полностью уверенный в Боге, в его всесилии, всегда будет стремиться сам решать собственные проблемы. Смирение и вера подразумевают надежду. Надежда означает, что каждый отдельный человек находится под покровительством Бога и всегда может на него положиться. Христианство осуждает пессимизм, тоску, поскольку они означают эмоциональное недоверие к Богу, сомнение в его милосердии и справедливости.

Таким образом, христианская этика возвышает мораль над другими формами духовного освоения мира (кроме религии), придав ей абсолютный характер, освятив авторитетом Бога. Христианство показало равенство и одинаковость всех людей перед Богом, а фактически – в своих нравственных возможностях. Оно утвердило возвышенный и бескорыстный характер нравственности.

3. Этика Нового времени (XVII –XVIII вв.)

Духовная жизнь Нового времени ориентируется на новые ценности, сформировавшиеся в период Возрождения, Реформации, а именно – на развитие разума, науки как основного условия общественного прогресса. От науки требуется практическая отдача, полезность. Главным носителем разума является человек, следовательно, этика должна ориентироваться на жизненные потребности и интересы людей. Моральная ценность человеческих поступков определяется характером знаний о мире природы и о собственном существовании человека. Показательны в этом смысле учения Б. Спинозы и И. Канта.

Бенедикт Спиноза (1632–1677) – нидерландский философ, который разработал свою этическую концепцию на основе учения о вечной и бесконечной природе – субстанции, которая действует согласно вечным законам. Человек как часть природы подчиняется природным закономерностям. В человеке тело и дух – это одна и та же сущность, субстанция, имеющая два модуса: протяженность и мышление. Условием разработки этики Спиноза полагал познание телесных процессов в человеке. Он приблизил метод психологии к методам механики и физики и свел все многообразие психической жизни к двум началам – разуму и аффектам (страстям).

Аффект, по Б. Спинозе, выражает состояние душа и тела. Все аффекты вырастают из стремления каждого к сохранению своего существования. К числу основных аффектов относятся также удовольствия и неудовольствия. Понятие аффекта, страсти выражает пассивные состояния человеческой души, порождаемые чувственным, недостоверным познанием. Б. Спиноза называет рабством бессилие человека перед лицом своих страстей, ибо в них выражается слабость человека, обусловленная его сущностью как природного существа. Всякий аффект перестает быть пассивным состоянием, как только человек образует о нем ясную и отчетливую идею, т.е. познает его. Свобода – это познанная необходимость. По Спинозе, у разных людей существуют различные степени свободы. Хотя познание бессильно перед аффектами, оно само может стать страстью (любовь к познанию). Радость познания может подавить все другие аффекты и тем самым привести человека к подлинной свободе.

Таким образом чувственно-абстрактное знание, состоящее из смутных идей, порождает пассивные состояния человеческого тела и духа. Человек, мыслящий лишь о том, что он ощущает, скован своими страстями. Находясь на этом уровне познавательной деятельности, человек лишь частично осознает свои желания, не понимая их истинных причин. Свобода воли иллюзорна, поскольку все действия людей навязаны им внешними обстоятельствами. Подлинная свобода, которая не нарушает природную необходимость, связана лишь с достоверным, рациональным познанием. Это знание позволяет понять необходимость, присущую всем природным вещам, и осознать себя звеном единой субстанции. Идеал морального человека – мудрец, поднявшийся над эгоистическими интересами и избавившийся от страданий, связанных с попыткой выступить против необходимости. Рационалистическая методология Спинозы в области этики позволяет ему сформулировать основное требование морального учения: “не осмеивать человеческих поступков, не огорчаться ими и не клясть их, а понимать”.

4. Этика И. Канта (1724–1804)

Это главная часть философской системы Канта. Он исходит из примата практического знания над теоретическим, деятельности над познанием. Практический разум у И. Канта означает разум законодательствующий, а значит, создающий принципы и правила морального поведения. Философ строит свою этику на принципах онтологической двойственности человека, рационализма, ориентации на должное, автономности и априоризме.

Рационализм кантовской этики означает убеждение философа в том, что не чувственные влечения и не порывы сердца, а разум должен судить о добре и зле.

Под автономностью понимается независимость моральных постулатов от внеморальных доводов и оснований. Ни чувства, ни эгоизм, ни пользу, ни вред не должно принимать во внимание. Мораль автономна и в отношении религии. Человек морален изначально, и поскольку он морален, он верит в бога.

Автономия нравственной воли означает, что она является законом для самой себя. Практический разум сам себе предписывает принципы нравственного поведения, находит их в себе в качестве внутреннего побуждения. Он единственный источник морали. Тем самым автономность этики И. Канта непосредственно перерастает в априоризм. Для такой этики ориентиром являются не фактические поступки людей, а нормы, вытекающие из “чистой” моральной воли. Это этика долга как центральной ее категории. Получается, что поступки, совершенные без расчета, пользы, в основе которых лежит лишь идея долга, являются более возвышенными и благородными. Желая показать независимость требований долга от реальной эмпирической жизни индивида, И. Кант вводит понятие “легальных” и “моральных” поступков, в основе которых лежат гипотетический и категорический императивы.

Императив – это правило, содержащее объективное принуждение к поступку. Гипотетические императивы лежат в основании морали, ориентирующейся на внешние мотивы поведения, такие как стремление к удовольствию, успеху и т.п. Например, приноси пользу другим людям, если хочешь, чтобы они делали полезное для тебя. Среди поступков этого типа могут быть поступки, сами по себе заслуживающие одобрения. В целом, это поступки, которые сами по себе не могут осуждаться, они допустимы, легальны. Этика легальных поступков соответствует области обыденного нравственного сознания.

Однако И. Кант признает этику, обосновывающую собственно моральные поступки. Основанием их является априорные законы морали, априорность которых состоит в их безусловной необходимости и всеобщности, что не означает, будто люди всегда их осознают и следуют им. Они не суть указания к конкретным поступкам, а лишь форма всякого морального волеизъявления, они восходят к единому принципу – категорическому императиву.

Категорический императив гласит: “Относись всегда к другому человеку как к цели, но никогда – как к средству”. В нем фиксируется формальное выражение того идеала, который в соответствии с практическим (моральным) разумом человечества должен быть безотносителен к реальности. Противоречие между стремлением к счастью и требованием долга может быть разрешено только за пределом человеческой жизни, где гарантом может быть Бог. Так И. Кант вернулся к религии, показав, что религиозная вера есть следствие моральности человека.

Марксистская этика

Этика марксизма, с одной стороны, продолжает линию классической философии с ее принципом рационализма в объяснении общественных явлений, в том числе и морали. С другой стороны, марксизм преодолевает абстрактное морализаторство через материалистическое понимание истории. Мораль понимается не как особая сфера духа – божественной воли, а как продукт общественного производства материальных благ.

Марксизм переосмысливает натуралистическое понимание человека и морали, которая выводилась из “природы человека”. Ключ к пониманию сущности человека марксизм видит не на пути выявления биологических и антропологических свойств человека, а в изучении совокупности общественных отношений, создаваемых человеком. Раскрытие сущности человека, по марксизму, предполагает исследование процесса общественной жизни вместе с явлениями духовной жизни – ценностями, идеалами. Поэтому нравственные ценности понимаются не изначально данными человеку от природы, а выработанными в ходе общественного развития.

Марксистская этика основана на убеждении во всесилии социальной практики, коренным образом преобразующей систему общественных отношений. Исторический оптимизм основывается не на вере, что мир устроен таким образом, что в конечном счете истина и человечность совпадают, а на убежденности, что этот идеал достижим в силу созидательной деятельности самого человека. Эти положения составляют существенный вклад в разработку морального учения.

Вместе с тем, в марксизме имеются положения, требующие известной переоценки.

Прежде всего это касается учения о классовой сущности морали, ее подчинении политике, необходимости революционного насилия и диктатуры. Классовая сущность морали с необходимостью приводит к ее подчинению политике как определенному способу реализации массовых интересов. Тем самым мораль лишается своеобразия, превращаясь в средство оправдания утилитарной практики определенных социально-политических сил. Такая мораль была необходима для оправдания диктатуры революционного класса, опирающейся на насилие власти, необходимой для разумного переустройства общества.

Понятно, что такая концепция нравственности не могла найти достаточно последователей в индустриально-развитых странах, где частная собственность продемонстрировала экономическую эффективность и способность выступать условием человеческой автономии. Естественно, что практическое испытание марксистская теория прошла в России – отсталой феодальной стране с вековыми деспотическими, патриархальными традициями. Итогом принудительного насаждения равенства и братства, коллективизма стало равенство в нищете и рабстве.

6. Этика Ф. Ницше (1844–1900)

Ф. Ницше продолжил линию иррационализма, пытаясь осмыслить кризис европейской культуры, науки, морали. Он называл себя “имморалистом”, “антихристом” и т.п., объявляя великую “переоценку ценностей” современной ему культуры и цивилизации.

Ф. Ницше вслед за А. Шопенгауэром полагает, что в мире существует антиэнтропийная сила, организующее начало, которое мы знаем в виде жизни. Эту силу он называл волей к власти. Для Ф. Ницше жизнь – это стремление к полноте власти.

Развитие культуры – результат приспособления человека к условиям своего существования. Человек, являясь изначально “слабым животным”, вынужден использовать в этом процессе не волю, а интеллект и фантазию. Поэтому культура всегда антиномична, можно выделить 2 типа культуры. Первый связан с рационализмом, сознательным противостоянием миру. Это “аполлонийская культура”. Ее цель – упорядоченность мира ценой его упрощения, схематизации. Второй тип связан с творческим отношением к миру, что требует оптимального развития индивидуальности, основанной на волевом начале. Этот тип культуры Ф. Ницше называет “дионисийским”.

Ф. Ницше полагает, что европейская культура идет к своему закату из-за того, что ориентирована на идеалы, противоречащие жизни, воле к власти. Добиться перелома в европейской культуре, по Ницше, можно, лишь отказавшись от ее двух основных иллюзий.

Одной из них является христианская мораль. Вред, причиненный христианством европейской культуре, Ф. Ницше усматривал в противоречащей жизни апологетике слабости, всепрощения, ненасилия. Отдавать предпочтение христианскому образу жизни – это то же самое, что любить лес, состоящий из полузасохших и полугнилых деревьев. Именно христианство виновато в насаждении в обществе морали рабов, воспитании раба в человеке. Как пишет философ, христианство проповедуют калеки, убогие телом и духом, обиженные жизнью люди. Призывами к скромности и равенству эти плебеи пытаются оправдать свою бездеятельность, бездарность, опустить до своего уровня способных и сильных.

Равенство – это другая иллюзия, лежащая в основе социализма, демократии. К равенству стремятся слабые, сильные избегают его всеми средствами. Люди в целях безопасности установили между собой равенство, противоречащее природе, считает Ф. Ницше. Одни рождаются послушными, со слабой волей, другие – с сильной волей и инстинктом господства, – таков закон природы. Поэтому общество должно быть иерархическим по структуре и аристократическим по духу. Должна быть вершина, представленная немногими, а остальные должны стремиться к ней. Нужно бороться против объединения слабых. Они тянутся друг к другу и оказываются сильнее одиноких героев.

Проповедуя идею торжества жизни, Ф. Ницше выступает против возведения любых рамок, ее ограничивающих. Именно этим объясняется его нравственный декаданс, направленный против моральных устоев общества. “Чего добивается мораль? – спрашивает Ницше. Постоянного воспроизводства “среднего человека”, обывателя, лишенного творческого начала.

Мораль – это средство подчинить человека интересам рода и тем самым заставить работать для других. У человека будущего – сверхчеловека – должна быть новая мораль, опирающаяся не на рассудок, а на волю. Главные заповеди будущей морали, предлагаемой Ф. Ницше, можно сформулировать следующим образом:

– люби самого себя;

– люди по природе не равны;

– каждый должен стать свободным;

– жизнь – это сила и красота.

Они и должны служить критериям нравственности.

Ф. Ницше убежден, что культура – область и результат деятельности элитарного человека, наделенного волей к жизни и свободного от предустановленной морали. Создавать ценности должен сам человек, чтобы дать смысл земле и истории. На человеке будущего, освобожденном от иллюзий прошлого, лежит огромная ответственность. Эта ответственность состоит в том, чтобы преодолеть негативные последствия развития культуры западной Европы, которую философ называет культурой варварства. В ней наука служит идеям нигилизма, разрушения и политического господства.

7. Этика Альберта Швейцера (1875–1965)

В основе его этики – благоговение перед жизнью. Он считает, что этика всегда имела своим предметом отношение человека к человеку и обществу, и в этом ее основной порок. Причина бесплодия европейской этики кроется в ее предпосылках.

Во-первых, этика не должна основываться на рационалистической теории познания, она вырастает только на почве мистики. Следовательно, этика должна быть не научной, а мистической, религиозной.

Во-вторых, мораль не может иметь натуралистических оснований, более того, ее нельзя вывести из внешних фактов.

В-третьих, этика никогда не может быть этикой общества, а только личности.

А. Швейцер выделяет в жизни человека два периода:

1) эгоистический, который посвящен удовлетворению частных стремлений;

2) моральный, христианский – это период самоотречения, служения людям.

Взаимосвязь между ними состоит в том, что чем больше внимания человек уделял себе в первой половине жизни, тем лучше он развил свои способности и тем более полезен будет людям во второй части жизни.

По А. Швейцеру, безнравственным является вмешательство во внутренний мир человека, навязывание своих мнений и оценок. Человек должен совершать только те поступки, за которые может нести полную ответственность.

Руководством к действию является чувство вины за благополучную эгоистическую жизнь. В частности, философ полагал, что жители богатых стран несут ответственность за страдания народов третьего мира.

Яркой чертой личности и учения А. Швейцера было подвижничество – непосредственное служение людям. Основные признаки подвижничества:

а) помощь в любых условиях и жизненных обстоятельствах;

б) подвижник должен находиться в тех же условиях, что и те, кому он помогает, терпеть ту же нужду;

в) деятельная помощь, а не просто сочувствие;

г) чистота мотивов помощи.

Человек не должен использовать несчастье других для самоутверждения, любования собой.

А. Швейцер провозглашает единственно верную, по его мнению, предпосылку этики: “Я есть жизнь среди жизни, которая хочет жить”. “Я есть жизнь”– это исходный постулат, который принимается, но рационально не обосновывается. Жизнь – это тайна, и ни одна наука не может сказать, что это такое. Под жизнью он понимает не особую форму движения материи, а бытие вообще. Воля к жизни, по его мнению, и является высшей бытийной реальностью. Это создает почву для создания “универсальной” этики. Вместо этики, имевшей своим предметом межчеловеческие отношения, выдвигается задача создать этику, имеющую дело с отношением человека ко всему сущему.

Таким образом, этика имеет космическую природу. Ее высшим принципом является благоговение перед жизнью. Она утверждает безграничную ответственность за все, что живет. Поэтому добро есть то, что способствует сохранению жизни, а зло – то, что уничтожает жизнь.

“Благоговение” выражается в стремлении сохранить любую жизнь, делать максимально возможное добро. А. Швейцер полагал, что зло является злом даже тогда, когда оно неизбежно или жизненно необходимо. Полностью зла избежать невозможно, но человек способен уменьшить его. Эти нормативные выводы имеют у А. Швейцера не символический смысл, а являются прямыми рекомендациями к действию. Этика благоговения перед жизнью приводит к определенным практическим следствиям. Первое: подлинного благоговения перед жизнью можно достичь только через самоотречение, т.е. уяснение того факта, что человек ничуть не лучше другого живого существа. Второе: поскольку человек постоянно вступает в конфликт с другими жизнями, постольку удел нравственной личности – сознание своей неистребимой вины. Чистая совесть, по А. Швейцеру, есть изобретение дьявола. Этика благоговения не мирится, но энергично противостоит необходимости, толкающей человека на конфликт с другими жизнями. Но именно поэтому она оказывается благодушной иллюзией.

9 вопрос:

вопрос: Нравственные требования к деятельности судебной власти

Выше говорилось, что все законодательство о суде и судопроизводстве наполнено нравственным содержанием, служит защите нравственных ценностей.

Закрепление в ст. 10 Конституции Российской Федерации принципа разделения властей и самостоятельности судебной власти наряду с властями законодательной и исполнительной создает нормативную и идейную базу для формулирования нравственных требований к представителям судебной власти. Судебная власть, действующая в сфере социальных и межличностных конфликтов, образующая необходимый компонент в системе "сдержек" и "противовесов", должна отвечать высоким нравственным стандартам, оправдывать ожидания общества.

Важнейшее требование к деятельности судебной власти — справедливость. Обществу и каждому человеку нужен суд только справедливый, стоящий на стороне правды, ее активно защищающий и выражающий в своих решениях.

В уголовном процессе, где речь идет о преступлении и наказании, о защите от преступлений важнейших благ личности, справедливость приобретает повышенное значение. Несправедливый суд может причинить огромный вред как отдельному человеку, так и всему обществу. В российской истории 30-х и последующих годов нашего века суды часто использовались как орудия незаконной расправы с невиновными. В период массовых репрессий по приговорам судов были уничтожены сотни тысяч тех, кого называли "врагами народа", истреблялись ни в чем не виновные люди. Суды служили юридическим прикрытием чудовищной несправедливости, творимой государственной властью. Несправедливый суд всегда осуждался обществом. С его деятельностью связывались многие негативные явления.

Иван Посошков (1652—1726), известный как сторонник преобразований Петра I, писал: "Все пакости и непостоянство чинятся у нас от неправого суда".

Судебная власть оценивается как справедливая тогда, когда она применяет законы, признанные обществом справедливыми, разрешает дела, установив истину, достоверно выяснив их фактические обстоятельства, принимает решения в соответствии с познанными фактами и требованиями закона. Справедливый суд — это суд, где виновный обоснованно подвергается заслуженному наказанию, а невиновный обязательно оправдывается.

Требование к судебной власти быть справедливой относится не только к ее решениям окончательного характера, но и ко всей ее деятельности с момента, когда дело поступило в ее распоряжение. Справедливость выражается и в обеспечении равенства всех, кого затрагивает судебная деятельность, и в соблюдении прав участвующих в деле лиц, и в обоснованности и законности промежуточных решений "процедурного" характера.

Судебная власть должна быть равной для всех. Это нравственное требование, по сути, выражает уравнительный аспект справедливости. Однако требование обеспечения равенства в суде настолько важно, что оно специально выделяется законодательно и фигурирует в нравственном сознании общества.

Требование равенства в суде России законодательно закреплялось издавна, провозглашалось и в нормативных актах Петра I, Екатерины II, Александра II, и в конституциях, принимавшихся в разное время. Однако обеспечение реального равенства в суде, равных реальных возможностей отстаивать свои правя перед судом людей, занимающих разное социальное, служебное, имущественное положение, остается проблемой и сегодня.

Судебная власть должна быть объективной и беспристрастной. Суд необъективный, тенденциозный не способен осуществить правосудие. Он извращает саму идею правосудия и может превратиться в орудие произвола. Особенно опасна необъективность под влиянием каких-либо сил, стремящихся воздействовать на судей.

В свое время французский судья сказал королю, просившему оказать ему услугу: "Ваше величество, суд постановляет приговоры, а не оказывает услуг".

Беспристрастность судебной власти, проявляющаяся в отсутствии приверженности к какой-либо из сторон, способности равно относиться к их притязаниям и личности и действовать лишь в интересах истины и справедливости на основании закона и совести — фундаментальное требование нравственного и правового свойства. Судебная власть, не способная или не стремящаяся действовать беспристрастно, не заслуживает доверия общества. Те, кто ее олицетворяет, в этих условиях лишаются авторитета и морального права судить других.

Судебная власть должна быть компетентной. Компетентность можно характеризовать в одном из ее значений как высокий профессионализм судей, глубокое знание ими законов, требований профессиональной этики, неуклонное следование им, умение правильно разобраться в той или иной, иногда сложной и запутанной ситуации. Она включает и большой жизненный опыт, опыт применения законов, юридической деятельности еще до принятия на себя обязанностей судьи. Судья должен иметь высшее юридическое образование. Однако без постоянного совершенствования своих знаний, повышения юридической и общей культуры судья неминуемо окажется отставшим от требований, которым должен отвечать представитель судебной власти, сделается некомпетентным. Между тем люди, чьи судьбы решает судья, чьи права и интересы зависят от его решения, вправе требовать правосудия "высокого качества".

Каждый судья должен быть профессионалом высокого класса. Все судьи в Российской Федерации обладают единым статусом (ст. 2 Закона о статусе судей в Российской Федерации). Но одновременно тот же закон разделяет судей на квалификационные классы в зависимости от занимаемой должности, стажа работы в должности судьи и иных обстоятельств. В соответствии с Положением о квалификационной аттестации судей они разделяются на шесть квалификационных классов. Материальное обеспечение судей зависит, в частности, от их квалификационного класса. Квалификационный класс судьи влияет и на оценку уровня его профессионализма. Представляется, что существующий порядок не безупречен в нравственном плане и не способствует охране авторитета судей. Он может подрывать доверие к судьям "низших" классов, хотя они, как правило, высокопрофессиональны. Что касается размеров материального обеспечения, которое, естественно, не может быть равным для всех, то их можно определять справедливо на основе других показателей.

Наши рекомендации