Антиэволюционисты в Западной Европе и США: культурно-историческая, социологическая и историческая школы
Неспособность представителей классической эволюционной школы объяснить качественные изменения в культуре и общественной жизни, с одной стороны, и открытое неприятие историко-материалистических идей - с другой, породили в зарубежной этнографии идеалистические направления неокантианского и агностицистского толков, отрицавшие наличие объективных закономерностей в истории человечества, саму возможность познания этапов и причин общественного развития.
Перед первой мировой войной в Западной Европе, и прежде всего в Германии и Австрии, возникли две школы - Фрейбургская (или Баденская) и Марбургская, которые опирались на «антропогеографический» метод Ф. Ратцеля, признававшего только пространственное распространение культур и их исключительную связь с географической средой.
Первая школа в лице видного ученого Г. Риккерта противопоставляла историю природы истории общества, объявляя последнюю скопищем единичных и неповторимых явлений, и тем самым выдвигала в качестве основной задачи выделение в истории общества независимых друг от друга культурных ценностей. Вторая отрицала возможность познания начала и конца исторических явлений, т. е. само познание процесса развития, видя главную цель научного исследования в изучении действия отдельных функций явления. В недрах Баденской школы достаточно отчетливо проявились концепции диффузионизма, сторонники которого сводили историю культуры к ее пространственному распространению и постоянным заимствованиям, миграциям самой культуры, выступающей некоей постоянной доминантой. Следует отметить, что Марбургская школа проявила себя в особой функциональной школе зарубежной этнографии, оформившейся после первой мировой войны.
Внутри диффузионистской концепции Баденской школы выделяются: культурно-историческое направление (Ф. Гребнер и представитель венской культурно-исторической ветви патер В. Шмидт) и направление культурных кругов (Л. Фробсниус). Согласно концепции Гребнера, в которой развивается риккертианская идея об уникальности, неповторимости явлений, этнография должна изучать в явлениях культуры лишь уникальные признаки. С этой целью Гребнером были предложены критерии формы, присущие предмету культуры, но не обусловленные ни материалом, использованным для его изготовления, ни функциональным назначением. Именно эти признаки, по Гребнеру, следует считать уникальными. На практике же оказалось, что, во-первых, невозможно четко выделить уникальное, во-вторых, это уникальное обнаружилось у разных народов. В данной связи предста-
-136-
вителям школы культурных кругов пришлось ввести понятие «миграция культуры», дополнить критерий формы еще и критерием количества, образовать круг его распространения, т. е. принять теорию культурных кругов Л. Фробениуса. Следует заметить, что до Фробениуса те же идеи проповедовал патер Шмидт, представлявший историю цивилизации как последовательный ряд культурных кругов, в основании которого лежит первоначальный круг культуры пигмеев, якобы обитавших по всей ойкумене. Идеализм диффузионистов и теоретические основы их школ в определенной мере способствовали зарождению крайне реакционных политических концепций, включая геополитические и расистские.
До, во время и после первой мировой воины особое место во Франции занимает социологическая школа Э. Дюркгейма. В противоположность эволюционистам Дюркгейм понимал общество людей не как последовательные стадии вживания человека в среду обитания, а как систему закрытых статичных организмов. Устойчивость организмам такого рода придает «социальная солидарность». Любое радикальное изменение может привести к тотальным последствиям, к катастрофам для социума. Вторым важным положением Дюркгейма выступает идея сосуществования с индивидуальным сознанием «коллективных представлений», к которым относятся религиозные поверья, мифы, нормы морали и права. Прямыми последователями Дюркгейма явились М. Мосс, М. Гране, Л. Леви-Брюль и другие.
Конец XIX в. отмечен в зарубежной этнографии утратой лидирующего положения эволюционной школы, что было характерно для Западной Европы, России и США. На смену эволюционизму, как уже говорилось, в Германии и Австрии приходят различные варианты диффузионистского толка, во Франции - социологическая школа, а в США возникает и утверждается на три десятилетия американская историческая школа, или историческая школа Франса Боаса. Хотя Боас видел конечную цель этнографического изыскания в построении единой истории всех народов, основанной на конкретном материале культуры и языка народа как уникального явления, он не мог не оценить теорию прогресса эволюционистов, допуская подобный прогресс в сферах науки и техники. Блестящий исследователь, талантливый лингвист выдающийся этнограф-полевик, Боас сыграл важную роль в формировании американской этнографии, уступившей, однако, после 1930 г. свои позиции разного толка психологическим направлениям в науке, а также в формировании русской этнографии, привлекая к своим работам ученых России - В. Г. Богораза и Л. Я. Штернберга. Из школы Боаса вышли в основном все американские этнографы (антропологи) первой половины XX в. Учениками Боаса считаются А. Кребер, А. Гольденвейзер, Р. Лоун, Л. Уайт.
О своем учителе Гольденвейзер писал: «Неоценимым вкладом
-137-
Боаса была историческая точка зрения, согласно которой туземные культуры должны быть исследованы на их ограниченной историко-географической родине и в перспективе их отношений к физическому окружению, примыкающим культурам и многим и часто запутанным психологическим ассоциациям, образовавшимся между различными видами культуры». 4
Представители исторической школы изучали культурные элементы и их диффузии в пределах конкретного ареала культуры. Как справедливо подчеркивала Ю. П. Аверкиева, это был период краеведческого изучения коренного населения Америки, результатом которого явилась публикация многих полевых материалов (правда, позднее оказалось, что ряд из них сознательно фальсифицирован в антиморгановском духе). 5 В работах исторической школы культура народа или племени представлялась механическим соединением черт, собранных воедино спонтанным действием диффузии.
Если в период между двумя войнами историческая школа еще продолжала существовать в США наряду с новым направлением - психологическим, то в Западной Европе возникло иное направление, имевшее очевидные корни в философских построениях прежних школ - функциональное.
Функциональная школа
Идеи функциональной школы получили достаточно широкое распространение в науке, но наиболее ярко они были отражены в английской этнографии. Основоположником функиональной школы принято считать Б. Малиновского, а также А. Рэдклифф-Брауна. А. Рэдклифф-Браун, президент Королевского антропологического общества Великобритании в конце 30-х - начале 40-х годов, последние годы своей деятельности провел в США, но это не способствовало распространению концепций функционализма в Новом Свете, что объясняется колониалистской практикой функционализма. Время для появления функционалистской школы весьма знаменательно: под влиянием Великой Октябрьской социалистической революции пробудились к борьбе за освобождение народы колоний. Хотя идеи функциональной зависимости общественных явлений затронул еще Э. Дюркгейм, соотношению целого и его функциональных частей серьезное политическое значение придали именно в 20 - 30-х годах XX в., когда под угрозу ставилась колониальная система, рассматривавшаяся как нечто целое, опирающееся на сохранение и консервацию родо-племенных отношений - функций целого.
4 Goldenweiser A. A. Early civilization. New York, 1922. P. 126.
5 Аверкиева Ю. П. Неоэволюционизм, релятивизм и расизм // Расы и народы. Т. 1. М., 1971. С. 39 41.
-138-
Как уже отмечалось, основоположниками функциональной школы в этнографии, имевшей много последователей, и прежде всего в Англии, были А. Рэдклифф-Браун и Б. Малиновский. Последний являлся наиболее ярким представителм функционализма.
Бронислав Малиновский, поляк, родился в 1884 г. в г. Кракове, входившем тогда в состав Австро-Венгрии. В 1908 г. он окончил Краковский университет и получил степень магистра но разряду физико-математических наук. Увлекшись этнографией, Малиновский выехал в Германию для получения специального образования. Два года он провел в Лейппигском университете, где познакомился с принципами культурно-исторической школы, затем переехал в Англию и работал с учениками Тэйлора. В начале 1914 г., будучи лектором Лондонской экономической школы, Малиновский в составе этнографической экспедиции выехал в Океанию. Он побывал на Новой Гвинее (район Маилу), а затем более двух лет провел на Тробриандскнх островах, где его застала первая мировая война. Как подданного вражеской страны, Малиновского должны были интернировать, но по ходатайству австралийского правительства и видных английских ученых-этнографов он получил разрешение заниматься исследованиями на Новой Гвинее и Тробриандах. Всю войну Малиновский провел в Океании. В 1915 г. вышла его работа «Туземцы Маилу», а в 1922 г. - книга о тробриандцах («Аргонавты западной части Тихого океана»). Последняя работа своим содержанием, необычным для академических описаний свободным стилем, глубиной проведенного анализа привлекла к автору внимание других исследователей. Труд о тробриандцах оказался заметным явлением в этнографической науке. В 1924 г. Малиновского пригласили в Лондонский университет читать лекции по социальной антропологии, а в 1927 г. он возглавил специально созданную в университете кафедру. Лондонский период жизни и деятельности Малиновского ознаменовался окончательным оформлением функционализма как этнографической теории. Общая концепция функционализма базируется на той же основе сочетания целого и его функций, т. е. идеи «холизма» - культура есть единое, гармонически функционирующее целое, каждая часть которого выполняет какую-то функцию, жизненно важную для целого. Любой обычай имеет значение в настоящем, пережитков в культуре нет, а прошлое ее непознаваемо. Все стороны жизни и культуры всякого отдельного народа - неразрывно связанные между собой части целого. Подчеркиванием особого значения функции как «удовлетворения потребности деятельностью, в процессе которой объединяются люди», или «удовлетворения органического импульса соответствующим актом» Малиновский несомненно привносит в социальную жизнь биологическую окраску. Общество превращается в функционалистов, в сумму индивидов, имеющих
-139-
биологические потребности, а различия между культурами сводятся лишь к различным способам удовлетворения элементарных человеческих нужд. «Холизм» придал функционализму своеобразную законченность при характеристике структур целостностей. Племя - целостность первого порядка, все народы Африки - второго, колониальная Африка и империалистические метрополии - следующая целостность. Это структуры взаимосвязанных функций, где нарушение функционального действия любого явления в целостности первого порядка способно разрушить в его стройную пирамиду. В этой связи этнография, согласно функционалистским установкам, должна изучать не сам институт вождей, род, инициацию, семью, а лишь их функции в обществе с тем, чтобы достойно оценить их значение. Большое внимание Малиновский уделял значению прикладной этнографии, ее роли в современном мире. Он подчеркивал: «Задача этнографа заключается не в том, чтобы выяснить историю происхождения тех или иных институтов, а чтобы показать их значение в данном обществе и показать это с определенной целью, не ради большей точности описания, но чтобы научить колониальные власти и предпринимателей, имеющих дело с этим народом, как нужно обращаться с ним для более удобного достижения своих целей». 6 Что же касается диффузионистов, то Малиновский оценивал их следующим образом: «Этнография, наука о человеке и его культуре, большей частью избегала жизненных проблем: она пыталась укрыться за китайской стеной антикварных интересов. Во всех гуманистических изысканиях имеется сильное стремление заниматься мертвыми остатками вместо того, чтобы иметь дело с действительностью, поддерживать чисто академический интерес к теориям и воздерживаться от проверки доктрин на трудном пути практической деятельности. Этнограф прошлого чувствовал себя спокойно, плетя гипотезы о том, что случилось, когда человек старался развиваться от питекантропа эректуса или кого бы там ни было: пытаясь изобрести „происхождения" и „развития", антрополог сам изготовлял из своего внутреннего сознания различные „истории" и ,,диффузии". И многие этнографы современности заняты изучением влияния египетской культуры на Центральную Африку, спорят о том, возникли ли все цивилизации в Месопотамии, Атлантиде или на Памире». 7 Функциональная школа практически прекратила свое существование ко второй половине XX в.
6 Малиновский Б. К. Основы этнографии. Варшава, 1946. С. 87.
7 Там же.
-140-