Рациональность обыденного познания: здравый смысл и рассудок.
Обыденное познание – житейское, практическое, базирующееся на повседневной деятельности, бытовой сфере жизни человека. Оно является несистематизированным, конкретным.
В связи с тем, что, как отмечалось, обладающей рациональностью признавалась долгое время только наука как высший вид познания, способный к постижению истины, то закономерно, что попытками философски осмыслить феномен обыденного познания исследователи заинтересовались достаточно недавно. С одной стороны, эти попытки были связаны с усиливающимся кризисом рациональности, неверием во всесильное «Рацио», что затронуло в первую очередь естественно-научное познание во второй половине – конце XIX в. С другой стороны, в результате нарастающего разочарования ряд мыслителей старается уйти от строгости, излишней теоретизации и сложности понимания философских сочинений и приблизиться к жизни, о чем и свидетельствует, например, само название «Философия жизни» (А. Шопенгауэр, Ф. Ницше).
Также обыденное познание изучается в связи с понятием «повседневность». При этом есть несколько вариантов его трактовки. Как отмечает И.Т. Касавин, англо-французская и американская традиция в целом исходит из позитивной интерпретации повседневности как здравого смысла. В немецкой теории преобладает негативная оценка, которая в то же время соседствует с попыткой позитивного осмысления («жизненный мир» у Гуссерля)[1]. В XX в. многие гуманитарные науки стали активно использовать термин «повседневность», в частности лингвистика, этнология, психология, социология и др.
При этом в исследуемом виде познания в достаточной мере силен рациональный компонент, а также присутствует структура – композиционность, о чем пишет, например, Ю.Ю. Зверева[2]. Данная сфера заслуживает особого рассмотрения, Но мы обратимся к такому ключевому элементу обыденного познания, связанному с его рациональностью, как здравый смысл, который имеет логику и, в свою очередь, связан с деятельностью рассудка.
Определим, что такое «здравый смысл». «Здравый», то есть «здоровый», нормальный, адекватный и т. п. Это и практическая мудрость, и проницательность, и умение быстро и правильно оценить ситуацию, и оперативно принять рациональное решение. Здравый смысл противостоит бессмысленному, неразумному, нелогичному, неестественному, неправдоподобному, невозможному, нереальному, парадоксальному, абсурдному и пр.
Р. Декарт начинал работу «Рассуждения о методе» с размышления о здравомыслии (которое он называл также разумом): оно есть «способность правильно рассуждать и отличать истину от заблуждения», при этом здравомыслие «от природы… [присутствует] у всех людей… [Однако] недостаточно просто иметь хороший ум, но главное – это хорошо применять его».[3] Здравый смысл дает человеку некое «инстинктивное чувство истины», помогает «принимать правильные решения и делать правильные предположения, основываясь на логическом мышлении и накопленном опыте» . Следовательно, он связан с рациональностью – позволяет преодолевать предрассудки, суеверия, разного рода мистификации.
Таким образом, у каждого человека «способность правильно рассуждать» является врожденной, но требует развития. Правильно рассуждать, точнее, «хорошо применять» ум, учит логика. Получается, что понять эту науку способны все, а так называемая «интуитивная логика» присуща всем. Но оказывается, что в современном мире, в том числе в нашей стране (а нас она в большей степени и интересует), появляется множество средств воздействия, манипулирования, когда здравый смысл все меньше связан с логикой и не способен помочь человеку адекватно принимать решения и ориентироваться в окружающей реальности. Тем не менее рациональность нельзя совсем отождествлять с формально-логическим, как было принято считать очень долгое время, а иногда и сегодня. Ведь логическое намного ýже рационального: что логично, то необходимо рационально, но то, что рационально, то не необходимо, а возможно, логично. При этом нельзя впадать и в другую крайность, признавая рациональное алогичным; это, конечно, не так, просто даже современные логические системы в определенной степени ограничены. Да, логике присущи беспристрастность, безотносительность к ценностям, но порой она бессмысленна. Рациональность в любом контексте есть ценность –либо положительная, либо отрицательная. Однако и сейчас можно встретить отождествление рациональности с логичностью, а по сути – всего лишь с шаблонностью мышления.
Но вернемся к здравому смыслу как тому, что противостоит предрассудкам как не, арациональному. Многие исследователи рассматривали его в качестве культурно-исторического феномена, определяемого особенностями, стилем, характером господствующего мировоззрения, то есть не к его общего культурного фона эпохи.
Как было сказано, здравый смысл многие философы связывали с рассудком, понимание которого в разное время также существенно различалось. Еще в Античности (главным образом в трудах Платона и Аристотеля) берет начало линия противопоставления рассудка разуму с приданием последнему более высокой степени значимости в первую очередь для познания сущности вещей. Позже (с эпохи Возрождения) это противопоставление дополняется идеей о том, что рассудок в отличие от разума (или интеллекта, как его назвал Николай Кузанский) есть и у животных как способность ориентироваться в мире.[4] Он говорит, что данная традиция не чужда отечественной философии, но была забыта и утеряна. Итак, переводя на используемую нами терминологию, животные тоже обладают здравым смыслом (способностью принимать правильные решения на основе жизненного опыта), как и человек, хотя не имеют логики, поскольку это атрибут рационального или абстрактного мышления. Г. Гегель, критикуя рассудок как частый источник заблуждений, выделяет два противоположных его вида: интуитивный и созерцательный. Второй есть рассудок обыденного мышления и формальной логики. При этом ученый подчеркивает важность рассудка для практики; где не нужно ничего, кроме точности, все мышление выступает в качестве рассудочного.
Несмотря на то что этот выдающийся философ более высоко оценивает разум человека как проявление диалектичного мышления в противовес рассудку как метафизическому, роль последнего он не недооценивает: «Разум без рассудка – ничто, а рассудок без разума – нечто».
Кроме того, Гегель первым сопоставил категории рационального и иррационального с рассудком и разумом, при этом область рассудка и есть рациональное, а разум связан с мистическим и т. п.. Разум «выходит за пределы рассудка» к новым горизонтам познания, которые выглядят как «нарушение принципа рациональности», когда же познанное становится привычным и освоенным, вступает в силу «закон превращения разума в рассудок» [5]
Таким образом, эта традиция в философии, которая в противовес классическому подходу позитивно оценивает роль обыденного познания в жизни человека и раскрывает рациональность этого вида познания