Научно-исследовательская программа

«Научно-исследовательская программа» — основное понятие концепции науки Лакатоса. Она, по его мне­нию, является основной единицей развития и оценки на­учного знания. Под научно-исследовательской програм­мой философ понимает серию сменяющих друг друга те­орий, объединяемых совокупностью фундаментальных идей и методологических принципов. Любая научная те­ория должна оцениваться вместе со своими вспомогатель­ными гипотезами, начальными условиями и, главное, в ряду с предшествующими ей теориями. Строго говоря, объектом методологического анализа оказывается не от­дельная гипотеза или теория, а серия теорий, т. е. неко­торый тип развития.

1 Лакатос И. Методология научных исследовательских про­грамм // Вопросы философии. 1995. № 4. С. 147.

Структура программы: согласно Лакатосу, каждая на­учно-исследовательская программа, как совокупность оп­ределенных теорий, включает в себя: а) «жесткое ядро» — целостная система фундаментальных, частнонаучных и онтологических допущений, сохраняющаяся во во всех те­ориях данной программы; б) «защитный пояс», состоя­щий из вспомогательных гипотез и обеспечивающий со­хранность «жесткого ядра» от опровержений; он может быть модифицирован, частично или полностью заменен при столкновении с контрпримерами; в) нормативные, мето­дологические правила-регулятивы, предписывающие, ка^ кие пути наиболее перспективны для дальнейшего иссле­дования («положительная эвристика»), а каких путей сле­дует избегать («негативная эвристика»).

Рост зрелой науки — это смена непрерывно связанных совокупностей теорий, за которыми стоит конкретная на­учно-исследовательская программа — «фундаментальная единица оценки» существующих программ. А это важней­шая задача методологии, которая должна давать эти оцен­ки на основе «диалектически развитого историографичес­кого метода критики».

Характеризуя научно-исследовательские программы, Ла-катос указывает такие их особенности: а) соперничество; б) универсальность — они могут быть применены, в част­ности, и к этике и к эстетике; в) предсказательная функ­ция: каждый шаг программы должен вести к увеличению содержания, к «теоретическому сдвигу проблем»; г) ос­новными этапами в развитии программ являются прогресс и регресс, граница этих стадий — «пункт насыщения». Новая программа должна объяснить то, что не могла ста­рая. Смена программ и есть научная революция.

Особое внимание следует обратить на мысль Лакатоса, что некоторые величайшие научно-исследовательские про­граммы «прогрессировали на противоречивой основе». В этой связи он ссылается на Н. Бора, который, как извес­тно, в своем принципе дополнительности сумел выразить

некоторые реальные диалектические противоречия мик­рообъектов. Можно без преувеличения сказать, что идея о выявлении и «снятии» (т. е. разрешении, а не устране­нии) возникающих в теории противоречий свидетельствует о сильной «диалектической струе» в концепции Лакатоса о природе научного метода.

На этой стороне его концепции следует остановиться — вследствие ее важности для нашей темы — несколько подробнее. Прежде всего он подчеркивает, что тщатель­ный анализ истории программы Бора — «поистине золо­тое дно для методологии: ее изумительно быстрый про­гресс — на противоречивых основаниях (выделено мною. — В. К.) — потрясает, ее красота, оригинальность и эмпири­ческий успех, ее вспомогательные гипотезы... беспреце­денты в истории физики»¹.

Почему такая высокая оценка Лакатосом программы Бора как «поистине золотого дна для методологии?». До потому, что Бор зафиксировал в действительности, выра­зил в теории и разрешил с помощью принципа дополни­тельности диалектическое противоречие, подтвердив тем самым и известный афоризм Гегеля: «Смешно говорить, что противоречие нельзя мыслить».

Именно Бор в своей новой квантовой теории обнару­жил «вопиющие противоречия» своей программы с про­граммой Максвелла-Лоренца. Но он сразу сделал два клю­чевых вывода: 1. Эти противоречия нельзя оставлять не­разрешенными. 2. Неверно, что если в наших програм­мах противоречие (или аномалия) «обнаружено, развитие программы должно немедленно приостанавливаться; ра­зумный вывод может быть в другом: устроить для данного противоречия временный карантин при помощи гипотез ad hoc (для данного случая. — В. К.) и довериться поло­жительной эвристике программы»².

1 Лакатос И. Методология научных исследовательских про­грамм // Вопросы философии. 1995. № 4. С. 146.

2 Там же. С. 141.

Для чего выявленнному в знаниях противоречию нуж­но устроить «временный карантин»? Да для того, чтобы без спешки и суеты выявить природу данного противоре­чия: «логическое» оно (путаница, непоследовательность мышления и др.) или диалектическое, т. е. выражение реально существующего противоречия. Более того, Ла-катос подчеркивает мысль Бора о том,, «что противоре­чия в основаниях исследовательской программы могут и даже должны быть возведены в принцип, что такие проти­воречия не должны слишком заботить исследователя, что к ним можно просто привыкнуть... Однако непротиворе­чивость... должна оставаться важнейшим регулятивным принципом... обнаружение противоречий должно рассмат­риваться как проблема. Причина проста. Если цель на­уки — истина, наука должна добиваться непротиворечи­вости; отказываясь от непротиворечивости, наука отка­залась бы и от истины»¹.

Итак, от формально-логических противоречий и непро­тиворечивости (не отказываясь от них, и не «отметая» их до выяснения их природы) к обнаружению и разрешению диалектических противоречий («противоречий-проблем») с помощью разработанных Бором принципов дополнитель­ности и соответствия. Оказались «незатронутыми» и «ин­тересы обеих логик»: одна (формальная) «занималась» «ло­гическими» противоречиями; другая — диалектика — диа­лектическими, чтобы не «предаваться методологическому пороку», соглашаясь только с формально-логическими про­тиворечиями.

Лакатос как честный и объективный методолог науки, хорошо разбиравшийся в ее проблемах, прозорливо «ус­мотрел», что Бор, учитывая специфику новой квантовой теории, не мог «любой ценой» добиваться непротиворе­чивости новых знаний. В этом случае квантовая механи-

^Лакатос И. Методология научных исследовательских про­грамм // Вопросы философии. 1995. № 4. С. 141

ка, «соблюдая непротиворечивость», оказалась бы вдалеке от истины.

Гениальность Бора, согласно Лакатосу, в конечном итоге и состояла в том, что «в этой новой теории (воровской квантовой механике после 1925 г. — В. К.) пресловутый «принцип дополнительности» Бора возвел (слабое) про­тиворечие в статус фундаментальной и фактуально досто­верной характеристики природы и свел субъективистский позитивизм с аналогичной диалектикой и даже филосо­фией повседневного языка в единый порочный альянс»¹. Так успешно была выражена в теории и разрешена такая «фундаментальная и фактуально достоверная характерис­тика природы» как ее реальная противоречивость.

Эффективность программы

Относительно данного параметра последней Лакатос замечает, что, во-первых, ученый не должен отказаться от исследовательской программы, если она работает не­эффективно: такой отказ не является универсальным пра­вилом.

Во-вторых, он высказывает мысль и том, что «методо­логия исследовательских программ могла бы помочь нам сформулировать законы, которые стали бы на пути у исто­ков интеллектуальной мути, грозящей затопить нашу куль­турную среду еще раньше, чем индустриальные отходы и автомобильные газы испортят физическую среду нашего обитания»².

В-третьих, Лакатос считает, что понимание науки, как поля борьбы исследовательских программ, а не отдельных теорий, предполагает новый критерий демаркации между «зрелой наукой», состоящей из исследовательских про­грамм и «незрелой наукой», состоящей из «затасканного образца метода проб и ошибок».

1 Лакатос И. Методология научных исследовательских про­грамм // Вопросы философии, 1995. № 4. С. 142.

2 Там же. С. 154.

В-четвертых, «мы можем оценивать исследовательские программы даже после их элиминации по их эвристической силе: сколько новых фактов они дают, насколько велика их способность объяснять опровержения в процессе роста»¹.