Антропоцентризм философии Эпохи Возрождения

1. Философия антропоцентрического гуманизма. 2. Неоплатонизм эпохи Возрождения,

3. Пантеистическая натурфилософия Ренессанса.

4. Социально-политическая философия гуманизма.

КЛЮЧЕВЫЕ ПОНЯТИЯ:

Антропоцентризм — философское воззрение, согласно которому человек есть центр и высшая цель мироздания.

Гилозоизм — воззрение, согласно которому материя (природа) одушевлена.

Гуманизм — воззрение, признающее самоценность личности в мире, право человека на свободное развитие и проявление своих способностей.

Пантеизм — учение, обожествляющее мир.

Свобода — состояние беспрепятственного развития человека, его сущностных сил.

Основные идеи философии эпохи Возрождения

Светской формой выражения нового мировоззрения является гуманизм. Идеалом этого мировоззрения выступает человек в его земном предназначении. Человек — центр бытия. Отношения человека с природой и Богом рассматриваются в рамках пантеистического понимания мира.

Особенности философии эпохи Возрождения

Эпоха Возрождения не приемлет авторитеты схоластической философии. Старый идеал презрения к земному миру уступает место идеалу человека с его земными проблемами, с его земной деятельностью, направленной на их разрешение.

Решение онтологической проблемы конечного и бесконечного поставило вопрос о соотношении философии и теологии в пользу философии. Открытие Н. Коперника взорвало теоцентризм средневекового сознания, обеспечило заявку рассматривать природу, «исходя из ее собственных начал». Усилиями мыслителей этой эпохи были подготовлены теоретические предпосылки капиталистического способа производства.

В эволюции философской мысли эпохи Возрождения можно выделить следующие периоды: гуманистический, неоплатонический, натурфилософский. Деление это условно и носит не столько хронологический, сколько типологический характер.

Теория монад

Философов тех времён интересовал вопрос о первоначале (субстанции) - "начале всего сущего". Лейбниц считал, что субстанций существует бесконечное множество - это сотворённые Богом монады, живые атомы бытия, способные к сознанию и саморазвитию. Пространство, время, материя - способы проявления монад. Разные монады воспринимают мир по-разному. Самые совершенные - монады людей, способные к самосознанию.

В некоторой мере аналог этой теории Лейбница - ещё античная гипотеза Демокрита об атомарном строении тел (по Демокриту первоначала - атомы и пустота). Но Лейбниц выдвинул ещё более навороченную гипотезу: по нему атомы (монады) не видят друг друга непосредствнно, но видят мир целиком, а в нём видят друг друга. В какой-то мере это предсказание того, что предполагается сегодня в физике элементарных частиц различными её моделями: все элементарные частицы влияют на структуры всех.

Теодицея по Лейбницу (оправдание Бога)

Теодицея - философия, направленная на оправдание Бога по поводу несовершенства мира. Проще говоря, это ответный ход на мысли типа "как это так получается, что Бог допускает зло в этом мире?" Тут существуют разные позиции. По теологу Августину Блаженному (354 - 430 гг. н.э.) выходило, что при идеальных условиях получается цепочка Бог - дух - душа - тело (предыдущий управляет следующим). То есть тело под контролем души. Но из-за того, что произошло грехопадение (нарушение первыми людьми воли Господа; по Библии это вкушение запретного плода после провокаций Змея-искусителя), дух потерял контроль над душой. Без духа душа перестала справляться со своей задачей, то есть она теперь не могла управлять телом. В итоге тело управляет душой. А так не должно было быть.

У Лейбница другая теодицея. Он считал, что зло существует, поскольку не познавший зла не познает и добра. При этом чем тупее человек, тем больше зла нужно, чтобы он образумился. В какой-то мере это перекликается с известной многим идеей "всё познаётся в сравнении". Чтобы ответить на вопрос "хорошо это или плохо, успешно или нет, это мощные достижения или нет", нужно с чем-то сравнивать, желательно с реально достижимым, а не с загадочным идеалом.

Эзотерическая философия Лейбница (не бойтесь грозных слов!)

Эту философию Лейбниц не торопился обнародовать, опубликовав учение накануне смерти. Суть вот в чём: выживает то, что лучшим образом согласуется с действительностью и имеет как можно больше связей с окружением. Нужно иметь интеллект как можно выше, чтобы согласовать своё поведение и действительность. При этом приспособленческая позиция (конформизм) и поведение, адекватное обстановке, - это разные вещи.

Спор Локка и Лейбница

Спор с Лейбницем.

Аргументы Локка: никакого «всеобщего согласия» не существует; утверждение о наличии неосознанного знания противоречиво; мы не можем признавать врождённым знанием всё, что считаем истинным; знание есть результат умозаключений из данных чувственного опыта. Контраргументы Лейбница: достоверность врождённых истин основана не на всеобщем согласии; мы не осознаём того, что знали, но забыли, пока не вспомним; следует признать врождёнными истины, не объяснимые из опыта; сами правила умозаключения не могут быть получены из опыта путём умозаключения.

Основной вывод Лейбница, основанный на принципе рационализма, - нет ничего в разуме, чего бы не было раньше в ощущении, кроме самого разума.

Дж.Локк и Г.Лейбниц: Спор о врождённых идеях.

В полемике с Локком о врожденных идеях Лейбниц пытался обосновать их, опираясь на свое учение о монадах (самостоятельно существующих субстанций). Защищая взгляды Декарта в данной области, он пытается исправить эти идеи и внести принцип развития в их возникновение, а именно, постепенный переход от стадии бессознательной до стадии полного и ясного осознания. Если, по Декарту, врожденные идеи существуют в интеллекте уже в готовом виде, то, по Лейбницу, они имеются там лишь в потенциальном, зачаточном и неосознанном состоянии; затем они постепенно формируются и тем самым полностью осознаются.

В теории познания Лейбниц не принимает полностью учение о врожденных идеях. Он полагает, что человеческому разуму врожденны не идеи, а своего рода предрасположения, которые под влиянием опыта как бы яснее проступают и осознаются нами, подобно тому, как скульптор, работая над глыбой мрамора, двигается по намеченным в глыбе прожилкам, придавая, в конце концов, необработанному куску нужную формую. Идеи имеют в разуме не актуальное, а только виртуальное существование, говорит Лейбниц.

Против декартовой концепции и концепции Лейбница о врожденности ясных мыслей выступил англичанин Джон Локк. Он, как и Декарт, придерживался концепции разумного человека. По Локку, нужно четко и ясно показать, каким образом человек приходит к своим идеям. Декарт же не объясняет этого, а просто утверждает, что нам присущи очевидные в своей истинности идеи.

Локк рассуждает так: самое первое, что получает человек - это ощущения. Благодаря ощущениям у человека появляются простые идеи внешнего опыта, фиксируемые в суждениях типа: данный предмет такого-то цвета, такой-то длины. Но есть еще сложные идеи, а именно: 1) идеи объектов; 2) идеи отношений; 3) идеи-понятия (общие понятия).

Примером идеи объекта является, например, идея данного, конкретного человека. Такая идея получается в результате простого сложения первоначальных идей, непосредственно вызываемых ощущениями.

Примером идеи отношений является идея материнства, получаемая в результате сравнения, сопоставления идеи родителя и ребенка.

Примером общего понятия является понятие "человек". Чтобы получить понятие "человек", надо собрать все идеи об отдельных людях, неодинаковые простые идеи отбросить (это и означает, что мы от них абстрагируемся), тогда оставшиеся идеи и составят понятие "человек". В определении понятия "человек" указываются лишь идеи, присущие каждому человеку.

Локк - сенсуалист, т.е. он считает, что всякое знание можно за счет описанных выше операций вычленить из ощущений, чувств. Образно говоря, до обращения к ощущениям ум человека есть чистая доска, никаких отпечатков, никаких следов.

Спор об идеях тянется через всю историю развития философии. Если сенсуалисты (Бэкон, Гоббс, Локк) выводят знание из чувств, то рационалисты (Декарт, Спиноза, Лейбниц) подчеркивают приоритеты мышления.

4)ТОМАС ГОББС (1588-1679). Его основные произведения — «Философские элементы учения о гражданине» (1642) и «Левиафан» (1651).

Гоббс был систематизатором бэконовского материализма. Мир, по его мнению, есть совокупность тел. Ничего бестелесного не существует. Нельзя отделить мышление от материи, которая мыслит. Все предметы (тела) и изменения в них происходят благодаря механическому движению материальных элементов.

Даже духовная жизнь, которая слагается из ощущений, сводится к движениям. Поэтому люди и животные у него — сложные механизмы, действия которых определяются внешними силами. Одушевленные автоматы отличаются от неодушевленных тем, что у первых имеются органы, сохраняющие прежние впечатления. Кроме того, они способны сравнивать новые впечатления с прежними. Сравнение создает условия для различения, которые в свою очередь есть условие сознания.

Эти исходные положения Гоббс положил в основу далеко идущих выводов: 1) отрицание существования душ как особых субстанций 2) тела — единственные субстанции и 3) вера в Бога есть только продукт человеческого воображения.

Познание, по Гоббсу, осуществляется посредством идей. Источником идей могут быть только чувственные восприятия внешнего мира. Он отвергал точку зрения Декарта, согласно которой исходным пунктом достоверного знания является мышление, а также выступал против его учения о врожденных идеях. Никакая идея не может быть прирожденной: то, что врожденно, должно быть всегда налицо. В соответствии с этим Гоббс полагал, что внешние чувства — источник не только идей, но и всего нашего познания.

Весьма широкую известность получило учение Гоббса о государстве и праве. В нем он попытался такое сложное целое, как государство, разложить на составные элементы, а последние объяснить простыми законами природы. Он пришел к мысли о необходимости различать два состояния человеческого общества: естественное и гражданское.

В условиях XVII в. воззрения Гоббса были прогрессивны. Он уничтожил теистические предрассудки бэконовского материализма. В его теории общества и государства содержались зародыши материалистического понимания социальных явлений.

В Англии последователем Бэкона и Гоббса был ДЖОН ЛОКК (1632-1704). Главное его произведение — «Опыт о человеческом разуме» (1690). В нем он критикует учение Декарта о врожденных идеях и обосновывает принцип материалистического сенсуализма, т. е. происхождения всех знаний из чувственного восприятия внешнего мира. Люди не рождаются с готовыми идеями, а знания берутся из опыта и ощущений. Голова новорожденного - чистая доска, на которой жизнь пишет знания. Единственным источником идей Локк объявил опыт. Опыт - непосредственное знание предметов, чувственно данное субъекту. Локк не отрицает предрасположенности разума к знанию, но самого знания в голове нет.

3 вида знания:

1) Исходное (через чувства) - знания единичных вещей

2) Знание через умозаключение

3) Интуиция Элементарные единицы знания - идеи.

Локк различал опыт внешний (ощущения) и внутренний (рефлексия — от лат. рефлексио — обращение назад). В основе знания лежат простые идеи, например, возбуждаемые в уме различными качествами тел — ПЕРВИЧНЫМИ, с которыми эти идеи сходны (протяженность, фигура, плотность, движение), или ВТОРИЧНЫМИ, с которыми идеи не сходны (цвет, звук, запах, вкус).

Посредством соединения, сопоставления и абстрагирования разум из простых идей образует сложные и общие идеи (модусы, субстанции и отношения). Локк различал идеи ясные и смутные, реальные и фантастические, адекватные своим прообразам и неадекватные. Познание истинно лишь постольку, поскольку идеи сообразны с действительностью.

БЕНЕДИКТ СПИНОЗА (1632-1677) — нидерландского философа-материалиста, пантеиста и атеиста. Известны два его крупных труда — «Богословско-политический трактат» (1670) и «Этика» (1675). Цель философии он видел в господстве над внешней природой и совершенствовании человека.

Спиноза: Основу его философской системы составляет учение о субстанции. Субстанция - единая, вечная и бесконечная природа. Субстанция одна, она есть причина самой себя. Она не нуждается ни в чем другом для того, чтобы существовать. Природа разделяется на творящую и сотворенную природы. Природа творящая есть бог, единая субстанция.
Отождествляя природу и бога, Спиноза отрицает существование сверх природного, что называется пантеизмом. Субстанция обладает двумя главными атрибутами: мышлением и протяжением (существуют при ней, но и растворены в ней). Материя протяженна им мыслить. Мышление - способ самосознания природы, оно тем совершеннее, чем шире круг вещей, с которыми сталкивается человек. От субстанции (не обусловленное бытие) Спиноза отличает конечные вещи - модусы, которые отличаются от субстанции тем, что они зависят от внешней причины. Они характеризуются не только своей конечностью, но и изменением, движением. Модусы - процессы, которые порождает субстанция.

3 уровня познания:

1) Воображение (его характеризует беспорядочный опыт)

2) Ум (человек собирает знания с помощью доказательств)

3) Ум (знание достигается с помощью интуиции, без опыта и доказательств)

В своих общественно-политических воззрениях Спиноза, в отличие от Гоббса, высшей формой государства считал демократическое правление. Он ограничивал всесилие государственной власти требованиями свободы и разума. Спиноза полагал, что власть, управляющая людьми посредством страха, не может быть признана добродетельной. Людей надо вести так, чтобы им казалось, будто их не ведут, а они живут по своему собственному разумению и по своему свободному изволению.

Этика Спинозы

Основой этики Спинозы служит проповедуемая им идея о том, что воля или способность психической деятельности существенно не различается от ума. Она не что иное, как стремление разума удерживать идеи, которые ему приятны и освободиться от тех, которые ему неприятны. Желание – это идея, утверждающая или отрицающая себя.

Спиноза полагает, что тождественные по своей сущности, воля и разум параллельны в своем развитии. Воображению, представляющему вещи согласно нашим впечатлениям, соответствует в практической области страсть, инстинктивное движение, которое или влечет нас к объекту, или отвлекает от него. Когда то, что представляет нам воображение, способно придать большую напряженность физической и нравственной жизни, или, иначе, когда то, что нам представляет воображение, приятно и влечет нас к себе, то эта вполне элементарная форма хотения называется желанием, любовью, радостью, удовольствием. Когда же, наоборот, предмет воображения нам неприятен, потому что он по своей природе может уменьшать наше существо, то такая форма есть отвращение, ненависть, страх, страдание.

В практической сфере высшему пониманию соответствует воля, в точном смысле этого слова, то есть воля, освещаемая разумом и определяющаяся не приятным, но истинным. Только на этой ступени воля, еще совершенно пассивная на ступени инстинкта, становится активной, способностью. Мы действуем в строго философском смысле всякий раз, только тогда, когда в нас или вне нас происходит акт, которому мы служим полной причиной, или, другими словами, всякий раз когда в нас или вне нас, вне нашей природы происходит нечто такое, что может быть ясно и определенно объяснено только этой нашей природой. Мы пассивны, говорит Спиноза, когда в нас или вне нас происходит нечто такое, чему мы служим причиной только отчасти. Страдать, претерпевать – это совсем не значит не действовать; это значит только быть ограниченным в своей деятельности. Мы страдаем, поскольку мы части мира, модусы Божественного существа. Бог, вселенная не может страдать, потому что он не ограничен. Он чистый акт, абсолютная деятельность.

Согласно Спинозе, в страсти человек – существо страждущее, то есть ограниченное, бессильное, раб вещей. Он может освободиться и стать деятельным только через разум. Понять мир, значить стать свободным от него. Всё понять, значит быть безгранично свободным. Страсть исчезает, как только у меня является ясное понятие о ней.Свобода – в мысли, и только в ней. Мысль также относительно пассивна, поскольку она ограничена воображением; но она может освободиться от власти воображения постоянным старанием, неуклонными усилиями. Так как свобода только в мысли, то наше понимание вещей есть мера нашей этики, нравственности. Нравственно, этично то, что развивает ум; безнравственно то, что омрачает или ограничивает его.

Добродетель заключается в переходе от страдательного состояния к деятельности, от инстинкта к разуму. Так как истинная этика состоит только в деятельности, то не может быть пассивной добродетели. Ненависть, злоба, зависть – не единственные пороки. Страх, надежда, даже сострадание и симпатия, с точки зрения Спинозы, уже не добродетели.

Действительно, надежда сопровождается чувством страха; сострадание – чувством жалости, симпатия – чувством страдания. Где есть жалость, боль, страдание, там есть ущерб нашему физическому и нравственному существу вследствие сокращения наших деятельных сил, ослабления нашей этической энергии, т. е. нашей добродетели. Добродетель – это энергия ума. Чувство, сопровождающее ее, непременно радостное, так как оно есть чувство нашей нравственной силы. Добродетель всегда радостна, и там, где нет радости, не может быть речи о добродетели.

Спиноза приходит отсюда к заключению, что человек, желающий подчинить свою жизнь законам разума, будет стараться возвыситься над жалостью. Он так же, как всякий другой и даже более всякого другого придет на помощь к своим нуждающимся братьям, но он сделает это по принципу, по разуму, а не из жалости. Таким образом, он будет действительно деятелен, действительно силён, действительно добродетелен (в первоначальном смысле латинского слова: virtus). Он будет силен, потому что его не будет сокрушать зрелище человеческих бедствий, а сокрушаться от этого зрелища он не будет потому, что он знает, что всякая вещь исходит из необходимости, присущей природе Бога и по неизменным законам. В этом и заключается, по мысли Спинозы, истинный смысл этики. Такая её трактовка очень близка к иудейскому и мусульманскому фатализму – той философской традиции, которая была Спинозе гораздо ближе, чем западноевропейская.

Спиноза говорит, что тот, кто вполне проникся этой истиной, не найдет ничего стоящего ненависти, смеха, презрения или жалости. Часто человек, слишком легко поддающийся ощущениям жалости, увлекается и совершает поступки, в которых впоследствии раскаивается. Мы никогда не можем знать, хорошо ли какое-либо действие, вызванное мимолетным душевным волнением; к тому же слёзы часто обманчивы. Конечно, здесь дело идет о человеке, который живет по разуму. Тот, который ни по принципу, ни по чувству сострадания не стремится придти на помощь своим собратьям, всегда и совершенно справедливо будет считаться существом извращённым. Если ничто соединённое с болью, страданием, страстью, не достойно называться добродетелью, ибо этика и добродетель есть синонимы энергии, деятельной силы, то на нравственную подавленность и раскаяние следует смотреть так же, как на сострадание. Кающийся вдвойне достоин сожаления, вдвойне несчастлив, бессилен, порочен.

Вывод отсюда тот, что этика есть не что иное, как человеческая природа, поскольку она способна производить те или иные действия, который не могут быть объяснены иначе, как законами этой природы. Мы нравственны, когда действуем; безнравственны, когда страдаем. Этика и могущество, согласно Спинозе, – синонимы.

Мы видим, что этическая теория Спинозы совершенно последовательно вытекает из его метафизических принципов. Как все существа исходят, по его мысли, из всеобщего Существа (Субстанция, Бог, или Природа) по вечным и необходимым законам, так и действия каждого существа вытекают из его особой природы с математической необходимостью. Каково дерево, таков и плод. Если Клитемнестра преступна, а Эдип несчастлив, то это потому, что природа супруги Агамемнона неизбежно влечет ее к преступлению, а природа фиванского царя безусловно располагает, его к целому ряду преступных деяний, которые в свою очередь вызывают целый ряд бедствий. Те же самые законы управляют физическим и этическим миром.

Один из современников, объясняющих Спинозу, говорит следующее. «Нет существенного различия между деяниями человека, движениями зверя и явлениями природы. Человек – то же животное за исключением некоторых редких моментов: его влечет движение крови, инстинкт. Необходимость подгоняет – и животное двигается, нравственное есть другое слово для физического». С этой точки зрения, в точном значении этого слова, нет греха; грех предполагает этический долг, который должен быть и мог быть исполнен, но который не был исполнен. Но с точки зрения детерминизма Спинозы, все, что может быть совершено, совершается, и все, что совершается, совершается необходимо, то есть, должно совершаться. Глупо говорить о пороках человечества; каждый есть то, что он должен быть или, лучше сказать, чем он обязан быть, ибо он таков, каким создала его природа, а что делает природа, то хорошо сделано.

По убеждению Спинозы, детерминизм (теория всеобщей неизбежной взаимообусловленности) должна сделать нас оптимистами и путем этического усовершенствования повести к той бескорыстной любви к миру, которая за каждою вещью признает её цену в совокупности существований, к той amorintellectualis Dei, философской любви к природе, которая есть вершина добродетели. Это чувство существенно отличается от того, что называют любовью к Богу в религии. Религиозная любовь к Богу имеет своим предметом воображаемое существо и соответствует той элементарной ступени ума, которую мы назвали воображением. Бог религии – индивидуум, личность, как и мы, способный, как и всякая действительная и живая личность к любви, гневу, ревности. Любовь, которую мы ощущаем к нему есть чувство личное, смесь любви и страха, радости и бесконечной ревности. Счастье, которое он нам даёт, очень далеко от совершенного блаженства, к которому мы стремимся. Философская же любовь к Богу есть, согласно Спинозе, чувство целиком бескорыстное. Объект его – не действующий по собственному произволу индивидуум, от которого мы ждем милостей, но существо, стоящее на вершине истинной этики: выше и любви, и ненависти.

Бог Спинозы не любит так, как люди; ибо любить, значит испытывать удовольствие, а испытывать удовольствие – значит чувствовать себя усилившимся, увеличившимся, достигшим большего могущества. Но существо, бесконечно совершенное не может усиливаться. Оно чуждо и ненависти, ибо ненавидеть – значит страдать, страдать же – значит чувствовать уменьшение своего существа, что невозможно для Бога. С другой стороны ненависть, которую некоторые испытывают в отношениях к Богу, ропот который они себе позволяют против него, возможны только с религиозной точки зрения, когда Бог рассматривается как личность, действующая произвольно. Ненавидеть, говорит Спиноза, можно только личность. Нельзя же серьезно ненавидеть Бога, рассматриваемого как необходимый порядок вещей, как вечная и невольная причина всего, что есть. Философ может только любить Бога или, по крайней мере, чувствовать по отношению к нему состояние удовлетворения, мира, полной покорности. Вот, это полное подчинение мыслителя высшему закону, это примирение души с необходимостями жизни, эту безграничную покорность природе вещей и называет Спиноза интеллектуальной любовью к Богу, источником вечного блаженства. В этом чувстве sui generis, различие между Богом и душой, между субстанцией и модусом сглаживается до такой степени, что любимый объект становится любящим субъектом, и наоборот. Интеллектуальная любовь человека к Богу, это любовь Бога к самому себе. Благодаря этой «заменяемости выражений», душа человеческая, подверженная уничтожению, поскольку она в своих функциях связана с жизнью тела, бессмертна в том, что в ней есть божественного, т. е., в интеллекте. Бессмертие души заключается не столько в бесконечном, существовании личности, как в сознании её, что она вечна в своей субстанции. Уверенность в том, что субстанция нашей личности вечна потому, что она есть Бог, изгоняет из души философа всякий страх смерти и наполняет её чистой этической радостью.