Инические формы недоразвития речи у детей (частная логопатология)

■№■'■ -' '""■■....................... ■ ' ■'■'-............................. ' .......................................... ...-—................................................................................. ■—,—

Глава 6

Согласно принципам систематики форм недоразвития речи, принятой нами м основу, их разграничение следует производить не только согласно домини­рующей симптоматике, но и с учетом структуры всей совокупности лингвопа-т<логических симптомов и синдромов. Поэтому вполне оправданно разделять тотальные и парциальные форм HP. Сточки зрения системного подхода при лом разграничиваются формы HP, при которых наблюдается неполноценность Всей функциональной системы языка и речи, и формы, где затронута лишь одна из подсистем ФСЯР.

ПАРЦИАЛЬНЫЕ ФОРМЫ ПНР

В предыдущих главах нами приводились факты, доказывающие, что, не­смотря на системную взаимосвязь, отдельные компоненты ФСЯР в опреде­ленной степени автономны в своем развитии и различаются по механизмам. У детей с речевым дизонтогенезом встречается немало примеров, когда нару­шено формирование лишь какой-то одной подсистемы, одной группы языко­вых средств, затруднено выполнение определенных языковых или речевых операций. Такие случаи правомерно рассматривать как парциальные формы речевого дизонтогенеза. Речевое и языковое развитие при этом протекает асин­хронно. Определенные компоненты ФСЯР развиты по возрасту, а другие — существенно отстают. Главная особенность таких состояний — наличие нор­мально или отнорительно нормально сформированной речевой деятельности в целом, достаточно высокая эффективность работы функциональной систе­мы языка и речи. Во всех подобных случаях клиническая картина представлена главным образом одним из вышеописанных лингвопатологических синдромов. Таким образом, основным критерием парциальное™ является диссоциация

,_wiv.i a.>i.ii i пл ri'.'iii УДНТВИ (ЧАСТНАЯ НО ГО ПАТОЛОГИЯ

между общим уровнем речевого развития (обычно соответствующим возраст ной норме) и уровнем зрелости частной речевой/языковой функции.

6.1.1. Функциональная дислалия

Основой аномалии речевого развития при дислалии является дисфункция звуковой стороны речи, ее сегментарного уровня. С момента введения в оби ход в 30-х гг, клиническое содержание этого термина менялось неоднократн (Хватцев М. Е., 1959, Ляпидевский С. С. 1969, Правдина О. В. 1973, Токарев О. А., 1969). Как самостоятельный вид'речевого расстройства дислалия в со временном понимании этого термина была выделена в 60-х гг. из разнородно группы нарушений звукопроизношения, называемой «косноязычием» (Ляпи­девский С. С, 1969, Правдина О. В., 1973).

Функциональная дислалия как вид дислалии в логопедической литературе противопоставляется, с одной стороны, механической дислалии, с другой — дизартрии. Последнюю оппозицию впервые обозначил A. Kussmaul (1879). Автором данного термина считается профессор Вильнюсского университета, врач И. Франк (1827), применявший его ко всем видам нарушения звукопро­изношения. Швейцарский врач Schultes (1830) сузил это понятие до наруше­ний звукопроизношения, обусловленных анатомическими дефектами органов артикуляции. Сходной позиции придерживались A. Kussmaul (1989) и Н. Gutz-mann(1924).

В 1955 г. М. Seeman одним из первых выделил функциональную форму кос­ноязычия. Позднее О. В. Правдина (1973), О. А. Токарева (1969) и другие ав­торы стали использовать термин «функциональные дислалии» (ФД) примени­тельно к легким обратимым нарушениям звуковой стороны речи, не связанным с дефицитом иннервации артикуляционных мышц. Примерно так же понима­ется «дислалия» в монографии М. Morley (1972). В последнем из руководств по логопедии «дислалия» трактуется следующим образом: «...дислалия — на­рушение звукопроизношения при нормальном слухе и сохранной иннервации речевого аппарата» (Логопедия, 1999, с. 86). Определение «функциональной дислалии» там выглядит иначе: «...дефекты воспроизведения звуков речи (фо­нем) при отсутствии органических нарушений в строении артикуляторного аппарата» (там же, с. 89). Если соотнести эти два определения, то создается впечатление инверсии этих двух понятий: границы функциональной дислалии выглядят шире, чем дислалии, хотя на самом деле должно быть наоборот. Сум­мируя и несколько дополняя эти два определения, мы полагаем, что функцио­нальной дислалией следует считать идиопатические нарушения звуковой сторо­ны речи при отсутствии анатомических аномалий в строении артикуляторного аппарата и нарушений его иннервации. Анализ понятий «функциональное», «на­рушения иннервации», фигурирующих в определениях функциональной дис­лалии, был проведен в главе 4. Поэтому не будем возвращаться-к этому вопросу. Во всех приведенных определениях функциональной дислалии (включая последнее) присутствуют лишь так называемые «критерии исключения». Тра-

ЦИЦИОННО это расценивается как признак слабой изученности ЯВЛОНИЯ ЭТО

I огласуется и с мнением Б. М. Гриншпуиа о необходимости пересмотра пред

I ыилений, установившихся в логопедии по этому вопросу (Логопедии, I')¹)¹))

Неопределенность в критериях отграничения ФД естественно привела В р.тшоречивости представлений о ее клинической картине. Многие авторы вы­сказывали предположение о неоднородности функциональной дислалии как клинической группы (Токарева О. А., 1969, Соботович М. Ф., 1970, Грипш-иун Б. М., 1999, Seeman M., 1962).

Б. М. Гриншпун предложил свою классификацию форм ФД. В ее основе синтетический принцип: психофизиологически-лингвистический. Им виде ляются следующие формы ФД: акустико-фонематическая, артикуляторио фонематическая и артикуляторно-фонетическая. Безусловным шагом вперед является рассмотрение автором в числе механизмов нарушения звукопроич ношения дисфункций языкового и метаязыкового уровня. Из всех существую­щих систематик именно в данной классификации ФД, пожалуй, набольшее внимание уделяется механизмам. Недостаток экспериментальных данных, кл и* иически верифицированных фактов вынуждает автора ограничиться гипоте­тическими построениями, которые не всегда подтверждаются в эксперимен­те. Например, при акустико-фонематической форме ФД предполагается наличие несформированности операций переработки акустических парамет­ров в сенсорном звене механизма восприятия речи, что, по мысли ангора, затрудняет опознание фонем. В наших экспериментах не было обнаружено i in рушений выделения речевого сигнала из шума даже у детей с грубыми наруше­ниями звуковой стороны речи (Королева И. В., Люблинская И. В., Корнев А. 11., Ягунова Е. В., 1998). С психологической точки зрения в данной классифика­ции смешиваются нарушения уровня восприятия и уровня представлений, пер­цепции и апперцепции.

При артикуляторно-фонематической форме ФД в качестве основного ме­ханизма Б. М. Гриншпун рассматривает несформированность «операций от бора фонем по их артикуляторным параметрам» (Логопедия, 1999, с. 94). Ли тор выделяет два варианта этой формы: а) с неполной сформированностыо, редуцированностью артикуляторной базы и б) с полностью сформированной артикуляторной базой. Описание варианта (а) позволяет предположить, что основой его механизма является неполноценность артикуляционного пракси-са, хотя автор об этом не пишет. По существу, он оставляет открытым вопрос о психофизиологическом механизме этого варианта ФД. Более того, описание этого варианта', данное автором, позволяет поставить под сомнение функцио­нальную природу самого расстройства, что будет подробно мотивировано нами ниже на основе собственных наблюдений. Вариант (б) вообще выглядит идио-патическим, с неясной природой и неизвестным механизмом. Как пишет ав­тор, в этом случае «усвоены все артйкуляторные позиции, необходимые дл» производства звуков, но при отборе звуков принимается неправильное реше­ние, вследствие чего звуковой облик слова становится неустойчивым (ребеноь может произнести слово правильно и неправильно)» (там же, с. 95). Судя п< описанию, имеется в виду этап усвоения артикуляторных навыков, когда in достигнута их полная автоматизация. Как отмечалось в главе 4, это может на

1,7

1ЛЛ11А и. IWI 1111 П'П'Л.КН И чми-гаш Ш'.ДКГЛПШ I 11)1 ГИЧИ У /II I I II (ЧЛ1 IПЛИ 'И М |Л I UIHHIUI)

блюдаться в норме или при конституционально замедленном темпе усвоении артикуляторных навыков. Отнесение подобных случаев к патологии диску сионно.

Достаточно определенной и традиционной является выделенная автором артикуляторно-фонетическая форма ФД. Она совпадает с типовыми описа ни ями функциональной дислалии, сделанными другими авторами (Токаре» ва О. А., 1969, Правдина О. В., 1973). В таких случаях фонематический выбор и отбор артикулем не нарушен. Страдает лишь моторная реализация артику­лем по параметрам точности, способа или, что реже, места образования.

Этиология и патогенез ФД слабо изучены. Высказываются предположения I влиянии подражания (при наличии в семье других случаев с расстройством речи), наследственности, соматических вредностей, неблагоприятной речевой среды, «неправильного речевого воспитания», задержки психического развития и про­сто идиопатической природе данного состояния (Правдина О. В., 1973, Токаре­ва О. А., 1969, Соботович Е. Ф., 1976, Волкова Л. С, 1985, Morley M., 1972). Как видно из приведенного перечня, они носят весьма разнородный и скорее гипо­тетический, чем экспериментально или клинически обоснованный характер. Ни одна из перечисленных причин клинической, экспериментальной проверки не прошла.

Под нашим наблюдением находилось 19 детей с функциональной дислали-ей в возрасте 5-7 лет. Среди них было 10 мальчиков и 9 девочек. При решении вопроса о включении в группу мы принимали в расчет как негативные, так и позитивные критерии. Одним из важных позитивных критериев следует счи­тать характер звуковых нарушений, их мономорфность, легкость и быстроту компенсации. Иногда окончательное заключение о диагнозе принималось рет­роспективно. Во всех случаях расстройство проявлялось в виде немногочис­ленных легких нарушений звукопроизношения 1-3 звуков. Обычно это были согласные позднего онтогенеза. В большинстве случаев нарушения звукопро­изношения носили характер искажений, возникающих как при изолирован­ном произнесении, так и в потоке речи. Чаще всего искажению подвергались звуки Р (одноударное Р, велярное Р), Л (губно-губное произнесение), С (меж­зубное произнесение), Ш, Щ (среднее по звуковому эффекту между Ш и С или губно-зубное произнесение), Ж (губно-зубное произнесение). Критическая оценка недостатков собственной речи формально присутствовала, но создава­лось впечатление, что чаще всего это результат влияния мнения взрослых. Лек-сико-грамматические способности у этих детей соответствовали возрастной норме. По выполнению тестов «Повторение фраз» и «Деформированные грам­матические конструкции» дети данной группы не отличались от здоровых свер­стников. В практике мы встречали и случаи, когда такие же нарушения звуко­произношения сочетались с задержкой лексико-грамматического развития. Вероятнее всего, здесь нарушалось формирование одновременно двух разных подсистем ФСЯР, независимо друг от друга. Аналогичные наблюдения приво­дятся и другими авторами (Соботович Е. Ф., 1976).

Нарушения черепно-мозговой иннервации в виде микросимптоматики встречались не чаще, чем в здоровой популяции. Недостаточность орального праксиса обнаруживалась преимущественно у детей не старше 4 лет, нерав-

цимерио по разным пробам. Чаще это выявлялось в таких пробах, как -v (КИЙ Копчик языка», поднятие кончика языка вверх и выполнение серии движе­ний. Примерно с такой же частотой это наблюдалось нами и у здоровых де­тей того же возраста. У детей старше 5 лет трудности при выполнении проб, urn-кивающих оральный праксис, встречались лишь единично. В ряде случа­ен обнаруживалась нерезко выраженная неполноценность пальцевого прак­сиса, но частота встречаемости не отличалась отданных, полученных среди

|'п >ровых детей.

11сихологически это были здоровые дети. Изредка отмечались легкие прояв­ления простого, неосложненного инфантилизма. В целом они были вполне адап-гированы и при поступлении в школу не испытывали каких-либо трудностей. 1111 роцессе логопедической коррекции дефекты звукопроизношения устранялись in срок от нескольких недель до нескольких месяцев. Наши экспериментальные Ванные и многочисленные наблюдения логопедов-практиков свидетельствуют О том, что обычно в процессе коррекционной работы таким детям достаточно in (чувствовать верный образец артикуляции или уточнить акустический образ . i inтветствующей фонемы, как произношение быстро нормализуется. В подоб­ных случаях довольно трудно решить, являлось ли исправление звукопроизно­шения результатом коррекционной работы или следствием естественного доз-ревания соответствующих психофизиологических механизмов. Для того чтобы решить, какие варианты ФД с высокой вероятностью могут спонтанно компен­сироваться, а какие требуют коррекционной помощи, необходимы сопостави-Гельные лонгитюдные исследования. Пока такие исследования не проведены, коррекционные показания при ФД не вполне ясны и неоднозначны.

Относительно механизмов ФД логично предположить, что здесь имеет ме­сто легкая (темповая) задержка установления интеграции акустического и арти­куляционного звеньев функциональной системы речи. Осваивая навыки произношения звуков речи, ребенок двигается от использования звуков-заме­стителей, более простых по артикуляции, к овладению приблизительным про­изнесением нормативных звуков (Гвоздев А. Н., 1995). Он нащупывает опти­мальный комплекс артикуляторных движений, сопоставляя звуковой эффект собственной артикуляции (в определенных словах) со звуковыми характерис­тиками (в тех же словах) речи взрослых. Слуховой образ, представление нор­мативного фонетического слова — это эталон, к которому постепенно прибли­жается ребенок. Новый звук обычно появляется в новых или недавно усвоенных словах. Скорость перехода от приблизительного (то есть искаженного, но уже узнаваемого) варианта произношения к нормативному зависит от остроты слу­хового внимания, активности самоконтроля. По существу, в этот переходный период решающую роль играет сформированность слухомоторной координа­ции. Если представить этот процесс как самонастройку функциональной сис­темы в соответствии с теорией функциональных систем П. К. Анохина (1975, 1978), решающую роль в нем следует отвести системе обратной связи. Образ нормативного фонетического слова является составной частью так называе­мого «акцептора действия», то есть образа ожидаемого результата. Система обратной связи включает обратную афферентацию (кинестетическую) от apj тикулирующих органов и сличение звукового эффекта с ментальным фонети-

ЧОСКИМ эталоном. При ФД, по-видимому, имеет место недостаточное! i, «акцептора действия», обеспечивающего сличение результата артикуляции М слуховым эталоном или образом ожидаемого результата. В соответствии с ин­формационной теорией эмоций П. В. Симонова (1981) и нейропсихологии^ скими данными о роли эмоций в регуляции поведения (Вартанян Г. А., Пирч гов А. А., 1994) активность самокоррекции, реорганизации функционалы и in системы в случаях рассогласования результата действия с ожидаемым эффек • том зависит и от остроты переживания эмоционального дискомфорта. Кроме всего прочего на это влияет и уровень эмоциональной зрелости индивида. Этим объясняется связь активности и успешности в преодолении дефектов звуке произношения с эмоциональной зрелостью и сформированностью мотивации достижения, которая подтверждается логопедической практикой.

Особую категорию составляют дети, которые допускают смешения звуков, артикуляция которых им вполне доступна. Эти взаимозамены (Щ -» С, С -> Ш, Р.-* Л, Л -» Р, Д -> Т, Т -> Д и т. п.) носят непостоянный характер. Например (речевая продукция одного и того же ребенка), /веши/ — весы, /лиша/ — лиса, /сапка/ — шапка, /пуска/ — (пушка,), но /сон/, /сосиска/, /шум/, /чашка/. На наш взгляд, такие случи лишь условно могут быть отнесены к функциональной дислалии. По нашим наблюдениям, такие ошибки могут встречаться при любых формах недоразвития речи: дислалии, дизартрии, артикуляционной диспрак-сии, ринолалии, моторной алалии. Очень редко они встречаются изолирован­но. Короткое время они наблюдаются и в норме, о чем писал еще А. Н. Гвоздев (1948). В случаях патологии, когда эти ошибки являются единственными сим­птомами, при обследовании дети произносят изолированно все звуки правиль­но. В словах же и фразах допускают смешения. Иногда исследование фонема­тического восприятия с помощью слов-паронимов обнаруживает ошибки различения на слух пар слов типа: сок-шок, нос-нож. Однако значительно чаще у них нарушено выполнение проб на сформированность так называемых «фонематических представлений»: повторение серий слогов со смешиваемы­ми согласными (са-са-ша, ша-са-ша, да-та-да, да-да-та, и т. п.). Это не значит, однако, что всегда справедливо обратное. Многие дети, допускающие ошибки в указанных пробах, не смешивают соответствующие звуки в собственной речи. Это означает, что в происхождении таких звуковых ошибок участвует еще ка­кой-то, пока не выясненный механизм. При овладении письмом большинство из таких детей допускают замены соответствующих букв. Данный симптомо-комплекс фиксируется в логопедической литературе под разными наименова­ниями: «фонетико-фонематическое недоразвитие», «акустико-фонематичес-кая дислалия». Строго говоря, этот вид нарушений тоже носит функциональный характер. Предполагаемый механизм — недостаточная сформированность аку-стико-артикуляторных перцептивных эталонов, релевантных фонемам (или фонам, то есть конкретным формам звуковой реализации фонем). В логопе­дической литературе это называют «фонематическими представлениями», хотя, на наш взгляд, их правильнее было бы называть «фонетическими представле­ниями». В связи с этим при фонологическом программировании высказыва­ния и переходе к его моторной программе нарушается избирательность, точ­ность фонемного выбора. Как правило, этот недостаток не носит тотальный

Фактор. Ошибки m.ihopa ограничиваются определенной парой или ГруППОЙ фонем. Это, на наш ВЗГЛЯД, свидетельствует о том, что языковой, топологичес­ким, амодальный уровень фонологической системы в целом при этом не пару щеп. Неполноценна сформированность перцептивных эталонов определенных фонем и их аллофонов.

6.1.2. Артикуляционная диспраксия

Артикуляционную диспраксию правомерно выделять как особую форму нар i шального недоразвития речи, поскольку она имеет самостоятельные, отличные си других речевых расстройств механизмы, специфическую, присущую только гМ симптоматику и характерный для нее тип динамики на протяжении онтоге una. Мы считаем правомерным рассматривать артикуляционную диспраксию как самостоятельное расстройство в тех случаях, когда у детей нарушено фор мнрование только звуковой стороны речи. В прочих случаях (когда нарушены и другие языковые средства) аналогичные звуковые нарушения обозначаются i л к синдром. Она занимает особое место в ряду клинических вариантов наруше­ния произносительной стороны речи. Артикуляционной диспраксией мы называ­ем состояния избирательного нарушения формирования только произносительной стороны речи, основным механизмом которой является незрелость или аномальное формирование артикуляционного праксиса. При этом элементарные формы мотор пых функций артикуляционного аппарата сохранены (подвижность, мышечный тонус, сократительные способности). Нарушения звуковой стороны речи носят из­бирательный характер и распространяются только на сегментарный ее уровень, штрагивая только консонантные его компоненты (Корнев А. Н., 1989, 1993, 1994, 1999, Kornev A. N., 2000). Наиболее частой причиной этого состояния является раннее резидуально-органичское поражение головного мозга. Вероятны и гене­тически обусловленные случаи. Это подтверждается как анамнестическими дан­ными, так и результатами неврологического обследования.

В отечественной логопедической литературе эта категория расстройств как самостоятельное явление мало изучена и включается или в рамки дислалии, или в круг дизартрии (Гриншпун Б. М., 1989, Гуровец Г. В., Маевская С. И., 1978,,Сизова Э. Я., Макарова Э. К., 1979). Пожалуй, единственное исключе­ние — работа И. И. Панченко (1975), где автор, систематизируя нарушения звукопроизношения у детей с детским церебральным параличом, выделяет «фонетико-апраксическую форму» звуковых расстройств. Соботович Е. Ф. (1981) в работе, посвященной моторной алалии, выделяет такой симптомоком-плекс, как артикуляционная апраксия, но не описывает его. Е. М. Мастюкова описывает аналогичный симптомокомплекс, именуемый ею «корковой дизар­трией», и выдеЛяет 3 его разновидности: с преобладанием нарушений артику­ляции переднеязычных согласных, с преимущественным нарушением шипя­щих и аффрикатов, сопровождающихся активным поиском артикуляционного уклада (автор связывает это с кинестетической апраксией), с нарушением арти­куляции аффрикатов и расщеплением их, заменой щелевых звуков на смычные.

i (ШИЛ (МЛ! 1ПЛН >llll CHUTOJIOI'IDI )

В англоязычной литературе расстройства данного типа получили название «артикуляционной диспраксии развития» (developmental articulatory dyspraxiS DAD, Morley M., 1972), вербальной или «речевой апраксией развития (developmental apraxia of speech, DAS или developmental verbal apraxia, DV Yoss K., Darley E, 1974). По существу, использование двух разных найменов ний — «артикуляционная диспраксия развития» и «вербальная диспраксия ра вития» — позволяло развести две разные клинические подгруппы детей. Taiaii тенденция намечалась в некоторых ранних работах (Morley М., 1972). Во всех дальнейших исследованиях стали применять последний из двух приведетn,i,\ терминов (Yoss К., Darley Е, 1974, Shriberg L. D., Aram D. M., Kwiatkowski J., 1997). Это объединило вместе две существенно различающиеся клинические категории и увеличило полиморфизм и неоднородность этой группы. Крите­рии диагностики DAS в описании указанных и других авторов весьма неопре­деленны и включают как артикуляционные нарушения, так и те, которые относятся к фонологическим явлениям. Специалисты, занимавшиеся этой про­блемой, отмечают трудность дифференциации диспраксии развития и легких форм дизартрии развития (MilloyN., Morgan-Barry L., 1990). Кроме того, в ряде случаев у детей встречаются сочетания дизартрии и диспраксии (Morley M., 1972, Milloy N., Morgan-Barry, 1990). С другой стороны, указанные авторы вы­деляют легкие формы диспраксии развития, обозначая их как «состояние не­зрелого артикуляционного праксиса» (immature articulatory praxis — 1АР), ко­торые фактически смыкаются с функциональной дислалией. Нет единодушия по вопросу о том, насколько регулярно фонологическое недоразвитие при DAS сопровождаются лексическими и синтаксическими нарушениями (Aram D., Nation J., 1982, Panagos J., Bobkoff K., 1984).

Как сообщалось в главе 4, под нашим наблюдением находилось 110 детей в возрасте от 6 до 10 лет, имевших симптоматику, характерную для артикуляцион­ной диспраксии. Среди них 29 девочек и 81 мальчик. В 65% случаев неврологи­ческое обследование детей с артикуляционной диспраксией выявляло слабость черепно-мозговой иннервации в виде рассеянной микросимптоматики. Невро­логическая недостаточность проявлялась в виде легкой асимметрии сухожиль­ных рефлексов, двигательного беспокойства языка, асимметрии носогубных складок или языка, асимметрии глазных щелей. 75% детей с артикуляторной диспраксией имели признаки недостаточности орального праксиса. У детей со смешанной и динамической диспраксией дефицит орального праксиса наибо­лее ярко проявлялся в динамических пробах, когда ребенок воспроизводил се­рию движений языком. У 62% испытуемых пробы на пальцевой гнозис и прак-сис показали их неполноценность. Однако выраженность симптомов оральной или пальцевой апраксии нередко диссоциировала с тяжестью речевых наруше­ний. Это, на наш взгляд, свидетельствует о том, что данные симптомы носят скорее сопутствующий характер, и патогенетической связи между ними и арти­куляционной диспраксией нет. Этот перечень симптомов встречался крайне раз­розненно, и у одного ребенка редко наблюдалось более 1-2 симптомов одно­временно. Довольно редко удавалось выявить признаки стертого гемисиндрома: в 5% — правостороннего и в 9% —левостороннего. По данным литературы, при­мерно с такой же частотой это встречается и у большинства детей с так назы-

ВМОЙ «МИНИМйЛВНОЙ МОЗГОВОЙ дисфункцией», и у детей с задержкой психи i ого развития (1'ейдибойм М. Г., 1970, Tresolilava Z., 1986). Материалы ДО-

.... ительного исследования артикуляционной моторики, подтверждающие

in мраксическую природу расстройства, приведены в главе 8.

¹ 20 детей 5—7 лет стали предметом углубленного изучения, в котором были

ВИол ьзованы следующие экспериментальные приемы: детальный фонетичес-

iiii анализ нарушенийзвукопроизношения, неврологическое, нейропсихоло-

ческое и психометрическое исследования. Среди них было 5 девочек и

! мальчиков. Дети со снижением интеллекта до степени умственной отстало-

< in или со снижением остроты слуха исключались из эксперимента. Состоя-

ппг звуковой стороны речи оценивалось посредством фонетического анализа

фонограмм, полученных при назывании 111 картинок с изображением пред-

|' гов, и 33 картинок с изображением действий. Этот же материал предлагался

i гям для повторения. Такой же эксперимент был проведен и с 5 здоровыми

|i и.ми в возрасте 3—3,5 лет.

У всех детей экспериментальной группы было нарушено произношение со-I ппеных среднего или позднего онтогенеза, то есть наиболее сложных по произ­носительным характеристикам звуков. Все перечисленные виды ошибок, по на­шим наблюдениям и данным литературы, встречаются и у здоровых детей на р.шпих этапах речевого онтогенеза (Гвоздев А. Н., 1948, Бельтюков В. И., 1979, Жукова Н. С, Мастюкова Е. М., ФиличеваТ. Б., 1990, Жукова Н. С, 1994). По | уществу, они же встречаются как при дислалии, так и при дизартрии.

Нарушения звуковой стороны речи наших испытуемых группировались сле­дующим образом:

D частичные искажения отдельных фонетических характеристик звуков, не препятствующие их идентификации с соответствующими фонемами, П замены звуков, еще отсутствующих в артикуляторном инвентаре ребен­ка или частично освоенных, но не автоматизированных; П пропуски согласных;

□ пропуски слогов;

□ перестановки слогов;

□ смешения звуков, освоенных артикуляторно (подробнее см. главу 4).

Смешения звуков, освоенных и автоматизированных в произносительном плане, по нашему мнению, не являются специфичными для артикуляционной диспраксии и встречаются весьма редко. Это факультативный для артикуля­ционной диспраксии симптом, механизм которого анализировался выше. Ос­тальные ошибки — облигатные.

Отклонений от нормы в лексико-грамматической сфере у детей не было.

По сравнению с функциональной дислалией артикуляционная диспрак­сия представляет собой более сложное и комплексное расстройство. Симп­томатика носит при этом более распространенный и полиморфный харак­тер. При изучении структуры синдрома артикуляционной диспраксии нами был проведен анализ распределения вышеописанных ошибок у детей экспе­риментальной группы. При этом обнаружилась ее неоднородность. Пример­но у 25% детей резко преобладали искажения, у 34% — замены-упрощения,

ill 1Д111Ц (-1Л1.1МЛН ЧНПЩДПИПИ ПЧ|

у 10% — нарушения слоговой структуры, а у 31% — сочетание исех перечш ленных ошибок одновременно. Иначе говоря, наметились 3 подгруппы Д| тей с разным типом распределения ошибок и одна подгруппа со смешанно картиной. Тот факт, что 3 вышеописанных типа звуковых нарушений образ вали неперекрывающиеся подмножества, позволил нам предположить, ч' они представляют собой разные виды артикуляционной диспраксии, разл чающиеся как механизмами, так и симптоматикой. В соответствии с про полагаемыми механизмами, как было указано в главе 4, они были назван дисфонетической, дисфонологической и динамической артикуляционно диспраксией. Сопоставление количественных параметров, то есть тяжест звуковых нарушений, не обнаружило достоверных различий между этими на риантамй. Среднее число звуковых ошибок в расчете на одно слово во всея трех подгруппах варьировало от 0,25 до 1,7.

Дисфонетическая артикуляционная диспраксия

У детей с данным видом артикуляционной диспраксии среди ошибок рез­ко преобладали искажения. Искажению подвергались исключительно соглас-," ные позднего онтогенеза. Искаженное произнесение не зависело от фоноло­гического контекста и обнаруживалось как при повторении изолированных звуков, так и в потоке речи. Источник искажений — неверные способ (на-1 пример, проторное вместо вибрирующего Р) или место образования звука (например, заднеязычное вместо переднеязычного Р, губно-губное вместо переднеязычного Л). Как правило, у детей не было проблем со слоговой струк­турой слов. Большинство из них не замечали дефектов собственного произ­ношения, но обнаруживали их, если им давали прослушать аудиозапись соб­ственной речевой продукции. На рисунке 7 приведен типичный профиль распределения ошибок.

В неосложненных случаях у детей отмечалось гармоничное развитие интел­лектуальных функций, соответствующих возрастной норме, отсутствие лекси-ко-грамматических нарушений. Метаязыковые навыки формировались без существенных отклонений. С началом обучения в школе письменная речь усваивалась без особых затруднений.

Пример

Саша П., 7 лет. У мальчика на первый план выступали трудности в произне­сении ряда согласных: Р, Л, Ц и Ч. Как видно на рисунке 7, иллюстрирую­щем фонологический профиль мальчика, среди ошибок отчетливо преоб­ладают искажения. Остальные виды ошибок малочисленны. Словарный запас соответствует возрасту: при называниии картинок из стандартного набора дефицит существительных — 1.1%, глаголов — 8%. При повторении «чис-тоговорок» также преобладают искажения, встречаются единичные заме­ны. Слоговая структура не нарушена. Грамматический строй речи также не нарушен. При повторном обследовании после года обучения в речевой школе дефектное произнесение Р сохранялось, а остальные звуки произносились чисто.

80%

ПИокаж.

ИЗам.-у'пр.

□ Фонем.зам. ИНерег.зам. ВПроп. НУпрощ.сл.стр.

Рис.7. Процентное распределение ошибок при дисфонетической диспраксии (Саша П., 7 лет):

искаж. — искажения; зам.-упр. — замены-упрощения; фонем, зам. — фонематические замены;

нерег. зам. — нерегулярные замены; проп. — пропуски звуков или слогов;

упрощ. ел. стр. — упрощение слоговой структуры

Неврологическое обследование выявило двигательное беспокойство язы­ка, удовлетворительное состояние лицевой иннервации и отсутствие откло­нений со стороны сухожильных рефлексов. Пробы на оральный праксис выполнялись удовлетворительно. В пробе «Позы пальцев» на пальцевой гнозис и кинестетический праксис пальцев мальчик испытывал легкие за­труднения, воспроизводя нужные движения левой рукой. Проба на динами­ческий праксис ««Кулак-ребро-ладонь» хуже выполнялась левой рукой.

Диагноз — дисфонетическая артикуляционная диспраксия.

Как отмечалось в главе 4, данный вид артикуляционной диспраксии в лого­педической литературе обозначают несколько иначе: как«артикуляторно-фо-петическую дислалию, как «корковую дизартрию» (Логопедия, 1999) или как ■■стертую дизартрию» (Мелехова Л. В., 1964, Токарева О. А., 1969, Гуровец Г. В., Маевская С. И., 1978, Сизова Э. Я., 1978, Лопатина Л. В., 1986, 1996). Во всех грех случаях описания феноменологически весьма близки, но выдвигаемые версии о предполагаемых механизмах — различны.

Этот вид диспраксии можно встретить у детей с задержкой психического раз­вития и у умственно отсталых детей, которые не входили в нашу эксперимен­тальную группу, но в отдельных случаях проходили такое же исследование. Разу­меется, у них обычно выявлялись еще и нарушения языковых и метаязыковых навыков. Отмечались бедность словаря, негрубые аграмматизмы, упрощенный синтаксис, недостаточная сформированность фонематических представлений.

Дисфонологическая артикуляционная диспраксия

При дисфонологической виде диспраксии среди ошибок у наших испытуе­мых на первом по частоте месте находились замены-упрощения, на втором — пропуски согласных, а остальные присутствовали в незначительном количе­стве. В целом звуковые характеристики речи были весьма похожи на то, что в норме встречаются у. детей полутора-двумя годами младше. Слоговая структу­ра слов была сформирована (в чистых случаях) по возрасту. Несмотря на внеш-

ГЛАВА 6, КЛИНИЧЕСКИЕ ФОРМЫ НЕДОРАЗВИТИЯ РВЧИ УДЕТВИ (члитппи

нее сходство с нормой более младшего возраста, нарушения данного типа были весьмастойкими и спонтанно не компенсировались. Даже при оказании кор рекпионной логопедической помощи исправление нарушений звукопрои31 и > шения происходило через 2—3 года. В случаях, когда коррекционная работе начиналась в младшем дошкольном возрасте, нормализация речевого раит тия достигалась к 6—7 годам. При более позднем начале — к 8—9 годам.

Пример

Рома С, 7,5 лет. В клинической картине нарушений звукопроизношения на первый план выступают замены-упрощения. В небольшом количестве встре­чаются пропуски согласных (рис. 8). Например: Корзина — /kal'z'ina/, нож ницы — /noz'n'is'l/, читает — /t'itait/, щенок — /ss'enok/. Среднее число ошибок — 0,76 на 1 слово.

Исследование словаря показало незначительное ограничение его объема (дефицит: 10% на существительные и 7% на глаголы). Грамматический строй существенно не отличался от нормы.

Неврологическое обследование определило рассеянную неврологическую микросимптоматику. Специальное исследование пальцевой моторики про­демонстрировало достаточную ловкость в автоматизированных навыках (завязывание узлов и шнуровка), но выявило серьезные затруднения при выполнении неавтоматизированных действий, требующих высокой степени произвольности и сознательного кинестетического контроля. Наиболее низкие результаты получены в пробе «Пересчет пальцев», D = S. Выяви­лись отчетливые симптомы оральной апраксии при полной сохранности объема движений языка и губ. Несмотря на достаточно выраженное отста­вание в созревании фонологической системы, у ребенка не было выявлено каких-либо существенных нарушений фонематического восприятия и пред­ставлений.

Серии слогов с оппозиционными согласными (да-да-та, па-ба-па и т. п.) мальчик воспроизводил без ошибок. Характеристика звуковых ошибок Ромы С. в 7,5 лет и через 1 год:

Звуки-заменители

8,5 лет

7,5 лет

I'

I'.i

Заменяемый звук

А) ,

я. о ю S 3 о о

1,(1

D Искаж.

ПЗам.-упр.

D Фонем, зам.

ОНерег.зам.

ШПрол.слог

МУпр.слог.стр.

I

Типы ошибок

Рис.8. Процентное распределение ошибок Ромы С:

искаж. — искаженная; зам.-упр. — замены-упрощения; фонем, зам. — фонематические

замены; нерег. зам. — нерегулярные замены; проп. — пропуски звуков или слогов;

упрощ. ел. стр. — упрощение слоговой структуры

системы запаздывает в своем формировании (в нашем случае на 4 года), сохра­няя пропорции, свойственные норме. Проявляется это диссоциирование» с нормальным формированием лексико-грамматической сферы. Интеллектуаль­ное развитие у наших испытуемых варьировало в широких пределах, но у боль­шинства соответствовало низкой норме или пограничной интеллектуальной недостаточности. Такое синхронное запаздывание как артикуляционных, так и