Первоисточник 15 МАРКАНДЕЯ-ПУРАНА (ИЗБРАННОЕ)
Приведенный ниже отрывок взят из четвертой главы Маркандея-пураны, где мудрец Даттатрея наставляет своего ученика Атарку. Он передает дух обрядовой природы этого йогического учения.
Он должен ставить свои стопы лишь после того, как очистит глазами [путь перед собой]. Он должен пить только процеженную сквозь ткань воду, употреблять только очищенные истиной слова и думать только о том, что полностью очищено мудростью (буддхи). (4)
Знаток йоги не должен быть ничьим постояльцем, и он не должен участвовать в поклонении предкам, подношениях, паломничествах к святым местам и празднествах. Он также не должен смешиваться с толпой ради шествия. (5)
Знаток йоги должен странствовать, прося [свое дневное пропитание] и жить за счет того, что отыщет среди отбросов. [Он должен просить подаяния] в местах, где не курится дым очага, где уголь угас, и среди тех, что уже закончили трапезу, но также не постоянно среди этих трех. (6)
Хоть толпа и смеется над ним из-за этого, йогин должен, впряженный [в йогу], следовать пути добродетели, чтобы не быть опороченным. (7)
Он должен искать подаяния среди домохозяев и хижин нищенствующих монахов; их образ жизни считается наилучшим. (8)
Аскет (яти) должен также всегда находиться [вблизи] набожных, сдержанных и великодушных домохозяев, сведущих в Ведах. (9)
К тому же [он должен держаться вблизи] невинных и неотверженных. Просить среди парий значит вести самый низкий образ жизни, какой только можно себе представить. (10)
Подаянная пища [может состоять из] размазни, пахты или молока, пива, фруктов, корневищ, проса, зерна, жмыха или овсяной крупы. (11)
И все они приятные припасы, которые поддерживают йогина [в достижении] совершенства (сиддхи). Мудрец должен обращаться к ним с почтением и высочайшей сосредоточенностью (самадхи). (12)
Испив вначале воды, он должен молча собраться. Затем он должен поднести первый дар [жизненной силе], именуемой прана. (13)
Второе [пожертвование] должно пойти апане, следующее самане, четвертое удане, а пятое вьяне [408]. (14)
По завершении одного подношения за другим, [совершаемых совместно с] практикованием ограничения жизненной силы (прана) [через управляемое дыхание], он может затем вкусить остатки припасов. Глотнув вновь воды и прополоскав рот, он должен коснуться сердца [то есть груди]. (15)
Неворовство, воздержание, бесстрастие, нестяжание и ненасилие суть пять важнейших обетов нищенствующего монаха (бхикшу). (16)
Отсутствие гнева, послушание учителю, чистота, умеренность в еде, прилежное обучение — таковы пять широко известных непреложностей (нияма). (17)
Помимо всего [йо гин] должен посвятить себя знанию, которое ведет к цели. Множественность знания, как оно существует здесь [на земле], служит помехой йоге. (18)
Тот, кто охваченный жаждой (тришита) несется [сломя голову, уверенный в том, что ему следует] знать то или это, даже через тысячу эонов[409]не получит то, что надлежит познать, [а именно, конечную Реальность]. (19)
Оставив общество, осадив гнев, умеренно питаясь и управляя чувствами, он должен запечатать врата [тела] посредством мудрости (буддхи) и позволить уму упокоиться в созерцании. (20)
Тот йогин, который непрестанно обуздан, должен неизменно практиковать созерцание в пустых помещениях, в пещерах и в лесу. (21)
Владение речью, владение действием и владение умом — таковы три [обуздания]. Тот, кто упражняется в этих ограничениях, несомненно является могущественным «трояко обузданным» аскетом. (22)
ГЛАВА 14. ЙОГИЧЕСКИЙ ИДЕАЛИЗМ ЙОГА-ВАСИШТХИ
Прослушавшему, рассудившему и постигнувшему эту Йога-васиштху становятся излишни подвижничество, созерцание и твержение мант. Что еще требуется человеку для обретения свободы?
Йога-васиштха (2.18.36)
I. ОБЗОР
То, что есть в сей книге, можно также найти и в других, но чего здесь нет, не сыскать нигде. Посему сведущий знает сей труд как сокровищницу всякого философского учения. (3.8.12)
Вот так гордо звучат слова сочинителя Йога-васиштха-рамаяны, философского труда примерно из 27 687 строф (хотя традиция упоминает 32 000 строф), написанного изящным поэтическим слогом на санскрите. Автор — которого традиция отождествляет с Вальмики, творцом эпоса Рамаяна, — в одном лице сочетает поэта, философа, психолога и йогина. В форме воображаемой беседы между былинным героем Рамачандрой и его учителем Вашиштхой [410]Вальмика являет здесь кладезь идей, преданий и психологических зарисовок, которые говорят о редкой глубине и широте взглядов.
Исходная и ныне утерянная версия Йога-васиштхи, вероятно, была составлена в восьмом веке н. э., а в девятом столетии она была переделана Гаудой Абхинандой в дошедшую до нас Лагху («Краткая») — йога-васиштху, состоящую из 4829 поэтических строк (хотя "традиция говорит о 6000 строк). Полная версия была создана примерно в десятом веке н. э. В своих различных формах труд Вальмики оказал существенное влияние на теорию и практику йоги и веданты. Он был переведен на целый ряд индийских диалектов, в частности, хинди и урду, а также имеет несколько комментариев и кратких изложений. Так, ведантский философ четырнадцатого века Видьяранья в своей знаменитой Дживан-мукти-вивеке приводит оттуда не менее 253 строк, к тому же он составил Йога-васшитха-сара-санграху объемом в 2300 строф. Имеется также конспективное изложение в 225 или 230 строк под именем Йога-васиштха-сара неизвестного автора. Современный святой Рамтиртха назвал Йога-васиштху «одной из величайших, а для меня и наиболее чудесных книг, созданных когда-либо под солнцем… прочитав которую всякий неизбежно приобщится к Божественному сознанию» [411].