Проблема самоубийства в медицине, праве, социологии, философии и религии

Л.З.Трегубов, Ю.Р.Вагин

ЭСТЕТИКА САМОУБИЙСТВА

Пермь КАПИК 1993

Содержание:

Введение

ЧАСТЬ I

Глава 1. Мифология самоубийства

Глава 2. Проблема самоубийства в медицине, праве, социологии, философии и религии

Глава 3. Эстетический аспект самоубийства

Глава 4. Самоубийство как гармоничное завершение жизни

Глава 5. Эстетика способа самоубийства

Глава 6. Эстетическая аура самоубийства

ЧАСТЬ II

Глава 7. Эстетика индивидуального самоубийства

Глава 8. Эстетика ритуального самоубийства

Сати

Харакири

Заключение

Искусство всегда, не переставая,
занято двумя вещами.
Оно неотступно размышляет
о смерти и неотступно
творит этим жизнь.
Б. Пастернак. "Доктор Живаго"

*

Однообразие, повторение -
вот обязательная почва науки.
То, что в смерти неповторимо,
искали не врачи, а поэты.
В. Шалимов. "Шерри-бренди"

*

Не спасешься от доли кровавой,
Что земным предназначила
твердь.
Но молчи: несравненное право-
Самому выбирать свою смерть.
Н. Гумилев

*

И кто в избытке ощущений,
Когда кипит и стынет кровь,
Не ведал ваших искушений -
Самоубийство и Любовь!
Ф. Тютчев

ВВЕДЕНИЕ

Предисловия обычно не пользуются большой популярностью, особенно длинные. Многословные введения подозрительны: то ли авторы не доверяют читателю и считают, что без "предварительной подготовки" дальнейший материал будет непонятен, то ли сами чувствуют себя не очень уверенно и без разминки не решаются приступить к делу.

Поэтому, чтобы не возбуждать подобных подозрений, оговоримся, что введение в нашем случае необходимо лишь для того, чтобы объясниться по поводу необычного названия книги, в нестандартности которого авторы отдают себе полный отчет.

Понятно, что любое название должно наиболее полно и кратко передавать основную посылку и суть рассматриваемой проблемы. Нам кажется, что название книги "Эстетика самоубийства" полностью удовлетворяет этим критериям и не является простым желанием шокировать читателей.

Самоубийство - одна из вечных проблем человечества, поскольку существует как явление практически столько же, сколько существует на Земле человек. Самоубийство - явление сугубо антропологическое и является привилегией одного лишь человека. Нет ни одного живого существа на Земле, которое, подобно человеку, могло бы сознательно прервать свою жизнь. Все случаи, приводимые в опровержение этой точки зрения, являются либо поэтическим вы-мыслом, либо неправильными выводами из поверхностных наблюдений над жизнью животных. Например, еще у Аристотеля мы можем встретить легенду о молодом жеребце, которого тайно свели с его матерью и который, узнав об этом, вырвался на волю, взбежал на высокую скалу и бросился с нее в пропасть. Широко известна легенда о верности лебедей своим брачным партнерам. Если один из них погибает, второй, согласно этой легенде, поднимается высоко в небо и поет знаменитую последнюю "лебединую песню". После этого он будто бы складывает крылья и камнем стремительно падает вниз. Подобные описания "самоубийств" различных животных часто встречаются в литературе. То, что эти легенды и красивы и поэтичны, не вызывает сомнения. Однако они не служат доказательством существования подобных фактов в жизни (как известно, лошади никогда не противятся кровосмешению). Если же просто отмахнуться от этих легенд, то можно пройти при этом мимо весьма важного обстоятельства. Зададимся для себя вопросом: почему возникли и существуют легенды о самоубийствах животных, причем легенды возвышенные и прекрасные?

Если мы задумаемся над этим, то станет очевидным, что поскольку эти легенды входят в художественные произведения, сказки, стихи, танцы и так далее, значит, они, несомненно, несут на себе ту или иную эстетическую нагрузку и оказывают воздействие на эстетические чувства. В этих случаях . самоубийства служат художественным образом чистоты, верности, самопожертвования, которые человек аллегорически переносит на то или иное животное.

Приводят и другие примеры "самоубийств" животных. Например, скорпионов, волков, тигров, львов, которые в неволе отказываются от еды и погибают. Однако ни скорпион, вонзающий себе свое ядовитое жало в спину, если его окружить горящими углями, ни те животные, которые отказываются от пищи в неволе и погибают, не действуют сознательно, и это - главное отличие их поведения от поведения человека.

Сознательное самоубийство, составляющее достояние одного лишь человека, очевидно, не может считаться продуктом новейшей цивилизации. Известно, что в доисторические времена, когда только-только начинали образовываться крупные общинно-родовые союзы, самоубийство носило чисто прагматическую социальную функцию и помогало выживанию рода и племени в целом. Одно из самых первых известных в истории человечества самоубийств - самоубийства детей и стариков у первобытных племен в голодные годы.

На протяжении последующей истории человечества менялись и усложнялись мотивы и способы самоубийства, периоды относительного спокойствия в том или ином регионе сменялись годами подлинных эпидемий самовольного ухода из жизни. В России последняя такая эпидемия была отмечена в 1905-1908 годах. Рост числа самоубийств мы, к сожалению, видим и в настоящее время.

Величие и загадочность самоубийства общепризнанны. Величайшие умы человечества размышляли над этой проблемой. Сотни философов, социологов, психологов, врачей изучали проблему самоубийства в самых различных аспектах.

Мы предлагаем читателям рассмотреть эстетический аспект самоубийства.

Эстетика самоубийства - возможна ли она?

В многочисленных научных трудах, посвященных проблеме самоубийства, подобный вопрос прямо не ставился и; следовательно, не решался. Тем труднее наша задача, поскольку мы должны не только рассмотреть эстетический аспект самоубийства, но и доказать принципиальную пра-вомерность подобного подхода.

Часть первая

Глава 1

МИФОЛОГИЯ САМОУБИЙСТВА

Мифотворчество характерно для всех известных нам древних народов, и именно через мифы мы имеем возможность получить самую богатую информацию о жизнедеятельности, культуре и искусстве древних людей. Истоки мифов лежат намного глубже самых первых письменных источников, которые лишь зафиксировали столетиями складывающиеся представления людей об окружающем их мире.

Творческая фантазия древних китайцев, японцев, египтян, индусов, греков до сих пор поражает наше воображение, и даже спустя тысячелетия мы зачитываемся бессмертными мифами, которые сложили эти народы.

Самые древние сведения о самоубийстве мы можем почерпнуть именно из мифов - одного из первых способов творческого, художественного отражения мира человеком.

Герой-богатырь Ночжа (персонаж древнекитайской мифологии), третий сын Ли Цзюна, однажды забросил в море полоску красного шелка - хуньтянлин - и стал баламутить море. Обеспокоенный владыка моря Лун-ван послал к нему гонцов с просьбой успокоить его. Когда же они не смогли выполнить поручение господина, Лун-ван сам явился к отцу Ночжи и потребовал его смерти. Чтобы искупить свою вину перед Лун-ваном и отцом, Ночжа, как известно, покончил с собой. Следует заметить, что образ Ночжи - один из самых популярных в китайской драме, сказания о нем бытовали не только у китайцев, но и, например, у восточных монголов.

В китайской же мифологии мы встречаем божество реки Ло - Ло-шень. Это божество считали духом Фу-фей - дочери мифического первопредка Фуси, которая утопилась в рене Ло.

Самоубийством покончил У Цзысюй - бог приливов в Древнем Китае.

Многочисленны примеры самоубийств в индийском эпосе.

Один из самых любимых мифических героев древних греков Геракл тоже покончил с собой.

Из древнегреческих мифов мы узнаем про калидонскую девушку Каллирою? которая отвергла любовь Кореса, жреца бога Диониса. По просьбе оскорбленного жреца, Дионис поразил всех жителей страны безумием. Последние, обратясь за помощью к оракулу, получили приказ принести Каллирою в жертву. Когда Корее увидел прекрасную Каллирою, обреченную на гибель, любовь снова вспыхнула в его сердце, и он заколол себя вместо любимой. Каллироя после этого тоже покончила с собой возле источника, который стал носить ее имя.

В представлении древних славян Дунай - мифологический образ великой реки. Для славян Дунай был символом родины, память о которой сохранялась очень долго.

Но с Дунаем же у славян нередко связывался образ смерти. Молодец совершает самоубийство, топясь в Дунае: река отзывается выходом из своих берегов. В белорусской песне в результате неудачного брака молодец бросается в Дунай: "Разженюся, дунайчиком обернуся". Соблазненная девушка ищет смерти в Дунае.

Помимо этого, Дунай - это еще и образ богатыря в русских былинах. .

Когда-то, когда Дунай служил у литовского короля, у него была тайная любовь с дочерью короля Настасьей. Когда Дунай попал в беду, Настасья выкупила его у палачей и отпустила в Киев.

Спустя время Дунай с Добрыней Никитичем приехали за сестрой Настасьи Апраксой для князя Владимира, и Настасья была очень уязвлена невниманием со стороны Дуная. На обратном пути богатыри обнаруживают чей-то богатырский след. Дунай отправляется на розыски и встречает витязя, с которым вступает в бой. Победив его, он вынимает нож для окончательного удара, но вдруг узнает в витязе Настасью. Она напоминает ему о прошлом, и Дунай вновь охвачен страстью. Он зовет Настасью в Киев, чтобы пожениться. В Киеве состоится двойная свадьба: Владимира с Апраксой и Дуная с Настасьей. На пиру гости предаются похвальбе. В результате Дунай и Настасья устраивают соревнование в стрельбе из лука. Настасья оказывается меткой, а. Дунай первый раз перестреливает, второй - недостреливает, а на третий попадает в Настасью. Она умирает, а Дунай узнает, "распластавши ей чрево", что она беременна "сияющим светом младенцем". Дунай в горе бросается на свое копье и умирает рядом с женой. Дунай превратился в реку Дунай, а Настасья - в реку Настасья.

О том, что самоубийства часто происходили на самых ранних этапах развития человечества, мы можем судить и косвенно, по многочисленным мифическим ужасным и не очень ужасным (это уже зависит от отношения общества к самоубийцам) существам, в которых превращались души несчастных самоубийц.

В армянских поверьях души самоубийц превращались в горнапштикнеров - антропоморфных и зооморфных существ, выступающих в виде кошек, собак, волков, медведей, ослов и других животных, которые чаще всего стоят у дорог (особенно около кладбищ) и пугают прохожих, прыгая им на спины, на их лошадей, на арбы. Горнапштикнеры по ночам бродят вокруг домов, а к рассвету возвращаются в свои могилы.

В древнекитайской мифологии неуспокоенная душа самоубийцы, не захороненная на родовом кладбище, превращалась в демона гуя. Согласно более поздним народным представлениям, гуй похож на человека, но он не имеет подбородка, не отбрасывает тени, внезапно становится невидимым, может принимать облик пса, лисицы, других зверей, чтобы завлекать людей и убивать их. Интересно, что при этом даже различался гуй утопленника (шуйцинь-гуй) или гуй повесившегося (дяоцзингуй).

Интересны древнекитайские мифы о Диюе - подземном судилище, напоминающем христианский ад. По древнекитайским представлениям, души умерших отправляются к желтому подземному источнику, и их дальнейшую судьбу вершат духи земли и гор.

К IX веку появились описания двадцати четырех подземных судилищ на горе Фэнду. В это время у китайских буддистов появились представления о десяти залах Диюя.

Диюй состоял из десяти судилищ, каждое из которых имеет шестнадцать залов для наказаний. В первом судилище под большим шатром на Черной дороге у Желтого источника судья Циньгуанван, начальник остальных десяти судей, допросив души умерших, безгрешных отправляет в десятое судилище, где они получают право родиться вновь, грешных -- к "зеркалу зла" на террасе, обращенной к востоку, в котором они видят отражение своих дурных дел.

Так вот, души самоубийц Цнньчуан-ван отправляет (кроме случаев, когда причиной самоубийства была верность долгу, сыновья почтительность или стремление сохранить целомудрие) обратно на землю в виде голодных демонов эгуй. После истечения срока жизни, отпущенного им небом, они попадают в "город напрасно умерших" Вансычэн, откуда уже нет пути к новому рождению. Су-ществовало поверье, что они могут вернуться на землю и возродиться вновь, если им удастся вселиться в чужую те-лесную оболочку, поэтому души умерших самоубийц пре-следуют живых.

У западных славян существовали женские мифологические персонажи - богинки. Представления о богинках характерны для южнопольского и соседнего, карпатского, ареалов и близки к поверьям о мамуне, дивожене, босорке, вештице, маре и знаменитых русалках.

Главная функция богинок - похищение и подмена людей. Богинки, в отличие от прекрасных русалок с длинными зелеными волосами, выступают в облике старых безобразных женщин с большой головой, отвисшими грудями, вздутым животом, кривыми ногами, черными клыкастыми зубами.

Богинками чаще всего становились, в соответствии с представлениями западных славян, души погибших девушек, избавившихся от плода, и женщины-самоубийцы.

Места обитания богинок - пруды, реки, ручьи, болота. Ночью или вечером в ненастье они появляются по трое, "затанцовывают" прохожих, заманивают их в воду и топят.

Неуспокоенные души самоубийц также могут превращаться в известных славянских мифологических персонажей - упырей. В мифологии народов Европы их называли вампирами. Упырями или вампирами становились "нечистые" покойники - преступники и самоубийцы, умершие преждевременной смертью. Считалось, что их тела не разлагаются в могилах, и прекратить их дела можно было, вбив в тело вампира осиновый кол и обезглавив его.

Подобные примеры можно приводить до бесконечности, они могли бы составить многотомную антологию..

В целях нашего исследования нам важно подчеркнуть, что первые сведения о самоубийстве и самоубийцах мы можем получить из плодов творческого отражения мира человеком - мифов. Так, на протяжении тысячелетий, начиная от древнейших времен до наших дней, самоубийство как феномен включалось в самые различные произведения искусства: мифы, поэзию, литературу, живопись, театр, становясь при этом источником, вызывающим эстетические переживания.

Результат эстетического восприятия самоубийства мы даже можем непосредственно усмотреть в характеристиках и образах тех мифических персонажей, в которые превращаются души погибших самоубийц. Это с одной стороны - ужасные, безобразные богинки в образе старых женщин, а с другой стороны - прекрасные русалки в образе молодых девушек с распущенными волосами, с рыбьими хвостами, играющие, танцующие и поющие по ночам около рек. Кто не плакал в детстве над судьбой маленькой русалочки из сказки Ганса Христиана Андерсена! Именами самоубийц называются реки, горы, созвездия. Так самоубийство находит свое отражение в эстетике, а эстетика (в этом мы убедимся далее) в самоубийстве.

Описания различных типов самоубийств можно встретить практически во всех древнейших рукописных произведениях: Ригведе, Рамаяне, Библии, Коране, Калевале и т. д. В них мы встречаем не только описания различных случаев и типов самоубийств у разных народов, но и отражение мотивов, которые могли приводить к самоубийству, отношения общества к самоубийству отдельных своих членов или целых групп, способов и видов самоубийств, попыток препятствовать самоубийствам.

Таким образом, как далеко в глубь веков ни обратили бы мы свой взор, всегда и повсюду мы сталкиваемся в истории человечества с феноменом самоубийства. Неудивительно при этом, что самоубийство всегда вызывало и вызывает интерес, удивление и, как следствие этого, желание разобраться в корнях и истоках этого явления, свойственного только человеку.

Глава 2

Правовая плоскость

С позиций права основным, пожалуй, является вопрос - преступно ли самоубийство? Иначе говоря - преступник ли человек, лишивший себя жизни?

На первый взгляд вопрос этот представляется риторическим. В самом деле - если и преступник, то что с того? Наказывать же некого - человек умер!

Однако не будем забывать, что вслед за гибелью человека почти всегда возникают немаловажные вопросы, требующие разрешения: наследование имущества погибшего, отношение к его завещанию (если таковое имеется) и многие другие. При этом не следует забывать о родных и близких ушедшего из жизни. Как отнесутся к ним окружающие? С сочувствием и состраданием или с брезгливостью и отвращением, а то, еще хуже, с непримиримой агрессивностью!

Совершенно очевидно, что в значительной степени это зависит от правовых норм, провозглашенных в конкретном обществе. Нормы же эти отражают этический уровень развития данной субкультуры, ее своеобразие в целом (включая характер главенствующих религиозных воззрений, философского осмысления мира, эстетических концепций и т. д.).

Любое государство по своей сути всегда стремится так или иначе регламентировать быт своих граждан. Смерть и этом смысле не является исключением. Так, в Древней Греции и в Древнем Риме государственная власть пыталась установить, в каких случаях правомерно и допустимо человеку лишать себя жизни. Для этих целей во многих городах хранился запас сильнодействующего яда - цикуты, заготовленного за государственный счет и доступного всем, кто захотел бы укоротить свой век, но при условии, что причины самоубийства должны быть одобрены верховной государственной властью - сенатом, советом старейшин или другой соответствующей инстанцией.

Наложить на себя руки можно было только с разрешения и в строго узаконенных случаях. Даже Платон в своих "Законах" предписывал позорные похороны тому, кто лишил себя жизни не по общественному приговору и не по причине какой-либо печальной и неизбежной необходимости, не из-за невыносимого стыда, а исключительно по трусости и слабости, то есть из малодушия.

В начале нашего тысячелетия с возникновением христианства, а позднее и христианских государств, когда церковь начала активно вмешиваться в государственное управление, отношение к самоубийцам резко ужесточилось. Хотя отрицательное отношение к самоубийцам при этом определялось исключительно религиозными мотивами, для предупреждения самоубийств широко использовались государственные законодательные методы.

Строгими постановлениями церковных канонов пронизаны средневековые законодательства Европы, считавшие самоубийство тяжким преступлением. Строгие начала, проводившиеся средневековым законодательством, уступили только дружному напору философов XVIII века. Хотя еще в XVI веке по этому поводу великий французский философ Монтень писал: "Подобно тому, как я не нарушаю законов, установленных против воров, когда уношу то, что принадлежит мне, или сам беру у себя кошелек, и не являюсь поджигателем, когда жгу свой лес, точно так же я не подлежу законам против убийц, когда лишаю себя жизни".

Из всех европейских государств только Англия и Россия позже всех исключили из числа преступлений как самоубийство, так и покушение на него. На территории России вплоть до Октябрьского переворота действовало уложение в редакции 1885 года, предусматривавшее суровые меры наказания, заключающиеся: 1) в непризнании права сознательного самоубийцы делать посмертные распоряжения, отчего завещание таких лиц признавалось не имеющим законной силы, 2) покушавшемуся полагалось тюремное заключение сроком от полугода до года, 3) погибший лишался церковного погребения, 4) на покушавшегося накладывалось церковное покаяние. Недаром еще Дюркгейм в своей монографии писал, что русское право в области самоубийства самое строгое.

Но что дореволюционная Россия, если уже в советское время, в 50-х годах, человек, совершавший суицидальную попытку в местах лишения свободы, получал дополнительный срок - как за попытку уклонения от общественно полезного труда, а те граждане, которые пока еще находились на свободе, за то же самое направлялись принудительно на обследование в психиатрические больницы (очевидно, для проверки - не сошли ли они с ума, если пытаются самовольно покинуть общество, в котором "с каждым днем все радостнее жить").

Только соображение, что самоубийство не является нарушением прав государства, так как человеческая личность не может быть предметом собственности, в том числе и государства, так как она свободна по своей сути, что преступлением называется нарушение чужих прав, а человек не может находиться в правоотношениях к самому себе и что, наконец, вообще исполнение наказания возможно только над живыми, привело к повсеместному в цивилизованных государствах исключению самоубийства из разряда преступлений.

Однако все это не означает, что в настоящее время нет людей, которые бы не были уверены, что самоубийца - обязательно психически больной человек или что самоубийство - обязательно преступление и что вообще самоубийство - абсолютная мерзость, низость, грязь и позор.

Когда нам пришлось искать в университетской библиотеке классическую работу А. Ф. Кони "Самоубийство в законе и жизни" (которой, кстати, там не оказалось), один из нас обратился за помощью к молодой девушке-библиотекарю и спросил ее, где можно найти работы о самоубийстве.

- Самоубийство? - переспросила она.- Это в разделе "Преступления".

- Почему в "Преступлениях"?

- Так ведь это одно и то же,- не задумываясь, ответила девушка. Вот так!..

Социологическая плоскость

Понятно, что такое важное в социальном плане явление, как самоубийство, нуждается в тщательном статистическом изучении.

Какова динамика явления? Какие социальные и возрастные группы в большей степени могут быть отнесены к так называемым "группам риска"? Можно ли говорить о зависимости числа самоубийств от уровня экономического и культурного развития страны или какого-либо региона? Это только некоторые из множества вопросов, которые ставит перед собой социология.

Мы позволим себе не углубляться в описание и анализ очень интересных социологических данных, опубликованных зарубежными и отечественными исследователями. Заинтересованный читатель сможет найти их в специальной литературе. Да и периодическая печать, радио, телевидение, грех жаловаться, в последние годы не обходят эту тему. Все же, не боясь слишком отдалиться от основного вопроса этой книги, приведем некоторые интересные, на наш взгляд, статистические данные.

Согласно исследованиям Всемирной организации здравоохранения, в конце 70-х годов нашего столетия ежедневно на земном шаре свыше 1300 человек кончали жизнь самоубийством, то есть около пятисот тысяч человек ежегодно. К настоящему времени эти цифры значительно увеличились.

С помощью социологических исследований удалось установить влияние на общее количество случаев самоубийства таких факторов, как климат, время года, место проживания, национальность, возраст, пол, вероисповедание, уровень экономической жизни, политическая ситуация и т. д.

В конце 60-х годов число самоубийств было особенно велико в таких высокоразвитых странах, как Австрия, Дания, Финляндия, ФРГ, Венгрия, Канада, Швеция и некоторые другие. В этих странах самоубийства занимали третье место после сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний как причины смерти у людей от пятнадцати до сорока пяти лет.

Самоубийства чаще происходят в весеннее время, чаще в понедельник, с постепенным снижением к концу недели; чаще вечером, в начале ночи или ранним утром.

Женщины чаще, чем мужчины, совершают суицидальные попытки (соотношение 2:1), зато мужчины гораздо чаще женщин совершают законченные суициды (соотношение 4:1).

Самоубийства встречаются практически в любом возрасте, начиная с трех лет, с наиболее высокими пиками в 20-30 лет и 45-50 лет и с постепенным понижением после 65-70 лет.

Количество самоубийств среди городских жителей значительно выше, чем в сельской местности. Состоящие в браке совершают самоубийства реже. Выше риск самоубийства у бездетных и у живущих отдельно от родственников.

Определенные статистические закономерности установлены в отношении общественно-профессиональных и социально-экономических факторов.

Интересно, что еще в конце XIX века статистика четко установила, что общий процент самоубийств удивительно постоянен на протяжении длительных отрезков времени для каждого народа, нации и даже государства. Такое постоянство было бы принципиально невозможным, если бы самоубийство определялось только субъективными личностными причинами. Более того, замечено, что общее количество самоубийств в той или иной стране зависит не от отдельных желаний ее граждан, а от таких социальных явлений, как войны, революции, кризисы и т. п.

Даже из приведенных здесь данных видно, что очень непросто, а, видимо, и невозможно выделить один или несколько главенствующих факторов, приводящих к самоубийству. Речь всегда идет о сложном комплексе причин, обстоятельств и нюансов, преломляющихся, сложно опосредующихся личностью самоубийцы.

Первым приходящее на ум, казалось бы, здравое рассуждение о том, что чем лучше жизнь - сытнее, веселее и т. д., тем меньше людей, желающих свести счеты с жизнью, оказывается несостоятельным, как, впрочем, и другие, не менее разумные на первый взгляд предположения насчет того, что более подвержены стрессам и, следовательно, риску покончить с собой люди, утонченные духовно, интеллектуалы либо, наоборот, социально опустившиеся - наркоманы, проститутки, бомжи и т. д., но…

Новейшие исследования показали, что и в так называемых "спокойных" странах, с высоким уровнем жизни, отсутствием достаточно крупных социальных катаклизмов, средний уровень самоубийств также почему-то остается практически постоянным. Какое-то число людей находят причины для волнений, переживаний, у одних случаются стрессы, приводящие к мысли отправиться в мир иной.

В чем дело? Может быть, просто живут среди нас люди, которые по своему душевному складу, особенностям характера склонны к тому, чтобы заканчивать свою жизнь столь трагически?

Вопросы... вопросы!.. Из сказанного выше можно сделать вывод, что изучение феномена самоубийства в медицинской, правовой, социологической плоскостях, решая специфические для каждой из них и, безусловно, важные вопросы, не охватывает, тем не менее, проблему в целом. Синтез полученных данных, осмысление фундаментальных вопросов, которые ставит перед человечеством феномен самоубийства, является прерогативой философии.

Философская плоскость

Для философии проблема самоубийства никогда не была второстепенной, ибо от решения ее во многом зависит ответ на такие важные вопросы, как смысл человеческой жизни, свобода выбора и воли, проявление в целом свободы личности.

Является ли человеческая личность свободной в своих действиях и насколько широка степень этой свободы? Есть ли такая свобода вообще или мы являемся игрушкой не зависимых от нас обстоятельств, и там, где нам видится свободный выбор, па самом деле является холодный и бесстрастный лик судьбы?

Свободен ли человек в своей жизни и свободен ли он также в выборе своей смерти? Казалось бы, здравый смысл подсказывает, что в руках самого человека решение вопросов, связанных если уж не со своей жизнью, то со своей смертью. Мы можем быть недовольны жизнью, жаловаться на нее, тяготиться ею и даже ненавидеть ее, но нашу смерть у нас никто не может отобрать. Монтень по этому поводу говорил: "Почему ты жалуешься на этот мир? Он тебя не удерживает; если ты живешь в муках, причиной тому твое малодушие: стоит тебе захотеть - и ты умрешь".

Наиболее подробно вопросы о взаимосвязи самоубийства и свободы воли, самоубийства и смысла жизни отражены в философских работах А. Шопенгауэра, Вл. Соловьева, А. Камю.

Тем, кто заинтересуется именно философскими проблемами самоубийства, можно порекомендовать обратиться к классическим работам А. Шопенгауэра "Мир как воля и представление", Вл. Соловьева "Оправдание добра", А. Камю "Миф о Сизифе".

Мы приведем лишь очень образную и красивую аллегорию А. В. Луначарского из статьи "Самоубийство и философия", где он сравнивает личность, оказавшуюся в кризисной ситуации, с осажденной крепостью. "...Когда замок осажден со всех сторон злыми силами, когда переливают на пули свинцовые желоба, в большой зале, залитой кровью, немолчно стонут раненые, когда голод смотрит с бледных лиц, а в окне грозно хохочет дикое зарево, в такие дни философия величественно сходит из своего терема, и к ее поучениям все пригнетенные силы прислушиваются с небывалым вниманием. И, может быть, она, посылая холодные молнии глазами героини, призовет всех к последнему усилию и научит саму жизнь считать за ничто, когда она не украшена сознанием победы духа или куплена ценою унижения; может быть, саму смерть с оружием в руках она превратит в роскошный праздник человеческой гордости, может быть, этой проповедью она доставит населению замка победу...".

"Но может случиться и другое,- пишет Луначарский.- Она сойдет в трауре, в монашеской рясе, с посыпанной пеплом головой и будет плакать и убиваться и повторит с небывалой до тех пор силой свои страшные суждения о мире и жизни и скажет, что сопротивление бесполезно, что и в будущем всех ждут лишь мучительная борьба, раны, лишения, унижения и, в конце концов, неумолимая смерть. Она также призовет к мужеству, но к мужеству другого рода: она даст в руки наиболее отчаявшегося факел самоубийства и поведет его, проливая слезы, в траурном шествии в пороховые погреба, чтобы извлечь оттуда пожирательницу смерть...".

К этой своеобразной притче, великолепной по точности сравнения и поэтичности, вряд ли можно что-либо добавить.

Философия многим представляется сугубо теоретической наукой, отвлеченной и в практической жизни малопригодной. Но в кризисные минуты только она дает человеку совет и опору. В эти минуты оказываются никчемными и мелкими многие цели, казавшиеся главными в жизни, и выходят на первый план вопросы, которыми в обычные дни задаваться как-то не принято,- о смысле жизни, сущности человека, добре и зле... В переломные моменты от решения этих вопросов, в прямом смысле слова, зависит сама жизнь. "В последние минуты, в моменты наивысшего напряжения, мы обращаемся и к нашему общему миросуждению. И оно говорит нам то "да" то "нет" (А. В. Луначарский).

Отношение религии к самоубийству

Отношение к проблеме самоубийства религии как одной из важнейших составляющих человеческой культуры, на протяжении тысячелетий формировавшей этические принципы социальных отношений и не утратившей своего влияния до наших дней, могло бы послужить темой отдельного объемного труда. Мы позволим себе лишь в основных чертах охарактеризовать отношение к самоубийству в рамках основных мировых конфессий. Это представляется важным в плане основной темы нашего исследования, так как и эстетические категории в ходе развития человеческой цивилизации формировались и развивались под воздействием тех или иных религиозных концепций.

Древние мифы рисуют мир населенным страшными, ужасными чудовищами, во власти которых находятся стихии и человек. Жизнь прекрасна, жизнь несет наслаждение, по ужасен гнев диких чудовищ, управляющих миром. Они требуют жертв, и для предупреждения их гнева и его страшных последствий человек должен жертвовать всем самым ценным, что имеет: животными, пищей, украшениями и даже самой жизнью. В Древнем Китае и Японии были широко распространены жертвенные ритуальные самоубийства, совершаемые при постройке новых домов, новых зданий и мостов и т. п. С помощью этих жертвоприношений люди надеялись, что духи земли и воды благосклонно отнесутся к их постройкам и не станут их разрушать. Одним из наиболее стойких оставался сопровождавшийся человеческими жертвами культ священных гор.

Постепенно в итоге борьбы вселенский хаос и вражда оказались побежденными, на Земле воцарились мир и порядок, понимаемые в мифах как благо и красота. Природа признается древнекитайскими мыслителями совершенством, однако человек, к сожалению, далек от него и нуждается в совершенствовании. Таким образом, основная задача древнекитайской философии - выяснить причину, делающую мир прекрасным, и способ сделать прекрасным человека. Этим проблемам посвящены многие высказывания великих древнекитайских философов Лао-цзы и Конфуция, являвшихся основателями главных направлений философской и религиозной мысли Древнего Китая - даосизма и конфуцианства.

В дальнейшем, с развитием даосизма, ему становится чужда идея самоубийства, поскольку никто иной как сам Лао-цзы выдвинул теорию "недеяния" и проповедовал пассивность как принцип жизни, требуя от людей следовать Дао - естественному ходу вещей. Жизнь - непрерывный поток движения, все качества явлений относительны, и цель мудреца - не противопоставлять себя этому движению, не обрывать его, как, например, в буддизме. Нужно просто пассивно отдаться его течению.

Конфуций, стремившийся к достижению этико-эстетического идеала, считавший эталоном иерархического построение современного ему китайского общества, воспевавший полезность труда, доброты, повиновения, также отрицательно относился к самовольному уходу из жизни.

Родившаяся в Древней Индии эпохи ведизма идея сансары - непреходящего потока смертен и рождений в новом теле - имеет сложное философское, этическое и эстетическое содержание. "Подобно тому как золотых дел мастер, взяв кусок золота, придает ему другой, более новый, более прекрасный образ, так и этот Атман, отбросив это тело, рассеяв незнание, претворяется в другой, более новый, более прекрасный образ",- считали древнеиндийские брамины.

При этом самовольная смерть на костре, своевременный уход из жизни для брамина, по сути дела, лишь составная часть искусства сансары - искусства возрождения в новом, более благородном, высоком и прекрасном теле. Нельзя дожидаться старости, нельзя дожидаться болезни - это может обезобразить всю сансару. Только того, кто вовремя уходит из жизни и сам может определить предел своей жизни, можно считать истинным мудрецом. Именно к этим мудрецам-гимнософистам и ездили учиться древнегреческие философы.

Значительно позже ведизма в Индии сложился буддизм, которому в последующем суждено было стать одной из трех мировых религий. Как и любая религия, буддизм содержал в своей основе идею о спасении. Однако, если практически все остальные религии видят спасение в сохранении жизни после смерти или в возрождении, переходе в иное существование, буддизм находит его в полном разрушении не только земной жизни, но и всякой возможности какого-либо последующего возрождения.

Достижение этого "освобождения" возможно только через состояние нирваны. Прекращение жизни в нирване - совершенно особая форма самоубийства, несущая глубокий философский и религиозный смысл. Цель нирваны - не продолжение и совершенствование сансары, а обрыв ее. "Пресекая поток существования, откажись от прошлого, откажись от будущего, откажись от того, что между ними. Если ум освобожден, то, что бы ни случилось, ты не придешь снова к рождению и старости.., Он достиг совершенства, он бесстрашен, у него нет желаний; безупречный, он уничтожил тернии существования: это тело - его последнее" (Джаммапада, гл. XXIV).

В Древней Греции, с характерным для искусства и философско-религиозных концепций этого периода вниманием к человеческой личности, произошло углубление и развитие культуры чувств, настроений, утонченного самоана-лиза и осознания смысла человеческого существования и всего окружающего мира. Представителям школы стоиков принадлежит утверждение, что