Победа государственной монополии

Перед Первой мировой войной у России было две основные альтернативы развития:

либо устранение самодержавия (хотя бы до реальной конституционной монархии), радикальная аграрная реформа с целью ликвидации пережитков феодализма, использование энергии аграрно-индустриального перехода, развитие свободной экономики и демократии – и тогда, с весьма большой вероятностью, сокращение отставания от развитых индустриальных стран, а может, и опережение. Разумеется, этот вариант исключал участие России в войне;

либо война, насильственное, революционное разрешение накопившихся противоречий, выбор в соответствии с худшими национальными традициями авторитарного образа правления и варианта модернизации сверху.

До войны казалось, что Россия все более сворачивает на первый путь, только самодержавие не хотело уступать и столыпинские реформы стопорились. Война в корне поменяла ситуацию. Февральская революция стала последним проблеском надежды.

Но Россия не просто выбрала авторитаризм, она решила поставить на себе грандиозный эксперимент по строительству коммунизма.

Советская экономика по происхождению имела три источника и три составные части:

1) марксистскую доктрину, дополненную ленинским учением о том, что строительство социализма можно начинать в сравнительно отсталой стране;

2) войну, ибо реальные элементы того, что потом стало называться социалистической плановой экономикой, были рождены практикой военной экономики – рационирование, регулирование производства, ограничение рынка. Советская экономика отроду была экономикой мобилизационной;

3) монополизацию, о чем подробней мы поговорим ниже.

В общих чертах советская плановая система возникла уже в годы гражданской войны 1918–1920 гг. Ее важные институты сохранились в годы нэпа. Но в законченном и целостном виде она сложилась в 1929–1933 гг. и функционировала без серьезных изменений до 1988 г.

Она была построена в соответствии с теоретическими представлениями марксизма-ленинизма с кое-какими поправками на жизненные реалии:

государственная (общенародная) собственность на средства производства. Формально наряду с ней существовала кооперативно-колхозная собственность, но при полном реальном контроле государства над ней;

отрицание рынка и конкуренции. Замещение рыночного регулирования через цены планом. Суть плана в том, что в нем в натуре определялись задания и распределялись материальные ресурсы для их выполнения;

государственное ценообразование практически на все виды продукции на основе издержек (затратные цены). Эти цены становились основой стоимостных измерений, финансового учета и планирования;

заработная плата была единственной денежной категорией, которая оказывала влияние на движение реальных ресурсов (рабочей силы), поскольку этот ресурс не был прямым объектом натурального распределения. Впрочем, члены номенклатуры и заключенные были теми составляющими трудовых ресурсов, которые по разным основаниям распределялись прямо, без опосредования движением денег;

полная закрытость экономики. Все внешние связи исключительно через государство, через его агентов.

Сложившаяся на этих принципах хозяйственная система оказалась уникальной в своем роде, хотя из СССР она с модификациями была экспортирована в другие социалистические страны. Уникальность ее состояла в том, что она полностью противостояла рыночной экономике, была несовместима с ней. Всякое усиление государственного планового управления вело к подавлению рыночных отношений, всякое развитие рыночных отношений или даже их сохранение подрывало плановые начала.

Тем не менее нельзя сказать, что эта система выросла на пустом месте, из одной лишь теоретической схемы. Сама теория основывалась на определенных тенденциях в развитии экономики и общественной жизни в основных индустриальных странах, имевших место в конце ХIХ в. Суть этих тенденций – концентрация производства и капитала, возникновение и укрепление крупных монополий, достигавших размеров, позволявших им влиять на функционирование рыночных механизмов. Экстраполяция этих тенденций без учета нарастающего влияния противодействующих факторов приводила к мысли, что итог развития капитализма будет состоять в том, что монополии разрастутся до гигантских размеров и когда их останется всего четыре-пять, они сольются в одну государственную монополию. Внутри этой монополии жизнь будет организована без участия рынка, наподобие управления крупной фабрикой.

Н.И. Бухарин в брошюре "Мировое хозяйство и империализм", написанной в Швеции в 1915 г., выражал опасение, что такое развитие событий сделает невозможной пролетарскую революцию. В. И. Ленин был большим реалистом, он считал, что при этом как раз и произойдет социалистическая революция, "экспроприаторов экспроприируют", а социализм получит в наследство готовый и притом нерыночный механизм управления экономикой.

Тенденция определенно переломилась уже где-то в 1930-х гг.: стал складываться капитализм олигополии, рынков с несовершенной конкуренцией; доказал свою живучесть малый и средний бизнес. В России, хотя она и была сравнительно отсталой страной, пришедшие к власти большевики решили "спрямить" тенденцию. И социализм был построен в одной отдельно взятой стране.

Советская социалистическая система как раз и представляла собой реализацию идеи единой государственной монополии. В монополии начала XX в. управление производством и обменом было построено на принципах рациональной организации. Эти принципы, по М. Веберу, таковы: 1) разделение труда, специализация, устранение параллелизма; 2) единоначалие; 3) иерархическая структура; 4) формализм, деперсонализация отношений; 5) применение санкций и поощрений. У нас эти принципы были реализованы в масштабе страны, без ссылок на автора.

Крайности со временем были сглажены. Вопреки марксистской теории сохранились деньги и товарно-денежные отношения, хотя и с иным содержанием, главным образом для обслуживания населения, получавшего зарплату, пенсии, пособия и т.п.

2.2 Иерархия и планирование

В каноническом виде иерархия управления экономикой строилась по следующей схеме (см. рис. 2.1). Наверху – правительство и рядом с ним Госплан, орган централизованного планирования. Под ними – отраслевые министерства, главки и предприятия, связанные по вертикали отношениями административного подчинения. Наряду с Госпланом функционировал Госснаб – орган, ответственный за организацию обмена продукцией материально-технического назначения, т.е. между предприятиями; Минторг осуществлял то же с потребительскими товарами. Министерство финансов и Госбанк отвечали за обеспечение хозяйства деньгами, как Госснаб – материальными ресурсами.

Существенная добавка к этой государственно-хозяйственной иерархии – иерархия партийная: ЦК КПСС, ЦК компартий союзных республик, обкомы, райкомы, первичные парторганизации. Партийная иерархия была важнее государственной, ее властные полномочия – намного шире. Она командовала хозяйственной иерархией в центре. Но затем линии расходились: хозяйственное управление строилось по отраслевому принципу, партийное – по территориальному. Сходились они вновь на предприятии. Директором командовали, с одной стороны, обком и райком, с другой – главк и министерство.

Рис. 2.1. Иерархическая структура управления советской экономикой (упрощенная схема)

Еще одно дополнение: все сказанное касается предприятий так называемого союзного подчинения – наиболее важных и крупных. Кроме того, существовали предприятия республиканского, областного, районного подчинения, целые отрасли, состоящие из таких предприятий. Для управления ими по аналогии с общей союзной схемой создавались советы министров союзных республик, облисполкомы и райисполкомы при местных советах как представительных органах. При распределении ресурсов в Госплане Союза правительства республик и облисполкомы выступали как "фондодержатели" наряду с союзными министерствами. Стройная система, обеспечивающая единство в многообразии. Мечта многих и сегодня – четкая вертикаль управления.

Теперь, как эта машина действовала.

Предприятие, чтобы производить продукцию, должно знать: какую продукцию производить и в каком количестве; как получить необходимые для производства материальные ресурсы и оборудование; как получить деньги, необходимые для оплаты факторов производства, в том числе рабочей силы.

В рыночной экономике всю эту информацию предприятие добывает само, от рынка и само принимает решения. В плановой экономике эта информация приходит по каналам описанной иерархии.

Из министерства через главки предприятия получали плановые задания, а также лимиты на материальные ресурсы и капитальные вложения. Вместе с показателями численности работников и оплаты труда, а также финансовыми показателями они образовывали костяк плана предприятия. Из Госснаба через его территориальные управления приходили фонды (фондовые извещения на материальные ресурсы) и, главное, наряды – указания о том, у кого следует получить те или иные материальные ресурсы, когда и в каком количестве, а также (в других нарядах) о том, куда, когда и в каких количествах поставить произведенную продукцию. Таким был основной контур планирования – натуральные показатели.

Поскольку в чистом виде такая схема делала работу министерств, плановых и снабженческих органов непосильной, в жизни она несколько трансформировалась: сначала доводились лишь контрольные цифры, отталкиваясь от них, предприятия сами готовили проекты собственных планов и заявки на материальные ресурсы и направляли их по инстанциям наверх. Там их сводили и направляли еще выше. Конечный пункт всей этой информации, уже агрегированной, – Госплан.

В работе Госплана ключевым документом были материальные балансы. В них сводились источники ресурсов (объемы производства плюс импорт) и их распределение (фонды на материальные ресурсы, определявшиеся на основе заявок, плюс экспорт).

Материальные балансы утрясались до равенства ресурсов и их источников, и из балансов уже исходили задания по производству и лимиты распределения. Они затем разукрупнялись в министерствах и доводились до предприятий.

Поскольку один Госплан не мог справиться со всем многообразием продукции, он брал на себя только важнейшие ее виды (около 2 тыс. балансов). А еще около 20 тыс. балансов разрабатывал Госснаб, и он же, принимая и госплановские балансы, через свои союзглавснабсбыты, отвечавшие за группы продукции производил по ним разнарядку, т.е. выписывал наряды. Они-то и были заключительным результатом планирования. В них указывалось, от кого, кому, какую продукцию, в какие сроки и в каком количестве следовало получить, потребитель прикреплялся к поставщику. Уже на основании нарядов они между собой заключали хозяйственные договора, которые существенной роли не играли.

В итоге предприятия получали утвержденный план в натуре. Поскольку слишком часто осуществлять всю эту громоздкую процедуру было невозможно, се проводили в полном объеме один раз в год. Поэтому вся работа народного хозяйства подчинялась годовому циклу по формуле "спячка-раскачка-горячка". Конец года – штурмовщина.

Особо следует сказать о финансовом планировании. Оно было полностью подчинено планированию натуральному и осуществлялось примерно по той же процедуре. В проекте своего плана предприятия отражали показатели валовой и товарной продукции (натура, помноженная на прейскурантные цены), фонда зарплаты, себестоимости, прибыли, а также предложения по ее распределению в бюджет, отчисления министерству, фонд предприятия, а позднее, с 1965 г., фонды стимулирования (фонд материального поощрения, фонд развития, включавший расходы на инвестиции и НИОКР, фонд социального развития). Здесь же фиксировались заявки на пополнение оборотных средств и на кредиты банка.

Пройдя по вертикали до верха, финансовые показатели проектов планов сводились в ряде финансовых балансов, в том числе в финансовом балансе государства (по существу балансе госсектора), бюджете, балансе денежных доходов и расходов населения, кредитном и кассовом планах. Последний отражал движение наличных денег. Затем после увязки, сопровождавшейся урезанием расходов и увеличением доходов, начинался путь вниз. Что существенно, государство формально распоряжалось всей прибылью предприятий, в их финансовых планах отражалось, сколько у них заберут средств, а сколько дадут или позволят потратить.

Налоговой системы по существу не было. Ведущими статьями в бюджете были отчисления от прибыли, определяемые индивидуально в абсолютной сумме для каждого предприятия, и налог с оборота. Последний взимался при реализации конечной продукции за пределы госсектора, в основном населению. Его экономической базой была разница между оптовыми ценами, по которым велись расчеты между предприятиями и которые были всегда занижены против потенциальных цен равновесия или стоимости (аналог можно видеть во внутрифирменных расчетных ценах), и розничными ценами, которые по необходимости должны были приближаться к ценам равновесия. Таким образом, для плановой экономики была характерна так называемая двухуровневая система цен.

Предприятия находились на хозрасчете. Это означало, что в принципе все свои расходы они обязаны были покрывать за счет собственных доходов. Но если у них был избыток средств, он изымался; если были убытки, они покрывались дотациями. Государство следило за тем, чтобы убытков было поменьше, планировались показатели снижения себестоимости или затрат на 1 руб. товарной продукции. Но планово-убыточные предприятия были всегда, и это считалось нормальным, ибо в ходу было понятие "высшей рентабельности", введенное еще И. Сталиным. Оно предполагало наличие высших политических интересов, исходя из которых убыточные производства поддерживались независимо от экономической эффективности.

Такова общая, грубо прорисованная схема. Можно было бы добавить множество деталей, проследить именно на уровне деталей эволюцию системы. Но сейчас эти детали, прежде бывшие предметом ожесточенных дискуссий и казавшиеся способными повысить жизнеспособность системы, уже никому не интересны. Для наших целей описанной схемы достаточно. Если возникнет потребность, то при изложении конкретных вопросов будем делать необходимые уточнения.

Описанная схема дает представление о формальной структуре системы, о том, как она была устроена и должна была работать. Как она работала на самом деле, какие возникали отклонения от нормативного порядка – это как раз то, чем мы займемся далее.