Понятие личности в современной философии

Существуют многочисленные концепции личности, которые вытекают из различных подходов к пониманию генезиса, становления и развития личностных свойств человека. Исследование личности возможно с точки зрения натурализма, отстаивающего природную предзаданность всех человеческих качеств и их актуализацию в определенных условиях. Возможно ее рассмотрение в рамках социоморфизма, утверждающего, что личность ― продукт жизненных обстоятельств, прежде всего социальных условий жизни индивида. Позиции теологизма, культурализма и когнитивизма акцентируют внимание на духовных предпосылках развития субъекта, но не располагают адекватным теоретическим аппаратом для анализа способов развития субъективности. Мы же сосредоточимся, главным образом, на двух «крайних» подходах, к которым тяготеет большинство концепций личности.

Первый из них состоит в том, что развитие человека как личности обусловлено его телесной природой, в которой генетически запрограммирована способность к саморазвитию. В человеке нет ничего, что не определялось бы его природой и не было бы в том или ином виде присуще ему
от рождения. Эта точка зрения имеет длительную историю. В Спарте,
как известно, хилых младенцев бросали в пропасть, полагая, что ничего достойного из них не выйдет. Позднее, в эпоху Возрождения итальянский мыслитель Т. Кампанелла красочно описывал способы выведения хорошей породы людей.

В дальнейшем подобные взгляды развивались, главным образом, философами материалистического направления. Так, в философии французского Просвещения (Д. Дидро, П. Гольбах, К. Гельвеций) утверждается идея всеобщего природного равенства людей, из которого выводится и необходимость их равенства в общественной жизни. Все природное в человеке рассматривается этими философами как благо, а пороки ― как следствие воспитания. К. Гельвеций в сочинении «Об уме» из природной основы человека выводит принцип утилитаризма, выгоды, пользы. В основе дружбы, любви, утверждает он, лежит корысть. Нравственность ― это привычка поступать так, как выгодно: обманывать невыгодно, ― отсюда
и соответствующая моральная норма. Тем самым доводится до крайности представление о человеке как существе природном, материальном: все личностное оказывается в конечном счете функцией индивидного.

В той или иной форме эти идеи были присущи и другим мыслителям. И. Кант в своей «Естественной теории и истории неба» высказывал предположение, что все планеты населены разумными существами и что вещество обитателей различных планет должно быть тем легче и тоньше,
а строение их тела тем совершеннее, чем дальше планеты отстоят от Солнца. И что же, какое это имеет отношение к рассматриваемой концепции?
А дело в том, что и здесь духовное определяется телесным: по Канту, чем тоньше и совершеннее тело, тем прекраснее дух.

В ХХ веке идея природной предзаданности личностных свойств была наиболее ярко выражена в «пансексуалистской» концепции развития человека, созданной З. Фрейдом: «неустанный порыв к дальнейшему совершенствованию», присущий лишь меньшинству человеческих индивидов, есть «следствие вытеснения влечения, и на этом вытеснении построено все самое ценное в человеческой культуре»; вытеснение тем эффективнее, чем сильнее выражен сексуальный инстинкт. Близкий к этому взгляд высказывался и представителями «философской антропологии». Так, по мысли
М. Шелера, человек ― это существо, способное «сублимировать энергию своих влечений в духовную деятельность».

Сегодня на Западе идея о генетической предзаданности личностных свойств индивида по-прежнему популярна. «Гуманистическая психология» (А. Маслоу, К. Роджерс), опирается на постулат о врожденном характере человеческих потребностей. Гештальтпсихология утверждает, что исходные структуры мышления внутренне запрограммированы, что ум ― это врожденная способность к решению интеллектуальных задач (Г. Айзенк). Некоторые ученые считают, что духовное развитие человека фатально предопределено генетически, и «предназначение» человека можно разгадать еще в эмбрионе. «Трансперсональная психология» всерьез полагает, что даже национальный менталитет передается генетическим путем.
В полном соответствии с этим один современный поэт уверяет:

Ведь русским немыслимо стать,

Им надобно просто родиться.

Итак, суть рассматриваемого подхода заключается в следующем: какова природа человека, таков и он сам как личность; или, в более современном варианте, ― личность есть генотип. На этом принципе основываются все биологизаторские концепции личности, с которыми тесно связаны расизм, элитаризм, евгеника, «генная инженерия» и прочие варианты «усовершенствования» человека и получения «на выходе» желаемых личностных качеств.

К примеру, евгеника представляет собой направление в биологии, имеющее целью улучшение (облагораживание) человеческой природы, выведение породы «идеальных» людей. Возникнув в XIX веке в учении
Ф. Гальтона, евгеника в дальнейшем интенсивно развивалась в Европе
и США. Многие свойства личности («буйный характер», «склонность
к бродяжничеству») объяснялись наследственностью. В ряде американских штатов были введены евгенические законы, допускающие стерилизацию людей, имеющих преступные наклонности.

На теорию наследования интеллекта опирается борьба за чистоту генетического потенциала нации. В свое время гитлеровские идеологи пропагандировали «расовую гигиену», предполагающую стерилизацию представителей «низших рас». Их «специалисты», опираясь на достижения теоретической евгеники, проводили опыты по скрещиванию и стерилизации с целью сохранения чистоты арийской расы. В войска СС отбирали только представителей «нордической расы», у которых с 1750 года (почти 200 лет) не было примеси «ущербной крови»). Им было присуще ощущение принадлежности к высшей породе людей.

Это своего рода животноводческий подход к человеку. Но когда стремятся к улучшению породы животных, там цель всегда более или менее ясна. А что значит «идеальный» человек? Как его создать, что надо проделать для этого с человеческой телесностью? Допустимо ли вообще насилие над человеческой природой с целью ее радикальной переделки? Ведь каждый человек по своей наследственной природе неповторим, и уникальность каждого индивида ― основное богатство человечества, особенно если учесть универсальность человеческой деятельности. Штамповать гениев столь же опасно, как и идиотов, ― то и другое ― подрыв разнородности человеческих популяций.

На теории наследования интеллекта основывается элитаризм, утверждающий, что лучшие качества человека «написаны ему на роду», поэтому представителям «благого рода» самим фактом рождения предписано быть элитой общества ― повелевать остальными, творить духовные ценности
и т. п. Эта концепция автоматически оправдывает социальное неравенство, кастовость и клановость. В самом деле, если ум дан от природы и является признаком благородного происхождения, то успех ожидает лишь тех, кто рожден для успеха. Элитаризм отстаивает аристократию («власть лучших») в противовес демократии, предполагающей равенство граждан перед законом.

В нашей стране исследования по евгенике интенсивно развивались
в 20-х годах прошлого века под влиянием политических процессов. «Жизнь, даже чисто физиологическая, ― писал тогда Л. Д. Троцкий, ― станет коллективно-экспериментальной… Человеческий род снова поступит на радикальную переработку и станет объектом сложнейших методов искусственного отбора и психофизической тренировки». А один из основателей евгенической школы Н. К. Кольцов утверждал: «Евгеника ― религия будущего, и она ждет своих пророков».

Появление фашизма затормозило применение евгеники, и эти исследования были свернуты. Задача формирования нового человека была переведена в плоскость психологии, педагогики и политики. Господствующей идеей стало воспитание, опирающееся на павловскую теорию условного рефлекса. Формирование личности было поставлено в зависимость от изменения социальных условий. Решающую роль социальной среды в формировании личности обосновывали психологи Л. С. Выготский, А. Р. Лурия, А. Н. Леонтьев.

Благодаря трудам этих и других мыслителей победил подход к пониманию личностного становления человека, который противоположен биологизаторскому. Он заключается в признании основой развития индивида общественных условий его жизни, что означает: «каково общество, такова и личность в этом обществе». Каждый индивид обязан своей культурой образованию и воспитанию: слово «культура» означает «возделывание», «обработка». Все высшие духовные качества личности внешне обусловлены, они формируются вынужденно, они должны быть «выстраданы» человеком. Если он не будет поставлен в условия, вынуждающие его стать личностью, он не сможет «взрасти в вышину» (Ф. Ницше). Для человека, подчеркивал Э. В. Ильенков, надо создать такие условия, чтобы он не только мог стать личностью, но чтобы он не мог не стать личностью.

По отношению к индивиду культура выступает как система запретов
и ограничений, но, будучи усвоенной им, она переходит в его способность к самоопределению. В этой связи интересно размышление о культуре, принадлежащее З. Фрейду: «Наше развитие идет в том направлении,
что внешнее принуждение постепенно уходит внутрь, и особая психическая инстанция, человеческое сверх-Я, включает его в число своих заповедей. Каждый ребенок демонстрирует нам процесс подобного превращения, благодаря ему приобщаясь к нравственности и социальности. Это усиление сверх-Я есть в высшей степени ценное психологическое приобретение культуры. Личности, в которых оно произошло, делаются из противников культуры ее носителями. Чем больше их число в том или ином культурном регионе, тем обеспеченнее данная культура, тем скорее она сможет обойтись без средств внешнего принуждения». Так посредством социализации, «окультуривания» индивида происходит становление личности, способной к свободному проявлению своей активности, не требующему внешних ограничений.

Этот подход в большей мере соответствует задаче воспитания человека, но он чреват опасностью социоморфистских абсолютизаций. В частности, бихевиоризм исходит из того, что поведение человека программирует только среда (по схеме «стимул – реакция»), поэтому его можно направлять с помощью «бихевиористской инженерии» (Б. Скиннер, американский психолог). Если первый принцип по существу лишает нас возможности увидеть проблему сознательного влияния на процесс становления
и формирования личности (ибо этот процесс происходит «сам по себе», под влиянием таинственных внутренних факторов), то второй принцип
не позволяет ответить на вопрос, почему в одних и тех же социальных условиях формируются личности с различными, подчас диаметрально противоположными, свойствами. Индивид не tabula rasa, т. е. чистая доска,
на которой социальная среда рисует личностные узоры, а активное начало в процессе становления и развития личности.

Преодолеть крайности этих двух подходов позволяет существенно иное понимание личности, истоки которого находятся в немецкой классической философии. Ее творцы пришли к выводу, что человек не может стать личностью, только располагая необходимыми для этого природными предпосылками или только под воздействием социальной среды. Чтобы индивид стал личностью, нужны его собственные усилия: человек, в конечном счете, сам обретает собственно человеческое, т. е. личностное качество. И.-Г. Фихте говорил: «Каждое животное есть то, что оно есть; только человек изначально ― ничто. Тем, чем он должен быть, он должен сделаться… и сделаться сам собой, своей свободой; я могу быть только тем, чем я себя сделаю сам».

Эта великая мысль интерпретировалась и развивалась потом по-разному не только в философии, но и в психологии. Здесь нередко абсолютизируется собственно психологическое содержание этого понятия: личность понимается как совокупность психологических процессов и состояний, внутренне организованный агрегат эмоций, отношений, форм мысли и действия. Однако уже психоанализ З. Фрейда объясняет поведение личности накопленным опытом общения, вытесненным в подсознание, хотя
и преувеличивает его роль, недооценивая непосредственное влияние социальных факторов на сознание индивида. «Гуманистическая психология» признает, что все человеческие качества проявляются в общественной жизни, но вместе с тем утверждает, что развитие личности предопределено ее направленностью на самореализацию, которая происходит сообразно потенциальным возможностям, якобы заложенным в природе человека.

Более взвешенной представляется концепция личности немецкого психолога К. Левина. Любимая его формула B = f (P, E) означала: динамика поведения есть функция изменяющихся личностных и социальных факторов; соотношение того и другого определяется ситуационным полем, которое существует в представлениях самих действующих лиц. Внешние социокультурные факторы, конечно, определяют поведение, но преломляясь через индивидуальные потребности и процессы восприятия. Конструктивистская психология Ж. Пиаже настаивает на том, что человек наследует лишь способ формирования интеллекта, дающий возможность поэтапного его развития во взаимодействии со средой.

Эксплицируя собственно философские взгляды, выдержанные в традициях немецкой классической философии, обратимся вначале к примеру, который приводит И. Кант. К английскому королю Якову I его няня, которая его вскормила, обратилась с просьбой сделать ее сына джентльменом, на что король ответил: «Этого я не могу; могу сделать его графом,
но джентльменом он должен сделать себя сам». Дополним этот красноречивый пример сравнением трансперсоналистской «версии» передачи национального самосознания по генетическим каналам с другим пониманием этого факта, выраженным строками Игоря Северянина:

Родиться русским слишком мало.

Им надо быть, им надо стать.

Иными словами, человек от рождения не обладает никакими личностными свойствами, но и социальная «среда обитания» тоже сама по себе
не сделает его человеком, ― им он должен стать сам. Эта мысль получила развитие в рамках философии экзистенциализма, где формирование личности рассматривается как духовное самосовершенствование, происходящее на основе свободного выбора и осуществления «жизненного проекта». «Делать и, делая, формировать себя, быть лишь таким, каким сам себя сделал», ― такова, по словам французского философа Ж.-П. Сартра, позиция экзистенциализма в этом вопросе.

Правда, экзистенциализм при этом утверждает, что подлинно человеческое бытие возможно лишь как независимое от общества самоосуществление личности, с чем вряд ли можно согласиться. Но подобный взгляд широко распространен в западной культуре: с ним ― так или иначе ― соприкасаются культуралистский, когнитивистский, антропологический
и некоторые другие подходы, акцентирующие внимание на внутренних, независимых от социальных факторов, духовных предпосылках
развития субъекта. В частности, философская антропология полагает,
что человек ― это «вечный Фауст», «всегда стремящийся прорвать пределы своего здесь-и-теперь-так-бытия и «окружающего мира», в том числе
и наличную действительность собственного Я» (М. Шелер).

Не отрицая ценности представленных концепций, выявляющейся в ряде отношений, подчеркнем следующее: анализ методологических оснований современной антропологии позволяет заключить, что наиболее обоснованно и убедительно ограниченность биологизаторского и социологизаторского принципов преодолевается «деятельностным» принципом в понимании личности и основанным на нем социально-деятельностным подходом к исследованию ее развития. Как известно, самый надежный способ организации ― это самоорганизация, которая всегда происходит при определенных обстоятельствах. На принципы самоорганизации и опирается такой подход. Он рассматривает человека как продукт его собственной активности, протекающей в тех или иных социальных условиях и имеющей определенные природные предпосылки.