Свобода воли как этическая категория в деятельности юристов

Как мы показали в предыдущих вопросах, свобода воли наиболее типично выражается там, где необходимо продемонстрировать высокий нравственный уровень. Искушение практическим разумом воли и ее свободы вполне укладывается в рамки, как этики, так и нравственности вообще.

Для цели данного вопроса, под деятельностью юриста мы понимаем самую общую юриспруденцию, то есть практическую юридическую деятельность, как таковую, без специализаций по видам деятельности юриста в зависимости от профиля предприятия или учреждения, и по видам собственно юридической деятельности, правотворческой, правоприменительной, консультативной и так далее, которые будут подробнее рассмотрены ниже.

Итак, нас интересует общественное значение юриста, и влияние на это значение свободы человеческой воли, выраженной этическими категориями. Установим также, что этические категории, как суть нравственные категории это виды отношения индивида к другим индивидам. Для данного вопроса, системно представим эти отношения следующим образом:

1. Заинтересованные.

1.1. Искренно и бескорыстно.

1.2. Меркантильная или овеществленная заинтересованность.

1.3. Индеферентно – не заинтересованно вовсе.

2. Не заинтересованные.

2.1. Безразличные – совершенно апатичные.

2.2. Безразличные, с оттенком досады.

2.3. Не заинтересованные, с раздражением.

3. Частичная заинтересованность.

3.1. Овеществленная.

3.2. Искренняя и корыстная.

4. Простое любопытство, хотя оно вовсе не так просто, как представляется, поэтому правильнее его назвать «практически не мотивированное познание»

5. Профессиональный интерес.

6. Творческий интерес.

7. Проверка собственных возможностей или самоузнавание, самоопределение.

8. Рабские. Как это принято говорить, тип « карманного юриста».

Данная система, хотя и своеобразно, способна охватить все основные виды этической подоплеки отношений с иными людьми в процессе производства. Повторяем, что такая градация сделана только в интересах целей работы и данного вопроса.

Как нетрудно догадаться, степень, то есть количество качества свободы воли, во всех уровнях разное. На первое место мы ставим искреннюю и бескорыстную заинтересованность в другом человеке как высшее проявление этического уровня отношений между людьми в профессиональном общении. На втором месте, по направлению убывания свободы воли располагаем частичную заинтересованность, но также искреннюю и бескорыстную, то есть, как и в первом случае, это может быть абсолютный альтруизм, который, и есть собственно основа существования человечества, что бы ни утверждали противники этого. Все их доводы не выдерживают критики только потому, что все-таки большая часть человечества отдает, и отдает совершенно бескорыстно или за символическую плату, все: интеллект, творчество, способность к труду, знания, физические усилия и так далее. Если бы было наоборот, человечество давно бы сошло с мировой арены как явление. Злоупотребления потому и возможны, что большая часть людей бескорыстна по сути, что вселяет определенные надежды. Можно пойти дальше, и сославшись на З.Фрейда, назвать все формы присвоения чужого труда – сублимацией, как видоизменением либидо или, по Юнгу, психической энергии, но существо вопроса от этого не потеряет философский а, следовательно – всеобщий смысл: для того, что бы недобросовестные люди могли присваивать себе, под каким угодно оформлением, произведения чужого труда, необходимо, чтобы добрых людей, а, следовательно, и добра в мире, было несоизмеримо больше как условия развития и совершенствования не только человеческого рода, но и развития вообще, во вселенском смысле.

Наконец, последнее место мы отводим отношениям « не заинтересованным, с раздражением», иначе - это простая агрессивность, даже без примеси банальной солидарности, или хотя бы терпимости, либо осторожности или опасения. В самом деле, все отмеченное просто заставляет сделать еще один важный вывод:

- чем больше в человеке свободы воли, тем это лучше для всего человеческого рода, а в совокупности с выводом предыдущего вопроса о количестве нравственного начала как мерила свободы воли, то есть, объединив два тезиса в один, получаем, что - чем выше уровень нравственности, тем больше вероятность сохранения и развития сообщества людей.

Хорошим подтверждением сделанного вывода служит история: только самые безнравственные индивиды, волею случая, получившие большое влияние на развитие, много раз ставили человечество на грань исчезновения и их безнравственность обходилась человечеству огромными жертвами.

На фоне сказанного, становится понятным, как общество зависит от морально-нравственного начала в человеке, которому общество доверяет творить правосудие, и справедливость вообще.

Юридические деятели в целом, как практические исполнители правовой справедливости, не берутся с неба, они выращиваются и формируются как личности в том самом обществе, которое пользуется их трудом. Каждый практикующий юрист, вне зависимости от того, на кого он трудится, на общество, индивида или коллектив индивидов, на государство или на межгосударственный орган, работает в конечном счета на правосудие, Правосудие, в самом общем смысле – прикладная справедливость или легальная. Право есть либо выразитель усредненной нравственности, либо выразитель необходимого обществу минимума нравственности. Большая редкость встретить в праве и законодательстве норму, по-своему морально-нравственному потенциалу ориентированную на неуклонный рост общественной и индивидуальной нравственности, то есть нацеленную на будущее. От этого страдает не только общая человеческая культура, но и качество правового регулирования. Выход только один, отправлять правосудие и работать на него как лица, либо участвующие в деле, либо лица, способствующие правосудию, должны на столько высоко моральные ничем себя не скомпрометировавшие личности, чтобы у лица, обращающегося к суду и к юристу, не было и тени сомнения в его высочайших этико-моральных качествах. Недопустимо превращать юриспруденцию в высоко доходное предприятие. Например, в Англии, мировые судьи вершат правосудие на добровольных, без возмездных началах, избранные общественным гласным путем, в свободное от основной работы время и на той территории, где непременно живут сами. Вот - основная идея не только мирового, не в смысле глобальности, но в смысле вида правосудия, но и правосудия вообще, как такового.

В условиях российской действительности, каждый юрист-практик становится перед, как ему представляется, неразрешимой дилеммой: либо скромный, малооплачиваемый, но честный труд либо отыскание возможно больше оплачиваемого юридического труда, в ущерб собственной юридической и человеческой совести. Это не вопрос практического свойства, как это в основном всегда представляется индивиду, - это вопрос принципиальный, то есть вопрос свободы воли и ее выражения. Меру ему найти, в практической жизни, всегда возможно, но вот только для этого нет никакой необходимости идти против собственной совести, которая, кстати, и есть индикатор свободы воли, и еще надо обладать для этого высоки нравственным, незамутненным практическими впечатлениями, началом. В этой связи достаточно хорошо сравнение со стаканом кристально чистой воды, наполненным до краев, но с небольшим, но очень темным осадком на дне. Осадок – это есть наша « тень», то есть все то негативное, которое находится всегда с нами, в нашем бессознательном, по определению К.Юнга. Задача жизни в том, чтобы пронести этот стакан, аккуратно, не смешивая с осадком, делится с окружающими проявлениями единого мира, наливая им через край, только, - чистой частью воды, чтобы она могла постоянно освежаться, то есть обновляться, все время, пополняя индивидуальный стакан и не в коем случае не смешивая осадок с чистой частью, так как все предпосылки для смешения есть в самом стакане, - вода в нем как единая сущность, только разная по качеству. Таким же образом действует и у юриста нравственный критерий его профессионального долга, в первую очередь перед самим собой, то есть перед собственной, человеческой совестью, и перед делом, которому он служит. Ничто так не вредит нравственному началу общества, как моральная безответственность лиц, творящих человеческое правосудие, которое есть часть единой всеобщей справедливости, как каузальной зависимости между всеми явлениями материального мира, который окружает наш чистый разум.

Данным вопросом, лишь в самых общих чертах мы намеревались описать общие выражения свободы воли в деятельности юристов-практиков, как таковых, но в последующем, мы углубляемся в специализацию и рассмотрим то же действо, но по направлениям, наиболее выражающим этическую составляющую свободы человеческой воли в юриспруденции.