Поиск смысла жизни в произведениях известных писателей

Л.Н. Толстой был писателем огромного всемирного масштаба, так как предметом его исследований был человек, его душа. Для Толстого человек - часть Вселенной. Ему интересно то, какой путь проходит душа человека в стремлении к высокому, идеальному, в стремлении познать самое себя. Не случайно, вспоминая творения Толстого, мы вспоминаем и термин, впервые введенный в литературоведческий обиход Н.Г. Чернышевским "диалектика души". Н.Г. Чернышевский писал: "Психологический анализ может принимать различные направления: одного поэта занимают всего более очертания характеров; другого - влияние общественных отношений и столкновений на характеры, третьего - связь чувств с действиями... Графа Толстого всего более - сам психический процесс, его формы, его законы, диалектика души..." Давайте остановимся подробнее на том, как показан этот процесс в бессмертном романе-эпопее графа Л.Н. Толстого "Война и мир". Главная проблема, которую ставит в своем романе писатель, - проблема человеческого счастья, проблема поисков смысла жизни. Его любимые герои - Андрей Болконский, Пьер Безухов, Наташа и Николай Ростовы, герои ищущие, мучающиеся, страдающие. Для них характерна неуспокоенность души, желание быть полезным, нужным, любимым. Я хотел бы остановиться подробнее на личности самого любимого и близкого писателю героя - на личности Пьера Безухова. Подобно Андрею Болконскому, Пьер - честен и высокообразован. Но если Андрей - рационалист (у него рассудок преобладает над чувствами), то Безухов "натура непосредственная, способная остро чувствовать, легко возбуждаться". Пьеру свойственны глубокие раздумья и сомнения в поисках смысла жизни. Жизненный путь его сложен и извилист. Вначале под влиянием молодости и окружающей обстановки он совершает много ошибок: ведет бесшабашную жизнь светского кутилы и бездельника, позволяет князю Курагину обобрать себя и женить на легкомысленной красавице Элен. Пьер стреляется на дуэли с Долоховым, порывает с женой, разочаровывается в жизни. Ему ненавистна всеми признаваемая ложь светского общества, и он понимает необходимость борьбы. В этот критический момент Безухов попадает в руки масона Баздеева. Этот "проповедник" ловко расставляет перед доверчивым графом сети религиозно-мистического общества, которое призывало к нравственному совершенствованию людей и объединению их на началах братской любви. Пьер понял масонство как учение о равенстве, братстве и любви, и это помогает ему направлять свои силы на благоустройство крепостных. Он собирался освободить крестьян, учредить больницы, приюты, школы. Война 1812 года заставляет Пьера вновь горячо взяться за дело, но его страстный призыв помочь Родине вызывает всеобщее недовольство московского дворянства. Он вновь терпит неудачу. Однако охваченный патриотическим чувством, Пьер на свои деньги снаряжает тысячу ополченцев и сам остается в Москве, чтобы убить Наполеона: "Или погибнуть, или прекратить несчастья всей Европы, происходившие, по мнению Пьера, от одного Наполеона". Важным этапом на пути исканий Пьера является посещение им Бородинского поля в момент знаменитого сражения. Он понял здесь, что историю творит самая могущественная сила в мире - народ. Безухов одобрительно воспринимает мудрые слова солдата: "Всем народом навалиться хотят, одно слово - Москва. Один конец сделать хотят". Вид оживленных и потных мужиков-ополченцев, с громким говором и хохотом работающих на поле, "подействовал на Пьера сильнее всего того, что видел и слышал он до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты". Еще более тесное сближение Пьера с простыми людьми происходит после встречи с солдатом, бывшим крестьянином, Платоном Каратаевым, который, по мнению Толстого, является частицей народной массы. От Каратаева Пьер набирается крестьянской мудрости, в общении с ним "обретает то спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде". Жизненный путь Пьера Безухова типичен для лучшей части дворянской молодежи того времени. Именно из таких людей составлялась железная когорта декабристов. Многое роднит их с автором эпопеи, который был верен данной им в молодости клятве: "Чтоб жить честно, надо рваться, путаться, биться, ошибаться, начинать и опять бросать, и опять начинать и опять бросать, и вечно бороться и лишаться, А спокойствие - душевная подлость". Так же неспокойны душевно и другие герои романа Толстого: Андрей Болконский, который достигает гармонии с самим собой только на Бородинском поле, Наташа, когда становится женой и матерью, Николай, сделав карьеру военного. Показав судьбы своих героев, Толстой подтвердил свою мысль: "Человек есть все, все возможности, есть текучее вещество". Толстой сумел выполнить главную задачу - показать и уловить момент текучести жизни.[18]

Многие писатели и поэты в своих произведениях затрагивали тему истины и смысла жизни. Но, так же, как и в жизни, героям их произведений очень трудно найти этот смысл, открыть хоть частичку этой божественной тайны. Читая такие произведения невольно собираешь воедино все взгляды и мировоззрения как положительных, так и отрицательных героев. И складывается общая картина твоего собственного мировоззрения, складывается твоё видение мира, твоё отношение к тому или иному событию. Особенно необычно, страшно и противоречиво находит истину герой романа Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание». С самого начала Родион Раскольников, герой времени, бывший студент, мечется по улицам Петербурга в какой-то невыразимой тоске и исступлении. Его гонит мысль о каком-то деле, которая зародилась в нем месяц назад и не даёт ему покоя. К осуществлению этой мысли он так близок теперь. Мысль эта – убить старуху-процентщицу, у которой он вынужден был заложить колечко – подарок сестры. Но что же явилось причиной возникновения такой страшной мысли? Если проанализировать ситуацию, выясняется, что он мечется в поисках смысла жизни, в поисках справедливости и истины. Раскольников в это время – уже давно не студент, а «праздно шатающаяся личность». От праздности он ударяется в поиски, создает свою теорию, и пока она остается только теорией. Что же происходит дальше, когда Раскольников уже замышляет убийство? Нечаянно услышанный разговор офицера и студента в трактире о том, что старуха наживается на чужом горе и слезах, укрепляет уверенность Раскольникова в том, что «старушонка вредна». Но он не понимает, что, убив старуху, он не избавит себя и других от страданий, т.к., действительно, жизнь ее значит «на общих весах… Не более как жизнь вши». Он считает, что, совершив это убийство, он сотворит благое дело для многих людей, что приблизит мир к истине и справедливости своим поступком. Но он забывает о многом, упускает из виду то, что такие старухи были, есть и будут, и нельзя убить всех плохих людей во имя хороших – уничтожив плохое, потеряешь и хорошее. Полгода назад, когда Раскольников вынужден был уйти из университета, он, бывший студент-юрист, пишет статью «О преступлении», где рассматривает «психологическое состояние преступника в продолжение всего хода преступления». Он говорит в статье о том, что люди по закону природы разделяются «на два разряда»: низший и высший, что во имя идеи и справедливости высшему разряду людей можно совершить преступление. Вот она, его ужасающая теория справедливости, вслед за которой последует проверка её на практике…, но она опровергнет теорию. Сам Раскольников – личность очень противоречивая. Недаром Достоевский наделил его такой фамилией. Действительно, душа Раскольникова как-бы «расколота» на две части. Одна из них – хладнокровная, равнодушная, она дает о себе знать постоянно. Именно она и создает теорию. Но есть и другая, полная сострадания и доброты. Эта другая половинка и совершает хорошие поступки: отдает семье Мармеладова последние деньги, помогает старому отцу погибшего товарища, вытаскивает детей из горящего дома. Эти два очень разных свойства его души постоянно противоречат друг другу. Из-за этого Раскольников страдает, до последнего момента не зная точно, как все-таки лучше поступить. Но нищета, голод, долги, письмо матери, всеобщие нужда и горе толкают Раскольникова на преступление, но это не просто убийство старухи и Елизаветы. «Это я себя убил» - скажет он Соне Мармеладовой. Какого же Раскольникова он убил? Того ли, что создал теорию и совершил убийство, или того, кто помогал Мармеладовым? Месяц от убийства до признания проходит у Раскольникова в напряженной борьбе с самим собой. И все-таки он признается. Соня говорит ему, что только чистосердечное признание искупит вину его, она пробуждает его к жизни, растапливает лед в его душе. Что же после признания? Нашел ли Раскольников ответы на свои вопросы? Открылась ли для него частица истины? На первый взгляд, Раскольников изменился, стал читать Евангелие, спокойно созерцать мир вместе с Соней. Конечно, нельзя забыть то, что с ним произошло, но… тут же возникает вопрос: а не смирился ли Раскольников со своей участью? Быть может, он отказался от поисков истины, устал от жизни, понял, что истину не найдешь… И пришел к выводу, что именно такая «смиренная» жизнь и дает ответы на все вопросы?[19]

Смысл жизни в религии.

Христианское понимание смысла жизни, смерти и бессмертия исходит из ветхозаветного положения: “День смерти лучше дня рождения” (Экклезиаст) и новозаветной заповеди Христа: “ .я имею ключи от ада и смерти”. Богочеловеческая сущность христианства проявляется в том, что бессмертие личности как целостного существа мыслимо только через воскресение. Путь к нему открыт искупительной жертвой Христа через крест и воскресение. Это сфера тайны и чуда, ибо человек выводится из сферы действия природно-космических сил и стихий и ставится как личность лицом к лицу с Богом, который тоже есть личность. Таким образом, целью жизни человека является обожение, движение к жизни вечной. Без осознания этого, земная жизнь превращается в сон, пустую и праздную мечту, мыльный пузырь. В сущности, она есть только приготовление к жизни вечной, которая не за горами для каждого. Поэтому и сказано в Евангелии: “Будьте готовы: ибо, в который час не думаете, придет Сын Человеческий”. Чтобы жизнь не превратилась, по словам М. Ю. Лермонтова, “в пустую и глупую шутку”, необходимо всегда помнить о смертном часе. Это не трагедия, а переход в мир иной, где уже обитают мириады душ, добрых и злых и где каждая новая входит на радость или муку. По образному выражению одного из православных иерархов: “Умирающий человек - заходящее светило, заря которого уже блещет над другим миром”. Смерть разрушает не тело, а тленность его и поэтому она - не конец, а начало жизни вечной. Иное понимание бессмертия христианство связало с образом “Вечного жида” Агасфера, Когда изнемогающий под тяжестью креста Иисус шел на Голгофу и захотел отдохнуть, стоявший среди других Агасфер сказал: “Иди, иди”, за что и был покаран - ему навсегда было отказано в покое могилы. Из века в век обречен он скитаться по миру, дожидаясь второго пришествия Христа, который один может лишить его постылого бессмертия. Образ “горного” Иерусалима связан с отсутствием там болезни, смерти, голода, холода, нищеты, вражды, ненависти, злобы и прочих зол. Там жизнь без труда и радость без печали, здоровье без немощи и честь без опасности. Все в цветущей юности и возрасте Христа утешаются блаженством, вкушают плоды мира, любви, радости и веселья, при чем “друг друга любят как себя”. Евангелист Лука так определил суть христианского подхода к жизни и смерти: “Бог не есть Бог мертвых, но Бог живых. Ибо у него все живы”. Христианство категорически осуждает самоубийство, так как человек не принадлежит себе, его жизнь и смерть “в воле Божьей”. Другая мировая религия - ислам исходит из факта сотворенности человека волей всемогущего Аллаха, который прежде всего милосерден. На вопрос человека: “Разве, когда я умру, я буду изведен живым?”, Аллах дает ответ: “Разве не вспомнит человек, что мы сотворили его раньше, а был он ничем?” В отличие от христианства, земная жизнь в исламе расценивается высоко. Тем не менее, в Последний день все будет уничтожено, а умершие воскреснут и предстанут перед Аллахом для окончательного суда. Вера в загробную жизнь является необходимой, поскольку в этом случае человек будет оценивать свои действия и поступки не сточки зрения личного интереса, а в смысле вечной перспективы. Разрушение всей Вселенной в день Справедливого суда предполагает творение нового совершенного мира. О каждом человеке будет представлена “запись” деяний и мыслей, даже самых тайных и вынесен соответствующий приговор. Таким образом, восторжествует принцип верховенства законов морали и разума над физическими закономерностями. Морально чистый человек не может находится в униженном положении, как это имеет место в реальном мире. Ислам категорически запрещает самоубийство. Описания рая и ада в Коране полны ярких подробностей, дабы праведники могли полностью удовлетвориться, а грешники получить по заслугам. Рай - это прекрасные “сады вечности, внизу которых текут реки из воды, молока и вина”; там же “чистые супруги”, “полногрудые сверстницы”, а также “черноокие и большеглазые, украшенные браслетами из золота и жемчуга”. Сидящих на коврах и опирающихся на зеленые подушки обходят “мальчики вечно юные”, предлагающие на блюдах из золота “мясо птиц”. Ад для грешников - огонь и кипяток, гной и помои, плоды дерева “заккум”, похожие на голову дьявола, а их удел - “вопли и рев”. Спрашивать Аллаха о смертном часе нельзя, так как знание об этом только у него, а “что тебе дано знать, Может быть, час уже близок”. Отношение к смерти и бессмертию в буддизме значительно отличается от христианского и мусульманского. Сам Будда отказывался отвечать на вопросы: бессмертен ли по знавший истину или смертен он?, а также: может ли познавший быть смертным и бессмертным одновременно? В сущности признается только один вид “дивного бессмертия” - нирвана, как воплощение трансцендентного Сверхбытия, Абсолютного Начала, не имеющего атрибутов. Поскольку личность понимается как сумма дхарм, находящихся в постоянном потоке перевоплощения, то отсюда следует нелепость, бессмысленность Цепи природных рождений. “Дхаммапада” утверждает, что “рождение вновь и вновь горестно”. Выходом является путь обретения нирваны, прорыв цепи бесконечных перерождений и достижение просветления, блаженного “острова”, находящегося в глубине сердца человека, где “ничем не владеют” и “ничего не жаждут” Известный символ нирваны - угашение вечно трепещущего огня жизни хорошо выражает сущность буддийского понимания смерти и бессмертия. Как говорил Будда: “Один день жизни человека, видевшего бессмертную стезю, лучше столетнего существования человека, не видевшего высшей жизни”. Спокойное и умиротворенное отношение к жизни, смерти и бессмертию, стремление к просветлению и освобождению от зла характерно и для других восточных религий и культов. В этой связи меняется отношение к самоубийству; оно считается не столь греховным, сколько бессмысленным, ибо не освобождает человека от круга рождений и смертей (сансара), а только приводит к рождению в более низком воплощении. Нужно преодолеть такую привязанность к своей личности, ибо, по словам Будды, “природа личности есть непрерывная смерть”. Один из самых мудрых поэтов XX в. У. Уитмен выразил так эту идею - нужно жить “спокойно улыбаясь Смерти”. Избавление при жизни от источников страдания, “омраченных действий и скверн” (эгоизма, злобы, гордости, ложных взглядов и т. д.) и власти своего “я” - лучший путь обретения бессмертия. В истории духовной жизни человечества было немало концепций жизни, смерти и бессмертия, основанных на безрелигиозном и атеистическом подходе к миру и человеку. Безрелигиозных людей и атеистов часто упрекают за то, что для них земная жизнь - это все, а смерть - непреодолимая трагедия, которая, в сущности делает жизнь бессмысленной. Л. Н. Толстой в своей знаменитой исповеди мучительно пытался найти в жизни тот смысл, который бы не уничтожался неизбежно предстоящей каждому человеку смертью. Для верующего тут все ясно, а для неверующего возникает альтернатива трех возможных путей решения этой проблемы. Первый путь - это принять мысль, которая подтверждается наукой и просто здравым рассудком, что в миро не возможно полное уничтожение даже элементарной частицы, а действуют законы сохранения. Сохраняется вещество, энергия и, как полагают, информация и организация сложных систем. Следовательно, частицы нашего “я” после смерти войдут в вечный кругооборот бытия и в этом смысле будут бессмертными. Правда, они не будут обладать сознанием, душой, с которой связывается наше “я”. Более того, этот вид бессмертия обретается человеком в течение всей жизни. Можно даже сказать в форме парадокса: мы живы только потому, что ежесекундно умираем. Ежедневно отмирают эритроциты в крови, клетки эпителия на наших слизистых, выпадают волосы и т. д. Поэтому зафиксировать жизнь и смерть как абсолютные противоположности в принципе невозможно ни в действительности, ни в мысли. Это две стороны одной медали. Перед лицом смерти люди в полном смысле слова равны друг другу, как и любому живому, существу, что стирает неравенство, на котором основана земная жизнь. Поэтому спокойное восприятие мысли об отсутствии вечной жизни моего “я” и понимание неизбежности слияния с “равнодушной” природой является одним из путей безрелигнозного подхода к проблеме бессмертия. Правда, в этом случае возникает проблема Абсолюта, на которого можно опереть свои нравственные решения. А. П. Чехов писал: “Нужно веровать в бога, а если веры нет, то не занимать ее места шумихой, а искать, искать, искать одиноко, один на один со своею совестью”.