О душе» книга вторая

глава!

1) Мы сказали все, что нужно, относительно до­шедших до нас мнений прежних мыслителей о ду­ше. Теперь возвратимся к тому, с чего начали, и сде­лаем попытку определить, что такое душа и какое можно дать самое общее понятие о ней?

2) Один из родов существующего составляют субстанции. Каждая субстанция заключает в себе: ма­терию, которая сама по себе не есть что-либо опре­деленное, во-вторых, форму и вид, в силу которого она становится определенным предметом, и, в-тре­тьих, нечто состоящее из этих двух частей. Материя при этом есть только потенция, форма же — энтеле­хия, и притом энтелехия в двух значениях, различие между которыми такое же, как между 31 шшем и при­ложением его.

3) По-видимому, тела, и притом тела естествен­ные, суть по преимуществу субстанции, потому что они лежат в основе всех других. Из тел естественных одни одарены жизнью, другие нет. Жизнью мы назы­ваем питание, возрастание и увядание тела, имеющие основание в нем самом. Таким образом, каждое есте­ственное тело, имеющее в себе жизнь, есть субстан­ция и, как такая, есть нечто составное.

4) Так как тело, как одаренное жизнью, имеет самостоятельное бытие, то само оно не есть душа, потому что оно не есть какое-нибудь свойство предмета, а, наоборот, само есть предмет и материя. Вследствие этого душа необходимо есть субстанция в смысле формы естественного тела, заключающего в себе способность жизни, а субстанция есть энте­лехия.

5) С тем вместе душа есть энтелехия определен­ного тела, и притом энтелехия в двух значениях, ко­торые относятся между собою так же, как знание и его приложение. Очевидно, что в этом случае она

есть энтелехия в смысле знания, потому что, как скоро существует душа, является сон и бодрствова­ние: бодрственное состояние имеет аналогию с прилагаемыми телу знанием, сон — с знанием, при­сущим душе, но не обнаруживающимся в действии. Знание по своему происхождению предшествует приложению, потому душа есть первая энтелехия естественного тела, способного к жизни и органи­зованного,

(>) Растения тоже Обладают органами, только п пыс inert степени простыми. Так, лист есть покров дли скорлупы, я скорлупа есть покрой плода; корни имеют сходспю со ртом, потому что ими, как и ртом, вбирается пища. Таким образом, общее определение души будет следующее: душа есть энтелехия естест-ис! п к )го oprai шческого тела.

7) Иииду этого определения не может быть и во­проса о том, суть ли душа и тело нечто единое, как не может быть этого вопроса относительно воска и его формы или относительно единства материи с тем, чему она служит матернею. Хотя понятие единого и бытие имеют много значений, но преимуществен­но оно приложимо к энтелехии.

8) Теперь выяснилось, что такое душа вообще. Она есть отвлеченная сущность. Отвлеченная сущ­ность есть не что иное, как существенное свойство определенного тела. Так, положим, что естествен­ное тело есть какое-нибудь орудие, например секи­ра. Сущность секиры есть то, что она есть секира, и это свойство составляет ее душу: с уничтожением его секира перестает быть секирою в собственном смысле и становится предметом, имеющим одина-ковое с нею название, при существовании же ука­занного свойства предмет этот есть действительно секира. Конечно, душа не есть отвлеченная сущ­ность такого рода тела, как секира: она есть отвле­ченная сущность естественного определенного те­ла, которое в самом себе имеет источник движения и покоя.

9) Все сказанное относительно секиры нужно приложит!) к органам тела. Если бы глаз был живым

существом, то способность видеть была бы его ду­шою, потому что эта способность есть отвлеченная сущность глаза, а самый глаз только материя зрения, с уничтожением которого он перестает быть глазом в собственном смысле, а остается им только по име­ни, как, например, глаз каменный или нарисованный. Сказанное относительно частей тела нужно прило­жить к целому живому телу, потому что отношение частного ощущения к части тела сходно с отношени­ем всей совокупности ощущений ко всему ощущаю­щему телу, как такому.

10) Само собою понятно, что способностью жиз­ни обладает не то, что теряет душу, а то, что ее имеет, так что семя и плод суть в возможности уже опреде­ленного рода тело.

/1) Таким образом, как свойство секиры — сече­ние и свойство глаиа — видение есть энтелехия, так и бодрствование, и душа имеют сходство со способ­ностью зрения и силою орудии, тело же есть нечто существующее только в возможности; и, как зрачок и зрение составляют глаз, так душа и тело составля­ют живое существо.

12) Итак, душа неотделима от тела; очевидно так­же, что неотделимы и части ее, если она состоит из частей, потому что каждая из этих частей будет энте-лехиею какой-либо части тела. Но при этом нет ни­какого препятствия к тому, чтобы некоторые части души, как не составляющие энтелехии тела, были от­делимыми от него.

13) Кроме того, остается неясным, относится ли душа, как энтелехия тела, к нему так же, как пловец относится к судну, на котором плывет.

Так в общих чертах можно определять и пред­ставлять душу.

ГтвлУ!

1) Теперь нужно говорить прежде всего о пред­метах, возбуждающих ощущения каждого из внеш­них чувств. Предметы ощущаемые трех родов: в двух из них ощущается нечто непосредственно, само по

себе, в третьем ощущаемое есть нечто случайное. При этом в первых двух родах есть нечто исключи­тельно свойственное каждому чувству и нечто об­щее им всемГ

2) Свойственным известному чувству я называю то, что не может быть воспринимаемо другим чувст­вом и относительно чего чувство не может ошибать­ся, таковы: для зрения — цвет, для слуха — звук, для органа вкуса — вкус. В области осязания таких ему одному ошйотнсиных восприятий несколько. Каж-д< >с чупстио in iciiii icc безошибочно различает то, что ему свойственно, — цвет, звук, но не различает того, какой предмет имеет цвет и где он находится, что звучит и где находится. Восприятия, принадлежащие исключительно одному которому-либо из чувств, на­зываются специальными; общие же суть движение, покой, число, фигура, величина, потому что они не воспринимаются исключительно одним чувством, а общи всем им. Так, движение воспринимается как осязанием, так и зрением.

3) Ощущаемое есть нечто случайное тогда, когда, например, вместе с ощущением белизны восприни­мается, что белый предмет есть сын Диара. Это по­следнее в ощущении есть нечто случайное, так как оно случайно hiudictoi при ощущении белизны. Потому чуттно само но себе непосредственно не подвергается действию этого рода ощущаемых пред­метов. Из предметов, воспринимаемых чувствами внешними непосредственно, их специальные пред­меты суть по преимуществу объекты ощущения, и к ним направляется каждое чувство по своей при­роде.