История философско-антропологической мысли

Человек становится предметом философского интереса еще в античности. Первыми обратили на него внимание софисты и Сократ, сместив тем самым проблематику философии с природы и космоса. Как философское течение софисты не представляли собой однородного явления, однако их объединяет общее убеждение в относительности всех человеческих понятий, этических норм и оценок. Это выражено в знаменитом положении Протагора: «Человек есть мера всех вещей: существующих – в том, что они существуют, несуществующих – в том, что они не существуют». «Какими отдельные вещи предстают передо мной, таковы они для меня, какими – перед тобой, таковы они для тебя». А значит, нет абсолютной истины, есть только истина относительная, определяемая каждым самостоятельно.

Субъективному произволу софистов противостоит Сократ. Он, пожалуй, первый, кто обратил внимание на особенность человека как предмета познания: его нельзя познать теми же способами, что и другие предметы, т.к. он обладает сознанием, душой, требующей постоянного поиска самого себя, постоянного самоопределения. Сущность человека не зависит от внешних обстоятельств. Человеческое тело может подвергаться изменениям под их воздействием, но тело – лишь инструмент, и должен быть кто-то, кто им управляет – душа. Разум – это способность души, противостоящая страстям и аффектам, обеспечивающихся телом. Только посредством разума возможно достижение самообладания, т.е. власти над собой. Мудрец – тот, кто научился разумно находить меру и следовать ей, т.е. стал свободным. Примечательное, как во времена Сократа изменяется понятие героя: теперь это не тот, кто побеждает внешних врагов, но тот, кто побеждает внутренних. Сократ в поисках сущности человеческой природы создает этику, включающую в себя три составляющих:

· учение о благе, которое определяет цель и ценность человеческой жизни (к благам Сократ относит физическое и духовное здоровье, искусства и науки, дружбу и согласие между людьми, гражданское общество);

· учение о добродетелях, качествах, оцениваемых положительно и противопоставляемых своей противоположности – порокам (к ним Сократ относит воздержанность/самообладание, храбрость и справедливость, которые вместе составляют мудрость);

· учение об обязанностях, т.е. законах и правилах, которые нужно выполнять в силу жизни среди других людей.

Сократ подчеркивает, что главное для человека – избегать дурного и стремиться к благу, а для этого ограничивать потребности и чувственные удовольствия. Однако существует очевидная проблема: люди знают, что является лучшим, но совершают худшее.

Античный подход к человеку, основанный на принципиальном разделении тела и духа, остался релевантным и для эпохи Средневековья. В то же время в центр умозрения помещается не только человек, но и Бог, и это закладывает два способа интерпретации человеческой сущности – имманентный и трансцендентный.

Августин Блаженный в своей «Исповеди» говорит о том, что человеческое тело, будучи одним из многих физических феноменов, принадлежит целому лишь в качестве части такового, в то время как душа вечна и потому представляет целое. Аналогичным образом, чуть позднее, Фома Аквинский в «Сумме теологии» продолжает развивать идею о многообразных проявлениях свободы человека в отношении к его телу, и свойственное каждому человеку стремление к единой цели, к блаженству души.

Расколотость человека на тело/природное и душу/идеальное, будучи проблемой для античности и средневековья, для эпохи Возрождения стала свидетельством того, что человек – особая реальность, сопоставимая с бытием вообще. Если для предшествующих эпох было важно, чтобы человек ушел от своей телесности в сферу разума, то теперь ограничение его только разумной сферой ставится под сомнение. Находясь в центре мира, че способен и вознестись до божества, и пасть до животного. Представить его можно только через соотнесение противоположностей.

Дальше в истории философской антропологической мысли мы можем наблюдать борьбу двух разных подходов к человеку и попытки их синтеза. В рамках одного из них подчеркивается его неограниченность, способность выходить за собственные пределы, трансцендировать. В рамках второго делается упор на его авторефлексивность, пребывание в качестве самодостаточного мира.

Дж. Бруно: человек неисчерпаем в своей субъективности, постоянно возвращающийся к себе, он бесконечен в этом качестве, как и универсумы, которые его окружают.

И. Кант: человек творит себя сам, он одновременно и творец, и продукт своего творения (авторефлексия) versus И.Г. Фихте: человека невозможно определить, ибо ему свойственно переступать все и всяческие пределы, поставленные ему чувственным восприятием (трансцендирование). В этом же ключе могут быть рассмотрены антропологические взгляды А. Шопенгауэра и С. Кьеркегора, М. Штирнера и Л. Фейербаха.

Чем ближе к нашему времени, тем чаще совершаются попытки создания теорий, синтезирующих имманентное и трансцендентное в человеке. Так, например, один из основоположников философской антропологии ХХ в. – Макс Шелер – выводит способность человека к авторефлексии из его открытости миру: наше самосознание формируется в процессе взаимодействия и сосредоточения на внешних по отношению к нам предметах.