Особенности творческого метода К. Воннегута («Сирены Титана»)

В романе "Сирены Титана" Время как единое целое не существует. В каждом мире оно идет своим ходом. Время одного мира никак не связано со временем другого. В одном мире сюжет закончил свою работу - в другом начал, но время не перетекло плавно из одного в другое, а включилось новое в новом мире. Как и миры, так и время соответственно открываются матрешкой, чтобы дать волю времени следующего мира. Как только сюжет уходит из мира, время там исчезает. Солнечная система представляет собой комнату с лампочками, которые зажигаются в определенной последовательности и живут какой-то срок, затем гаснут до следующего включения. Причем время горения никак не соответствует "реальному" времени повествования.

В романе Воннегут представил иноземную цивилизацию, которая в корне отличается от земной своим отношением и понятием о времени. Обитатели планеты считают, что будущее, настоящее и прошлое существует одновременно. Благодаря своему оригинальному восприятию времени, они представляют жизнь как наобум разбросанные моменты времени, нежели как логическую и строгую череду событий, идущих одно за другим. Для тральфамадорцев никто не умирает, потому что все моменты существуют всегда.

Подобные характеристики существуют и в романе. Действие романа начинается где-то между Второй Мировой войной и Третьим мировым кризисом, то есть для читателя эти рамки наполовину фантастика, наполовину реальность. Это и дает ощущение не только полного безвременья событий, но и неважности временных рамок и хода событий для романа. Судьба является главной правящей силой человеческой жизни, и лишь по ее мимолетней прихоти происходят события.

Так как в "Сиренах Титана" идет речь не о романе в романе как о художественном произведении, а о единстве и борьбе реального и нереального миров, то мне представляется логичным разделить миры не по планетам и создателям, а по сущности существования - мир “незнания” (авторский), сконструированный романный мир (фантастический), мир реальный.

Причем о первом мире мы не имеем никакого представления и можем лишь догадываться о его истоках, даже закончив читать роман. Писатель стоит на границе и не пуская никого в свой мир, ни пытается проникнуть и в созданный им. Мы не знаем ни принципов, ни идеалов, ни законов этого мира. Писатель не пытается повлиять на события и персонажей, будучи лишь наблюдателем. Лишь к концу произведения, уяснив все идеи и проблемы романа, можно говорить об авторском мироощущении.

Второй слой - мир фантастики. Это во-первых, созданная Воннегутом планета Тральфамадор. Планета, населенная роботами, - одна из наиболее распространенных атрибутов фантастики – это одна из утопий Воннегута. Во-вторых, в этот слой входят все участвующие планеты. То есть мир реальный и фантастический вполне могут сосуществовать и взаимодействовать в романе посредством фантастических деталей. Пребывание в состоянии волнового феномена позволяет Румфорду беспрепятственно и безболезненно совершать не только путешествия между планетами Солнечной системы, но и унестись в другую Галактику. Персонажи могут передвигаться как вдоль своего пространства, так и поперек в соседние.

Сопротивление материального мира сведено в романе почти на нет. Природа ни на Земле, ни на других планетах не является враждебной человеку силой. Планеты в романе имеют прототипы из реальной жизни, но они ограничены географическими рамками. Остальные составляющие этого мира взяты из разных источников. Физический мир планет сродни земному. Различные приспособления, облегчающие жизнь космическим путешественникам позаимствованы из арсенала фантастики. В итоге мир фантастичный становиться почти обыденным. Как писал Стивен Силвер в предисловии к роману: "Марс, Меркурий и Титан Воннегута с таким же успехом могут быть Италией, Банту или Бразилией, так как они имеют мало общего с тем, что известно об этих планетах". Воннегут не считал необходимым подвергать своих героев опасностям и перипетиям жизни на чужих планетах. В интервью 1976 года Воннегут сказал: "Когда я писал "Сирены Титана", все, что мне было нужно узнать о солнечной системе, я нашел в книге для детей" (The Christian Century Interview, by Dr. Cargas, 1976). Изобретя "дышарики", с помощью которых человек мог существовать в любой атмосфере и даже в отсутствии оной, Воннегут облегчил не только жизнь героев, но и читателей, которым не нужно добираться до сути повествования сквозь бесчисленные обертки космической безопасности.

Уинстон Найлс Румфорд направляет свой корабль в середину хроно-синкластического инфундибулума и пребывает на протяжении всего романа в виде волнового феномена. В таком виде он беспрепятственно может передвигаться по космическому пространству.

С другой стороны малое сопротивление материального мира еще раз подчеркивает убогость персонажей. Они лишены последней надежды стать героями - возвыситься над общей массой на фоне борьбы с враждебной природой.

Третий слой – реальность, которая неведома никому. У автора существует взаимоотношения с этой реальностью, которые он хочет понять и объяснить в первую очередь себе. Это понимание реальности относительно и, ощущая себя частью Вселенной, писатель создает художественный мир, который есть проекция его взаимоотношений с реальностью.

На границе двух систем – мира автора и реальности – образуется некая субстанция – художественный мир, которая является выражением самосознания и мироощущения автора.

Таким образом пространство в романе представляет собой не матрешку, а скорее трехслойную трубу, в которой каждый слой представляет определенный мир. Длина трубы бесконечна, то есть в ней могут сосуществовать сколь угодно большое количество интерпретаций миров. Отсутствие общего времени не создает помех для реализации миров.

БИЛЕТ 29

1. Но́белевские пре́мии— одни из наиболее престижных международных премий, ежегодно присуждаемые за выдающиеся научные исследования, революционные изобретения или крупный вклад в культуру или развитие общества.

Учреждены в соответствии с завещанием Альфреда Нобеля, составленным в 1895 году и предусматривавшем выделение средств на награды представителям следующих пяти направлений: литература физика химия физиология и медицина содействие установлению мира во всем мире

Гонку́ровская пре́мия — самая престижная литературная премия Франции за лучший роман. Присуждается по итогам голосования членов Гонкуровской академии. Вручается ежегодно, начиная с 1903 года. Размер премии символичен, однако, как правило, присуждение премии существенно увеличивает продажи романа-победителя и выдвигает его автора в первые ряды французской литературы.

По уставу Гонкуровской премии, она может быть присуждена автору только один раз в жизни. Единственное исключение — писатель Ромен Гари. Первый раз он стал лауреатом в 1956 году, а 19 лет спустя вновь удостоился премии под именем Эмиля Ажара. Литературная мистификация Гари была раскрыта уже после присуждения премии Ажару.

Пулитцеровская премия — одна из наиболее престижных наград США в области литературы, журналистики, музыки и театра. Джозеф Пулитцер согласно завещанию был основан фонд его имени на оставленные с этой целью два миллиона долларов.

С 1917 года премия вручается ежегодно в первый понедельник мая попечителями Колумбийского университета в Нью-Йорке. Размер премии — 10 тысяч долларов.

2. Фейхтвангер родился в Баварии, с приходом к власти фашистов вынужден был эмигрировать во Францию, где активно занимается антифашистской деятельностью, в 1939 г. Попадает в концлагерь, бежит в США. В период эмиграции Фейхтвангер создал свои самые сильные произведения.

“Гойя, или Тяжкий путь познания” (1951) - роман о поисках истины художником, о преодолении им соблазнов славы, почестей, страха перед инквизицией ради великой истины искусства. Творческому росту Гойи, по замыслу художника, способствовал непреходящий интерес к народу, сыном которого он был и от которого не отрекся на вершинах жизненного преуспеяния. Писатель воссоздает панораму исторической эпохи времен крушения монархии: французская революция, придворные во главе с алчной Марией-Луизой и недалеким королем предают интересы страны, инквизиция, подавляющая в стране все прогрессивное, крепнущий капитализм. На этом фоне Гойя не сразу приходит к пониманию истинного назначения искусства. И все же ни опасения за свою карьеру, ни страх перед инквизицией не останавливают его и он создает серию “Капричос” - издевательскую сатиру на королевский деспотизм, на церковь и ее служителей. Это вершина творчества художника.

БИЛЕТ 30