Формирование основных направлений современной экономической теории. Генезис и развитие

Тема 8. Экономическая теория XIX столетия. “Старая” и “новая” исторические школы

“Национальная экономия” Ф. Листа

Историческое направление в политической экономии пыталось наметить третий путь между крайностями экономического либерализма и утопического социализма. Сторонники этого направления отвергли революцию и не ставили под сомнение частную собственность. Однако они считали недостаточным представление о человеке как о эгоистичном Homo economicus, заинтересованном только в личной выгоде, не принимали формулу laisser faire (пусть все идет своим чередом) и придавали большое значение национальным историческим и географическим особенностям, “чувству общности” и экономической роли государства.

Первым, кто стремился подвести под экономические категории национально-историческую основу, был Фридрих Лист (1789–1846). Энергичный общественный деятель, предприниматель, одним из первых оценивший значение железных дорог и сам проектировавший их, запальчивый критик идей Смита и Сэя, он подытожил свою борьбу за единство и экономическое процветание родной страны – Германии – работой “Национальная система политической экономии” (1841).

“Космополитической экономии” Адама Смита и его франко-германоязычных эпигонов-фритредеров (Сэй, Ж.А. Бланки, Г. Шторх и др.) Лист противопоставил национальную экономию, призванную содействовать “промышленному воспитанию”, подъёму производительных сил нации на основе “воспитательного протекционизма”.

Свобода торговли может быть взаимовыгодна лишь для тех стран, достигших “нормальной” ступени экономической развития, каковой Лист считал “торгово – мануфактурно – земледельческое состояние” нации. Размышляя над “уроками истории” и прежде всего над экономической гегемонией Англии, он доказывал, что переход к “торгово – мануфактурно – земледельческой” стадии не может совершаться сам по себе и посредством свободы обмена, так как при свободе обмена между торгово – мануфактурно – земледельческой и чисто земледельческими нациями, вторая обрекает себя на экономическую отсталость и политическую несостоятельность (к примеру, Польша и Португалия). Для формирования внутреннего рынка необходимы политическое единство и таможенное покровительство отраслям национальной промышленности, пока те пребывают в “ младенческом состоянии”. Именно так, по мнению Листа, и действовала Англия, ставшая после 1815 г. “ мастерской мира”. Создав своё коммерческое и промышленное величие строгим протекционизмом, англичане, по мнению Листа, нарочито стали вводить в заблуждение другие, отставшие нации доктриной свободы обмена, взаимовыгодной лишь при равном уровне экономического развития стран, в противном же случае обрекающей менее развитые страны “…лишь на производство земледельческого продукта и сырых произведений и на производство только местной промышленности”, т.е. на долю аграрно-сырьевого придатка промышленных стран.

Лист определил рядом противопоставлений “контуры” национальной экономии.

“Политэкономии меновых ценностей” Адама Смита Лист противопоставил доктрину “производительных сил”, введя это понятие в политэкономический обиход и трактуя его как способность создавать богатство нации. “Причины богатства суть нечто совершенно другое, нежели само богатство”, и первые “бесконечно важнее” вторых. Под производительными силами Лист понимал не ресурсы, а институты, обеспечивающие более быстрое экономическое развитие. “Христианство, единоженство, уничтожение рабства и крепостничества, престолонаследие, изобретение книгопечатания, пресса, почта, монетная система, мера веса и длины, календарь и часы, полиция безопасности, введение свободного землевладения и пути сообщения – вот богатые источники производительных сил”.

Учению о разделении труда и принципу сравнительных преимуществ Лист противопоставил концепцию национальной ассоциации производительных сил, подчеркнув приоритет внутреннего рынка над внешним и преимущества сочетания фабрично-заводской промышленности и земледелия, пропагандируя железные дороги как национальную систему путей сообщения.

Земледельческую нацию Лист сравнил с одноруким человеком. С позиции ассоциации национальных производительных сил Лист трактовал категорию земельной ренты. В противоположность позиции Рикардо различия в естественном плодородии земель Лист считал несущественным фактором, а местоположение – решающим: “Рента и ценность земли везде увеличиваются пропорционально близости земельной собственности к городу, пропорционально населённости последнего и развитию в нём фабрично-заводской промышленности”.

Настаивая на “десятерной” полезности развития и удержания за собой внутреннего рынка сравнительно с поисками богатств вне страны, Лист в то же время подчёркивал, что и во внешней торговле достигнуть большого значения может та нация, которая довела фабрично- заводскую промышленность до степени высшего развития. Земледельческая же страна “разрывается” внешней торговлей на приморские и приречные местности, заинтересованные в спекулятивном экспорте продуктов земледелия, и застойные внутренние области страны.

“Софизму” фритредерства Лист противопоставил воспитательный протекционизм – систему правительственных мер поддержки молодых отраслей национальной промышленности для подъёма их до мирового уровня конкурентоспособности. Неизбежное при протекционной системе повышение цен, по его мнению, с выигрышем компенсируется за счёт расширения рынков сбыта; благодаря ассоциации национальных производительных сил земледельцы гораздо больше выиграют от расширения рынков сбыта сельскохозяйственной продукции, чем теряют от увеличения цен на промышленные товары.

Формула “laissez faire”, по мнению Листа, удобна грабителям и плутам, как и купцам. “Купец может достигать своих целей, заключающихся в приобретении ценностей путём обмена, даже в ущерб земледельцам и мануфактуристам, наперекор производительным силам и не щадя независимости и самостоятельности нации. Ему безразлично, да и характер его операций, и его стремлений не позволяет ему заботиться о том, какое влияние оказывают ввозимые или вывозимые им товары на нравственность, благосостояние и могущество страны. Он ввозит как яды, так и лекарства. Он доводит до изнурения целые нации, ввозя опиум и водку”.

Лист взял под защиту меркантилистов, которые, по его мнению, сознавали важность национальных интересов и значение протекционизма для промышленности, а промышленности – для ассоциации производительных сил. Но он полагал, что протекционизм оправдан лишь в качестве “ воспитательного”, т.е. для выравнивания уровней экономического развития стран, и нация, достигшая уровня перворазрядной промышленно-торговой державы, должна перейти к свободе торговли.

Лист также указывал, что систему “воспитательного протекционизма” может с успехом применить лишь держава с умеренным климатом, достаточно обширной территорией, с разнообразными ресурсами и значительным населением, обладающая устьями своих рек, а следовательно, выходами из своих морей. Он рассматривал в качестве примера историю Польши, во-первых, как судьбу страны, “которая не соприкасается с морями, которая не имеет ни торгового, ни военного флота, или у которой устья рек не находятся в её власти”, и она “в своей внешней торговле стоит в зависимости от других наций, причём господство иностранцев на приморском рынке угрожает как экономической, так и политической целостности страны”; во-вторых, Польша была “вычеркнута” из ряда национальных государств из-за отсутствия в ней сильного среднего сословия, которое может быть вызвано к жизни лишь насаждением внутренней фабрично-заводской промышленности.

Обеспокоенный экономической судьбой Германии, Лист считал необходимыми условиями её экономического прогресса и политической устойчивости “округление границ” и развитие среднего класса”. Расширенный германский союз Лист рассматривал как основу “Средней Европы”. По завершении “Национальной системы политической экономии” Лист посвятил несколько лет пропаганде идеи “Средней Европы” и объединения Германии и Австро–Венгрии, увязывая геополитические проекты с экономическими и социальными проблемами. Но агитация Листа не имела успеха. Усталый и разочарованный экономист-геополитик покончил жизнь самоубийством.

Вторая половина XIX в. обеспечила Листу посмертное признание.

В восторженных тонах писал о немецком экономисте автор единственной книги о нём на русском языке – С.Ю. Витте, считавший, что “…основательное знакомство с “Национальной системой политической экономии” составляет необходимость для всякого влиятельного государственного и общественного деятеля”. Во второй половине XX в. система мер, напоминающих “воспитательный протекционизм” по Ф. Листу, была с успехом осуществлена в Японии, что позволило этой стране достичь статуса великой экономической державы.

“Старая” историческая школа. “Молодая” историческая

школа: историко-этическое направление

Если Ф. Лист писал о том, что “…дельная система необходимо должна опираться на достоверные исторические факты”, то у германских экономистов Вильгельма Рошера (1817–1894), Бруно Гильдебранда (1812–1878) и Карла Книса (1821–1894) в их сочинениях 1840–50-х наметилась тенденция доводить приоритет фактособирания в экономических исследованиях до отрицания политической экономии как системы.

В. Рошер, начав с подбора исторических иллюстраций к основным категориям классической политэкономии, “отправил в прошлое” трёхфакторную концепцию производства, выделив в истории 3 больших периода: древнейший, когда главный деятель – земля; средневековый, когда приобретает всё большее значение труд, капитализирующийся благодаря корпоративно-цеховой исключительности; новый, когда господствует капитал, происходит вытеснение ручного труда машинным и обострение противоположности роскоши и нищеты.

Б. Гильдебранд предложил иную, но тоже 3-стадийную последовательность, отразив её в названии своей книги “ Натуральное хозяйство, денежное хозяйство и кредитное хозяйство” (1864). К. Книс вообще отказался от каких-либо общих схем развития хозяйства.

Ретроспективно Рошер, Гильдебранд, Книс были объединены понятием “старая историческая школа” и Густава Шмоллера (1838–1917) – профессора ряда университетов и одного из основателей “Союза социальной политики” (1871) – организации германских учёных-экономистов, сотрудничающих с правительством в деле “ укрепления новой Германии” посредством социальных реформ “сверху”.

Г. Шмоллер соглашался с выводами К. Маркса о классовом конфликте предпринимателей и рабочих, но рассматривал монархию и государственное чиновничество как нейтрализующую силу в классовой борьбе. Осознание государственной властью своей ответственности перед обществом и защита интересов низших классов, социальное законодательство и гарантирование рабочим коллективных договоров с предпринимателями – таковы, по Шмоллеру, условия классового мира и эффективного функционирования экономики.

Другой активный деятель молодой исторической школы и “Союза социальной политики” Луйо Брентано (1848–1931) подчёркивал, что одной из задач политической экономии является разрешение вопросов, поднятых агитацией. Брентано обосновывал заинтересованность предпринимателей в росте заработной платы, так как это является стимулом к повышению производительности труда. Экономисты новой исторической школы – деятели “Союза социальной политики” – приняли данное им прозвище “катедер-социалистов”, т.е. социалистов с профессорских кафедр. Один из них, Адольф Гельд (1844–1880) писал в работе “Социализм, социал-демократия и социал-политика” (1878): “Катедер-социализм” выдвинул в противовес как радикальной приверженности манчестерства к принципу laissez faire, так и к радикальному стремлению социал-демократов к перевороту, – самостоятельный принцип примирения порядка и свободы. Упрямому консерватизму и социальной революции он противопоставил законную, шаг за шагом продвигающуюся вперёд, положительную реформу”.

Г. Шмоллер и его ученики подчёркивали не только нормативную сторону политической экономии и неприятие абстрактно-дедуктивного метода Рикардо и анализа экономических явлений, изолированного от истории, географии, психологии, этики, юриспруденции; от особых черт, налагаемых национальностью и культурой.

В своём главном труде “Основы учения о народном хозяйстве” (1990–1904) Шмоллер выдвинул программу превращения политэкономии в основную науку об обществе, которая, благодаря накоплению конкретно-исторического материала и междисциплинарному подходу сможет установить генетическую связь социальных явлений, выносить этические суждения и давать практические рекомендации. Таким образом, отвергая “рецепты смитианства” в теории и экономической политике, Шмоллер стал обосновывать историко-этическое направление в политэкономии – изучение экономического поведения во всех его гранях, с акцентом на психологических, этических и правовых основах общности людей и на надындивидуальных чертах экономической жизни, как она исторически проявляется в разных эпохах.

Шмоллер не считал возможным применение математики в общественных науках и указывал, что человеческая психика слишком сложна для дифференциального исчисления. Однако он был активным сторонником применения статистического материала.

Благодаря близости Шмоллера к определённым кругам Германской империи “новая историческая школа” стала господствующей в немецких университетах; её влияние распространилось и за пределы Германии – в Англии, Франции, США, России. Германская школа в политической экономии способствовала формированию экономической истории и экономической географии как особых научных дисциплин.

Оппонентами новой исторической школы были К. Маркс (с революционных позиций) и профессор Венского университета К. Менгер, вступивший в 1883 г. со Шмоллером в “спор о методах” в защиту аналитических абстракций. У более молодых представителей самой школы тоже не вызвал одобрения сугубый эмпиризм, лишённый каких-либо теоретических обобщений.

Карл Бюхер (1847–1930) в монографии “Возникновение народного хозяйства” (1893), выдержавшей множество переизданий, предложил обобщённую схему всего экономического развития народов Западной и Средней Европы с выделением 3-х ступеней, в зависимости от длины пути, проходимого продуктом от производителя до потребителя:

ступени замкнутого домашнего хозяйства, где предметы потребляются в том же хозяйстве, в котором произведены;

ступени городского хозяйства, где произведённые предметы непосредственно поступают в потребляющее хозяйство;

ступени народного хозяйства, где предметы проходят ряд посредствующих звеньев, прежде чем дойти до потребителя.

С удлинением пути обмена развиваются новые формы промышленности – от работы на себя (1) и на заказ домохозяина (2) – к городскому ремеслу (3) и далее – к кустарной промышленности (4) и фабричному производству (5). Две последние формы промышленности соответствуют ступени народного хозяйства. Эволюция форм промышленности сопровождается распространением сферы влияния капитала вплоть до полного охвата им национальной экономики.

“Новая историческая школа”:

поиск истоков “духа капитализма”

Дальнейший шаг в сочетании эмпирического и абстрактного методов, исторического и теоретического анализов в начале XX в. сделало новое яркое поколение молодой исторической школы в лице Вернера Зомбарта (1863–1941) и Макса Вебера (1864–1920), поставивших в центр внимания историко-этическую проблематику "духа капитализма".

В. Зомбарт дебютировал как исследователь в семинарии Г. Шмоллера, но затем прошел через увлечение "Капиталом" К. Маркса, отвергая при этом социалистический интернационализм и оставаясь, как он сам говорил, "буржуазным профессором".

Известность Зомбарту принес двухтомник “Современный капитализм” (1902). С выходом этой книги понятие "капитализм" стало общеупотребительным среди западных экономистов. Зомбарт подчеркивал, что "капитализм для науки был открыт Марксом и с тех пор все более становится подлинным предметом экономической науки".

Зомбарт считал Маркса замечательным мыслителем, чья способность блестяще излагать свой анализ была для Зомбарта впечатляющим образцом "вчувствования", необходимого для психологически достоверной картины капитализма как "величайшего цивилизаторского создания человеческого духа". Решающим условием успешности работы экономиста и социолога Зомбарт считал сходную с художественным творчеством способность к открытию великих человеческих типов. Таким типом в разных воплощениях представала на страницах сочинений Зомбарта фигура капиталистического предпринимателя.

В первом издании "Современного капитализма" Зомбарт связал истоки капиталистического "духа" с накоплением в западно-европейских городах феодальной земельной ренты и траты ее на все более изощренные и утонченные удовольствия и предметы роскоши, что стимулировало развитие торговли и мануфактурного производства. Историки однако признали эту концепцию поверхностной и отвергли ее за вольное обращение с источниками и чрезмерную претенциозность. Последующие сочинения Зомбарта также были насыщены поспешными и рискованными обобщениями, но будили исследовательскую мысль.

Вскоре вслед за Зомбартом к анализу истоков "капиталистического духа" обратился М. Вебер – исследователь гораздо более строгий, начинавший как историк-экономист и ставший крупнейшей фигурой социологии XX в. Вебер оставил несколько капитальных трудов по всемирной экономической истории, но наибольшую славу снискала его работа “Протестантская этика и дух капитализма” (1904).

М. Вебер рассматривал капиталистическое общество как концентрированное выражение экономической рациональности: рациональная религия – "выход аскезы на житейское торжище": рациональное знание – наука; рациональное право; рациональное государственное управление (бюрократия) со специализированной подготовкой чиновников-профессионалов; рациональная организация предприятий, обеспечивающая максимизацию экономической выгоды. Это общество Вебер считал продуктом уникальных исторических условий, сложившихся на христианском Западе в XYI–XYII вв. Вебер предложил классификацию мировых религий в зависимости от подхода к спасению души.

В восточных религиях спасение души обретается на мистико-созерцательной основе "духовного просветления". В западном христианстве, начиная с бенедиктинского монашества, складывалось понимание спасения души как воздаяния за религиозную аскезу, в которую, наряду с "умерщвлением плоти" и молитвенным служением, входил труд.

Религиозная Реформация XVI в. приравняла труд в рамках мирской профессии к религиозной аскезе: в языках народов, принявших протестантизм, появилось слово, обозначающее одновременно профессию и религиозное призвание (немецкое Beruf, английское Calling и т.п., в голландском и скандинавских языках – без аналогов в языках романских и славянских).

Наряду с обмирщением религиозного долга верующих, снятием принципиального противопоставления церковного и светского, центральным догматом протестантизма стала доктрина избранности к спасению – предопределения Божественной волей одних (еще до рождения) к спасению души, остальных – к гибели. Избранность к спасению нельзя заслужить, но следует уверовать в него и видеть в профессиональных успехах (росте мастерства и увеличении доходов) свидетельство Божьего расположения.

Доходы не следовало расточать на увеселения и приобретение предметов роскоши, а вкладывать в расширение делового предприятия и воспринимать его процветание как внешнюю примету небесного покровительства и одновременно как свою религиозную обязанность, подкрепляемую упорным трудом и самодисциплиной.

Протестантский профессионально дифференцированный “мирской аскетизм” стал “экономической добродетелью”; сложилась одухотворенная “самой интенсивной формой набожности” трудовая этика, наряду с духом территориальной экспансии и возникновением современной науки, обусловившая уникальное развитие западного общества, дифференцировав его от остального мира.

Вебер определял капитализм как “…такое ведение хозяйства, которое основано на ожидании прибыли посредством использования возможностей обмена, то есть мирного (формального) приобретательства… Там, где существует рациональное стремление к капиталистической прибыли, там соответствующая деятельность ориентирована на учет капитала. Это значит, что она направлена на планомерное использование материальных средств или личных усилий для получения прибыли таким образом, что исчисленный в балансе конечный доход предприятия, выраженный материальными благами в их денежной ценности, превышал капитал, то есть стоимость использованных в предприятии материальных средств”.

Исследования Вебера с момента опубликования стали, с одной стороны, образцом для восхищения и подражания, а с другой, – предметом жарких споров (критики ссылались, например, на факты проявления "духа капитализма" в католических государствах Италии в предренессансную и ренессансную эпохи). Наиболее обстоятельно оспорить выводы своего коллеги стремился Зомбарт, усиленно работавший над "этюдами", направляющими "взгляд зрителя" на какую-либо одну сторону проблемы генезиса “духа капитализма”, – “Евреи и хозяйственная жизнь” (1911), “Роскошь и капитализм” (1913), “Война и капитализм” (1913).

Наряду со статьей “Капиталистический предприниматель” (1909), эти эскизы подготовили книгу “Буржуа. Этюды по истории духовного развития современного экономического человека” (1913).

Зомбарт полагал, что веберовский подход охватывает лишь одну сторону капитализма и капиталистического духа, которую сам Зомбарт называл буржуазным (бюргерским), мещанским духом, и которая вносит в капиталистическую систему хозяйства такие добродетели, как трудолюбие, умеренность, расчетливость, верность договору. Но это как бы “тыльная” сторона “капиталистического духа”, а на переднем плане выступает энергия “стремления к бесконечности”, “воли к власти”, “предприимчивости”, бросившая людей “на путь мятущегося себялюбия и самоопределения”, вырвав их из мира традиционных отношений, построенных на родственных и общинных связях.

Эти две стороны в единстве образуют душевное настроение, которое, по мнению Зомбарта, создало капитализм. Возводя истоки предпринимательства к стремлению “завоевания себе мира”, наслаждению “полнотой жизни”, Зомбарт указывал, что “в сфере материальных стремлений завоевание равнозначно увеличению денежной суммы. Стремление к бесконечному, стремление к власти нигде не находит для себя столь подходящего поля деятельности, как в охоте за деньгами, этом совершенно абстрактном символе ценности, который освобожден от всякой органической и естественной ограниченности, и обладание которым все в большей и большей степени становится символом власти… Стремление к власти и стремление к наживе переходят одно в другое: капиталистический предприниматель... стремится к власти, чтобы приобретать, и приобретает, чтобы добиться власти”

В концепции “капиталистического духа” и исторической типологии предпринимательства, предложенной в “Буржуа”, сказалось идейно- стилистическое влияние на Зомбарта эволюционно-биологизаторской философии Ф. Ницше – с ее дихотомией “господ и рабов” и мотивами “полноты жизни”, обретаемой в творческой жажде “мощи, власти, размаха, страсти”.

Предприниматели – это “добытчики” прибыли, организаторы предприятий, обеспечивающих прирост дохода. Зомбарт выделил 6 основных типов капиталистических предпринимателей:

разбойники, особенно участники военных походов и заморских экспедиций ради добычи золота и экзотических товаров;

феодалы, коммерциализирующие свои земельные владения (продажа зерна и шерсти, горное дело);

государственные деятели, насаждающие торговые промышленные компании;

спекулянты, оперирующие с деньгами и ценными бумагами – ростовщики, банкиры, биржевые игроки, грюндеры (учредители акционерных обществ);

купцы, втирающиеся в доверие к лицам, облеченным властью, и вкладывающие торговый капитал в процесс производства благ;

ремесленники (“то, что англичане называют метко “Manufacturer”, французы – “Fabricant” в противоположность порожденному купеческим духом “entreprener”) – мастера и коммерсанты в одном лице.

Главными функциями предпринимателя Зомбарт считал следующие:

а) организационные (умение подбирать и объединять людей и вещи в работоспособное целое);

б) торговые (искусство вести переговоры, завоевывать доверие, возбуждать желание покупки своего товара);

в) счетоводные (точное числовое исчисление затрат и результатов).

Рассматривая процесс развития капитализма как органический цикл с эволюционными фазами, Зомбарт считал характерными для ранней стадии капитализма (“героической юности”) три первых типа предпринимателей, душевный настрой которых определялся агрессивным авантюризмом и повышенным эротизмом, наслаждением жизнью как завоеванием.

Но затем на первый план выходят “мирные” типы предпринимателей, особенно фабриканты, “с отвращением в их деятельности от всего насильственного и авторитарного” и иными способностями – искусством достигать соглашения со своими поставщиками, рабочими и клиентами, чувством долга и умением “считать и копить”.

“Мещанские добродетели”, “деловая мораль”, рационализация замещают порывы “бьющей через край” жизненной энергии. Зомбарт, однако, не был склонен абсолютизировать этот процесс: обращаясь к опыту современных ему американских миллионеров (известных умением “сворачивать шеи” конкурентам), он делал вывод о 3-х главных формах конкуренции в современном капитализме:

конкуренция эффективностью (ценовая);

конкуренция внушением (реклама);

конкуренция насилием, которая нашла себе применение у крупных американских компаний и направлена на стремление к монополии.

Великие предприниматели, по Зомбарту, это – “люди, соединяющие в себе различные, обычно раздельные предпринимательские типы, которые одновременно являются разбойниками и ловкими калькуляторами, феодалами и спекулянтами, как мы это можем заметить у магнатов американских трестов крупного масштаба”.

Пребывание на “орбите” марксистских влияний и осознание эволюционной природы капиталистического строя обусловили внимание Зомбарта к проблеме экономических кризисов. Он ввел в экономическую теорию понятие конъюнктуры как “общего положения рыночных отношений в каждый данный момент, поскольку эти отношения определяющим образом влияют на судьбу отдельного хозяйства, слагающуюся в результате взаимодействия внутренних и внешних причин”.

Учение о колебаниях конъюнктуры Зомбарт противопоставил выводам Маркса и Энгельса о крушении капитализма в результате усугубления кризисов перепроизводства, подчеркнув, что “теория кризисов должна быть расширена до теории конъюнктуры”. Подобное расширение стало одной из наиболее масштабных задач экономической мысли XX в. Однако не этому направлению суждено было стать главным в экономической теории.

Тема 9. Марксизм. Неомарксизм

Марксизм возник в 40-е годы XIX в., во времена, когда были сделаны важные научные открытия, создана техническая основа капитализма, мир пережил три экономических кризиса (1825, 1836, 1847), имели место выступления рабочих, выдвигавших политические требования (лионских и силезских ткачей), созданы чартистские организации в Англии. Источниками марксизма явились немецкая философия (Гегель, Фейербах), французский утопический социализм (Оуэн, Фурье, Сен-Симон), английская классическая политэкономика (Смит, Рикардо).

Первым политэкономическим произведением марксизма считается работа Фридриха Энгельса (1820–1895) “Наброски к критике политической экономии”. В ней рассматриваются проблемы частной собственности как исходной базы капитализма; накопления капитала; концентрации и централизации капитала; экономические кризисы.

“Экономико-философские рукописи” Карла Маркса (1818–1893) посвящены проблемам соотношения труда и капитала, динамики заработной платы. Капитал Маркс характеризует как накопленный чужой опыт. Впервые отмечается, что основу человеческого общества составляет материальное производство.

Положение рабочих при капитализме на примере наиболее развитой страны очень подробно анализирует Энгельс в работе “Положение рабочего класса в Англии” (1845). Он показывает, что становление капиталистической промышленности является результатом промышленного переворота, характеризует кризисы, хотя ещё не даёт полного представления о цикле и его фазах.

В совместной работе Маркса и Энгельса “Немецкая идеология” (1845–1846) создаётся учение об общественно-экономических формациях, исторический процесс характеризуется как смена этих формаций революционным путём.

Работа “Нищета философии” Маркса посвящена экономическим категориям. В ней Маркс пишет, что экономическое понятие имеет основой не разум человека, а отношения производства, является их отражением. Он формулирует закон соответствия производственных отношений характеру производительных сил, рассматривает развитие капиталистических производственных отношений. В этой работе Маркс определяет стоимость как результат труда рабочих. В целом учение Маркса о стоимости, механизме её образования изложено в “Наёмном труде и капитале” (1849). Маркс считал, что закон стоимости действует через отклонения цен от стоимости.

Анализ простого товарного и капиталистического производства, стоимости, товара, денег, капитала (постоянного и переменного), прибыли Маркс приводит в первом варианте “Капитала” – рукописи 1857–1858 гг.; земельной ренты (дифференциальной и абсолютной) – во втором наброске “Капитала” (1861–1863). Рукопись 1861–1863 гг. содержит также анализ социально-экономических последствий применения машин, воспроизводства общественного капитала.

Главный труд Маркса “Капитал” состоит из четырёх томов. Первый том был издан в 1867 г. и посвящён анализу производства прибавочной стоимости. Маркс подробно рассматривает товар и его свойства (потребительную стоимость); содержание стоимости, её источники, величину, факторы, её изменяющие. Маркс считал, что стоимость товара создаёт труд, сама стоимость меняла форму от простейшей до денежной, и что это – общественное, а не природное свойство вещи. Товар, по Марксу, содержит противоречия между потребительной стоимостью и меновой стоимостью, абстрактным и конкретным трудом, частным и общественным трудом. Здесь же выводится всеобщая формула капитала:

Д – Т – ... П ... – Т" – Д".

Центральной проблемой первого тома “Капитала” считается производство абсолютной прибавочной стоимости, двойственный характер труда при капитализме (процесс труда и процесс возрастания стоимости). Капитал, по Марксу, – это стоимость, приносящая прибавочную стоимость.

Маркс выделяет три ступени роста производительности труда, с которыми связано производство относительной прибавочной стоимости (простая кооперация, разделение труда и мануфактуры, машинная стадия развития).

Маркс считает, что заработная плата – это превращённая стоимость (цена) рабочей силы. Он анализирует факторы, воздействующие на изменение заработной платы, её формы, национальные особенности.

Кроме вышеперечисленных проблем, Маркс рассматривает накопление капитала, воспроизводство, превращение прибавочной стоимости в капитал, безработицу.

Второй том “Капитала” был издан в 1885 г. и посвящён анализу процесса обращения капитала, тех превращений, которые капитал претерпевает в своём движении. Маркс характеризует функциональные основные формы кругооборота производительного, денежного и торгового капитала, а также оборот капитала во времени.

Третий том “Капитала” был издан в 1894 г. В нём Маркс анализирует процесс производства капитала в целом, превращение прибавочной стоимости в прибыль, образование нормы прибыли. Совокупный общественный продукт, по Марксу, равен сумме издержек производства и прибыли:

? = c + ? + m = k + р,

где с – постоянный капитал; v – переменный капитал; m – прибавочная стоимость; k – издержки производства; p – прибыль.

Маркс рассматривал торговый капитал и торговую прибыль, ссудный капитал и ссудный процент, распределение прибавочной стоимости.

Маркс считал, что все доходы в капиталистическом обществе имеют своим источником прибавочную стоимость, они – это превращённые формы прибавочной стоимости.

Анализируя земельную ренту, Маркс рассматривает её эволюцию, образование дифференциальной ренты I и II . Он считал, что земельная рента – это сверхприбыль, полученная в сельском хозяйстве в результате труда сельскохозяйственных рабочих.

Четвёртый том “Капитала” подготавливал к изданию К. Каутский, рассматривавший его как работу, параллельную “Капиталу”. В 1905–1910 работа была издана. После второй мировой войны рукопись издавалась в СССР Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Четвёртый том “Капитала” носит название “Теория прибавочной стоимости”. В нём изложена критика предшествующих экономических учений, а также деятельная разработка учения о производительном и непроизводительном труде, земельной ренте, национализации земли, возможности и неизбежности экономических процессов.

Важнейшим произведением Ф. Энгельса считается работа “Анти – Дюринг”, изданная в 1878 г. В ней Энгельс ставит вопрос о политэкономии в широком и узком смысле слова. В узком смысле он понимал политэкономию, изучающую только капитализм. Политэкономия в широком смысле – это наука, изучающая все общественно-экономические формации и экономические законы, “управляющие производством и обменом жизненных материальных благ в человеческом обществе”.

Энгельс рассмотрел процессы возникновения частной собственности, классов, государства, товарного производства, стоимости, накопление капитала, экономических кризисов; выделил противоречия, возникающие в рыночной экономике: между общественным характером производства и частнокапиталистическим присвоением, между рабочим классом и буржуазией (трудом и капиталом), между организацией производства в отдельной фирме и анархией общественного производства в целом, между производством и потреблением.