Моавийя жалуется на Иблиса Богу Всевышнему и молит о помощи

О Боже, его речи – словно дым; возьми меня за руку, иначе вся моя одежда будет в копоти.

Я не в состоянии состязаться с Иблисом в логике, ведь он – обольститель и достойных, и недостойных.

Адам, который является проявлением всех Имён[130], был бессилен перед молниеносным броском этой шавки.

Из-за Иблиса Адам был низвергнут с небес на землю.

Адам оказался всего лишь рыбкой у него на крючке, воскликнув: "Мы обидели самих себя!" Уловки и коварство Иблиса беспредельны.

За любым его заявлением – интрига, сотни тысяч чар заключены в нем.

Он в момент лишает людей мужества; он возбуждает страсти в мужчинах и женщинах.

О Иблис, погибель людей, смутьян, с чего это ты разбудил меня? Отвечай правду!"

Иблис вновь юлит

Иблис сказал: "Ни один человек с темными мыслишками не воспримет истину, несмотря на сотню знамений.

Когда фантазеру высказывают здравое суждение, его фантазии только усиливаются.

Когда с таким человеком беседуют, все сказанное становится лишь поводом для фантазирования. Меч крестоносца – орудие для вора.

Поэтому ответь ему молчанием и миром; говорить с дураком – безумие.

С чего это ты жаловался Богу на меня, о простодушный? Жалуйся на испорченность своего низменного эго.

Если объешься конфетами – заработаешь нарывы, поднимется жар, и твое здоровье пошатнется.

Ты проклинаешь Иблиса, который не виноват; как это ты не видишь, что обман исходит от тебя самого?

Не Иблис виноват, а ты сам, о сбившийся с пути, петляющий как лиса за донба[131] овцы.

Когда ты видишь донба на зеленом лугу, это ловушка. Как же ты не поймешь этого?

Твое невежество идет от твоего страстного желания донба, оно отдаляет тебя от знания и ослепляет твои глаза и разум.

Твоя любовь к вещам делает тебя слепым и оглушает тебя, твоя низшая душа дает промашку. Не ввязывайся в драку.

Не сваливай вину на меня, не передергивай, я не имею никакого отношения к злу, жадности и недовольству.

Я поступил неблаговидно и до сих пор сожалею об этом; я жду, когда моя ночь обратится в день.

Люди обвиняют меня; каждый сваливает на меня свои грехи.

Старого бедолагу-волка, хоть у него и бока подвело, обвиняют в сытном житье.

Когда его шатает от слабости, люди говорят, что это у него от переедания".

Моавийя, вновь собравшись с силами, дает отповедь Иблису

"Ты выйдешь на свободу, только если скажешь правду, – сказал Моавийя. – Справедливость взывает к истине.

Яотпущу тебя, если скажешь правду. Обманом не осадить пыль, поднятую моими шагами".

"А как ты отличишь истину от лжи? – спросил Иблис, – о ты, который живет воображаемым и полон нереальных представлений?"

Моавийя ответил: "Пророк дал наставление; он установил пробный камень для различения лжи от истины".

"Ложь, – сказал он, – это дурные предчувствия сердца, а истина – блаженный покой".

Сердце не обретает мира во лжи; масло с водой не дает огня.

Правдивые речи успокаивают сердце; истина – это приманка для поимки сердца в ловушку.

Если сердце слабое и болезненное, оно не различает один вкус от другого.

Когда же сердце оправляется от боли и хворей, оно начинает отличать вкус лжи от вкуса истины.

Когда жадность Адама к пшенице усилилась, она лишила его сердце здоровья.

И потому, прислушавшись к твоей лжи и искушениям, он был обманут и выпил яд [твоих слов].

В тот миг он не мог отличить яд от лекарства; проницательность покидает того, кто опьянен страстью.

Люди опьяняются ожиданиями и желаниями; они принимают твой обман.

Всякий, кто освобождается от желаний, делает свой глаз близким таинству [Богу]".

Моавийя заставляет Иблиса сознаться

"Итак, с чего это ты разбудил меня? Ведь ты – враг пробужденности, мошенник!

Ты усыпляешь всех, как зёрна мака, ты лишаешь знания и рассудка, как вино.

Я припер тебя к стенке. Говори же правду! Я сумею тебя уличить, меня не проведешь.

От каждого я ожидаю проявлений присущего ему нрава и характера.

Я не жду от уксуса сладости, а от воина – слабости.

Я не ищу Бога в идолах, как идолопоклонники, и даже не считаю идолов символами Бога.

Я не жду, что навоз начнет благоухать как мускус, и не ищу в реке сухих кирпичей.

От Сатаны, который является "иным", я не ожидаю, что он разбудил меня для благого дела".