Российская психология в 1920-1930-е годы
Тотальный характер социальных конфликтов 20 века существенным образом повлиял на жизнь и творчество многих европейских психологов. Немалая их часть была вынуждена покинуть свою родину; некоторые, подобно З. Фрейду, подверглись прямому давлению тоталитарных режимов. Однако наиболее своеобразно и трагически сложилась в 20 веке судьба российской психологии. Политические и экономические катастрофы в России были более жестоки и продолжительны чем на Западе. Кроме того, в отличие от своих западных коллег, в силу ряда исторических причин значительная часть российских психологов не имела возможности для эмиграции в резко осложнившихся социальных условиях гражданской войны 1918 – 1921 годов, а также всей последующей эпохи и, таким образом, непосредственно испытывала на себе все превратности этого чрезвычайно бурного времени.
Судьба старшего поколения российских психологов, получивших известность еще в предреволюционную пору, как правило, была трагичной. Победившая советская власть не только была не склонна поддерживать представителей старой, как она считала, идеалистической науки о душе, но и в ряде случае открыто их преследовала. В результате уже через несколько лет после установления в стране советской власти практически все крупные российские психологи, за исключением тех, кто работал в медицинских учреждениях, были лишены возможности работать по специальности.
Примером гонений, обрушившихся на «старую» российскую психологию стала судьба основателя первого в России Института экспериментальной психологии Георгия Ивановича Челпанова (1862 - 1936). Выдающийся организатор и популяризатор психологической науки, автор многих учебников по психологии, Г.И. Челпанов в теоретическом отношении оставался сторонником взглядов В. Вундта (чьим учеником он являлся). За свою «идеалистическую» ориентацию Челпанов уже в первые годы советской власти подвергся уничтожительной критике, в том числе, и со стороны некоторых из своих бывших учеников, писавших на него доносы новому руководству страны. Вскоре он был смещен с должности директора и изгнан из созданного им института. Получить новую, достойную его, работу Г.И. Челпанов уже больше не смог, он скончался в бедности, оставленный всеми.
Весьма символичной фигурой, вобравшей в себя многие черты этого времени стал сменивший Г.И. Челпанова на посту директора Психологического института Константин Николаевич Корнилов (1879-1957). После окончания учительской семинарии в Омске Корнилов несколько лет работал народным учителем в Сибири и лишь в 31 год окончил историко-филологический факультет Московского университета. За несколько лет до этого он вступил в Российскую социал-демократическую партию, связав с ней всю свою жизнь.
Психологическую подготовку Корнилов проходил под руководством Г.И. Челпанова, чьим помощником он стал в 1915 году. Однако теория Вундта, которой руководился Челпанов, оказалась ему совершенно чужда. Скорее Корнилов тяготел к быстро завоевывавшему популярность в это время уотсоновскому бихевиоризму. Это было тем более естественно, что бихевиоризм, как ни одно другое течение в психологии, претендовал на «революционное» ниспровержение всех прежних авторитетов в этой науке и, к тому же, своими корнями уходил в традиции русской физиологической школы.
Грянувшая в России революция в скором времени позволила Корнилову перенести пафос идеологической борьбы в стены Психологического института. Обвиненный в ереси «идеализма» Челпанов был снят в 1923 году с должности директора. Это место занял его бывший ученик, а теперь торжествующий гонитель. Но торжество было недолгим. Уже в 1930 году в ходе очередной идеологической кампании «еретиком» оказался сам Корнилов. Теперь ему пришлось спешно оставить пост директора Института и публично каяться в «извращении марксизма».
В политической чехарде 1930-х годов взлеты и падения следовали чередой. Несколько лет спустя новое руководство Психологического института также подверглось репрессиям, а положение Корнилова вновь упрочилось. Оставив навсегда крайности бихевиоризма, он с успехом занялся педагогической деятельностью, получил докторскую степень; а в 1938 году под его редакцией (совместно с Б.М. Тепловым и Л.М. Шварцем) вышел в свет учебник «Психология», ясно и четко излагающий основы общей психологии для студентов высших учебных заведений. Эта книга выдержала несколько изданий и стала одним из лучших учебных пособий по психологии середины 20 века. Сам же Корнилов в шестидесятилетнем возрасте вновь возглавив Научно-исследовательский институт психологии (как теперь назывался институт, созданный Челпановым), через два года оставил его, перейдя в Московский государственный педагогический институт. Профессором и заведующим кафедрой психологии этого института он оставался до конца жизни.
Гораздо более трагичной оказалась судьба другого ученика Челпанова - Густава Густавовича Шпета (1879 - 1937). Талантливый этнопсихолог и специалист в области психологии искусства, он был активным помощником Челпанова при создании им московского Института экспериментальной психологии. При этом, в отличие от своего учителя, Шпет был одним из первых российских психологов, доказывавших социально-историческую обусловленность развития психических процессов. Делом своей жизни он считал разработку универсальной научной методологии, позволяющей объединить достижения гуманитарных и естественных наук. Работа над созданием такой методологии стала одним из ведущих направлений деятельности Государственной академии художественных наук, где с 1923 г. Шпет был вице-президентом. Но в 1929 г. академию упраздняют и в жизни Шпета начинается длительная череда гонений. Их итогом был его арест в 1935 г. и расстрел в 1937 г.
Однако для молодых исследователей, лояльно относившихся к новой власти и с воодушевлением воспринимавших поставленные этой властью задачи грандиозного переустройства мира, отсутствие авторитетов открывало дорогу для особенно быстрого профессионального развития. Более того, советская власть постоянно подчеркивала, что одной из ее главнейших целей является воспитание нового человека, лишенного приверженности к частной собственности и другим ценностям традиционного общества. В этой связи в начале 1920-х годов российской психологии фактически предлагается социальный заказ на раскрытие механизмов формирования человеческой личности, и разработки с учетом знания этих механизмов, конкретных психолого-педагогических технологий воспитания человека будущего.
Наиболее ярко эта ситуация отразилась в жизни и научном творчестве одной из самых заметных фигур в отечественной психологии первой половины 20 века, Л. С. Выготского. Несмотря на краткий срок жизни (Выготский прожил всего 38 лет, в этом возрасте Фрейд не написал еще ни одного крупного самостоятельного произведения) и отсутствие систематического психологического образования с именем Выготского связано развитие наиболее заметного, после рефлекторного учения И.П. Павлова, теоретического направления советской и российской психологии – так называемой, культурно-исторической теории.
В основе этой теории лежало несколько фундаментальных идей. Одна из них касалась генетического происхождения психических функций и утверждала вслед за Гегелем и Марксом, что любое культурное явление появляется на исторической сцене дважды: один раз в полном, а второй раз – сокращенном виде. Применительно к развитию высших психических функций это означало, что внешнее действие переходит во внутреннее путем интериоризации – внутреннего усвоения. Психология не может ограничиться изучением тех или иных психических функций и свойств личности в конкретном экспериментальном исследовании. Индивидуальные особенности высших психических функций есть результат культурного развития. Они могут быть поняты только путем
Выготский Лев Семенович
1896 – 1934
Выдающийся советский психолог. Родился в г. Орше, в Белоруссии, в образованной еврейской семье. В 1913 г. он с отличием закончил гимназию в городе Гомеле и поступил на медицинский, а затем на юридический факультет Московского университета. В Москве Выготский также посещал историко-филологическое отделение народного университета А.Л. Шанявского, где впервые заинтересовался психологией. В 1917 – 1924 годах Выготский жил в Гомеле, активно работая в новой советской системе образования. В 1924 г., после выступления на Втором конгрессе психоневрологов в Петрограде, он получил приглашение директора московского Института экспериментальной психологии Корнилова перейти на работу в возглавляемый им институт. Выготский переезжает в Москву и становится сотрудником этого института (ныне Психологический институт РАО). В этот период, в 1926 г., был опубликован первый значительный труд Выготского «Педагогическая психология» и начата работа над созданием культурно-исторической концепции в психологии. Основные идеи этой концепции получили развитие в его книге «Мышление и речь», 1934. В конце двадцатых и начале тридцатых годов, Выготский создал Экспериментальный дефектологический институт, возглавлял психологическую лабораторию Академии коммунистического воспитания, был заместителем директора Института охраны здоровья детей и подростков. В 1934 г., на пике творческой активности, Л.С. Выготский скончался от туберкулеза.