Учебный вопрос. Формы противодействия предварительному расследованию со стороны ОПГ

По теме № 3: Противодействие предварительному расследованию в деятельности организованной преступности

учебной дисциплины «Преодоление противодействия предварительному расследованию преступлений»

Автор: старший преподаватель кафедры № 34

подполковник юстиции Долганин И.И.

ОБСУЖДЕНА

на заседании МС № 2 кафедры № 34

протокол № __от________20__ года

Голицыно – 2015

УТВЕРЖДАЮ

Начальник кафедры № 34

полковник

Щеблыкина И.В.

____________ 2015 года

ЛЕКЦИЯ

По теме № 3: Противодействие предварительному расследованию в деятельности организованной преступности

учебной дисциплины «Преодоление противодействия предварительному расследованию преступлений»

Разрешаю к использованию в 20 – 20 учебном году

Начальник кафедры № 34

_______________ ___________ ____________________

(воинское звание) (подпись) (инициалы и фамилия)

____ ____________ 201 г.

Разрешаю к использованию в 20___– 20__ учебном году

Начальник кафедры № 34

_______________ ___________ ____________________

(воинское звание) (подпись) (инициалы и фамилия)

____ ____________ 201 г.

С О Д Е Р Ж А Н И Е

		Стр.
1.	Введение…………………………………………………………….
2.	Первый учебный вопрос. Формы противодействия предварительному расследованию со стороны ОПГ ……………
3.	Второй учебный вопрос: Особенности современных способов противодействия расследованию, предпринимаемых ОПГ…….
4.	Заключение…………………………………………………………..
5.	Литература…………………………………………………………..
6.	Организационно-методические указания………………………….

Введение

В современной социально-экономической обстановке в России исследо­вать теорию и практику противодействия, оказываемого заинтересованными лицами следователю при расследовании преступлений, без учёта влияния орга­низованной преступности, нецелесообразно. Причина этому достаточно про­стая: организованные преступные группы оказывают влияние не только на дея­тельность по выявлению, раскрытию и расследованию преступлений, но и на деятельность всех правоохранительных органов страны. Более того, как верно отметил A.M. Каминский, организованный криминалитет создал реальную угрозу национальной безопасности страны. Это предопределило включение орга­нов Федеральной службы безопасности в борьбу с организованной преступно­стью, что способствует сдерживанию «обвального» роста в стране организо­ванной преступности и коррупции, препятствует превращению России в госу­дарство мафиозного типа. Именно поэтому, считаем необходимым, проанали­зировать роль и участие организованных преступных групп (далее - ОПГ) в ор­ганизации противодействия следователю при расследовании преступлений.

Специфика противодействия правоохранительным органам со стороны участников организованной преступной деятельности предполагает неодно­кратное повторение преступных операций или действий, что возможно, во- первых, при снижении активности правоохранительных органов, в том числе органов предварительного следствия при расследовании преступлений, совер­шенных ОПГ; во-вторых, при сохранении профессионального ядра ОПГ. Ины­ми словами, одной из задач лидера ОПГ является противодействие правоохра­нительным органам по привлечению членов ОПГ к уголовной ответственности. Как показывает уголовная статистика, особо надежно продумывается непри­косновенность лидеров ОПГ, которые, как правило, не привлекаются к уголов­ной ответственности, а уголовное наказание за них нередко несут другие члены ОПГ.

Организованная преступная деятельность характерна для всех стран, и в большинстве из них она основана на использовании человеческих пороков -наркомании, проституции, увлечения азартными играми и т.п. Подобные при­чины формирования организованной преступности не совсем характерны для России. Как верно отметила B.C. Мешкова, состояние организованной преступ­ности в нашей стране позволяет предположить, что российская преступность пошла «своим путем». Помимо традиционных «воровских» организаций и «беловоротничковой» преступности, присущих зарубежным странам, в России произошел своеобразный симбиоз уголовников и промышленников, вставших на криминальный путь, позволяющий в ряде случаев объединить усилия на всем протяжении цикла преступной деятельности: от вынашивания замысла, воплощения его в реальность, через разоблачение, осуждение и отбывание на­казания, до возобновления преступной деятельности в больших масштабах .

На территории России и СНГ действуют 150 крупных преступных сооб­ществ, между которыми продолжается раздел сфер влияния и одновременно усиливается взаимодействие между собой. Деятельность ОПГ активизируется на следующих направлениях:

- в государственной и региональной политике посредством финансирова­ния хода выборов, как в Государственную Думу РФ, так и в Законодательные собрания регионов;

- в контактах с организованными преступными формированиями в стра­нах ближнего и дальнего зарубежья;

- в монополизации внешней экономики, банковской сферы;

- в наращивании противодействия правоохранительным органам и судам;

- в деятельности коммерческих структур, которые в силу несовершенства законодательства и избирательного исполнения законов ряда государственных органов вынуждены обращаться при разрешении экономических проблем к лидерам ОПГ.

учебный вопрос. Формы противодействия предварительному расследованию со стороны ОПГ

Общепризнанно, что началом формирования российских ОПГ явилось объединение групп хулиганствующей молодежи, среди которых было много членов различных секций восточных единоборств, для совершения преступле­ний преимущественно насильственного характера (грабежи, разбои, вымога­тельство - рэкет и пр.). По мере развития этих групп и привлечения их к кри­минальной приватизации и переделу собственности, резко возрос профессиона­лизм их деятельности, который, отчасти, был обусловлен притоком специали­стов из силовых структур (МВД, КГБ, Минобороны), а также из прокуратуры, Минэкономики и развития, одной из причин, увольнения которых из государ­ственных структур явилось следствием прихода к управлению новых руководи­телей.

Следует отметить, что именно в этот период резко изменилась сущность оказываемого противодействия попыткам расследования деятельности ОПГ, поскольку вновь прибывшие специалисты в ряды ОПГ располагали как реаль­ным практическим опытом деятельности правоохранительных органов, так и знаниями о стратегии дальнейшего развития государственных структур. Более того, огромный приток специалистов из правоохранительных органов в состав ОПГ позволил использовать их связи, как в государственных органах, так и в доходных отраслях российского бизнеса, которые они обслуживали, будучи сотрудниками правоохранительных органов. Это позволило не просто влиять на активизацию борьбы с преступностью, но и полностью свернуть большинство государственных программ в данном направлении. Косвенным подтверждени­ем этому тезису может служить факт хронического невыполнения всех россий­ских и региональных Программ борьбы с преступностью, начиная с 1985 года до сегодняшних дней. В качестве подтверждения обоснованности данного тези­са можно напомнить, что в России ежегодно «отмывается» до 27% внутреннего валового продукта¹. Понятно, что отмывают столь огромные суммы не пре­ступники-одиночки, а организованные преступные структуры. Иными словами, в настоящее время организованная преступность не характеризуется, как это было на рубеже 80-90-х годов XX века, преобладанием преступлений насильст­венного характера. Основные интересы ОПГ находятся в экономической сфере, сущность деятельности которых так законспирирована, что нередко сотрудники налоговых и правоохранительных органов затрудняются отделить экономиче­ские и финансовые структуры, действующие в соответствии с российским за­конодательством, от криминальных фирм. В настоящее время в связи с серьёз­ными финансовыми проблемами в стране Ю.Чайка дал весьма неутешительный прогноз: Генпрокуратура ожидает увеличения числа преступлений, в первую очередь экономического характера.

Хозяйствующие субъекты, находящиеся под контролем ОПГ, так умело маскируют свои действия, направленные на противодействие расследованию конкретных событий, что распознать эти факты противодействия становится возможным только по косвенным признакам. К таковым, по нашему мнению, можно отнести следующие, отмеченные нашими респондентами при проведе­нии анкетирования по настоящему исследованию:

- факты воздействия на следователя со стороны коллег (8 %);

- оказание давления на следователя со стороны непосредственных руко­водителей (2 %);

- факты воздействия на следователя со стороны родственников (11 %);

- факты оказания на следователя экономического воздействия (30 %);

- факты оказания на следователя психологического воздействия (62 %);

- факты оказания на следователя, его близких, физического воздействия (18%);

- факты передачи следователю заинтересованными лицами денежного вознаграждения с условием прекращения конкретного уголовного дела (10 %);

- наличие фактов передачи непосредственным руководителем следовате­ля информации вышестоящему руководству о готовящемся прекращении уго­ловного дела (12 %);

- попытки дискредитации сотрудников правоохранительных органов (18 %).

Повторяем, что эти признаки - косвенные и не могут в полной мере от­ражать влияние организованной преступности на оказание противодействия следователю. Но то, что 100 % сотрудников правоохранительных органов и су­дей в своих анонимных анкетах заявили, что нуждаются в дополнительной за­щите со стороны государства, по нашему мнению, несомненно, свидетельству­ет о наличии проблемы во взаимоотношениях правоохранительных органов и ОПГ. Как верно отметил A.M. Каминский, связи организованных преступных формирований в правоохранительных органах во многом способствуют реше­нию насущных, первоочередных задач организованной преступности по проти­водействию расследованию, получению секретной информации, обладание ко­торой позволяет «играть на опережение», «разваливать» уголовные дела, фаль­сифицировать доказательства¹. По нашему мнению, перечисленные выше при­знаки противодействия следователю со стороны ОПГ, косвенно свидетельст­вуют о связях представителей ОПГ с коррумпированными сотрудниками госу­дарственных и правоохранительных органов.

Противодействие расследованию со стороны ОПГ изучают с разных то­чек зрения, что позволяет создать цельную картину о данном явлении. Не все позиции криминалистов по данной проблеме можно однозначно поддержать. Так, по мнению А.И. Дворкина и P.M. Сафина, противодействие расследованию можно классифицировать по следующим основаниям:

- по элементам криминалистической характеристики преступления;

- по стадиям уголовного процесса;

- по субъектам противодействия расследованию;

- по отношению к уголовно-процессуальному законодательству. Подобная классификация, по нашему мнению, имеет достаточно спорные основания. Часть из них, безусловно, имеет право на существование, другая оказывается не столь информативной.

Так, классификация на основании эле­ментов криминалистической характеристики преступлений способствует выде­лению основных признаков противодействия на подготовительном этапе (стра­тегические и тактические аспекты, в том числе подкуп представителей законо­дательной и исполнительной власти, подготовка средств маскировки внешно­сти, подготовка ложного алиби, лжесвидетелей, изготовление фальсифициро­ванных следов преступления с целью доставления их на место его совершения и др.). На следующем этапе - непосредственного совершения преступления - блокируют действия правоохранительных органов по раскрытию преступления, уничтожают его материальные следы, и одновременно оставляют такие матери­альные отображения, которые указывают на причастность к преступлению не­виновных лиц.

В то же время, анализ противодействия на основании его классификации по стадиям уголовного процесса (до возбуждения уголовного дела или на ста­дии предварительного расследования), к сожалению, не позволяет выделить ка­кие-либо особенности. В зависимости от стадии уголовного процесса могут быть разные цели противодействия:

- с целью воспрепятствования принятия решения о возбуждении уголов­ного дела - до возбуждения уголовного дела;

- с целью воспрепятствования направления уголовного дела в суд для принятия решения по существу - после возбуждения уголовного дела.

Однако, как нам представляется, сущность противодействия, как до воз­буждения дела, так и на стадии предварительного расследования, остается оди­наковой. Поэтому представляется нецелесообразным изучать виды противодей­ствия в зависимости от стадии уголовного процесса.

По нашему мнению, гораздо более целесообразным является изучение форм противодействия в зависимости от криминальных интересов лидеров ОПГ. Как нам представляется, наиболее привлекательными для ОПГ являются следующие направления деятельности:

- экономика;

- банковское дело;

- рейдерство;

- мошенничество в виде построения «финансовых пирамид»;

- отмывание «грязных денег»;

- заказные убийства и др.

Изучение форм противодействия расследованию со стороны ОПГ применительно к перечисленным направлениям преступной деятельности представляется более продуктивным и позволяет выделить определенные закономерности. Так, в совершение преступлений всфере экономики в России к середине 90-х годов было вовлечено более 4 тысяч ОПГ, из которых более тысячи имели международные и межрегиональные связи. В криминальные отношения были вовлечены 40% предпринимателей и 2/3 всех коммерческих структур. Каждая четвертая группа пользовалась услугами коррумпированных государственных чиновников. Использование в легальном бизнесе незаконно полученных средств позволяло не платить налоги .

Формы противодействия правоохранительным органам при совершении преступлений в сфере экономики, в первую очередь, заключались в использовании «белых пятен» в российском законодательстве, согласно которому ряд явно противозаконных действий не признавались преступными. В частности, фактически не существовало стройной системы уголовной ответственности за нарушение налогового законодательства; при нарушении правил использования кредитных карточек; при отмывании доходов, полученных незаконным путем; при умышленных банкротствах, при рейдерстве и т.п. Относительно вопроса о наказании за рейдерство, можно отметить, что согласно докладу в Агентстве Интерфакс, посвященному проблеме рейдерства в России, отмечено, что это явление «становится более похоже сегодня на «беловоротничковый» уголовный промысел, совершаемый организованными преступными группами. Для более эффективной борьбы с рейдерством упомянуты поправки в Уголовный кодекс, внесенные группой депутатов Госдумы, предусматривающие ужесточение на­казания за «преступные действия, направленные на приобретение контроля над активами юридического лица». Речь идёт о наказаниях вплоть до лишения сво­боды на срок до 20 лет¹. Здесь сразу же возникает вопрос: а кто будет расследо­вать такие дела, ведь основная часть профессионально подготовленных следо­вателей, к сожалению, покинула правоохранительные органы? Поэтому нужно готовить кадры, разрабатывать морально-этические требования, новое мышление .

Специфика противодействия правоохранительным органам при соверше­нии преступлений в сфере экономики состоит также в том, что ОПГ, как прави­ло, совершают свои акции в отношении тех предпринимателей, которые сами нарушают закон, а, следовательно, они не заинтересованы в обращении в пра­воохранительные органы. В тех же случаях, когда о совершенном правонару­шении становится известно правоохранительным органам посредством выпол­нения оперативно-розыскных мероприятий, лидеры ОПГ легко добиваются молчания (или искажения информации) от пострадавших предпринимателей угрозами разоблачения их собственной противоправной деятельности. Поэтому при проведении оперативно-розыскных мероприятий или следственных дейст­вий сотрудник правоохранительных органов должен быть готов к тому, что предприниматель, вовлеченный в преступную деятельность, уклонится от дачи добровольных и объективных показаний.

Банковское дело привлекает внимание ОПГ, в первую очередь, возмож­ностью быстрого обогащения. Так, по фальшивым авизо в 90-е годы XX века ряд преступников получил в банках суммы, измеряемые в миллиардах рублей. Правовое регулирование деятельности банков в России считается одним из са­мых несовершенных в цивилизованном мире. Подтверждением данному тезису, несомненно, служит следующая информация: согласно данным журналистов, по состоянию на сентябрь 2010 г. в России имелось 519 банков, каждый из ко­торых занимается легализацией криминальных средств. Причем всего 10 бан­ков легализовали более 15 % всех преступных доходов, т.е. 2,6 % внутреннего валового продукта (далее - ВВП), а 12 - вывели в тень 21 % всего объёма неза­конного обналичивания, т.е. 3,7 % ВВП. Попутно были выявлены 604 банка, через каждый из которых по фиктивным договорам было выведено в теневой сектор экономики не менее чем по 1 миллиарду рублей, 271 банк - от 10 мил­лиардов рублей, и 35 - свыше 100 миллиардов рублей каждый¹.

Законные банковские операции, как правило, не приносят высоких диви­дендов, поэтому руководство банков нередко противозаконно пускает в неле­гальный оборот деньги своих клиентов. Располагая через свою разведку сведе­ниями о нелегальных операциях конкретных банков, ОПГ с достаточной легко­стью изымают из оборота банка огромные средства. Одной из распространен­ных форм противодействия возможному расследованию является шантаж руко­водства банка угрозами обнародовать информацию об его противоправной дея­тельности. Помимо этого ОПГ нередко используют несогласованность российского и зарубежного банковского законодательства, позволяющую зарубежным банкам не выполнять запросы российских правоохранительных органов о сущ­ности международных банковских операций.

В мошенничество в виде построения «финансовых пирамид» вовлекается, как правило, несколько тысяч человек, что позволяет организаторам мошенни­ческих акций быстро обогатиться. Вкладчиков привлекают огромными процен­тами (300-600%) годовых и ежемесячной выплатой по вкладам. Собрав значи­тельные суммы денег, исчисляемые миллионами или миллиардами рублей, ОПГ быстро конвертируют их и вывозят за границу. При задержании преступ­ников у них зачастую изымается весьма незначительная сумма денег. Способа­ми противодействия расследованию фактов создания финансовых «пирамид» является грамотно составленные договоры (то есть с учетом несовершенства законодательства) о привлечении вкладов частных лиц; умышленные наруше­ния в учете поступивших взносов; укрытие суммы поступивших денежных средств; запугивание потерпевших, или наоборот, обещание им возместить причиненный ущерб и т.д. Нередко обманутые вкладчики оказывают серьезное противодействие следственно-оперативной группе по проведению расследова­ния, блокируя офисы мошеннических фирм и не позволяя изымать для изуче­ния соответствующую документацию.

Отмывание «грязных денег» в России превратилось в огромный крими­нальный бизнес, в который, вовлечена 438671 криминальная фирма, легализо­вавшая свыше 9,7 триллиона рублей. Всего с учетом транзитных операций бы­ло выявлено 15,5 триллиона рублей хищений и сокрытых доходов, выведенных вместе с коррупционной рентой по фиктивным договорам в теневой сектор экономики. Из них в отношении 13,3 триллиона рублей установлены 731695 конкретных юридических лиц, организовавших их отмывание.

За­частую в России журналисты первыми опубликовывают информацию о состоя­нии преступности, и вполне возможно, что в ближайшие годы мы получим под­тверждение о достоверности данной информации и из правоохранительных ор­ганов.

В настоящее время депутаты Государственной Думы хотят заставить пра­воохранительные органы, в первую очередь - полицию и прокуратуру - не просто внимательно читать прессу, но и принимать меры после такого прочте­ния. Ранее, три года назад, Президент России В.В. Путин обязывал Генераль­ную прокуратуру читать напечатанное и реагировать на это в течение двух не­дель. Данный закон, по мнению специалистов, так и не начал работать. В коми­тете Госдумы по безопасности уверены: то, что чиновники замалчивают сооб­щения о нарушениях закона, о коррупции, опасно. Такая «безответственность» порождает в обществе атмосферу безысходности и апатии. Вопрос, как отно­ситься к разоблачительным выступлениям средств массовой информации, дей­ствительно больной и родился он не вчера. Если новый законопроект будет принят, конструктивно работать с прессой ему придётся в обязательном порядке¹.

Одновременно, в то же время принятым Федеральным законом установ­лены основные принципы противодействия коррупции, правовые и организа­ционные основы предупреждения коррупции и борьбы с ней, минимизации и (или) ликвидации последствий коррупционных правонарушений. Одними из основных целей указанного закона являются выявление, предупреждение, пре­сечение, раскрытие и расследование коррупционных правонарушений (борьба с коррупцией). В 2010 году за коррупционные преступления осуждены 996 должностных лиц региональных органов государственной власти, к уголовной ответственности удалось привлечь 248 глав муниципальных образований, а также 62 депутатов различных уровней.

Отмывание средств, полученных преступным путём, при всем его много­образии имеет и типичные признаки. Как правило, коммерческая структура, контролируемая ОПГ, создает себе своеобразную буферную зону в виде группы фиктивных фирм, фактически являющихся дочерними компаниями. Эти фирмы могут находиться на территории разных стран и иметь счета в различных бан­ках. При заключении основной фирмой липового контракта со своей подстав­ной структурой нередко используют фальшивое авизо - несуществующую оп­лату за оговоренный товар. Затем путем многоступенчатых махинаций реаль­ные деньги зачисляются на счет основной фирмы. Далее полученные деньги «отмывают» посредством перечисления на счет еще одной фиктивной дочерней организации якобы на покупку конкретной продукции. Перечисленные деньги обналичиваются, а дочерняя фирма самоликвидируется. «Отмытые» деньги ис­пользуются на нужды ОПГ.

Рейдерство, получившее распространение в последние годы, как соци­ально-экономический и политический феномен современной России, т.е. «не­дружественное» поглощение хозяйствующего субъекта, используется ОПГ дос­таточно активно. Доказать факт незаконности переуступления права пользова­ния предприятием одним собственником другому удаётся в единичных случаях.

Заказные убийства также нередко составляют основную направленность деятельности ОПГ. Для их осуществления используют различные силы, средства и способы, от приемов восточных единоборств, до криминальных взрывов. Согласно статистике, жертвами заказных убийств зачастую являются предста­вители банковского бизнеса, предпринимательских и коммерческих структур, средств массовой информации. Причины заказных убийств, в конечном счете, сводятся к получению наживы, поэтому к их организации нередко причастны соучредители фирм, предприятий, входящие в состав ОПГ. Подобное смешива­ние, казалось бы, законных интересов субъектов и криминальных способов разрешения хозяйственных споров между ними оказывает негативное влияние на процесс раскрытия преступлений в этой сфере.

Иными словами, можно констатировать, что различие между насильственной преступностью и ее «интеллектуальными» формами постепенно стирается. Члены ОПГ не только совершают насильственные преступления, но и участвуют в обеспечении физической защиты предпринимателей, а также не­редко вкладывают свои капиталы в акции предприятий, входят в состав их правлений, тем самым, легализуя свои преступные доходы.

По заявлению первого заместителя Генерального прокурора Александра Буксмана, объём рынка коррупции в России составляет 240 миллиардов долларов.

Лидеры ОПГ не отказываются от услуг криминальных авторитетов, имеющих связи с местами лишения свободы и знающими особенности деятельности правоохранительных органов при раскрытии и расследовании преступлений. Эти знания способствуют разработке новых приемов оказания противодействия следователю. По данным Н.С. Карпова, 34,6% осужденных за совершение преступлений активно противодействовали деятельности следователя, при этом 11,4% использовали опыт лиц, ранее привлекавшихся к уголовной ответственности. По оценкам самих осужденных, в 29,0% случаев их противодействие было успешным. Столь высокая самооценка становится понятной при изучении тактических приемов, которые использовали следователи с целью преодоления противодействия. Оказывается, следователи продолжают действовать старыми, «дедовскими» методами, в 80% случаев разъясняя допрашиваемым, что помощь расследованию преступления является смягчающим вину обстоятельством, или же в 68,4%) случаев угрожая подследственным тем, что не желание сотрудничать со следователем может повлечь более строгое наказа­ние .

Как нам представляется, попытки преодолеть противодействие расследованию подобными методами малоэффективны. До формирования системы ОПГ в государстве вполне оправданными были действия по убеждению следователем впервые оступившегося человека, совершившего малозначительное преступление, в неправильности его действий; внушение ему мысли о том, что чистосердечное признание и сотрудничество со следователем - это верный путь к искуплению вины перед обществом. В XXI веке подобные попытки преодолеть противодействие расследованию со стороны ОПГ явно несостоятельны, поскольку традиционные методы были в известной степени основаны на 12 нравственных принципах морального кодекса строителя коммунизма, который в современных условиях, безусловно, не пользуется популярностью. Идеолога­ми преступной среды разработан свой «воровской» кодекс, в котором ранее ка­завшиеся незыблемыми положения приобрели прямо противоположный смысл. Так, тезис, начинающийся словами «чистосердечное признание - это верный путь...», в их интерпретации заканчивается словами «в тюрьму». Именно по­этому при противостоянии правоохранительных органов и организованной преступности неразумно в полной мере использовать традиционные методы, типа убеждения виновных лиц о неправильности их действий и призывов к сотрудничеству. Сотрудничать члены ОПГ, конечно же, будут, но уже под влиянием не уговоров, а иных побудительных мотивов. Кстати, одна из форм выявленного противодействия расследованию преступлений, состоит в том, что из изолятора временного содержания (ИВС) налажена передача информации «на волю». Об этом заявили все 100 %