Врачи-философы европы xviii века
В конце XVII — начале XVIII вв. на территории Венгрии трудились врачи, научные интересы которых выходили за пределы медицины. Из-за невозможности в тот период получить медицинское образование в своей стране желающим стать врачами приходилось покидать родину. Такая судьба постигла замечательного врача-философа, внесшего заметный вклад в развитие медицины того времени, Я- А. Гензела.
ЯносАдам Гензел(1677—1720) в возрасте 17 лет начал изучать геологию в университете г. Йена. Однако впоследствии он решил посвятить себя врачебной деятельности. Учиться ему пришлось в Болонье, Флоренции, Риме, Падуе (Италия), где он постиг полный курс высшего медицинского образования и стал врачом. Длительные скитания по учебным учреждениям многих городов для него не прошли даром. Они искупились большим багажом знаний и солидной практикой. В этих городах Я. А. Гензелу довелось слушать лекции самых знаменитых профессоров медицины того времени. Получив степень доктора медицины и философии, он возвратился на родину и начал заниматься врачебной практикой. К нему очень быстро пришла слава искусного врача, в связи с чем он получил большую популярность, стал членом многих научных обществ. Его привлекала и исследовательская работа, особенно вопросы, связанные с эпидемиологией ряда заболеваний. Тогда еще науке не были известны возбудители инфекционных заболеваний, поэтому и изучить с научной точки зрения их распространение было сложно. Тем не менее ученые эмпирически уже приближались к пониманию научной эпидемиологии. Особенно своими трудами в этой части в Англии прославился врач Т. Сиденгам (1624— 1689).
Я. А. Гензел, будучи хорошо знаком с трудами Т. Сиденга-ма, тщательно изучил эпидемиологическую обстановку в Венгрии в первой половине XVIII в., для чего ему понадобились не
только медицинские знания, но и умение философски обобщать и объяснять связь многих для того времени неизвестных обстоятельств распространения заразных заболеваний. Он рассматривал уже не отдельного больного, а целую цепочку его связей с другими людьми, условиями жизни, окружающей средой.
Я. А. Гензел подробно описал оспу, корь, свинку, малярию и их распространение. Его труды внесли определенный вклад в развитие эпидемиологии.
УильямКовард (1656—1725) был английским врачом и философом-деистом. Окончив медицинский факультет в Оксфордском университете (1677), он значительную часть жизни посвятил работе в ном, став вначале магистром (1685), а затем доктором медицины. После 25-летней работы им создается философский труд «Мысли о человеческой душе». Обожествляя природу, находясь в плену деизма, У. Ковард в своем произведении пытается доказать, что самостоятельной духовной субстанции не существует. В его представлении душа есть материальный огонь и умирает она вместе с организмом. Смерть организма как бы погашает огонь души. Для такой аргументации он черпал данные из Священного писания. Стоя на позициях деистического «чистого христианства», которое признавало бога как мировой разум, сконструировавший целесообразную «машину» природы и давший ей законы и движение, У. Ковард вместе с тем признавал существование материи. Он считал, что для нее внутренне присуще движение. Движение как важнейшее свойство материи у него наделено также основой психики человека и животных. Следует отметить, что деизм выше теизма и прогрессивнее его. По существу это лишь старая форма для попытки выразить новое содержание — диалектическую идею самодвижения материи.
Спустя 2 года после опубликования первой книги он издал вторую — «Большой очерк, или Защита разума и религии от философских обманщиков». Инквизиторам и схоластам, не терпящим каких-либо поправлений религиозных догм, пришлись не по душе взгляды чтого врача-философа за то, что он признавал материю, находящуюся в движении, считал, что душа умирает, а не возносится на небеса, что разуму доступно познание многих истин. Под влиянием реакционных сил палата общин создала специальный комитет по тщательному изучению этих трудов, которые подрывали многие догмы религии. После расследования комиссий в том же 1704 г., когда вышла вторая книга, палата постановила сжечь его книги, так как в них отражены вредные идеи, а проще говоря, реакционеры на них смотрели как на произведения еретического характера. Но воинствующий У. Ковард не пал духом, он не сдался консервативно настроенным людям с отсталыми убеждениями и сумел переиздать свою первую книгу «Мысли о человеческой душе». Кро-
10*
ме того, в развитие этой темы им была напечатана новая работа «Истинное исследование, или Серьезное рассмотрение современных представлений о душе». Важно, что здесь он отмечал о все расширяющихся знаниях об окружающем мире.
Еще позже, в 1706 г., через 2 года после принятия решения об уничтожении его книг, им была опубликована научная работа «Офтальмиатрия». В этом произведении он подверг критике взгляды Р. Декарта и его последователей за то, что картезианцы стояли на позициях, утверждавших локализацию души в шишковидной железе, при этом душа рассматривалась как нематериальное понятие.
Несмотря на то что У. Ковард стоял на позициях деиста, он выступал против Кларка, яркого приверженца и активного защитника религии и идеализма.
Помимо философских работ, У. Ковардом написан ряд работ по медицине. Кроме того, он является автором некоторых художественных и литературно-критических произведений. К. Маркс отмечал прогрессивные начала в философии У. Ко-варда, подчеркивая, что он относился к английским философам-деистам, уничтожившим «...последние теологические границы локковского сенсуализма...»2.
Таков вклад врача-философа в развитие философской мысли.
Фридрих Гоффман (1660—1742)—знаменитый немецкий врач-терапевт. Вскоре после окончания медицинского факультета Йенского университета уехал в Голландию, чтобы пройти курс стажировки в Лейдене у прославленного в Европе Г. Бур-гаве. Совершенствовал свои знания у английского естествоиспытателя Р. Бойля. После обучения оп приступил к врачебной деятельности на родине, в Германии, а с 1694 г. стал профессором по клинической медицине в университете г. Галле. За успехи в области медицины Ф. Гоффман был приглашен на должность лейб-медика при дворе прусского короля, резиденция которого находилась в Берлине.
К изучению медицинских проблем он подходил с философских позиций. Ф. Гоффман считал, что организм по своей структуре состоит из фибр, под которыми он понимал нитевидные частицы, способные расширяться и сокращаться. Говоря о фибрах, необходимо отметить определенную преемственность представлений Гоффмана с представлениями античной методической школы, последователей Асклепиада, с одной стороны, и с другой стороны — с более поздними представлениями, в конце XVIII в., У. Коллена и Д. Броуна. Нечеткие высказывания Ф. Гоффмана представляют как бы историческую связь между теми и другими.
8 Маркс К., Энгельс Ф.//Соч. — 2-е изд.— Т. 2.— С. 144.
Им сделана также попытка дать определение больному и здоровому организму. В основу этих понятий легло «динамическое» учение, связанное с движением различных жидких начал, таких как кровь, желудочный сок и др. Если движение их осуществлялось в организме человека, то такого индивида он относил к здоровым людям. Если же прекращалось движение в результате закупорки, то такое состояние им называлось болезнью. По его убеждению, движение, или «тонус», может регулироваться, и регулирующим началом он называл нервный флюид, или эфир, местом расположения которого были мозговые желудочки. Вся эта механистическая теория была надуманной. В ней материалистические предположения сплетались в одну нить с идеалистическим представлением.
Однако Ф. Гоффман уже правильно определял некоторые взаимосвязи в организме. Он отмечал, что между некоторыми органами существует взаимосвязь па принципе «симпатии». Им указывалось на связь между нервной системой и пищеварительной, между маткой и молочной железой. Несмотря на неполноту, это уже было началом познания целостного организма.
В истории медицины Венгрии почетное место занимает Ио-хан Андреас Зегнер (1704—1777). Он был не только врачом, но и философом, математиком, инженером, талантливым педагогом. За ним закрепилось почетное имя «отца турбинной техники». Ему пришлось работать в Дебрецене, Иене, Геттингене, Галле.
За большие заслуги в развитии техники и науки Высшая техническая школа Будапешта учредила медаль Зе^пег, которой награждаются по решению специальной комиссии. В Дебрецене ему поставлен памятник. И. А. Зегнер родился в Братиславе (в Словакии), где родной дом его до сих пор охраняется. В ряде городов его именем названы улицы, площади. .
Свое медицинское образование он завершил в йене, а вернувшись на родину, работал врачом. Наряду с изучением медицины И. А. Зегнер настойчиво изучал и философию.
После нескольких лет работы практическим врачом работал преподавателем в университете в Геттингене, читая лекции по медицине. В 1754 г. он прекращает преподавательскую деятельность, увлекается математикой, физикой и обобщением научных работ по медицине. Им были созданы целые разделы по ряду заболеваний, в том числе по гинекологическим и легочным". Особо следует отметить его работы «Ое са!си!о согропз Ьшпа-ш», «Ое аЬогЬ, «Ое уогшса ри1тошз». Его работы отличались ясностью и полнотой, а главное, широтой подхода к изучаемой проблеме. Каждый вопрос он рассматривал с учетом знаний не только медицины, но и математики, физики, техники, философии. Он пытался увязывать болезни с окружающим миром,
что свидетельствовало о его стихийно-материалистических позициях.
Альбрехт Галлер (1708—1777) родился в одном из крупнейших швейцарских городов—Берне. Высшее образование он начал получать в одной из земель Германии — Баден-Вюртемберг — в знаменитом Тюбингенском университете, основанном еще в 1477 г. В конце XVIII в. именно в этом университете зародилось и развивалось направление немецкой протестантской теологии. Не окончив этот университет, он принял решение для завершения образования перевестись в Лейденский университет в Голландию, где работал находившийся в то время в зените славы преуспевающий медик и философ Г. Бургаве. Его лекции в значительной степени обогатили знания А. Галлера. Кроме того, он прошел стажировку в Париже и Кембридже. В 1727 г. в возрасте 19 лет А. Галлер стал доктором медицины.
После окончания университета, проработав некоторое время муниципальным врачом в Берне, А. Галлер начал работать в Геттингенском университете в качестве анатома и ботаника. На этом поприще его деятельность продолжалась 17 лет (1736—1753). В 1751 г. им было создано в Геттингене Королевское общество наук, он же был избран президентом этого общества. В 1753 г. А. Галлер возвратился в Берн.
Помимо ботаники, он внес большой вклад в изучение эмбриологии и физиологии.
Он изучал развитие эмбриона цыпленка. Несмотря на элементы экспериментальности в этой работе, А. Галлер приходит к явно антинаучным выводам. В основу теории эмбриологии им была положена концепция преформизма, сыгравшая в биологии отрицательную роль.
В физиологии он также применял экспериментальные методы исследования и тем самым вошел в историю как один из первых экспериментаторов. Он же был в числе первых описавших функцию целостного организма, при этом им было обращено внимание на взаимную связь строения органов и систем и их функций. Им установлены три свойства мышечных волокон. К ним относились упругость, способность мышцы реагировать сокращением на раздражение соответствующего нерва и способность мышцы сокращаться при раздражении ее самой. На основании этого открытия он сделал вывод, что благодаря раздражениям организм переходит от состояния покоя к состоянию движения.
Во время, когда еще не была досконально изучена нервная система человека, он обратил внимание на то, что двигательные реакции организма связаны с реакциями, идущими от «периферии» и от «центра». Он критиковал теорию эпигенеза за ее вграниченность, но не понял ее общей прогрессивной направленности.
Им сделан шаг вперед по сравнению с учением Р. Декарта о рефлексах, так как он обратил внимание на силу раздражения: движение тем сильнее, чем больше раздражение.
Однако, изучая раздражения, А. Галлер не всегда давал этому явлению правильное объяснение. Иногда он становился на идеалистические и виталистические позиции, выступая против прогрессивных взглядов К. Ф. Вольфа по вопросам эмбриологии. Французские материалисты остро критиковали его за идеалистическое понимание изучаемых явлений. Особенно с его взглядами был не соглассм! врач-философ Ж- О. Ламетри, который, как и сам А. Галлор, обучался у Бургаве.
А. Галлер ппс-с мпфаилопин п описание системы кровообращения, сделанное У. Гарнс-см.
Наряду с научными нысказыианиими, имевшими немаловажное значение в дальнейшем разпнтин медицинской науки и общемировоззренческих идей, он пытался доказать правильность теории преформизма.
Его учение о преформации в конце концов вылилось в отрицание новых форм животного мира в ходе исторического существования животных организмов. Это явилось одной из причин метафизического представления картины мира.
Его работы в области биологии стали отправным моментом для взглядов Шеллинга при анализе природных моментов.
А. Галлер, помимо занятий медициной, естественными науками, были поэтом. Его стихи отражали его философские убеждения.
По своим общественно-политическим взглядам он был консерватор. Особенно четко это выразилось в последние годы его жизни, когда он публично опровергал передовые мысли французских просветителей о просвещении народа. А. Галлер был противником свободомыслия. Его научная деятельность была весьма продуктивной. По некоторым разделам медицины он написал многотомные труды, за что был избран в национальные академии ряда стран, в том числе и Петербургскую.
Жюльен Офре Ламетри (1709—1751) прожил короткую, но яркую жизнь. Будучи врачом по профессии, он стал выдающимся французским философом-материалистом. Знания, полученные на медицинском факультете в Париже, сам Ламетри ценил невысоко. Поэтому сразу после окончания университета он уехал на 2 года на стажировку к знаменитому профессору Герману Бургаве (1668—1738), работавшему в Лейденском университете в Нидерландах. Он читал лекции по многим вопросам теоретической и клинической медицины.
Из числа большой плеяды французских материалистов XVIII в. Ламетри одним из первых вступил в бескомпромиссную борьбу со средневековой схоластикой, зиждившейся на идеалистических учениях многих философов. Этому предшествовало
тщательное изучение богословия. Он не мог мириться со старыми методами лечения больных, основанными на догмах древних ученых.
Ж. О. Ламетри был полковым врачом и, заболев горячкой, вел тщательное наблюдение за развитием болезни. В результате наблюдений он пришел к выводу, что духовная деятельность человека определяется особенностями его организма. Эти мысли им были четко сформулированы в его первом произведении «Естественная история души».
Ж. О. Ламетри входил в замечательную плеяду французских материалистов, которые явились идеологическими вдохновителями французской революции конца XVIII в. В эту плеяду входили такие передовые умы, как Д. Дидро, К. Гельвеции, П. Гольбах. Ламетри твердо стоял на позициях подлинно научного мировоззрения, опиравшихся на материалистическое учение Р. Декарта, на созданную им физику, а также на материалистические положения сенсуализма английского философа Д. Локка. Им сделан шаг вперед по сравнению со своими предшественниками в разработке философского материализма. Ламетри ставил своей целью возродить систему Эпикура. Опираясь па учение Р. Декарта и Дж. Локка, он вместе с тем видел их слабые стороны и вел борьбу против их ошибок. Он выступал против дуализма Р. Декарта и идеалистических позиций Дж. Локка о внутреннем опыте души, или рефлексии. Борьба против дуализма укрепляла его материалистические позиции. Достаточно вспомнить позицию В. И. Ленина по вопросу борьбы с дуализмом: «Материалистическое устранение «дуализма духа и тела» (т. е. материалистический монизм) состоит в том, что дух не существует независимо от тела, что дух есть вторичное, функция мозга, отражение внешнего мира»3.
Вместе с тем Ламетри был приверженцем взглядов Вольтера. В книге «Человек-машина» он приводит одно из своих ранних стихотворений, в котором говорится о том, что душа появляется вместе с чувствами, растет и слабеет вместе с ними. Он спрашивает, не умрет ли она вместе с ними4. От вольтеровского деизма Ламетри перешел к материалистическому пониманию природы. Вместе с Гельвецией и Гольбахом он освободил материализм от теологических наслоений. Материализм стал воинствующей атеистической философией.
Основоположник диалектического материализма К. Маркс высоко ценил научную деятельность французских философов-материалистов XVIII в., в том числе и передовых врачей во главе с Ламетри. Мы уже упоминали мысль К. Маркса о том, что французский материализм примкнул к физике Декарта, в противоположность его метафизике, что врач Леруа кладет начало этой школе, врач Кабанис составляет как бы зенит этого пунк-
та, а врач Ламетри является ее центром»5. В. И. Ленин, конспектируя книгу К. Маркса и Ф. Энгельса «Святое семейство», обратил внимание на эту мысль К- Маркса и записал ее в свои «Философские тетради»6.
За свои прогрессивные материалистические взгляды, направленные против религиозных устоев и господствовавшего в то время феодального строя, Ламетри навлек на себя преследование как со стороны церковников, так и со стороны господствующей знати, стоящей у трона короля. Против него ополчились и все представители идеалистических направлений. Его медицинскую деятельность не признавали врачи, стоящие на консервативных позициях, число которых во Франции в то время преобладало над теми, кто стоял на передовых прогрессивных позициях. Нападки эти были столь сильны, что после опубликования своей первой философской работы «Естественная история души» (1745), в которой он открыто выступил с атеистическими идеями, ему пришлось покинуть Францию. Книга его была сожжена. Он поселился в Голландии, где с той же энергией продолжал трудиться, отстаивая свои идеи. В этой стране им была издана анонимно книга «Человек-машина» (1747), которая увековечила его имя в истории философии. Эту книгу знает каждый, кто хоть в какой-то мере изучал философию. Но и она после издания была публично сожжена. В связи с ее опубликованием представители церкви и официальной науки требовали смертной казни автору. В своей книге «Человек-машина» Ламетри провозгласил принцип изучения жизненных процессов на основе опытов, призывая ученых к изучению физиологии на материалистической основе. Вместе с тем он доказывал, что люди являются искусно построенными механизмами. Он призывал изучать человека с учетом механики тела. При этом Ламетри ошибочно думал, что такое изучение поможет раскрыть механизмы чувственных восприятий и мышления человека. Таким образом, если у Декарта всего лишь животные были машинами, Ламетри это понятие перенес и на человека. Но и его понятии это была «чувствующая машина». Ламетри дал несколько определений человеку, но все они были связаны с понятием машина. Вот его знаменитые определения: «Люди — это перпендикулярно ползающие машины; Люди — просвещенные машины; человек — искусный часовой механизм; человеческое тело — это самостоятельно заводящаяся машина, живое олицетворение беспрерывного движения»7. Такие определения привели церковников в ярость. В связи с этим в Голландии ему недолго пришлось прожить, так как и здесь его преследовали разного рода враги из числа идеалистов и реакционеров. По приглашению прусского короля Фридриха II Ламет-
3 Ленин В. И.//Поли. собр. соч.— Т. 18.— С.
4 Ламетри Ж. О.//Соч. — М., 1976. —С. 183.
5 Маркс К., Энгельс Ф.ЦСоч.— 2-е изд.— Т. 2.— С. 140. « Ленин В. И.//Поля. собр. соч. — Т. 29. — С. 29.
7 Ламетри Ж.//Избр. произвед. — М. — Л., 1925.— С. 183.
ри переселился в Германию, которая не была еще единым монолитным сильным государством. Однако и в ней бурлили страсти идеологической борьбы между материализмом и идеализмом. Поселился он в Берлине, где состоял членом Академии наук. Он и здесь продолжал стоять на позициях материализма, вел борьбу против религии и различных идеалистических течений. Он был близок к королю Фридриху II, который любил с ним вести беседы на различные темы. Это создавало возможности к еще большему вольнодумию. Мари Франсуа Аруэ Вольтер позднее о собравшихся здесь вольнодумцах писал: «Никогда и нигде па свете не говорилось так свободно о всех человеческих предрассудках, никогда не изливалось на них столько шуток и столько презрения»8.
Несмотря на близость к королю, реакционные силы продолжали преследовать его, но это не помешало ему издать в Германии свои последние работы «Человек-растение» (1748) и «Система Эпикура» (1751). В этих трудах еще в большей степени укрепились его материалистические и атеистические взгляды. Мы обнаруживаем первые шаги понимания им наивно-комбинационной идеи развития живой природы. Позже более контрастно эти идеи выражены Дидро. Эту идею развития, которую можно было бы назвать стихийно-диалектической, мы уже более отчетливо видим в его работе «Человек-растение». Здесь он дает определенный ответ на вопрос — кто создал человека. Творцом его является природа, для которой главным принципом было — выживание наиболее приспособленных организмов. В этой работе он высказал гипотезу о генетической связи всего живого в природе, растительного и животного миров. Он предсказал существование зоофитов, т.е. промежуточных между этими мирами существ. Им допускалось также и то, что между животными и человеком существовали «промежуточные оттенки». Это было философским предвидением, намного опередившим естественнонаучные открытия, в частности учение Ч. Дарвина (1809—1882).
Рассматривая основной вопрос философии, Ламетри решал его с материалистических позиций. В. И. Ленин писал, что «ЬэтеПпе — соединение картезианского и английского материализма»9. В своих трудах он доказывал, опираясь на научно-естественные открытия того времени, что существует единая материальная субстанция. Все происходящее подчиняется только объективным законам природы. Сама же материальная субстанция обладает свойством протяженности и движения. Без этих атрибутов материальная субстанция существовать не может. Под движением Ламетри понимал внутреннюю активность, присущую материальной субстанции. Уместно будет заметить, что
его предшественник Декарт улавливал только одно свойство материи — протяженность. У Ламетри материя уже наделена и другими качествами. Он считает протяженность существенным атрибутом материи, а вторым атрибутом ее называл присущую ей силу: «Материя содержит в себе силу, оживляющую ее движущую силу, — писал он, — которая является непосредственной причиной всех законов движения»10.
Помимо протяженности и способности к самодвижению, материя, по его мнению, обладает способностью ощущать и чувствовать. Но Ламетри и п этом вопросе не был согласен со своими предшественниками. Ом не соглашался со взглядами нидерландского философа-материалиста Б. Спинозы (1632—1677), что будто бы вся материя мыслит. Выступая против этого гилозо-истского убеждения Спинозы, Ламетри писал: «Нам неизвестно, обладает ли материя сама по себе непосредственной способностью чувствовать, или же только способностью приобретать ее посредством модификаций или принимаемых се форм, ибо несомненно, что эта способность обнаруживается только в организованных телах»11. Ламетри вплотную приблизился к идее развития материи. Главное заключается в том, что он материалистическое учение попытался избавить от гилозоизма. Гилозоистами были еще первые греческие материалисты. К ним можно отнести Фалеса, говорившего, что «все полно богов», со ссылкой на одушевленность магнита и янтаря, Анаксимена, Гераклита. Анаксагор все окружающие его элементы называл семенами. Позже на этой точке зрения стояли Бруно, материалисты Спиноза, Робине и др.
В. И. Ленин отмечал: «Материализм в полном согласии с естествознанием берет за первичное данное материю, считая вторичным сознание, мышление, ощущение, ибо в ясно выраженной форме ощущение связано только с высшими формами материи (органическая материя), и «в фундаменте самого здания материи» можно лишь предполагать существование способности, сходной с ощущением»12.
Говоря о борьбе Ламетри с гилозоизмом, следует отметить, что в этом вопросе, как и во многих других, его взгляды были ограниченными. Он, например, считал, что человек более всех обладает душой, а растение тоже обладает душой, но в меньшей мере. Ламетри, конечно, понимал разницу между мышлением человека и бесчувственным камнем, тем не менее он считал, что у камня есть какая-то чувствительность к влиянию внешней среды, но этого точно объяснить ему не удалось. А как просто об этом написал Ф. Энгельс: «.. .материя приходит к развитию мыслящих существ в силу самой своей природы,
8 Вольтер Ф.//Избр. произвел. — М., 1947.— С. 415. 8 Ленин В. И.//Полн. собр. соч. —Т. 29. —С. 31.
10 Ламетри.//Избр. соч. —М. — Л., 1925.— С. 53.
11 Там же.— С. 55.
м Ленин В. Я.//Полн. собр. соч.— Т. 18.— С. 39—40.
а потому это с необходимостью и происходит во всех тех случаях, когда имеются налицо соответствующие условия.. .»13.
По его мнению, материальная субстанция облечена в формы, составляющие три царства природы. Этими царствами были неорганическая природа, растительный и животный мир. Естественно, что в последний вид природы входил и человек. Ла-метри считал, что между этими формами материи нет качественных различий. Человек у него отличался от животных лишь большими потребностями, а следовательно, большим количеством ума.
Ламетри в последних своих работах стоял на позициях плоскоэволюционизма, т. е. признавал развитие как чисто количественный процесс. Он высказывал мысли о единстве растительного и животного мира. При этом органическую природу он выводил из неорганической, животную — из растительной, а человека — из мира животных. Его взгляды на различие между животными и человеком были ограниченными. Все различие между ними он сводил к количественной стороне. Человек превосходит животное только тем, — утверждал он, — что у него больше ума и что он в большей степени обладает чувствительностью. Но ограниченность взглядов Ламетри заключалась не только в этом. Все физиологические явления он сводил к механическим и тем самым уподоблял человека машине. По его мнению, человеческий организм есть не что иное, как самозаводящаяся машина, подобная часовому механизму. Понимание им движения также было ограниченным, так как он под движением понимал только перемещение тел в пространстве.
Ламетри прочно стоял на позициях возможности познаваемости окружающего мира, активно выступая против агностиков. Ламетри считал, что человеческий разум, обобщив результаты своего изучения, может установить причину явлений, от нее перейти к свойствам и от них к сущности. Как сенсуалист, он считал, что мозг человеку служит своего рода экраном, на котором отражается внешний мир.
Важным обстоятельством в его учении было то, что единственным предметом познания был материальный мир во всем его многообразии. Таким образом, Ламетри пошел по другому пути, чем его предшественники Этьен Кондильяк (1715—1780) и Джон Локк (1632—1704).
Ламетри считал, что немалое значение в формировании человека от рождения имеет прирожденная конституция человека. На современном медицинском языке мы бы сказали, большое значение имеют генетические данные, унаследованные от предшествующих поколений. На них-то и наслаивается приобретенный опыт.
Ламетри придавал большое значение органам чувств как
13 Маркс К., Энгельс Ф.//Соч. — 2-е изд. — Т. 20. — С. 524.
достоверным источникам знания. Преувеличивая их значимость и отрывая последние от абстрактного мышления. Таким образом, по Ламетри, не общественная практика, а ощущение, отражающее образы предметов, становилось критерием истины. Следовательно, способность мышления ограничивалась им сравнением и комбинированием представлений, возникших на основе ощущений и человеческой памяти. Он писал по этому поводу: «Нет более надежных руководителей, чем наши чувства. Они являются моими философами. Сколько плохого о них ни говорили, одни только они могут просветить разум в поисках истины; именно к ним приходится всегда восходить, если всерьез стремиться ее познать»14"15.
Мыслительная деятельность, по Ламетри, заключалась в сравнении и комбинировании представлений, полученных в результате ощущений и сохраненных в памяти. Всякое суждение возможно при сравнении между собой двух представлений. Сравнение возможно, если есть память, если ее нет, то не может быть и суждения.
Под рассуждением он понимал сравнение отдельных суждений. «Как суждение является комбинацией представлений, — писал Ламетри, — так рассуждение есть сравнение отдельных, суждений»16. Исходя из этих своих предпосылок, он не смог постичь в процессе познания важность абстрактного мышления,. и все дело в этом сложном процессе сводил к ощущениям. Ламетри писал по этому поводу: «Чем более мы исследуем все-интеллектуальные способности сами по себе, тем более мы приходим к твердому убеждению, что они все заключаются в способности ощущать, от которой они зависят в такой степени, что-без нее душа никогда не смогла бы выполнить ни одной и» своих функций»17.
Ламетри отрицал всеобщность мышления, понимая, что оно присуще только человеку в результате сложной организации материи.
Ламетри придавал большое значение в процессе познания и развития интеллекта языку. В нем он видел систему знаков, изобретенных людьми. Люди, понимающие язык, реагируют на услышанную речь, по мнению Ламетри и других французских материалистов, по типу рефлекса мозга, который возбуждаете» словами. Образно это явление они сравнивали со скрипичной: струной, отзывающейся на удар по клавише фортепьяно.
В области этики он стоял на позициях гедонизма, т. е. добром считая все то, что приносит наслаждение человеку и избавление от страданий, а злом все то, что ведет к страданиям-Вместе с тем его интересовали и социальные вопросы.
14-15 Ламетри Ж. 0.//Избр. соч. — М. — Л., 1925. — С. 45. 18 Там же. —С. 114. " Там же. —С. 118.
Если в вопросах понимания природы он все-таки стоял на позициях материализма, то развитие человеческого общества Ламетри рассматривал с идеалистических позиций. Движущим началом общества он считал не классовую борьбу, в результате которой происходит смена общественно-экономических формаций, а просветительскую деятельность отдельных выдающихся личностей. Марксизм-ленинизм тоже признает роль личности >в истории, но той личности, которая понимает текущий момент и способна стать во главе масс и руководить ими. Личность без опоры на народ ничего сделать не может. В. И. Ленин писал: «Действительный вопрос, возникающий при оценке общественной деятельности личности, состоит в том, при каких условиях этой деятельности обеспечен успех? в чем состоят гарантии того, что деятельность эта не останется одиночным актом, тонущим в море актов противоположных»18.
Ламетри и механически истолковал причины поведения в различных условиях людей, изменения их характера, объясняя •происходящие изменения биологическими причинами. «Что нужно было, чтобы превратить бесстрашие Гая Юлия, Сенеки или Петрония в малодушие или трусость? — писал он. — Всего только расстройство селезенки или печени, или засорение воротной вены. А почему? Потому, что воображение засоряется вместе с нашими внутренними органами, от чего и происходят все эти •своеобразные явления истерических и ипохондрических заболеваний»19.
Ламетри полагал, что с помощью просвещения можно исправить нравы народа и тогда предрассудки искоренятся сами со-•бой, а всеобщее благоденствие наступит в результате распространения передовых идей.
Свободу частной собственности и торговли он отождествлял с личной свободой всех граждан. По вопросу государственного устройства Ламетри стоял на позициях просвещенного абсолютизма. Он был атеистом. Это хорошо подчеркнуто В. И. Лениным, который отмечал, что Ламетри, как и Дидро, стоял на точке зрения спинозизма, освобожденного от ненужных теологических привесок. Но, будучи атеистом по своему мировоззрению, он считал необходимым сохранить религию для на-фода.
Вот как выглядели его атеистические взгляды. Он говорил, что атеизм — вполне моральная система взглядов, и путь к счастью должен заключаться именно в том, чтобы стать ате-•истом.
Ламетри признавал жизнерадостную, жизнеутверждающую мораль в противовес скучным религиозным мифам, от которых •веет унынием и скорбью. В связи с этим он писал: «Телесные формы мимолетны, как водевильные песенки... Все течет, все
18 Ленин. В. Я.//Полн. собр. соч.—Т. I. — С 159.
м Ламетри Ж. О.//Избр. соч. — М. — Л., 1925.— С. 183.
исчезает и ничто не погибает»20. За этим почти гераклитовским диалектическим афоризмом далее следует и жизнеутверждающий вывод — «будем наслаждаться настоящим»21, а не тем, что обещают церковники на том свете. В этом проявился гуманизм Ламетри, который считал, что каждый человек имеет право на счастливую жизнь. За эти взгляды его критиковали церковники, обвиняли в полнейшей разнузданности. Однако люди, стоящие на материалистических позициях, брали за основу положения его этики и продолжали развивать ее дальше.
Что касается излишеггп, то в этом обвинении были несправедливые мотивы. Ламетри писал: «Прочь всякое излишество!»22. И продолжал: «Мы будем чувствовать себя тем более достойными еущегпши.'шия, чем более будем чувствовать... все общественные добродетели»'''''1.
Подлинно человеческую мораль он нидел п гражданских чувствах. Его материалистические воззрения оказали большое влияние на Гельвеция, Гольбаха, Дидро.
В целом его борьба против идеализма в защиту материализма сыграла важную роль в утверждении материализма домарк-совского периода. Материализм Л. Фейербаха (1804—1872) начинался в том числе и с Ламетри.
Ламетри верил, что он выражает интересы всего страждущего человечества. Такое убеждение ему давала вдохновенна» верность буржуазной революции XVIII в.
Умер он, как и многие самоотверженные врачи, от испытания нового метода лечения.
Андрее Пикер-и-Арруфат (1711—1772) медицинский факультет окончил в Валенсии (Испания). Уже в 1742 г. ему была доверена кафедра анатомии, которую он возглавлял около 10 лет. В 1751 г. стал лейб-медиком и на этой должности оставался до конца своей жизни. Его избрали вице-президентом Мадридской Медицинской академии. Он являлся автором ряда медицинских трудов, много занимался вопросами истории медицины. Перевел на испанский язык часть трудов Гиппократа. Уделял внимание физике, написав также ряд научных работ.
Им создан научный труд по логике «Новейшая логика, или-Искусство говорить правду и совершенствовать разум». В 1747г. был издан в Валенсии, а в 1781 г. — в Мадриде.
Большой интерес представляет и его другая работа в области философии — «Моральная философия для испанского юношества», изданная в Мадриде вначале при его жизни в 1755 г. и уже после его смерти в 1787 г. В ней он указывал на необходимость творческого подхода в изучении окружающего мира
20 Там же. — С. 268. « Там же. — С. 333. » Там же. — С. 327. 83 Там же.
и нравствен