Потом привычка заполучает вас

Это наглядно доказано огромным числом людей, которые прошли по всем извивам кривой дорожки никотинозависимости — от времени, когда они «стреляли» сигареты, до периода, когда стали их покупать, выпрашивать, одалживать или даже бывали готовы украсть у кого-то. Я видел здорового во всех прочих смыслах 90-килограммового мужика, низведенного до состояния дрожащей груды мяса нестерпимой тягой к сигарете, которая, как известно, сама весит меньше трех граммов. В тот момент мне нестерпимо захотелось, чтобы мы стали, наконец, существами, руководствующимися логикой, а не сугубыми эмоциями, вы меня понимаете?

Да, привычки— забавная штука. И что в них особенно забавно или, скорее, трагично,—-это свойство плохих привычек быть настолько предсказуемыми и одновременно относиться к разряду того, чего вполне можно было бы избежать. Несмотря на это, существует масса, миллионы людей, настойчиво рвущихся приобрести такие привычки, которые явно являются плохими, дорогостоящими и к тому же создают лишние проблемы. В случае табака курильщик сталкивается с тем, что цепи привычки поначалу слишком слабы, чтобы их почувствовать, пока они не становятся слишком прочными, чтобы их разорвать. В результате дурная привычка, которую они вроде и не собирались заполучить, спустя какое-то время заполучает их самих.

Высоконравственное поведение или безнравственность — это тоже привычки. Оба эти подхода к жизни в большей степени «подхватывают», чем приобретают на основе обучения. Человек, поначалу полностью соответствующий высоким принципам морали, может стать безнравственным в ходе постепенного процесса, который, кстати говоря, также является почти полностью предсказуемым. «Хороший» мальчик или девочка случайно или по неосторожности попадают в ситуацию, к которой питают отвращение и которую находят тошнотворной. На какой-то вечеринке, банкете или публичном мероприятии паренек может быть втянут в группу сверстников или старших парней и девушек, которые верят в свободную любовь, незарегистрированный брак, эксперименты с наркотиками, обмен женами, пьянку и т. д. Хотя изначально наш юноша интуитивно отвергает подобные действия и полностью не одобряет их, все может измениться, если кто-то из членов данной компании чем-либо импонирует новичку. Их взаимоотношения могут оказать на неопытного юношу определяющее влияние. Если они будут продолжать контакты, то естественный поворот событий приведет молодого человека, который первоначально испытывал настоящую гадливость, ко все более тесной связи с теми личностями, которых он встретил в указанной компании в

момент знакомства, а также с другой молодежью тех же убеждений [птицы одного полета, как известно, сбиваются в стаю].

Человеческий разум — удивительный, невероятно гибкий механизм, который способен великолепно самокорректироваться и всему давать рационалистическое объяснение. Грехи или безнравственные действия, которые первоначально вызывали такое отвращение, становятся после нескольких дополнительных столкновений с ними уже менее предосудительными, особенно там, где «терпимость» всемерно защищают и объявляют самой что ни на есть желанной добродетелью. Терпимость постепенно сменяется приятием, особенно, если у молодого паренька формируется искренняя привязанность к тем, кто практикует сомнительные поступки. Приятие вскоре переходит в некое молчаливое одобрение, которое затем сменяется полномасштабной поддержкой, а затем и личной причастностью. На протяжении всего этого процесса полным ходом идет процедура рационалистического объяснения чужих — а затем и своих — аморальных поступков.

Аналогичная процедура распространяется и на порнографию. Вредоносное воздействие порнографии жестко осудил профессор Александер М. Бикел с юридического факультета Йельского университета. В своем комментарии, посвященном влиянию порнографии, он заявил: «Что она порождает — так это моральную атмосферу, а моральная атмосфера представляет собой основной регулятор поведения. Если что-то может быть сказано, если это можно показать, если это явно разрешается обществом, то данное общество начинает думать, будто это вполне можно и проделывать тоже».

ПО ОДНОМУ УКУСУ ЗА РАЗ

Съедать слишком много — это также привычка, и для многих людей она становится настолько глубоко укоренившейся, что они не сознают, сколь велико количество потребляемой ими пищи. Начало этому могли положить желающие своему дитяти добра, но дезинформированные родители, которые в свое время думали, будто любовь к ребенку означает необходимость немедленно удовлетворять любые его сиюминутные желания.

Родители, принадлежащие к моей возрастной группе, выпустили в жизнь множество «толстячков», потому что родители моего поколения вели трудную борьбу за получение достаточного количества еды, и пища служила для них олицетворением безопасности и защищенности. Кроме того, они на своей шкуре прочувствовали, что тратить еду впустую — греховно. В результате многие из таких родителей корили своих детей за пренебрежение пищей и требовали от них оставлять после себя «чистую тарелку». А ведь дополнительное потребление остатков пищи, если заниматься этим регулярно, закончится увеличением веса на нескольких унций за каждую неделю. Набирайте всего одну унцию в день (28,35 г)— и в течение года вы поправитесь почти на 23 фунта (10,3 кг). Унция — это вроде бы немного, но 23 фунта — безусловно, много. Если у вас имеется проблема с весом, то вы ведь не набрали лишние килограммы, объевшись вчера, и вам не удастся решить ее, поголодав завтра. Вы добавляли себе избыточный вес по одному укусу за раз, пока фактом не стала явная тучность. За редким исключением, вы просто слишком часто ели слишком помногу. Вы решите данную проблему тем же путем, каким создавали ее— по одному пропущенному укусу за раз.

Однако для многих эта проблема выглядит слегка по-иному. Некоторые люди в такой сильной степени ориентированы на вкусненькое и на получение удовольствий, что часто почти обречены на пагубные привычки в вопросе питания, очень сильно сосредоточиваясь на сладостях, конфетах и продуктах с большим содержанием крахмала. Добавьте сюда образ жизни под лозунгом «никаких физических упражнений», — и вес прибывает даже быстрее, чем по унции в день.