Новые тенденции мейнстрима

В первой половине 90-х возникли две специфически британскиеразновидности брейкбита: взвинченный, изломанный и быстрый джангл и кудаболее заторможенный саунд группы Massive Attack, который журналисты поначалуназывали "эмбиент хип-хоп". Потом сошлись на термине "трип-хоп", которыйприлип намертво.Пугливый юноша Люк Вайберт (Wagon Christ, Plug) уверяет, что в 1991году написал на своей демо-кассете два слова "trip hop" и в виду при этомничего не имел. Кассета попала на лондонский лейбл Mo'Wax, и близкие к немужурналисты подцепили термин. Люк вовсе не настаивает на своем приоритете,наоборот, очень стесняется, что дал жизнь этому монстру.Под трип-хопом имеется в виду неспешный гипнотический грув в сочетаниис депрессивным рэпом полузадушенным голосом и неуверенным девичьим пением.Как и в случае с джанглом, секрет успеха состоял в синтезе брейкбита сбас-партией, позаимствованной из даб-регги. Классики жанра - Massive Attack,Portishead, Трики. Все они, как и Люк Вайберт, разумеется, всегда отрицали,что имеют отношение к выдуманному журналистами трип-хопу.

Massive Attack

В 1990 году ядро славного бристольского хип-хоп-андеграунда объявилосебя группой Massive Attack. Это были три ди-джея: Daddy G, Mushroom и 3D.Mushroom: "Забудь всю ахинею, которую ты слышал о трип-хопе, пятнадцатьлет назад мы называли наш саунд lover's hip hop. В принципе нет большойразницы между тем, что делаем мы и, скажем, Puff Daddy. Но его почему-тоникто не называет трип-хоппером".Mushroom не сомневался в единстве хип-хоп-культуры и уверял, что емуневдомек то влияние, которое его группа оказала на состояние танцевальноймузыки 90-х. По его мнению, он и его коллеги вовсе не следили за моднымимузыкальными тенденциями и не пытались быть впереди планеты всей. Дескать, укаждого в голове свой собственный гул. Джефф Барроу (Portishead) - вообщезануда, завернутый на саундтреках фильмов 60-х годов. Или DJ Krust - тожепарень себе на уме: "Музыка из Бристоля звучит чуть-чуть иначе вовсе непотому, что Бристоль - ужасно музыкальный город. Как раз наоборот. Бристоль- это гнусная расистская дыра. Своеобразие Бристоля в том, что он изолированот всего остального мира".Похоже, что рецепт раннего трип-хопа выглядел так: бери милую твоемусердцу музыку и топи ее в медленном басу. Massive Attack утопили нежный соули хип-хоп, Portishead утопили джаз и саундтреки дешевых кинодетективовтридцатилетней давности.Massive Attack, начинавшие как чисто ди-джейский коллектив, орудовавшийдвумя проигрывателями грампластинок, пришли к живому многослойному саунду. В98-м трип-хоп стал восприниматься как живая поп-музыка, которую делаютбывшие хип-хоп-ди-джеи.3D бледен, его лицо и шевелюра измяты. В жизни его привлекают две вещи- футбол и алкоголь. Марихуану он тоже курит до омертвения.3D грустно признается, что сам он - шизофреник и что то же самое можносказать и о музыке его группы: "Шоу-бизнес позволяет тебе быть вполнелегальным шизофреником".С вашего позволения, еще одна цитата из 3D - моя любимая: "Есликакая-то вещь вообще заслуживает, чтобы ее делали, то она заслуживает того,чтобы ее делали медленно".

Tricky

На довольно невинный вопрос, какова его самая большая мечта в жизни,Трики, не задумываясь, отвечает: "Одним усилием воли взрывать головы людей".Он представляет себе это очень отчетливо: внутреннее усилие, легкое жжение взатылке, свист в воздухе... и бах! - чья-то голова разлетается как арбуз, покоторому ударили палкой. А Трики может отдышаться и пару минут передохнуть."Очень не люблю людей, ведь Господь Бог насоздавал их всех, чтобыдействовать мне на нервы. Играют в какие-то никому не нужные игры инепрерывно лгут". Но поскольку парапсихологическую способность отрыватьголовы окружающим Трики еще, слава Богу, в себе не развил, то он вынуждендействовать проще: "Я часто смотрю на людей неподвижным и тяжелым взглядом,чтобы вызвать у них хотя бы головную боль".Смотреть на людей с настырностью электродрели Трики научился много летназад у своей бабушки, впрочем, тогда его звали Эйдриан Тос. Он родился вБристоле тридцать лет назад. Отец покинул семью вскоре после рождения сына,мать умерла от передозировки наркотиков.С детских лет Эйдриан страдал астмой и панически боялся умереть отудушья. Бабушка его жалела и разрешала не ходить в школу. Она была страстнойлюбительницей фильмов ужасов, каждый день брала напрокат кассеты и всю ночьсмотрела их вместе со своим внучеком. А утром они отсыпались.Уже в четырнадцать лет Эйдриан был довольно отпетым малым. Онпредводительствовал в банде трудных подростков, которые занимались разногорода мелкой преступной деятельностью: влезали в квартиры, угонялиавтомобили, торговали марихуаной, гонялись за девчонками и, естественно,дрались. Именно в это время к юноше прилипла кличка Tricky Kid, то есть"маленький обманщик", которая через десять лет сократилась до просто Трики.Многие хип-хоп-музыканты уверяют, что если бы не музыка, они точнооказались бы уголовниками. В случае Трики это шаблонное заявление неявляется преувеличением.Бабушка накачивала внучка не только фильмами ужасов, но и безысходнотрагичными песнями Билли Холлидей. Старуха подолгу смотрела в глаза Трики,запрещая ему мигать или отводить взгляд: она пыталась разглядеть в его лицечерты своей погибшей дочери. В результате подросток блестяще освоилнеподвижно-гипнотический и вполне безумный взгляд, который ему очень помог вего уголовной и музыкальной карьере.Собственно, особенно опасным хулиганом Трики не был. Маленький,худенький, тонко чувствующий, и к тому же больной астмой, подросток на шкафникак не походил и в драки предпочитал не ввязываться. Он устрашал своимвидом и хорошо подвешенным языком. Трики постоянно наряжался в девичьеплатье и красил губы в ярко-пурпурный цвет. Заявлялся он в таком виде и вшколу.В семнадцать лет его ненадолго посадили, поймав на попытке разменятьфальшивые банкноты. Спрей против астмы у него отобрали. Когда на Трикинаехали сокамерники, у него от перевозбуждения начался приступ астмы, носпрей ему так и не вернули. Он выжил каким-то чудом.На ребят из Massive Attack принесенная Трики песня "Aftermath" непроизвела ровным счетом никакого впечатления, и они наотрез отказалисьвключить ее в свой второй альбом "Protection". Трики казалось, что егоколлеги слишком долго вылизывают каждый трек, избегают непроторенных путей ине доверяют ему принятие важных стратегических решений. Он понял, что пораначинать соло-карьеру.Сказать, что его дебютный альбом "Maxinquay" произвел впечатление,значит ничего не сказать. Он был одновременно мелодичным и безумным, ритмкак-то неласково сбивался и дергался. В густо наполненных матерщиной текстахречь шла о страхах, ужасах и мрачных сексуальных наваждениях.Хриплый и свистящий голос астматика Трики сравнивали с наждачнойбумагой, а музыка воспринималась не иначе как нечто потустороннее или влучшем случае инопланетное. Одним словом, восторгу критиков не было предела.Именно для характеристики саунда альбома "Maxinquaye" был применен термин"трип-хоп". Трип-хоп воспринимался как брит-поп, изготовленный из хип-хопа идаба.В отличие от Massive Attack и Portishead Трики звучал злобно и мрачно.И в ностальгической грусти и задумчивости его заподозрить было никак нельзя.Источники его саунда критики усматривали в панк-роке (принцип "все, чтони сделаю, будет хорошо"), в необычайном количестве выкуриваемой травы -Трики курит марихуану без перерыва, чем, дескать, и объясняется егосклонность к длинным и монотонным трекам, наполненным страннымиакустическими вкраплениями, - и даже в его хронической астме. Дело не тольков надтреснутом и сухом тембре голоса Трики и в его задыхающейся интонации, ав том, что саунд в целом - очень плотный и удушливый, в нем нет воздуха исвета.Трики был моментально объявлен гением и живым классиком, которомуудалось убедительно продемонстрировать, что у поп-музыки есть будущее. Инымисловами, Трики моментально стал законодателем музыкальной моды - его личныйвкус, его личные боль и безумие вдруг оказались необычайно клевой и стильнойштукой. Всем захотелось иметь такую же.Вся история поп-музыки - это история изготовления love songs (песен олюбви). Поп-сознание воспринимает любовь в качестве позитивной,жизнеутверждающей, освободительной силы. Любовь - это награда страдальцу, иесли Scorpions поют о грязной любви, то они ее вовсе не осуждают, а радуютсяей, вызывая одобрение сочувствующей публики.Для Трики любовь - это паранойя, мрачная и безысходная болезнь. Ну и,разумеется, очень серьезное и глубоко личное дело. Видеоклипные оргии исамореклама в духе Принца, который искренне гордится своими живописными ибезобидными пороками, для Трики неприемлемы. Мысль Трики медленно ходит покругу с настойчивостью кошки-маньячки, которая никуда особенно ненаправляется, но и на месте сидеть не может.В искусствоведении время от времени всплывает термин "декаданс". Когданаступает закат цивилизации, когда общество утрачивает способность кразвитию, начинается роскошное и бессмысленное благоухание. И гниение. Нораз все сколько-нибудь заметные империи уже давным-давно вымерли, критики,ничтоже сумняшеся, усматривают черты декаданса в конце каждой историческойэпохи или еще проще - в конце столетия.Музыка Малера и Дебюсси, поэзия русского и французского символизма,архитектура стиля модерн расцвели на стыке XIX и XX веков. Трики, конечно,не похож на Дебюсси, Бальмонта и тем более на фасад московской гостиницы"Метрополь", но что ненавистный XX век уже проходит, он, очевидно,чувствовал.Все прогрессивное человечество ожидало продолжения альбома"Maxinquaye", но его не последовало. Трики, увидев, что его саундмоментально разворовали и размножили, задался целью изготовить музыку,которую не только будет невозможно скопировать, но, главное, и не захочется.Он добился своего, его продукция образца 1996 года звучала на удивлениесухо, мрачно и минималистично. Трики поставил в тупик большинство своихпоклонников и подражателей и вместе с Мэрилином Мэнсоном стал одной из самыхкрупных странностей середины 90-х.Трики заявлял, что не хочет иллюзии счастья и радости, не хочетподделок, эрзацев и протезов, он хочет того, что он называет реальной жизнью- имеется в виду какой-то всеобъемлющий и непобедимый ужас, в которомоказывается человек, отказывающийся лгать себе. Трики хранит спокойствие, несуетится и не ускоряет темпа, дескать, быстрая музыка - это свидетельствопаники и смятения души, но одновременно он и не отводит взгляда от мрака,окружающего его и в то же время плещущегося в нем. Вообще говоря, этодовольно странная позиция для поп-музыканта. Куда больше она напоминаетмировоззрение средневекового рыцаря или шамана.

Wordsound

На волне разгоревшихся страстей вокруг трип-хопа в моду снова вошелдаб. Опять стали выпускаться даб-альбомы и переиздаваться старые записи 70-хгодов. Даб стал постоянной темой в музыкальных журналах. Выяснилось, чтобасоемкие разновидности музыки очень многим обязаны даб-идее, более того,вся новая музыка 90-х при ближайшем рассмотрении оказалась неодабом.Самый крупный поставщик неодаба 90-х - это нью-йоркский лейблWordSound, продвигающий очень тяжелый, медленный и угрожающий брейкбит,часто с ближневосточным оттенком.По общему признанию, альбомы, выходящие на лейбле WordSound, звучатмрачно, это тяжелая и угрожающая музыка. Я бы не стал настаивать на подобнойпреувеличенно эмоциональной оценке - ведь у каждого свои представления отом, что такое "мрачный" звук. В любом случае, можно согласиться с тем, чтоэто довольно интенсивная музыка, чуждая всякой слюнявости. Впрочем, учитываято, что WordSound действует в атмосфере слюнявого хип-хопа, я быподкорректировал последнее утверждение таким образом: это довольноинтенсивная музыка, даже слюнявость у нее насупленная.Журналисты радостно соглашались, что звучание WordSound как нельзялучше характеризует ту античеловеческую помойку, в которую превратилсяНью-Йорк.Говоря о своей музыке и своем миросозерцании, ребята из WordSoundпостоянно употребляют слова "ill", "illness", то есть "больной", "болезнь".Такие слова как "джаз" и "фанк" раньше были гнусной матерщиной. Теперь же ислово "больной" начинает восприниматься как позитивное. В состоянии всеобщейразрухи и тотальной катастрофы - а музыканты из WordSound уверены, что живутна обломках цивилизации, - всякий трезвый человек должен признать, что онтяжело болен, только тогда у него появится шанс на выздоровление. А в нашейвысокотехнологической цивилизации так называемое здоровье - это симптомполной капитуляции перед материалистическим миром больших машин, большихденег и больших руин.Ребята из творческого коллектива WordSound не только делаютсногсшибательную музыку, у них и в голове сногсшибательные опилки.Европейские журналисты тщательно следят, чтобы по ходу интервью не всплываланикакая паранойя, но отдельные перлы все же просачиваются в печать. Скажем,такой: "Человек - это промежуточная стадия развития. Переход от обезьяны кчеловеку мы уже осуществили, теперь перед нами стоит задача превращениячеловека в инопланетянина".WordSound вдохновляется книгой Уильяма Купера "Вот скачет коньбледный", а также так называемой Книгой откровений. В них идет речь овсемирном заговоре. Для тех, кто не в курсе, я поясню. Конец света наступил,сбываются пророчества Апокалипсиса. Но конец света наступил не сам собой,так сказать, стихийно, конец света - результат деятельности всемогущих, нотщательно законспирированных сил.К чему они стремятся? К тотальному контролю.Функционирует все это дело следующим образом: не осталось свободнойинициативы, абсолютно все, что в обществе происходит, заранее заказано иоплачено. Все мы - безмозглые куклы, единственный мотив нашей деятельности -погоня за деньгами, мы сами не знаем, что и зачем творим. Поэтому все, чтопроисходит вокруг и внутри нас, - это реализация глобального плана каких-тотемных сил. Противостоять этому тайному заговору невозможно - уже слишкомпоздно, но можно попытаться пережить конец света. Для этого надо отказатьсяот материалистического взгляда на вещи и встать на чисто идеалистическуюпозицию.Лейбл WordSound отказывался печатать на обложках своих компакт-дисковштрих-код, дескать, в Библии прямо сказано, что в последние времена будетидти строгий учет всех товаров и на каждом из них будет стоять особаяпомета. Именно поэтому многие американские универмаги отказываютсязаказывать компакт-диски WordSound - ведь все кассы давным-давноавтоматизированы. Продукция фирмы пользуется куда большим спросом в Европе,но ирония судьбы заключается в том, что альбомы WordSound переиздаются вЕвропе с самым настоящим штрих-кодом. Да, от судьбы не уйдешь, я имею в виду- от конца света.Знак фирмы WordSound - это буквы "S" и "W". Написаны они очень хитро: Wпересекает S. В результате получается знак доллара, но не с двумявертикальными черточками, а с тремя. Страшно подумать, что за этим можетскрываться.Особое значение в идеологическом комплексе WordSound имеет нумерология.Просвещенные болваны полагают, что это - лженаука, для тех, кто видит сквозьстены, - это путь к знанию.В 1998 году на интернетовском сайте WordSound я нашел текст парня,выпускающего свою музыку под псевдонимом Профессор Шихаб: "Нумерология - этоне только священная наука, это самый простой и естественный способ общения синопланетянами. Последовательность чисел - это единственная возможностьобменяться с ними знанием. Числа "3" и "1" полны смысла и значения. Весьдуховный опыт человечества может быть выражен формулой "Три в Одном и Один вТрех". Геометрическая реализация этой идеи - равносторонний треугольник. Этообраз Творца, находящегося в полном покое и созерцающего самого себя. Есликаждое из ребер равностороннего треугольника разбить пополам, то возникнетчетыре маленьких равносторонних треугольника. Это начало творения иодновременно - появление числа "четыре", ведь четыре - это три плюс один.Этот закон содержит секрет ключевого числа трехмерного мира - числа "семь".Для дальнейшей информации на эту тему посмотрите на египетские пирамиды иподождите до 2000 года".Я снимаю шляпу и завидую. Именно в таком стиле следует излагать своютворческую позицию и комментировать музыку.

Show business

Не следует представлять себе драм-н-бэйс и трип-хоп в качестве хотя иобращающих на себя внимание, но в целом маргинальных явлений. И драм-н-бэйс,и трип-хоп являлись несущими столбами грандиозного проекта обновления лицасовременной поп-музыки За этим проектом можно распознать, выражаясь вретро-стиле, оскал британского поп-музыкального империализма.Следует отметить, что шоу-бизнес - это далеко не столь очевидная вещь,как могло бы показаться. Бизнес и шоу, хотя и тесно связаны, но, вообщеговоря, не идентичны, они функционируют по собственным законам в собственныхпространствах. Интернациональные концерны явно относятся к бизнесу, онимогут вложить в маркетинг чего угодно непомерно большие деньги, но этимсфера их возможностей и ограничивается: либо дать большие деньги, либо ихотнять. Собственно бизнес - вещь на редкость неизумительная и, разумеется,существующая в самых разных формах - крупных, средних и мелких. Крупныйбизнес хочет вкладывать деньги в звезд, в перспективные тенденции, в то, чтопользуется массовым спросом. При этом, как именно возникают звезды и почемуименно эти, а не другие, как появляются тенденции и моды, как возникаетспрос и почему он проходит, концерны, похоже, не знают: шоу находится запределами их понимания. Кто же контролирует шоу?Ответ на этот вопрос вовсе не очевиден. Ясно, что никакую инстанцию, тоесть никакой небоскреб с сияющими буквами на крыше, указать невозможно. Яснои то, что шоу (в отличие от бизнеса) существует далеко не везде. Есть оно вВеликобритании, есть оно и в США, а вот в остальных местах, скажем, вГермании, где музыкального бизнеса куда больше, чем в Великобритании, егонет. Шоу - это ярмарка тщеславия, это результат многолетней традициисоздания звезд на конвейере, традиции устроения истерик в автономнодействующих средствах массовой информации. Ведь дело не только в том, чтобыобъявить кого-то звездой: нужно воспитывать массы людей, желающих статьзвездой, знающих, что это такое и зачем нужно, а с другой стороны, нужновоспитывать новые и новые поколения потребителей именно звезд -экстравагантных, капризных, блестящих и недостижимых. И дело тут далеко нетолько в деньгах. Британская музыкальная пресса смакует историю британскойпоп-музыки и буквально толкает музыканта в спину: стань новым Дэвидом Боуи!И демонстрирует при этом компетентность, иронию, вкус, легкость, лихость истрасть.Эйфорию в прессе называют коротким словечком "hype", происходящем от"гипертрофировать". Собственно, наличие или отсутствие этого самогошоу-бизнеса как раз и определяется тем, способны ли масс-медиа подаватьнароду поп-культуру в восторженно-гипертрофированном виде.На британских островах музыкально-критические вакханалии прекраснофункционируют. Весь остальной мир поделен на две части: во-первых, это сераяи безынициативная зона, к которой относится континентальная Европа, и,во-вторых, огромные США со своими собственными автономно функционирующимиярмарками тщеславия.По поводу континентальной Европы британская поп-мода никаких комплексовне испытывает, а вот наличие США с их повернутыми внутрь себя глазами,довольно сильно раздражает: шик должен быть столичным, провинциальностьубивает глэм.Все британские поп-музыкальные явления 90-х объединяет однообстоятельство, а именно то, что они - британские. Chemical Brothers,Massive Attack, Goldie, Aphex Twin, Oasis, Трики, Pulp, Prodigy, Radiohead,The Orb, Fatboy Slim и многие-многие прочие выкопаны, выкормлены, избалованыи проданы за рубеж британским шоу-бизнесом. Для всех них придуманы стили,они многократно вытащены на обложки журналов, на их выступления согнанапублика, прошедшая соответствующую подготовку.Похоже, что с точки зрения британских музыкальных масс-медиа новаямузыка делается из старой, как минимум - стремится быть такой же классной,как и старая. При этом под настоящей музыкой понимается гитарный британскийпоп - от бит-групп 60-х (The Beatles, The Kinks) через длинноволосуюпсиходелику (Pink Floyd) и глэм (David Bowie) до панка конца 70-х (TheClash). Даб и регги никогда не были особенно далекими - в Великобританиитрадиционно много выходцев с Ямайки. В конце 80-х пантеон британской музыкиобогатился эсид-хаусом и брейкбитом.Эсид-хаус = новый панк = новая психоделика - это и есть рецепт новойбританской музыки. Уменьшая или увеличивая количество гитар и ускоряя или,наоборот, замедляя темп, мы получаем весь спектр: Oasis - Chemical Brothers- Goldie - Aphex Twin - Portishead - Oasis.Открытие, что эсид - это психоделический рок сегодня, сделали,разумеется, не Chemical Brothers. И даже не манчестерские рэйв-группы конца80-х: Stone Roses, Blue Modays, Inspiral Carpets. И даже не ди-джей ЭндиУезеролл, который уже в 1989 году изготовил немедленно расхваленные до небесхаус-ремиксы для Happy Mondays и Primal Scream. И даже не Primal Scream сосвоим расхваленным танцевальным рок-альбомом "Screamadelica" (1991). Аисключительно британская музыкальная критика, расхвалившая до небесУезеролла, Primal Scream и The Orb (The Orb тоже изготовили прогрессивныйремикс).Иными словами, если в 89-м еще и не было ясно, в какую именно сторонупойдет развитие, то, по крайней мере, было ясно, кто его будетконтролировать. Модно-музыкальный мир порезвился с эсид-джазом, эсид-хаусом,хеппи-хардкором, этно-трансом, эмбиентом, с отменившим их всех брит-попомновой волны - Oasis, Blur и прочими - и году в 97-м вновь сделал чудесноеоткрытие: эсид - это психоделический рок сегодня. Для убедительности такогорода открытий немаловажно, что никто более пяти лет музиздания, как правило,не читает.

Prodigy

"Этого мужика пора госпитализировать", - заявил возмущенныйтелезритель, позвонивший на телестанцию ВВС, когда та передавала видеоклип"Firestarter". Речь шла, разумеется, о Кейте Флинте.Этот тип, чья истошно вопящая рожа не сходила с глянцевых журнальныхобложек, действительно производит несколько экстравагантное впечатление.Поперек его - когда-то густой - шевелюры пролегла широкая просека. Лишь надушами чудом уцелели остатки растительности. Их музыкант красил вярко-химический цвет, чаще всего - красный.Стоящие дыбом волосы слегка напоминают рога черта или, если угодно, -коровы. Впрочем, с моей точки зрения, больше всего Кейт Флинт смахивает напартийного бонзу областного масштаба, вышедшего из сауны и бодрораспушившего остатки растительности вокруг лысины.Вокруг глаз музыканта - безобразно жирные черные тени. В носу - дырка,сквозь которую пропущено металлическое украшение с двумя шариками на концах.И уши исколоты и увешаны живописным железом, и даже язык.Страшный человек.В начале 1997 года выяснилось, что Prodigy, - в предыдущем годувыпустившие всего лишь два сингла, - музыканты года и к тому же новаторы иобновители подзавявшей альтернативной рок-музыки. В США, где группапроизвела настоящий фурор, ребятам предложили контракт сразу все гигантызвукоиндустрии. Prodigy выбрали компанию Maverick, принадлежащуюнебезызвестной Мадонне.Лиэм Хаулетт, главный человек в Prodigy, признавался, что прикладываетнеобычайно много усилий, чтобы его продукция звучала грубо и примитивно, онполагает, что только в этом случае она будет доходчива и завоюет любовьшироких масс. Не делал он секрета и из того, что вполне сознательноориентировался на продукцию ретро-рок-групп типа Smashing Pumpkins. С точкизрения Хаулетта, техно зашло в тупик и выдохлось, танцевальная музыка вцелом предназначена для беззаботных подростков. Взрослые же люди должныделать и любить что-нибудь более крепкое.Таким образом, можно заключить, что Prodigy - точно так же как и Oasis- это ретро-группа. Она, как и куча других реакционных команд, вполнесознательно ориентируется на ретро-рок, правда, не применяя при этом живыхгитар и барабанов. Достаточное ли это основание, чтобы считатьсяреволюционерами, ваяющими музыку будущего? Весной 1997 года Chemical Brothers и Prodigy попали на обложкибольшинства музыкальных журналов, MTV беззаветно пропагандировало новыйсаунд. Альбом Chemical Brothers "Dig Your Own Hole" был объявлен самымзначительным, влиятельным и эпохальным альбомом со времен "Revolver" TheBeatles. Пресса трубила о революции в музыке, о наступлении новых времен, опоявлении нового жанра - electronica.1997 год был с большой помпой объявлен началом новой эпохи - эпохислияния рока и техно. Для новой музыки тут же изобрели массу названий:Rockno, Post rave или Indie Dance, - правда, ни одно из них не прижилось.Впрочем, факт преодоления границы между роком и техно радовал лишь концернызвукозаписи и критиков. Потребителям же на преодоление этой самой границыбыло совершенно наплевать. Поэтому подвиг Chemical Brothers был сразу жепереформулирован: Chemical Brothers сварганили техно, которое дает жару кудакрепче, чем просто рок. Музыка Chemical Brothers бухает с такой чудовищнойсилой, что ни одной рок-группе мира за ней не угнаться: техно побилорок-н-ролл на его собственном поле.Впрочем, на техно эта музыка совсем не похожа, и в европейскихтехно-кругах отношение к ней было крайне сдержанным. Сами химические братьяЭд и Том свою главную заслугу видели в сращивании эсид-хауса с хип-хопом.В США новая эра рекламировалась в таком ключе: альтернативный рокпроехал, на подходе - новый большой бум вокруг электронной музыки. Но тут жевыяснилось, что подавляющее большинство американских журналистов ирадио-ди-джеев не готовы к новой ситуации: они попросту не в состояниирецензировать пластинки с новой электронной поп-музыкой. Музыкальные критикимного лет подряд получали компакт-диски и грампластинки с этой музыкой, ноне давали себе труда ее послушать, не говоря уже о том чтобы задуматься надней и потом как-то отреагировать. Эти записи попросту выбрасывались вмусорное ведро.Американские рок-журналисты годами, а многие -и десятилетиями, писали омощных гитарных риффах, об искреннем вокале, о куплетах и припевах,трактовали поэтические достоинства текстов, анализировали социальную ифилософскую позицию их авторов, а в целом - рассказывали не столько омузыке, сколько о музыкантах. А тут - на тебе! Когда на сцене дванеподвижных сутулых парня крутят ручки синтезаторов, то оказывается, что нена что смотреть, не во что вникать, а значит - и не о чем писать.Уход альтернативного рока означал исчезновение целого пласта хорошоразработанных тем, в чем журналисты крайне незаинтересованы. Поэтомунастроение момента было таким: во-первых, подождать, не рассосется ли заразачерез полгода сама собой, во-вторых, представлять дело так, будто новаяэлектронная музыка - это разновидность старого рок-н-ролла, а в-третьих,освещать по преимуществу деятельность известных рок-коллективов, которыекак-то реагируют на новые тенденции - имеются в виду U2, Rolling Stones,Дэвид Боуи, Nine Inch Nails.В любом случае, американские журналы 97-го были заполнены восторгами поповоду появления новой электронной музыки. Выглядело это редкостнымидиотизмом.Немецкая музыкальная пресса довольно иронично комментировалабританско-американскую суету вокруг Chemical Brothers. Самое остроумноеобъяснение внезапному изменению вкусов таково: как известно, настоящиемужчины не любят танцевать. Они стоят, прислонившись к стойке бара, пьютпиво и смотрят на отплясывающих девиц. Но в конце 80-х пиво покинулодискотеки. В моду вошли техно-музыка и наркотик экстази, настоящим мужчинамсо своими стаканами пива пришлось перекочевать на рок-концерты. Такобразовалась пропасть между техно и роком. Но в результате усилий Prodigy,Underworld и Chemical Brothers стало возможным в рамках одного концертаслушать музыку, безумно прыгать, глотать экстази и пить пиво. Музыка сталамощной, заводной, ухающей и очень мужественной, то есть как раз подходящейдля простых, но настоящих парней, гордящихся своей простотой, чувствомздравого смысла и своей футбольной командой. Это слияние пива с экстази ипородило феномен нового электронного буханья, преодолевшего узкиестилистические рамки и рока, и техно.

Rammstein

Творчество берлинской группы Rammstein - это немецкий вклад в битву попреодолению пропасти между роком и техно и по созданию новой пролетарскойкультуры.Аналогию с Prodigy и Chemical Brothers можно усмотреть и в том, чтоRammstein были раскручены немецким шоу-бизнесом, который, казалось,специально возник для этого случая, а потом как-то рассосался.Известно, что немецкие журналисты довольно скептически относятся кпрактике британских музыкальных изданий, обкладывающих потребителя как зверяи буквально всучивающих ему новую группу. В Германии царит плюрализм исвоего рода иронично-наплевательское отношение к поп-музыкальным страстям.Правда, именно поэтому в Германии нет настоящих звезд.Так вот, уникальность ситуации с группой Rammstein и состояла в том,что впервые немецкие музыкальные издания предприняли тотальную психическуюатаку на потребителя. Не пожалели даже двенадцатилетних девочек. Журнал длянесовершеннолетних Bravo с маниакальной настойчивостью вешал лапшу на ушиподросткам, а ребята из Rammstein надеялись, что читатели металложурналаMetal Hammer не догадаются заглянуть в Bravo.Музыкальные журналы самых разных направлений пытались убедить своихчитателей, что участники Rammstein вовсе не фашисты, непролетарии-металлисты, не женоненавистники, не сексуальные извращенцы, неподжигатели и не убийцы. А если они и поют страшным голосом обиздевательствах, насилии и убийствах, то это не пропаганда, а всего лишьпровокация.На дебютном альбоме группы присутствовала песенка от имени трупа,который настойчиво приглашал молоденькую девушку выйти за него замуж. Вдовольно бессвязных текстах попадались угрозы "испачкать черной кровью твоечистое платье" и неприятные возгласы типа "человек горит!".Надо заметить, что для андеграундного рока зверски-садистские тексты -вещь самая обычная, но hype вокруг Rammstein был первым случаем в немецкомшоу-бизнесе, когда средства массовой информации дружно пропихивали вхит-парад нечто настолько мрачное и похабное. Самые разные музыкальные инемузыкальные издательства - кто с восторгом, кто с омерзением - в течениенескольких месяцев обсуждали Rammstein как серьезное, новое и оригинальноеявление культуры.Реклама, как известно, двигатель искусства, а народ слаб и склонен кпанике. В сентябре 97-го Rammstein стали немецкой поп-группой номер один.Музыканты уверяли, что и слова-то "сексизм" не знают. Журналисты имобъясняли, что имеется в виду отношение к женщине как к сексуальномуобъекту, созданному для удовлетворения страстей мужчины. В этом отношениипоказательны не только тексты песен, но и странная история возникновениягруппы. Создавая свой славный коллектив, все шестеро музыкантов решили разомразорвать отношения со своими подругами и объединиться в крепкое мужскоебратство. Их ненависть к подлому и коварному, сладострастному и безмозгломупрекрасному полу якобы и определила стилистику группы.Музыканты не знали, чем парировать, и мычали, что девушкам их песнипочему-то нравятся больше, чем парням. По-видимому, этот аргумент надо былопонимать в том смысле, что Rammstein - это бой-группа.Гитарист Пауль Ландерс: "Rammstein были с самого начала запланированыкак коммерческий проект. Мы с самого начала хотели в Bravo. Цель была -стать богатыми и знаменитыми. Мы не самые безумные в смысле текстов. Я бысказал, что из всей существующей попсы мы самые резкие".По общему мнению, причина феноменального успеха команды состояла внеобычном сценическом шоу. Во время концертов Rammstein в прямом смыслеслова играют с огнем.Певец Тиль Линдеман гордо носит восьмидесятикилограммовое металлическоепальто, охваченное пламенем. Во время действия взрываются настоящие дымовыешашки, бьет фейерверк, со всех сторон летят искры, взлетают ракеты, а ребятапотрясают огнеметами, по форме похожими на огнетушители или, скорее, нагероические гениталии. К рукам и ногам музыкантов привязаны подозрительноговида цилиндрики, вдруг начинающие свистеть и плеваться пламенем. Публикабеснуется и орет: "Поджигай!"Rammstein родную Германию покорили, а поскольку, по их собственномувыражению, "протухать и киснуть они не хотели", им предстояло покорятьАмерику. Конечно, главное своеобразие музыки Rammstein состоит в том, чтоона агрессивно немецкая, но - что поделаешь - американцы способнывоспринимать только англоязычную музыку. Тиль Линдеман заявлял, что егогруппа станет третьим немецким чудом, добившимся успеха за океаном, первыедва - это Kraftwerk и Scorpions: "У нас очень много общего с Kraftwerk, ведьво время концерта мы, как и они, практически не двигаемся. Кстати, Kraftwerkна этом же самом основании тоже упрекали в фашизме".Надо отметить, что успех Kraftwerk в США сильно преувеличен. Самаяпопулярная за океаном немецкая группа - это Tangerine Dream. Но бытьтретьими после Tangerine Dream и Scorpions - довольно вялая перспектива.Rammstein пришлись в США по вкусу, группе немало добавили популярностискандалы, возникавшие из-за протестов пожарных и разного рода антифашистскихорганизаций: видеоклип к кавер-версии песенки Depeche Mode "Stripped",изготовленный в эстетике Лени Рифеншталь (гений документального киноТретьего рейха) был очень далек от политкорректности. В итоге Rammsteinпонравились в США больше, чем Chemical Brothers, Rammstein - это евро-Kissтехно-эпохи.Свое главное отличие от американских индустриальных групп музыканты изRammstein видят в том, что американская музыка очень пластична и гибка. Ониее именуют "жидким металлом". Клавишник Флейк Лоренц: "А мы не способныпостепенно нагнетать напряжение и делать такой многослойный саунд, как уNine Inch Nails, нам элементарно не хватает умения. Поэтому мы долбим одно ито же - без грува и безо всякой динамики. Получается довольно тупо, ноустрашающе. В Америке такой музыки нет".Пасмурный день. Гладкая равнина. Посреди поля огромный деревянныйсарай, почерневший от дождя. Метрах в ста от сарая останавливаетсяавтомобиль. За рулем - сурового вида молодой мужчина. Рядом с ним - женщина.Не красотка, но с характером. Они целуются. Парень берет пистолет, вылезаетиз машины и направляется к сараю. Женщина остается в автомобиле. Она смотритему вслед. Его белая рубаха заправлена в черные брюки. Он слегка сутулится.За его спиной спрятан пистолет. Женщина ждет. Ее мужчина пошел на встречу сосвоими друзьями и, по-видимому, намерен избавиться от них насильственнымпутем. Он входит в сарай. Внутри - огромный черный зал, в противоположномконце - пять фигур в белых рубахах и белых масках. Он направляется к ним.Грохот становится громче. Кто-то орет: "Du hasst, du hasst nich!" ("Тыненавидишь, ты ненавидишь меня!") Парень улыбается, остальные тоже рады.Вопль не унимается: "Du hast mich, du hast mich gefragt!" ("Ты спросилменя!") Радость мужской встречи неподдельна, но есть в ней что-то ужасное иомерзительное. Голос повторяет: "Ты меня спросил, и я тебе ничего неответил. Хочешь ли ты быть ей верным навсегда?" "Нет!" - орут мужики.Женщина нервно курит на ветру. Ей кажется, что в ее любимого воткнуликакой-то шприц, а потом подожгли, и он, беспомощный, катается по полу,охваченный пламенем.Наоравшись, шестеро мужчин выходят из сарая и, не замечая женщины,проходят мимо, храня суровость лиц. Она смотрит им в спины и все понимает.Кто-то из них бросает взгляд на часы. Лимузин взрывается, стоящая рядом сним женщина, надо понимать, тоже. В луже плавает ее заколка, розочка и ещекакая-то дрянь. А настоящей мужской дружбе хоть бы хны, она крепка какникогда.

Electro - retro -funk