II.2. Историческая или теоретическая?

Этот выбор не для всякой дисциплины актуален. Например, диплом по истории математики, по истории романских языков или по истории немецкой литературы может быть только историчес­ким. А по таким специальностям, как композиция в архитектуре, физика ядерных реакторов или сравнительная анатомия, обычно защищаются теоретические или экспериментальные работы. Но существуют специальности, — скажем, теоретическая филосо­фия, социология, культурная антропология, эстетика, философия права, педагогика и международное право, — где возможны ра­боты и теоретического и исторического содержания.

Теоретический диплом — это сочинение, где предлагается рассмотреть отвлеченную проблему, уже когда-то выступавшую или еще никогда не выступавшую предметом обсуждения: при­рода человеческой воли, понятие свободы, понятие социальной роли, существование Бога, генетический код. Подобный список не может не вызвать смех; такой подход Грамши называл «коро­тенько о Вселенной». И все же знаменитые мыслители до сих пор предаются подобным умствованиям. Правда, за редкими исклю­чениями, они им предаются в финале двадцати-тридцатилетних исследований.

II. Выбор темы диплома

У выпускника, чья научная биография только началась, подоб­ный замысел может реализоваться в двух планах. Первый вари­ант (опасный, но не настолько, насколько второй) — написать работу, которую мы назвали в предыдущем разделе «панорамным обзором». Допустим, «Представление о социальной роли у таких-то авторов». Применительно к сему, см. соображения выше.

Возможен, кроме того, и еще более чреватый неприятностями подход, когда кандидат считает, что сумеет решить на нескольких страницах проблему Бога или определения свободы. Мой опыт подсказывает, что дипломники, выбирающие подобные темы, обычно создают нечто короткое, бессистемное и приближенное скорее к стихам, нежели к науке.

Обычно когда такому дипломнику замечают, что его работа чересчур субъективна, расплывчата, нестрога, лишена историо­графической основы и бедна цитатами, он отвечает, что его не поняли, что его работа гораздо умнее, куда глубже обыкновенных банальных компиляций. Это может быть чистейшей правдой, но опять-таки опыт показывает, что обычно подобная отповедь зву­чит из уст людей с туманными идеями, лишенных научного сми­рения и коммуникативного дара. Что понимается под научным смирением (которое не свойство слабых, а совсем наоборот: свой­ство гордых) будет объяснено в разделе IV.2.4.

Разумеется, не исключено, что сочинитель диплома — гений, в какие-то двадцать два года сумевший понять все и даже больше, и я пишу это без тени сарказма. Но история доказывает, что когда на лице земли оказывается гений подобного масштаба, человече­ству требуется очень большой срок, чтобы об этом догадаться, и на переваривание его творений уходит немало лет, прежде чем о его величии узнают. Возможно ли надеяться, что комиссия, рас­сматривающая не этот один, а целую кучу дипломов, по первому крику оценит гениальность этой белой вороны?

Но допустим даже, что студенту удалось решить сложнейшую проблему. Поскольку ничто не родится из ничего, он, наверное, вырабатывал свои взгляды под влиянием какого-то мыслителя. Пускай же он оформит свою теоретическую работу как истори-24

ческую, то есть отправляется не от проблемы бытия, понятия сво­боды или концепции социального действия, а от «Проблемы бы­тия у раннего Хайдеггера», «Понятия свободы у Канта» и «Кон­цепции социального действия у Парсонса». Если у студента есть оригинальные мысли, они себя покажут и на фоне сравнения с исследуемым автором; много нового можно сказать о свободе, анализируя сказанное о свободе кем-то когда-то до нас.

Если уж очень надо, несостоявшийся теоретический диплом можно вставить в качестве последней главы в диплом историчес­кий. В результате всем будет понятно, о чем же толкует писав­ший, потому что на фоне взглядов предшественника новаторские идеи выглядят отчетливее и стройнее. Трудно двигаться в пусто­те, трудно начинать ab initio. Всем нужны точки опоры, в особен­ности для столь зыбкой материи, как понятие бытия или воли. Даже гении (и они-то в особенности!), вовсе не роняют себя, если от кого-то отталкиваются. Отправляться от чьих-то идей не зна­чит идеализировать предшественника, обожествлять, клясться его именем. Можно, напротив, отмежевываться от предшественни­ка, подчеркивая его ошибки и ограниченность. Но это создаст опорную точку. Говорили же люди средневековья, чтившие клас­сиков (даже чересчур самозабвенно), что современные им мыс-л и т е л и , будучи вроде бы «карликами», опираясь на древних, п р е -вращаются в «карликов, стоящих на плечах великана» и видят дальше своих предтеч.

Все эти соображения не относятся к прикладным и экспери­ментальным дисциплинам. Если диплом пишется по психологии, выбор стоит не между «Проблемой перцепции у Пиаже» и «Про­блемой перцепции» (хотя, положим, кого-то безрассудного и мо­жет потянуть на вторую, необъятную тему). Альтернативой исто­рическому диплому у психологов выступают дипломы на основа­нии экспериментов, например «Перцепция цвета в группе умствен­но недоразвитых детей».

Это уже будет иной разговор. Можно подумать, что эта работа начинается с проведения опытов и что главное — знать методику

II. Выбор темы диплома

их проведения и располагать возможностью лабораторной рабо­ты при квалифицированном р у к о в о д с т в е . Но порядочный ученый-экспериментатор не станет исследовать реакции подопытных, не проведя предварительной обзорной работы (анализ аналогичных уже осуществленных экспериментов). Иначе он рискует открыть Америку, доказывая то, что давно доказано, или применяя мето­дику, известную как провальная... хотя, впрочем, достойной те­мой диплома может быть усовершенствование существующей ме­тодики, дотоле не дававшей удачных результатов.

Выходит, диплом, основанный на опытах, не создается в до­машних условиях, и методика не изобретается « о т фонаря». Здесь также надо исходить из принципа, что если вы карлик, но сообра­зительный, влезайте на плечо к великану, даже не очень высоко­му, или в крайнем случае к другому карлику. Успеете еще похо­дить на своих ногах.