В чем заключаются сущность, итоги и уроки новой экономической политики?
Начало 20-х годов XX века в России ознаменовалось глубоким кризисом. Разруха охватила все народное хозяйство страны: не работали фабрики и заводы, был разрушен транспорт, не хватало топлива. В начале 1921 года объём промышленного производства составлял только 12% довоенного, а выпуск железа и чугуна - 2, 5%. Продажа сельскохозяйственной продукции сократилась на 92%, государственная казна на 80% пополнялась за счет продразверстки. Эмигрировало около 2 млн. россиян, большинство из них - горожане.
Производительность труда в некоторых отраслях снизилась на 80%. Большинство рудников и шахт было разрушено и затоплено. Заводы и фабрики большей частью стояли.
Кризис охватил и деревню. В 1920 году зерна было выращено менее 64 % довоенного уровня. В 1921 г. 34 губернии страны охватила засуха. Особенно трудное положение было в Поволжье. Весной и летом в Поволжье разразился жуткий голод: после конфискации не осталось зерна. С 1919 года целые районы переходили под контроль восставших крестьян.
Белгородский край не был исключением. Заводы, имевшие общегосударственное значение -- мелоизвестковые и сахарные -- к началу 1921 года вырабатывали всего 3--5 процентов продукции довоенного времени. Почти не работали маслобойные, кожевенные предприятия, винокуренные заводы, мельницы и электростанции. Посевная площадь в сравнении с 1913 годом уменьшилась наполовину, резко упала урожайность полей, количество лошадей в сельском хозяйстве сократилось в три с лишним раза. Не хватало самого необходимого: хлеба, мяса, одежды, обуви. Белгородский край в истории СССР. - Воронеж: Ценрально-Черноземное кн. изд-во, 1982. - С.93.
«Внутренний политический кризис». Так публично и остро определил Ленин возникшую в феврале 1921 г ситуацию в стране. Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 282. Хотя причины её лежали на поверхности, она была неожиданной для Советской власти, ибо явилась на фоне не поражений, а побед в гражданской войне. Крестьянство по мере изгнания белогвардейцев и интервентов избавлялось от опасений реставрации помещичьей собственности и все резче требовало полной реализации предоставленного ему революцией права рас-поряжаться землей и продукцией своего труда. Выражением этого чувства хозяина стала борьба против «военно-коммунистической» политики всевозможных «разверсток» сверху. Ленин впоследствии отмечал, что полное запрещение торговли в годы гражданской вой-ны было вредным. См. там же. Т. 43. С. 63. В крестьянской среде получил, поэтому широкое распространение лозунг «свободной торговли».Ослабел союз рабочего класса и крестьянства. На почве голода и усталости недовольство проявлялось и среди рабочих, жизненный уровень которых снизился примерно в 3 раза. Рабочий класс уменьшился численно. Многие рабочие, чтобы прокормиться, уезжали в деревню, становясь кустарями. Общее число рабочих в крупной промышленности сократилось с 2429 тыс. в 1917 г. до 1273 тыс. чел. в 1920 г. Шел крайне опасный процесс распыления, деклассирования рабочего класса, сужалась социальная база Советской власти.
Дело дошло до забастовок в городах и мятежей в деревне. Крестьянские восстания охватили часть Сибири, Украины, Тамбовскую губернию и ряд других районов. К весне 1921 г. в рядах их участников насчитывалось уже около 200 тыс. человек. В городах нарастала волна массовых забастовок и демонстраций рабочих.
В основе своей требования крестьянства были справедливы и указывали единственный путь к спасению Советского государства от экономического краха. Противоречивость ситуации состояла в том, что ею попыталась воспользоваться отступившая было контрреволюция, которая учла уроки своего поражения. По своей сути, это были стихийные взрывы народного возмущения политикой Советского правительства. Но в каждом из них в большей или меньшей степени наличествовал и элемент организации. Его вносил широкий спектр политических сил: от монархистов до социалистов.
Назревала новая гражданская война. За рубежом сочли началом ее кронштадтский мятеж, который представлял наибольшую опасность для страны и показавший, что зёрна конфликта проникли и в армию. В марте с оружием в руках против коммунистов выступили матросы и красноармейцы Кронштадта - крупнейшей военно-морской базы Балтийского флота.
В Петрограде было введено осадное положение. Мятеж пришлось подавлять силой. Ликвидация кронштадтского мятежа стала наглядным примером трагедии разобщения трудящихся командной системой.
Однако мятежи в стране продолжались. Вопрос «Что делать?» не был снят.
Стал необходим срочный пересмотр сложившихся в годы войны методов руководства обществом. Ленин напряженно думает об этом. Год спустя в рабочем блокноте он лаконично выразит проделанную им гигантскую работу мысли двумя фразами: «1921: экономический подход к крестьянству. Поиски экономической политики». Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 417.
К весне 1921 г. партия и страна стояли накануне кардинальных решений долговременного значения. Глубокие перемены требовались во всех сферах общественной жизни, внутренней и внешней политики. Политический кризис показал неприемлемость полумер и косметическою ремонта командно-административной системы управления обществом. Началось переосмысление основ экономической политики, сопровождавшееся раскрепощением хозяйственной жизни страны от тотального государственного регулирования.
Осуществление новой экономической политики началось в чрезвычайно неблагоприятных условиях. Топливный кризис превращал города и поселки в скованные стужей, почти безжизненные нагромождения домов. Он обострял и транспортный кризис, вызванный полной изношенностью парка вагонов и паровозов. Поезда ходили редко, ползли медленно, без расписаний. На станциях скапливались огромные толпы голодных и полураздетых людей. Все это усиливало продовольственный кризис.
Для борьбы с голодом были приняты чрезвычайные меры: помощь голодающим со стороны трудящихся других районов, организация широкой сети детских домов, мобилизация медицинского персонала против эпидемий, усиление милиции для борьбы с преступностью. Использовались и международные, не очень еще разветвленные связи: поддержка международного пролетариата, содействие филантропических организаций, закупка зерна. Лишь благодаря сверхъестественным усилиям государства и народа удалось пережить это страшное время.
Принятые X съездом партии решения о переходе к новой экономической политике дали эффект не сразу. И дело не только в трудностях, связанных с преодолением засухи, с голодом, но и с неполнотой самих решений, что потребовало нового переосмысления сущности социализма и путей движения к нему.
Долго еще и после перехода к нэпу в действиях людей, в по-литике сказывались представления «военного коммунизма». Такая половинчатость приводила к пробуксовке курса X съезда партии, создавала впечатление, что нэп является лишь маневром.
Тщательный анализ этой противоречивой ситуации привел Ленина к мысли о необходимости дальнейшего развертывания новой экономической политики, торговли, а значит, и к фундаментальному выводу о необходимости использования товарно-денежных отношений для строительства социализма.
Ленин твердо обосновал вывод о том, что нэп -- это «политика, подлежащая проведению всерьез и надолго» Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 43. С. 340, и пояснил: «Частный рынок оказался сильнее нас, и вместо товарообмена получилась обыкновенная купля-продажа, торговля» Там же. Т. 44. С 208.
. Нэп, следовательно, логически вел к полной легализации торговли и воссозданию охватывающего всю страну внутреннего рынка, без которого невозможно было никакое - а значит, и социалистическое - развитие экономики.
С 1921 г. свободная торговля вновь стала выполнять органически присущую ей функцию наглядного и беспристрастного «взвешивания» всех поступавших на рынок товаров по их ценности для потребителя.
Конечно, рынок сам по себе не мог выразить всего многообразия нужд в той или иной продукции. Поэтому государство вносило в его деятельность поправки своей политикой цен, призванной стимулировать производство трудоемких, но важных для общества (приоритетных) товаров. Переходя к нэпу, страна стала выходить из экономического кризиса. Постепенно ликвидировался дефицит, «подпольная торговля», «теневая экономика» и т. п.
Нэп, таким образом, возрождал торговлю как соединительное, посредническое звено народного хозяйства, способствовавшее сопряжению всех его элементов в единый экономический комплекс.
Огромную роль в развитии нэпа и в последующей перспективе сыграло открытие хозяйственного расчета как политэкономического метода развития социалистических предприятий.
Хозяйственный расчет, означал что предприятие (после обязательных фиксированных взносов в государственный бюджет) само распоряжается доходами от продажи продукции, само отвечает за результаты своей хозяйственной деятельности, самостоятельно использует прибыли и покрывает убытки.
Начавшееся с 1922 г. внедрение этого метода стало одним из важнейших, хотя и затянувшихся процессов в истории советской экономики. Хозрасчет открывал путь к созданию рациональной и строгой системы социалистического хозяйствования, дающей участникам производства только действительно заработанные ими деньги. Такая система способствовала постепенному переходу предприятий к самоокупаемости, самофинансированию, а значит, и к самоуправлению. Хозрасчет, таким образом, при последовательном его внедрении становился материальной основой социальной справедливости и совершенствования демократии.
Все это создавало условия для трезвой переоценки многих принципиальных явлений.
Долгое время социализм в экономике отождествлялся лишь с государственной собственностью на средства производства. Это, с одной стороны, привело к экономиче-ски нецелесообразному ее (и государственного аппарата) разбуханию, а с другой -- породило недооценку и даже отрицание всего возможного многообразия форм социалистической собственности. В результате в 1920 г. в государственную собственность были переданы даже крохотные ремесленные мастерские. Государство совершенно не имело возможности их содержать.
Это приводило к падению производства, уничтожению производительных сил.
В декабре 1921 г. был принят декрет о денационализации этой части промышленности, а также ряда средних предприятий. Они были возвращены прежним владельцам.
Декретом от 7 июня 1921 г. было разрешено открывать частные предпри-ятия с числом рабочих не свыше 10--20 человек. В мае 1925 г. было разрешено организовать частные предприятия с числом рабочих до 100 человек, но с особого разрешения в каждом отдельном случае органов Советской власти.
Была разрешена с 1921-1922 гг. и аренда средств производства (помещений и целых пред-приятий в торговле и промышленности, земли и техники -- в сельском хозяйстве). Более трети всей массы промышленных заведений (преимущественно мелких и средних) было сдано в аренду. Из них более половины получили частные лица (в том числе бывшие владельцы). Часть предприятий (в основном пищевой промышленности) взяли в аренду кооперативы. Подавляющее большинство сданных в аренду предприятий относилось к числу мелких и мельчайших.
Определенный толчок был дан и привлечению иностранного капитала. Возникли концессии (аренда советских государственных предприятий зарубежными предпринимателями). Первая концессия была учреждена в 1921 г. Их количество было в дальнейшем невелико (в 1926-1927 гг.- 65 предприятий). Но в отличие от отечественного частного капитала концессии были крупными предприятиями и действовали в основном в капиталоемких отраслях тяжелой промышленности РСФСР и Грузии: в горной, горнозаводской, деревообрабатывающей и др.
Так, в 1927/28 г. в свинцово-рудной промышленности доля концессионного про-изводства составила более 62%, в марганцевой - около 40%, в меднорудной - около 12%.Борисов Ю. С. Указ. соч.
Возникали и смешанные предприятия с участием средств государства и иностранных фирм (например, советско-английское и советско-голландское объединения по эксплуатации лесных богатств северных районов страны).
Концессии и смешанные предприятия развития не получили, но оставили поучительный опыт.
В целом капиталистический сектор в промышленности был невелик - в 1923--1924 гг. около 20 процентов промышленных предприятий, в основном мелких. Производили они менее 5 процентов всей продукции.
Гораздо интенсивнее развивалась частная инициатива в розничной торговле (около 53 процентов товарооборота). Деревня же оставалась в основном мелкотоварной. Крестьяне-единоличники производили 98,5 процента продукции сельского хозяйства.
С переходом к нэпу начала возрождаться кооперация как разветвленная система самодеятельных хозяйственных организаций. До этого она была фактически огосударствлена, ее самоуправленческие начала ликвидированы.
Кооперация угасала, превращаясь в подсобный аппарат Наркомпрода. Нэп открыл путь к оптимальному сочетанию личных и общественных интересов трудящихся. На этой основе ширилось добровольное кооперативное движение, развертывалась деятельность промысловой, потребительской, сельскохозяйственной, кредитной и других видов кооперации. В промышленности к середине 20-х годов 18 процентов предприятий были кооперативными. Они производили 6 процентов всей промышленной продукции.
К концу 20-х годов кооперативами были охвачены более половины всего крестьянского населения. 28 год по количеству кооперативов превысил дореволюционный 1913 год в 13 раз, в кооперативах состояло более 28 млн. человек. В стране существовало кооперативное законодательство, кредит и страхование.
Кооперация давала возможность частично устранить неблагоприятные для потребителя последствия монопольного положения государственных предприятий. Поставленные в условия конкуренции, они должны были работать более эффективно. Такой переход в те годы начался, но не был проведен последовательно.
Стало очевидно, что существовавшие ранее сверх централизованные бюрократические главные управления (главки) по руководству отдельными отраслями промышленности тормозят новую экономическую политику.
Вместо ликвидированных один за другим главков были созданы центральные и губернские тресты, объединявшие однородные или взаимосвязанные между собой предприятия, получившие полную хозяйственную и финансовую независимость которые позволили преодолеть бюрократический «главкизм» военного времени. Они получили большую хозяйственную самостоятельность.
Не менее 20% прибыли тресты должны были направлять на формирование резервного капитала до достижения им величины, равной половине уставного капитала (вскоре этот норматив снизили до 10% прибыли до тех пор, пока он не достигал 1/3 первоначального капитала). А резервный капитал использовался для финансирования расширения производства и возмещения убытков хозяйственной деятельности. От размеров прибыли зависели премии, получаемые членами правления и рабочими треста.
К концу 1922 года 90 % всех промышленных предприятий были объединены в 421 трест, 40 % из которых были централизованного, а 60 % местного подчинения. Тресты сами решали, что производить и где реализовывать продукцию. Предприятия, входившие в трест, снимались с государственного снабжения и переходили к закупке ресурсов на рынке.
Для решения через рынок хозяйственных проблем (закупка сырья, сбыт продукции) тресты добровольно могли объединяться в синдикаты, действовавшие самостоятельно и на договорной началах. К концу 1922 г. 80% трестированной промышленности было синдицировано, а к началу 1928 г. всего насчитывалось 23 синдиката, которые действовали почти во всех отраслях промышленности, сосредоточив в своих руках основную часть оптовой торговли. Правление синдикатов избиралось на собрании представителей трестов, причем каждый трест мог передать по своему усмотрению большую или меньшую часть своего снабжения и сбыта в ведение синдиката.
Таким образом, государственная промышленность после перехода к нэпу совершила резкий поворот лицом к рынку. Реализация готовой продукции, закупка сырья, материалов, оборудования производилась на полноценном рынке, по каналам оптовой торговли. Возникла широкая сеть товарных бирж, ярмарок, торговых предприятий.
И все же рынок остался незавершенным, так как хозрасчет коснулся только объединений, а на положении входящих в них предприятий сказался гораздо меньше. Промышленные предприятия и их трудовые коллективы не получили той хозяйственной самостоятельности, которую дал деревне продналог.
В 1924 г. быстро вытеснявшиеся червонцами сов. знаки вообще прекратили печатать и изъяли из обращения; в том же году был сбалансирован бюджет и запрещено использование денежной эмиссии для покрытия расходов государства; были выпущены новые казначейские билеты - рубли (10 рублей = 1 червонцу). На валютном рынке как внутри страны, так и за рубежом червонцы свободно обменивались на золото и основные иностранные валюты по довоенному курсу царского рубля (1 американский доллар = 1.94 рубля).
На лондонской бирже советские деньги очень высоко котировались, считались они самой устойчивой валютой.
В 1922-1925 гг. был создан целый ряд специализированных банков: акционерные, в которых пайщиками были Госбанк, синдикаты, кооперативы, частные лица и даже одно время иностранцы - для кредитования отдельных отраслей хозяйства и районов страны; кооперативные - для кредитования потребительской кооперации; организованные на паях общества сельскохозяйственного кредита, замыкавшиеся на республиканские и центральный сельскохозяйственные банки; общества взаимного кредита - для кредитования частной промышленности и торговли; сберегательные кассы - для мобилизации денежных накоплений населения. На 1 октября 1923 г. в стране действовало 17 самостоятельных банков, а доля Госбанка в общих кредитных вложениях всей банковской системы составляла 2/3. К 1 октября 1926 г. число банков возросло до 61, а доля Госбанка в кредитовании народного хозяйства снизилась до 48%.
Абсолютная численность безработных, зарегистрированных биржами труда, в период нэпа возросла (с 1.2 млн. человек в начале 1924 г. до 1.7 млн. человек в начале 1929 г.), но расширение рынка труда было еще более значительным (численность рабочих и служащих во всех отраслях н/х увеличилась с 5.8 млн. человек в 1924 г. до 12.4 млн. в 1929 г.), так что фактически уровень безработицы снизился.
Помимо капитала в страну направлялся поток рабочих-эмигрантов со всего мира. В 1922 г. американским профсоюзом швейников и Советским правительством была создана Русско-американская индустриальная корпорация (РАИК), которой были переданы шесть текстильных и швейных фабрик в Петрограде, четыре - в Москве.
Государство оказывало нажим на производителей, заставляло их изыскивать внутренние резервы увеличения прибыли, мобилизовывать усилия на повышение эффективности производства, которое только и могло теперь обеспечить рост прибыли.
Широкая кампания по снижению цен была начата правительством еще в конце 1923 г., но действительно всеобъемлющее регулирование ценовых пропорций началось в 1924 г., когда обращение полностью перешло на устойчивую червонную валюту, а функции Комиссии внутренней торговли были переданы Наркомату внутренней торговли с широкими правами в сфере нормирования цен. Принятые тогда меры оказались успешными: оптовые цены на промышленные товары снизились с октября 1923 г. по 1 мая 1924 г. на 26% и продолжали снижаться далее.
Весь последующий период до конца нэпа вопрос о ценах продолжал оставаться стержнем государственной экономической политики: повышение их трестами и синдикатами грозило повторением кризиса сбыта, тогда как их понижение сверх меры при существовании наряду с государственным частного сектора неизбежно вело к обогащению частника за счет государственной промышленности, к перекачке ресурсов государственных предприятий в частную промышленность и торговлю. Частный рынок, где цены не нормировались, а устанавливались в результате свободной игры спроса и предложения, служил чутким барометром, стрелка которого, как только государство допускало просчеты в политике ценообразования, сразу же указывала на непогоду.
Но регулирование цен проводилось бюрократическим аппаратом, который не контролировался в достаточной степени низами, непосредственными производителями. Отсутствие демократизма в процессе принятия решений, касающихся ценообразования, стало, "ахиллесовой пятой" рыночной социалистической экономики и сыграло роковую роль в судьбе нэпа.
Замена продразверстки продналогом уже в 1921 году позволила крестьянам Белгородчины значительно увеличить площади посева зерновых. Так, если в 1920 году в Алексеевском уезде было засеяно озимыми 14 тысяч десятин земли, то в 1921 году 30 тысяч. В Валуйском уезде -- соответственно 22,5 и 32 тысячи десятин. Такое же положение было и по другим уездам Белгородчины.
Большую помощь крестьянству в проведении посевной кампании, в восстановлении разрушенного хозяй-ства оказывали рабочие промышленных предприятий и железнодорожного транспорта. Рабочие сахарных заводов, железнодорожных мастерских и других промышлен-ных предприятий формировали и направляли в деревню отряды и группы по оказанию помощи крестьянам в ремонте сельскохозяйственного инвентаря, в организации работы кузниц. В результате весной 1921 года бы-ло засеяно 75 процентов земель.
Когда в 1921 г. была засуха, в нашем крае от неё весьма серьёзно пострадали Валуйский и Алексеевский уезды. Несмотря на то, что продналог для них был сокращён почти на 40%, население региона испытывало серьёзные трудности с продовольствием. Вместе с тем, в принудительном порядке члены партии, комсомола и профсоюзов обязаны были отчислить недельный оклад жалования и Ѕ продовольственного пайка в фонд голодающих. Власти обязали население сдать все имеющиеся в семьях ценности, в том числе изделия из золота и серебра. Возобновились реквизиции ценностей из храмов и монастырей.
К примеру, населением Корочанского уезда для оказания помощи голодающим было собрано около 7 тысяч пудов зерна, 1338 пудов картофеля и овощей, 493 пуда подсолнечника, более 4 тысяч пудов подсолнечного масла, до 2 пудов серебра и 420 миллионов рублей.
Из Поволжья в Белгород были эвакуированы дети. На железнодорожном узле города было открыто 2 детских дома на 90 человек. Детские дома создавались и в Грайвороне, Шебекине, Волоконовке.
Осуществление НЭП помогало активизировать процесс восстановления и дальнейшего развития промышленности и сельского хозяйства нашего края. Прежде всего, был проведён ряд мер по упорядочению и совершенствованию руководства хозяйством. Велась работа по объединению промышленности по отраслям. С целью облегчения планирования и перевода предприятий на хозяйственный расчёт, в регионе начался процесс т. н. „трестирования“ промышленности. В Курске и Воронеже в 20-е годы были созданы «Мелтрест», «Главсахар», «Маслотрест» и «Крахмалтрест».
На территории нынешней Белгородской области в то время ведущими являлись сахарная, крахмало-паточная и мелоизвестковая отрасли. Сахарная и крахмало-паточная промышленность была развита прежде всего в Грайворонском и Белгородском уездах. В 1922 году там работали 2 сахарных из имеющихся 3-х - Головчинский и Ракитянский.
3 сахарных завода Белгородского уезда в 1920 году вырабатывали 173.550 пудов сахара, что составляло около 5% от уровня 1913 года. К 1923 году они вырабатывали уже 1. 273. 010 пудов сахара. Очерки краеведения Белгородчины. - Белгород: Изд-во БГУ, 2000. - С. 121
Были восстановлены 3 мелоизвестковых завода в Белгородском уезде, отремонтированы и пущены 4 из 6 заводов крахмало-паточной промышленности, сосредоточенной в Грайворонском уезде. Несмотря на увеличение производственных мощностей этих отраслей, их выпускаемая продукция всё ещё составляла в регионе только 15-20% от довоенного уровня.
В годы НЭПа восстанавливались также предприятия кожевенной, маслобойной, мукомольной и винокуренной промышленности. Однако, выпуск их продукции не превышал половины довоенного уровня. Развивались дужное, деревообделочное, бондарное, сапожное, валяльное, швейное и другие кустарные производства.
В этот период улучшили работу железнодорожники региона, активизировалось исследование Курской магнитной аномалии. Ещё в годы гражданской войны и хозяйственной разрухи по указанию Ленина было принято решение об исследовании бассейна КМА. К работе были привлечены выдающиеся учёные и специалисты: И. М. Губкин, В. А. Стеклов, П. П. Лазарев, А. П. Карпинский, А. Н. Крылов и другие.
В 1923 г. работа увенчалась первым успехом. Из скважины у дер. Лозовка Щигровского уезда Курской губернии был получен образец, содержащий железную руду. В сентябре 1924 года у дер. Салтыково (ныне Губкинский район Белгородской области) на глубине 116,3 метра были открыты залежи богатой руды с 52% содержанием железа.
Восстанавливалось и сельское хозяйство региона. Однако процесс это шёл медленно. В 1923 году довоенный уровень посевных площадей достигнут не был. Поголовье скота в большинстве уездов региона оставалось ниже уровня 1916 года. Низкими были культура земледелия и его техническая оснащенность. Вспашка на 50% производилась сохами, не хватало рабочего скота, половина крестьянских хозяйств была безлошадной. Повсеместно ощущалась нехватка семян.
Важным рычагом в восстановлении хозяйства являлась торговля. В первые годы НЭПа важнейшим звеном в её организации являлась кооперация. В регионе была создана целая сеть государственных и кооперативных торговых предприятий.
Ужу к 1923 году в Белгородском уезде и городе Белгороде действовало 40 кооперативных и 19 государственных торговых предприятий. Сумма их оборота (в денежных знаках 1923 г.) составляла 114, 6 млн. рублей.
Развивалась и сеть потребительской кооперации. В 1922-1923 гг. в Алексеевском уезде действовало 20 потребительских обществ, в Валуйском уезде - 40 потребительских обществ. Расширялась сеть сельскохозяйственной кооперации. Крестьяне, в основном, объединялись (пока ещё на добровольной основе) в товарищества по совместной заготовке, сбыту и переработке сельхозпродукции и в товарищества по совместной обработке земли - ТОЗы. Всего в 1923 году их было в нашем регионе 150. Наряду с ними, действовали 18 коммун и целый ряд совхозов. Так, в 1923 году работало 40 свеклосовхозов с посевной площадью более 20 десятин. Первые коммуны в нашем крае появились в 1919-1922 гг: в Грайворнском (три), Валуйском (три), Белгородском (шесть) и других уездах.
Таким образом, определённые сдвиги в возрождении экономики края были налицо. Однако, процесс восстановления народного хозяйства на Белгородчине (как и в целом по центрально-черноземным губерниям), шёл медленнее, чем по стране. Эта особенность восстановительного процесса была отмечена в постановлении ВЦИК и СНК РСФСР „О мерах восстановления центрально-черноземных губерний в хозяйственном и культурном отношениях “ в сентябре 1925 года.