Развитие и социализация страха

Мальчик выказывающий страх, скорее, чем девочка, вызывает осуждение окружающих. Как и в случае с другими базовыми эмоциями, общество регулирует (или стремится регулировать) эмоцию страха, вызы­вая у индивида какую-то другую эмоцию. Мальчик, не умеющий скрыть своего стра­ха, как правило, подвергается осмеянию, его стыдят за то, что он «ведет себя как трус». Для подростка и взрослого мужчины такие слова унизительны.

q По наблюдению Томкинса (Tomkins, 1963), родители используют различные формы социализации страха. Некоторые родители стремятся свести к минимуму проявления страха. Даже если они сами испытывают страхи какой-то ситуации, то стараются не выказать его, чтобы оградить ребенка от этого переживания. Однако такой подход может иметь неблагоприятные последствия. У ребенка может сло­житься представление о страхе как о чрезвычайной реакции, и он постарается избе­гать мало-мальски опасных ситуаций. Другие родители преувеличивают отрицатель­ные последствия переживания страха. Это может привести к тому, что ребенок нач­нет воспринимать всякое переживание страха как поражение, капитуляцию и будет чрезмерно страшиться подобных переживаний.

q Некоторые родители предпринимают все возможное для того, чтобы смягчить опыт переживания страха, который, как они думают, ребенок испытал по их вине или недосмотру. Они считают своим долгом ободрить ребенка и убедиться, что их взаимоотношения с ним прочны, как прежде. Некоторые родители стараются вос­питать у ребенка толерантность к страху, внушая ему необходимость смириться с этой неизбежной стороной жизни. Такие родители не видят ничего страшного в том, что человек время от времени вынужден испытывать страх, понимают, что страх не обязательно ослабляет человека. Сами они имеют достаточную толерантность к страху, чтобы воспитать эту способность у своих детей.

q И, наконец, согласно описанию Томкинса (Tomkins, 1963), есть родители, кото­рые находят полезным научить своих детей специальным приемам противостояния страху. Они делятся с ребенком своим собственным опытом переживания страха, рассказывают, каким образом смогли преодолеть его. При этом они выказывают го­товность встретить опасность вместе с ребенком, демонстрируют способность про­тивостоять страху, высказывают поддержку и одобрение любым попыткам ребенка самостоятельно справиться с негативной эмоцией. Они также учат ребенка тому, как избегать потенциально опасных ситуаций.

Многие методы социализации страха таят в себе риск негативных последствий. Среди таких методов мы выделим следующие:

1. использование страха для регуляции поведения ребенка;

2. чрезмерные старания оградить ребенка от переживаний страха;

3. полный отказ от попыток оградить ребенка от устрашающих ситуаций;

4. отказ от воспитания необходимой толерантности к страху, подчинение философии «тони или плыви», «ничего страшного»;

5. отказ от обучения техникам регуляции страха, противостоя­ния ему;

6. и наконец, равнодушие к любым проявлениям страха.

Более приемлемыми методами социализации страха нам представляются следу­ющие:

1. родитель не должен намеренно подвергать ребенка страху;

2. родитель должен воспитывать у ребенка некоторую долю терпимости к переживаниям страха;

3. роди­тель должен учить ребенка тому, как противостоять источникам страха, должен помогать ему вырабатывать разнообразные стратегии контроля над страхом;

4. родитель должен обеспечить ребенку комфорт и безопасность, должен быть «эмоционально доступен» для ребенка, должен сочувствовать его переживаниям и всячески поощрять его попытки преодоления страха.

Взаимодействие страха с другими эмоциями

Страх и печаль

Если по той или иной причине родители постоянно наказывают ребенка за плач, а плач при этом вызван переживанием печали, у ребенка может развиться ассоциа­тивная связь между страхом и печалью (Tomkins, 1963). Томкинс считает, что такой паттерн эмоций может повлиять на отношение ребенка к переживанию печали и усложнить его адаптацию в этих ситуациях.

Угроза лишения родительской любви – естественная причина для печали ре­бенка. Если же ребенка наказывают за печаль (за плач), то плач в его сознании ассо­циируется с ожиданием боли, с наказанием и, следовательно, с переживанием стра­ха. Поэтому всякий раз, испытывая угрозу лишения родительской любви, ребенок будет переживать печаль и страх, связанные с чувством одиночества и ожиданием наказания. Переживание подобного комплекса эмоций не позволит ребенку обра­титься к родителям за сочувствием и поддержкой, даже если они ему крайне необ­ходимы (пример с Виталием, который согласился убить дядю – брата отца и обидчика мамы).

Детские переживания не единственный источник ассоциирования страха и пе­чали. В нашей жизни бывают ситуации, которые естественным образом предполага­ют комплексное эмоциональное переживание, например, когда над жизнью близко­го, любимого человека нависает реальная угроза.

Страх и стыд

Если родители стыдят ребенка за малейшие проявления страха, то в конце концов ребенок начинает автоматически испытывать стыд всякий раз, когда будет чем-то испуган. переживания страха и стыда, действуя совместно, оказывают чрезвычайное негативное воздействие на психику и могут в конечном счете привести к развитию параноидной шизофрении.

Техники управления страхом

Существует ряд достаточно эффективных техник управления страхом. Хотя ни одну из них нельзя счесть идеальной или универсальной, в руках опытных психоте­рапевтов они становятся полезными инструментами для лечения пациентов, стра­дающих фобиями.

Десенситизация. Данная техника разработана Уолпом (Wolpe, 1969). Она на­правлена на снижение индивидуальной чувствительности к тем объектам и ситуа­циям, которые вызывают у индивида страх, и предполагает обучение релаксации при неоднократном представлении устрашающих стимулов. Сначала пациента обучают приемам расслабления мышц лица, шеи, тела. Дело в том, что у людей, страдающих фобиями, каждая из этих групп мышц либо хронически напряжена, либо напрягает­ся в ситуации страха. Когда у пациента вырабатывается способность к полному мы­шечному расслаблению, терапевт путем клинического интервью выявляет круг си­туаций, вызывающих у пациента страх. С помощью пациента эти ситуации ранжи­руются по степени убывания устрашающего эффекта. Затем, когда пациент нахо­дится в состоянии полного мышечного расслабления, терапевт просит его представить наименее пугающую ситуацию. Данная процедура длится до тех пор, пока человек не научится оставаться полностью расслабленным в момент мыслен­ного «проживания» пугающей ситуации, после чего эта же процедура повторяется для следующей, более страшной ситуации. Отдельные модификации данной техни­ки предполагают когнитивную инструкцию и градуированную практику пережива­ния страха вне терапевтической ситуации.

Имплозивная терапия, или терапия «взрыва». При использовании этой тех­ники пациента просят представить наиболее травмирующие события из его жизни. Круг этих событий выявляется с помощью специальных диагностических опросов. В сообщениях об использовании этой техники отмечается, что пациенты в ходе те­рапии переживают экстремальный страх или сильнейшую тревогу, отсюда и проис­ходит название метода — имплозивная (взрывная) терапия. Согласно этим же со­общениям, данная техника оказывается достаточно эффективной для некоторых пациентов. Однако механизмы ее действия пока не исследованы.

Моделирование. Эта техника предполагает наблюдение за опытом чужого пе­реживания и его имитацию. Терапевт, друг пациента или кто-то из близких ему лю­дей демонстрируют модель бесстрашного поведения в ситуациях, которые пугают пациента, моделируют способы взаимодействия с пугающим объектом. Именно этой техникой пользуются родители, когда показывают ребенку пример бесстрашия, демон­стрируют ему, каким образом следует реагировать на опасность и противостоять ей.

Техники взаиморегуляции эмоций. Как и любая другая эмоция, страх мо­жет ослабнуть или даже отступить под воздействием иной эмоции. Если пугающий объект или ситуация способны вызвать у вас злость, то вы скорее всего не испытае­те сильного страха. Вероятно, не последнюю роль здесь играет гневная экспрессия (Izard, 1990). Когда на Джулию напал грабитель, она разозлилась, и эта злость сде­лала ее бесстрашной, по крайней мере, в момент нападения. Для того чтобы научить­ся контролировать страх, нужно тренировать в себе способность к переживанию и выражению эмоций, противостоящих страху. Такая тренировка оказывается эффек­тивной, если производится в ситуациях, аналогичных той, которая пугает человека (Gellhorn, 1970; Izard, 1971).

Все вышеописанные техники управления страхом в равной степени применимы и к состоянию тревоги, поскольку ключевой эмоцией в данном состоянии является страх.

Тревога

Прошло примерно десять лет после взрыва атомной бомбы в Хиросиме, когда Уистен Хью Оден изрек, что наша эра – это «век тревоги».

Большинство людей, используя термин «тревога», даже не задумываются о том, что он в действительности обозначает. Очень многие люди, если их попросить вспомнить, что именно они чувствовали в состоянии тревоги, скажут, что были мучимы недобрыми предчувствиями, испытывали волнение, бес­покойство, а возможно, даже дрожали. Все эти описания свидетельствуют о том, что в основе феноменологии тревоги лежит переживание страха. Страх, как любая базовая эмоция, может варьировать в своей интенсивности, соответственно и в тре­воге он может быть выражен слабо, умеренно или сильно.

Философ XIX столетия Серен Кьеркегор отмечал, что эмоции интереса и страха соперничают друг с другом за наше внимание и поведение.

СМУЩЕНИЕ

Четырехмесячной девочке уютно на руках отца. Она не спит и с любопытством смот­рит вокруг. К ним подходит знакомый, он приветствует отца и восхищается ребен­ком. Но вот он наклоняется и обращается непосредственно к девочке, и та улыбает­ся ему, но тут же отворачивается и прячет голову на груди отца. Приятель отца вос­клицает: «О, малышка, кажется, смутилась!» Очевидно, что мужчина расценил мимику младенца, его попытку спрятать взгляд и отвернуть голову как признак сму­щения. Большинство детей, а быть может, и все дети начинают обнаруживать мими­ческую реакцию смущения примерно с 4-месячного возраста, и эта реакция сохра­няется практически неизменной и в раннем детстве, особенно наглядно проявляясь на втором году жизни. В этом возрасте застенчивый ребенок при приближении по­стороннего человека, как правило, прячется за мать или утыкается лицом в ее юбку.

Дети очень по-разному проявля­ют смущение, с разной частотой и с разной интенсивностью. Обычно считается нор­мальным, если смущение проявляется в виде легкой и скоропреходящей реакции, такие реакции не вызывают тревоги у родителей или вовсе остаются незамеченны­ми ими. Ребенок быстро оправляется от смущения, перестает прятать лицо, вновь смотрит на человека, вызвавшего в нем эту эмоцию, и нормальное социальное взаи­модействие восстанавливается.

Однако некоторые дети – они, вероятно, составляют очень небольшой процент от общего числа – реагируют на незнакомого человека чрезвычайно интенсивной эмоцией смущения, они не только прячут лицо и отводят взгляд, но и крепко-на­крепко вцепляются в родителя. Такому ребенку нужно гораздо больше времени, что­бы оправиться от смущения, и его очень трудно вовлечь в социальное взаимодей­ствие.

Эмоцию смущения отличает от эмоции стыда улыбка. Ядром любого переживания смущения является ощущение беззащитности в ситуации социального взаимодействия. В данном случае речь идет о своеобразном чувстве уязвимости «Я», или образа «Я», или эго, вовлеченного во взаимодействие.

Специальные исследования показали, что между смущением и об­щительностью существует либо очень слабая взаимосвязь, либо она не отмечается вовсе (Crozier, 1986). Робкий индивид так же, как все прочие люди, способен полу­чать удовольствие от общения, разве что для этого ему необходимо соблюдение ряда определенных условий. Ему доставляет радость общение с членами своей семьи, с близкими друзьями или с хорошо знакомыми людьми. Смущение становится для него реальной проблемой, когда он вынужден вступать в контакт с незнакомыми людьми или с людьми, в которых он, по тем или иным причинам, видит угрозу себе или своим интересам. В таких людях он в первую очередь видит потенциальный ис­точник критики, предчувствует свое смущение от общения с ними, неловкость и дискомфорт.

Зимбардо (Zimbardo, 1986) описывает смущение как «состояние повышенной индивидуации, при котором человек обостренно воспринимает изоморфизм между эго и каждым своим поступком» (р. 17). Это означает, что застенчивый человек вос­принимает критику или неприятие любого своего действия так, как если бы объек­том критики была его личность. Таким образом, робкое эго всегда на передней линии огня и очень уязвимо. Застенчивые люди описывают себя как неуклюжих, неадек­ватных, говорят о том, что боятся злых языков, не умеют настаивать на своем и об­речены на одиночество (Jones, Carpenter, 1986).

Зимбардо и соавт. (Pilkonis, Zimbardo, 1979) обнаружили, что люди, которые называют себя застенчивыми, обнаруживают меньшую экстравертированность, меньшую способность к контролю над своим поведением в ситуациях социального взаимодействия и большую озабоченность проблемами взаимоотношений с окру­жающими, чем их менее стеснительные сверстники. Согласно данным ученых, по­казатель застенчивости коррелирует с показателем нейротизма, но такая законо­мерность обнаруживается только у мужчин. Исследователи объяснили этот факт тем, что застенчивость принято считать скорее женской, нежели мужской чертой характера. Однако у застенчивых женщин, склонных к самокопанию, также обнару­живался высокий показатель по шкале нейротизма.

Смущение и застенчивость могут вызывать симпатию у постороннего наблюдателя, но, как правило, неприятны самому застен­чивому человеку.

С точки зрения теории дифференциальных эмоций смущение имеет характеристики, общие с другими эмоциями, особенно со стыдом, виной, страхом и интересом. И эмоция сты­да, и эмоция смущения определенным образом задействуют взаимоотношения че­ловека со своим «Я», его Я-концепцию и самооценку. Конечно, эмоция вины тоже направлена на «Я», человек воспринимает свое «Я» как нарушившее определенную норму. Смущение и стыд характеризуются обострением самоосознания, тогда как вина побуждает человека осознать свое поведение по отношению к другому челове­ку как неправильное. Стыд в большей степени обращен к будущему, к гипотетиче­ской возможности оказаться оцененным и разоблаченным. Смущение же, как пра­вило, принимает форму состояния, скоротечного чувства уязвимости и несоответ­ствия требованиям конкретной ситуации.

Похоже, смущение являет собой смесь или конфликт положительных и отрица­тельных чувств по отношению к общественным взаимодействиям. Застенчивые ин­дивиды и тянутся к людям, и в то же самое время мучимы вопросом, какое они про­изведут впечатление на них. Они не уверены в том, что смогут эффективно поддер­жать разговор и оставить благоприятное впечатление о себе. Переживание смущения зачастую сопровождается переживанием интереса, особенно интереса к людям, и страха, особенно страха перед социальными взаимодействиями (Izard, Hyson, 1986).

В некоторых ситуациях стыд и смущение могут выполнять функцию разведчика, побуждая индивида к защите или отступлению и предотвращая тем самым активацию самой токсичной эмоции – страха.

Смущение всегда связано с чувством неуверенности, которое возникает в ситуации социального взаимодействия. Переживание смущения обязательно включает в себя чувство неадекватности и неловкости. Человек чувствует, что он не в состоянии эффективно общаться. Все то время, когда он вынужден оставаться в ситуации социального взаимодействия, он напряжен, ему кажется, что в любой момент он может сделать или сказать что-то нелепое и оказаться в глу­пом положении. Если такая ситуация длится долгое время, то от пережитого стресса может развиться даже головная боль. Смущение можно определить как хроническое чувство невозможности уверенно и комфортно взаимодействовать с людьми. Зачас­тую оно отражает реальный дефицит навыков социального взаимодействия. Очень робкие люди – среди них порой встречаются одаренные и даже талантливые лич­ности – как правило, стараются держаться подальше от занятий и развлечений, которые предъявляют слишком высокие требования к их социальным навыкам.

Функции смущения

Каждая базовая эмоция исполняет адаптивную функцию – такова одна из основ­ных предпосылок теории дифференциальных эмоций. Слабое или умеренное смуще­ние предохраняет ребенка от излишне легкого сближения и вступления в контакт с незнакомыми людьми, ибо такой контакт таит в себе потенциальную опасность. Сму­щение позволяет удержать ребенка в знакомой и безопасной среде, среди родствен­ников и друзей. Кроме того, реакция смущения, способствуя усилению отсроченности, предотвращает чрезмерное возбуждение вегетативной нервной системы.

Индивидуальные различия в выраженности смущения у младенцев определяются как наследственностью, так и условиями развития.

Эмоция страха, стыда и смущения могут играть очень важную роль в формировании сексуальных установок. Так гомосексуальные тенденции, по крайней мере отчасти, могут быть следствием страха и стыда, охватывающих человека при мысли о сексуальном контакте с представителем противоположного пола.